8. ПОРАЖЕНИЕ ВОЙСК США В АРДЕННАХ И СЕВЕРНОМ ЭЛЬЗАСЕ И ПОМОЩЬ СО СТОРОНЫ СОВЕТСКОЙ АРМИИ
Начало разработки плана контрнаступления немецких войск в Арденнах относится к августу 1944 г.
В конце августа в Растенбурге состоялось специальное совещание, на котором присутствовали Гитлер, Кейтель, Йодль, его заместитель Варлимонт, Гудериан, представитель министерства иностранных дел Гевель и др. На этом совещании Гитлер заявил о необходимости всеми средствами выиграть время и способствовать столкновению западных союзников с Советским Союзом. Тогда, продолжал Гитлер, представится блестящая возможность договориться с англичанами и американцами для совместной борьбы на Востоке.
Расчет Гитлера на возможность добиться от западных союзников согласия на заключение сепаратного мира имел под собой классовую основу. Попытки к заключению такого мира предпринимались неоднократно, и гитлеровцы не теряли надежды на то, что «возможно будет посеять рознь между Англией и Америкой, с одной стороны, и Советским Союзом — с другой»1.
8 октября состоялось новое совещание в ставке Гитлера. Разговор шел о том, как заставить западных союзников заключить сепаратный мир с Германией. Успехи русских, заявил на этом совещании Гитлер, отрицательно влияют на англичан и американцев, ибо не в их интересах радоваться этим успехам. Следовательно, потенциальная тяга к сепаратному миру не вызывает сомнений, нужно лишь ее усилить. На поставленный вопрос, как это сделать, Гитлер ответил, что успешное контрнаступление немецких войск на Западе также могло бы дать положительные результаты в этом отношении.
11 октября Гитлер потребовал от Иодля обеспечить прежде всего внезапность и сохранение тайны. 12 октября Рундштедту был послан приказ, в котором говорилось о концентрации новых резервов для отражения наступления союзников к реке Рейн. К приказу был приложен секретный план под условным названием «Вахта на Рейне». Основной элемент плана заключался в подчеркивании его оборонительного характера, имеющего якобы целью помешать союзникам в их продвижении к реке Рейн на рурском направлении.
План «Вахта на Рейне» предназначался для стратегической дезинформации союзников. Имея в виду предоставить союзной разведке возможность ознакомиться с этим планом, Гитлер рассчитывал таким способом ввести союзное командование в заблуждение относительно своих истинных замыслов.
10 ноября Гитлер подписал директиву, в которой говорилось о том, что «достижение цели операции — уничтожение сил противника севернее линии Антверпен, Брюссель, Люксембург означало бы поворотный момент в войне на Западе и тем самым, возможно, в войне в целом» 2.
В начале декабря на совещании командного состава ударной группировки Гитлер обратил внимание на особое значение контрнаступления. Он подчеркнул, что успех должен быть равноценен успеху в Дюнкерке, и выразил уверенность в том, что удастся осуществить новый и на этот раз роковой для союзников Дюнкерк. Ставка была сделана на поворот всего хода войны в пользу Германии.
На отдельном приеме в присутствии Кейтеля и Иодля Гитлер поставил перед Скорцени задачу возглавить специальный отряд диверсантов, одетых в форму союзных войск (3300 чел.), и на трофейных машинах в ходе контрнаступления проникнуть к ним в тыл, вызвать панику, уничтожить штабы и узлы связи, захватить и удержать мосты через реку Маас до прихода главных сил. На окончательном варианте плана контрнаступления Гитлер наложил резолюцию: «Изменению не подлежит».
Немецко-фашистские войска к середине декабря 1944 г. занимали линию Зигфрида тремя группами армий.
На правом крыле фронта оборонялась группа армий «X» (25-я полевая и 1-я парашютная армии). В центре фронта развернулась группа армий «Б» (15-я и 7-я полевые, 6-я танковая армия СС и 5-я танковая армия). На левом крыле фронта в обороне находились группа армий «Г» (1-я армия) и группа армий «Верхний Рейн» (19-я армия).
Всего гитлеровцы имели на Западном фронте 70,5 дивизии, в том числе 11 танковых, 29 дивизий фольксштурма (народного ополчения), 2 танковые бригады.
Англо-американские войска у линии Зигфрида располагались в следующем порядке. На правом крыле фронта в полосе шириной 280 км действовала 6-я группа армий (7-я американская и 1-я французская армии). Французские войска 1-й армии севернее Страсбурга первыми 19 ноября достигли реки Рейн. В конце ноября в составе этой армии сражались 75 тыс. участников французских внутренних вооруженных сил.
В центре фронта в полосе шириной 370 км оборонялась 12-я американская группа армий (3, 1 и 9-я армии). В Арденнах в полосе шириной 110 км находился в обороне 8-й армейский корпус 1-й американской армии (три пехотные и одна бронетанковая дивизии).
На левом крыле фронта в полосе шириной 220 км развернулась 21-я английская группа армий (1-я канадская и 2-я английская армии).
Всего англичане и американцы имели в Западной Европе 63 дивизии (40 американских, 15 английских и канадских и 8 французских), в том числе 11 бронетанковых дивизий и 10 бронетанковых бригад (4 тыс. танков) и свыше 11 тыс. самолетов.
Из немецких дивизий «многие не имели боевого опыта или были недоукомплектованы...»3. По численности личного состава немецкая пехотная дивизия не менее чем в два раза уступала дивизии союзников. Союзные дивизии были более боеспособны, чем немецкие.
В отношении танковых дивизий немцев на Западе английский историк Дж. Эрман утверждает, что они были переформированы и представляли собой крупный резерв танковых сил. Рундштедт дал иную оценку в беседе с Лиддел Гартом: «При высоком удельном весе танковых дивизий в них было мало танков — они существовали главным образом на бумаге (Мантейфель сказал, что в обеих танковых армиях фактически было не более 800 танков), в связи с чем представляется в ином свете основанное на количестве дивизий заявление союзников, что здесь (т. е. в Арденнах.— В. С.) действовала самая мощная концентрация танков за время войны»4.
Замысел германского верховного командования оформился в следующее содержание: воспользоваться затишьем на Западном фронте и нанести сокрушающий удар в направлении на Льеж по стыку англо-американских армий, разгромить 1-ю американскую армию, форсировать Маас, выйти в район Антверпена, прижать к морю 9-ю американскую, 2-ю английскую и 1-ю канадскую армии, устроить англо-американским союзникам второй Дюнкерк и тем самым улучшить шансы на заключение мира с США и Англией. Больше того, 12 декабря 1944 г., за четыре дня до наступления Гитлер выразил надежду, что, «если последует несколько сильных ударов, то в любой момент может случиться, что этот искусственно поддерживаемый фронт (антигитлеровской коалиции. — В. С.) рухнет с потрясающим треском»5. Главный удар намечалось нанести в районе Арденн — по самому слабому месту в обороне американских войск. Это направление приводило к расчленению англо-американских войск и разгрому их по частям.
Гитлеровская военная машина, напрягая последние усилия, могла ещё наносить сильные удары. Но союзное командование явно недооценивало противника, полагая, что «немецкая армия находится в состоянии полного упадка» 6.
Внезапность нападения часто компенсирует недостаток в силах и средствах. Так случилось и на Западе в декабре 1944 г. Достигнуть внезапности нападения германскому верховному командованию помогла беспечность союзников. Они никак не ожидали, что немцы именно зимой станут проводить контрнаступление в Арденнах. Эйзенхауэр меньше всего опасался за арденнский участок, считая, что наступать по труднопроходимой местности является делом чрезвычайной трудности, в особенности зимой. В высших штабах вообще не верили в возможность немецкого наступления. Поэтому подготовленной обороны в Арденнах не было. Этим и воспользовалось немецкое командование.
Немецкая разведка установила, что на арденнском направлении англо-американские союзники не имели крупных резервов. Лесистая пересеченная местность района Арденн позволяла скрытно сосредоточить ударную группировку.
Все распоряжения отдавались только через офицеров связи. Производились ложные перегруппировки с целью создать впечатление, что происходит сосредоточение войск к северу от Арденн для прикрытия Рура. Этой цели удалось достигнуть.
В течение всего ноября в штабе Эйзенхауэра «упорно держались ошибочного взгляда, что немцы готовятся к отражению удара союзников в направлении на Рур»7.
На разведывательных картах была сделана отметка о том, что в Арденнах находятся всего лишь 4 пехотные и 2 танковые дивизии, и то они были обозначены как двигавшиеся на север.
В действительности же в Арденнах к началу контрнаступления -была сосредоточена ударная группировка в составе 25 дивизий, в том числе 7 танковых, имевших 970 танков и штурмовых орудий, 900 самолетов8.
Разведывательные органы союзных штабов имели данные о подготовке немецкого наступления, но они никогда не останавливались определенно на Арденнах как на угрожаемом участке. Так, например, начальник разведки 8-го армейского корпуса 9 декабря 1944 г. сообщил в штаб 12-й группы армий о желании противника, чтобы этот участок фронта оставался спокойным и бездейственным.
В первой половине декабря штаб корпуса отмечал активность противника и появление некоторых новых дивизий в Арденнах. В донесениях штабу 1-й армии этот факт объяснялся стремлением противника дать им боевой опыт, а затем перебросить для использования в другом месте.
Командующий 1-й армией был настолько спокоен за район Арденн, что 13 декабря передал из 9-й бронетанковой дивизии (резерв 8-го корпуса) одно боевое командование в 5-й корпус.
Эйзенхауэр также не придал должного значения фактам, которые сигнализировали о нависшей над Арденнским районом опасности, и не усилил его оборону за счет других участков фронта.
День 15 декабря был отмечен следующим:
— штаб Корпуса считал, что намерения противника не изменились;
— офицер оперативного управления верховного штаба заявил, что «ему нечего докладывать об арденнском участке...»9.
— начальник штаба 21-й группы армий де Гинган уехал в Англию;
— Монтгомери согласовал с Эйзенхауэром свою поездку в Англию через неделю.
В это время противник заканчивал последние приготовления к переходу в наступление.
С середины ноября 6-я танковая армия CС сосредоточивалась севернее Кельна. Это было сделано для того, чтобы подтвердить выполнение плана «Вахта на Рейне». Разведка союзников таким способом направлялась по ложному пути.
Исходные позиции в Арденнах 6-я танковая армия заняла за три дня до начала наступления. 5-я танковая армия сосредоточивалась в Арденнских лесах, а исходное положение заняла за сутки до начала наступления.
Все передвижения совершались в ночное время. Начало операции было приурочено к наступлению нелетной погоды.
Все эти факты говорят о том, что «в штабах 8-го армейского корпуса, 1-й армии, 12-й группы армий и в верховном штабе, т. е. там, где должны были знать о замыслах немцев, контрнаступления 16 декабря фактически не ожидали» 10. Дальнейший ход событий эту оценку полностью подтверждает.
16 декабря 1944 г. войска ударной группировки (6-я танковая армия СС, 5-я танковая армия и 7-я полевая армия группы армий «Б») перешли в наступление. Немецко-фашистское наступление застало все дивизии 8-го армейского корпуса в обстановке отдыха и благодушия. Штурмовые батальоны 5-й танковой армии быстро, как дождевые капли, просочились в расположение войск 8-го американского корпуса. Американское командование буквально растерялось от неожиданности. Эйзенхауэр, Брэдли и Ходжес (командующий 1-й армией) «были крайне поражены, когда узнали об этом» 11. В течение нескольких часов в высших штабах не могли опомниться от неожиданности и определить силу удара. Теддер признал, что «верховный штаб был захвачен врасплох»12. К концу 16 декабря положение оценивалось в штабе союзников как весьма критическое.
В тот же день вечером Эйзенхауэр приказал направить к месту прорыва две бронетанковые дивизии (7-ю из 9-й армии и 10-ю из 3-й армии). 17 декабря известия, поступившие с фронта, были еще хуже, и Эйзенхауэр был вынужден перебросить в Арденны две воздушнодесантные дивизии (82-ю и 101-ю) из своего резерва (район Реймса).
18 декабря «положение союзников еще более обострилось»13.
Вечером Брэдли убедился, что положение гораздо опаснее, чем считали раньше, так как американская оборона в полосе 8-го корпуса оказалась прорванной в полосе шириной 80 км и на глубину 50 км.
19 декабря в Вердене встретились союзные командующие. Эйзенхауэр, открывая совещание, обратился с просьбой к присутствующим не делать мрачного выражения. Основания к этому были. К концу дня передовые немецкие части приблизились к Льежу на 40 км.
Лишь к 20 декабря американское командование убедилось, что главный удар противник наносит именно в районе Арденн, настолько полная была достигнута внезапность. В этот день 101-я воздушная и 10-я бронетанковые дивизии были окружены в районе Бастони (остатки этих дивизий удалось деблокировать 27 декабря).
Люттихау в книге «Важнейшие решения» утверждает, что «на четвертый день стало очевидно, что 6-я танковая армия не сможет прорвать оборонительные линии союзников...»14. Действительная обстановка была иная. Миллис признавал тот факт, что в первые же часы немецкого наступления «был смят фронт американцев» 15.
«Несколько сот американских орудий и грузовиков, — пишет Брентон Уоллес, — были захвачены немцами целыми и невредимыми, и тысячи барабанов с боеприпасами были обращены против нас из наших же собственных орудий» 16. 1700 тонн боеприпасов захватили немцы в первые же дни наступления.
106-я пехотная дивизия 8-го корпуса «была уничтожена противником, 28-я дивизия сильно потрепана. Одно боевое подразделение 9-й бронетанковой дивизии было также почти целиком уничтожено. Штаб 8-го корпуса был вынужден бежать, и никто не знал, где он находится в это время. Пехота и танки противника проникли на глубину полумили от командного пункта 1-й армии, заставив его отойти назад» 17.
В тылу 8-го корпуса действовало около 50 групп диверсантов (3 тыс. человек), одетых в американскую форму. На американских «виллисах» эти диверсионные группы громили тыловые учреждения. Паника разрасталась.
21 декабря Эйзенхауэр направил американскому комитету начальников штабов донесение, в котором ясно давалось понять о необходимости русской помощи. От русских «зависит, — писал Эйзенхауэр, — смогут ли немцы продолжать усиление своих войск на Западном фронте» 18. Телеграмма Эйзенхауэра «не на шутку встревожила правительства западных держав»19. В Москву был направлен ответственный представитель союзников главный маршал авиации Теддер.
В это время 5-я танковая армия, имевшая наибольший успех, стремительно приближалась к реке Маас. 22 декабря ее передовые части находились в 22 км от Динана. Американская авиация из-за низкой облачности, туманов и частых дождей до 23 декабря не была в состоянии оказать поддержку войскам на фронте.
Лиддел Гарт следующим образом описывает сложившуюся обстановку: «Удар явился потрясением для союзников... был прорван американский фронт в Арденнах, и создалась угроза разобщения союзных армий. Тревога перекинулась за линию фронта... Положение было кошмарное. Выражались опасения, что немцы могут дойти до побережья Ла-Манша и устроить второй Дюнкерк» 20.
У Монтгомери, на западном берегу реки Маас, находился в резерве 30-й армейский корпус (три пехотные дивизии и одна бронедивизия). Но как его получить для контрудара? Этот вопрос встал перед Эйзенхауэром, и 20 декабря он решился временно передать Монтгомери командование всеми силами к северу от Арденн. 1-я и 9-я американские армии оказались в подчинении у Монтгомери. Этого он давно добивался.
Принимая такое решение, Эйзенхауэр объяснил своему штабу, что только таким путем можно заставить Монтгомери использовать резерв в интересах 1-й и 9-й армий.
Черчилль одобрил решение Эйзенхауэра, но американские командующие выразили недовольство и даже протест. Они демонстративно продолжали иметь дело только с Брэдли, игнорируя Монтгомери.
Черчилль, довольный решением Эйзенхауэра, заявил, что принятое решение позволит использовать английский резерв независимо от установленных зон. Но Монтгомери не торопился с оказанием помощи своему союзнику.
Для контрудара Монтгомери резерв не использовал, а ограничился тем, что приказал занять оборону на западном берегу реки Маас (на льежском направлении). Противник в это время передовыми частями приближался к реке Маас значительно южнее. 24 декабря передовой отряд 2-й танковой дивизии 5-й танковой армии показался в нескольких километрах от Динапа. Немецкие войска не дошли всего 1,4 км до огромного склада нефтепродуктов вблизи Ставелло, где хранилось 2 500 тыс. галлонов горючего.
23 декабря 5-я танковая армия стала обходить английские войска с запада. Монтгомери тотчас же потребовал перебросить американские войска на угрожаемое направление.
Когда Монтгомери были временно подчинены две американские армии, он твердо заявил, что нет причин уступать противнику территорию. Но как только немцы стали угрожать обходом, Монтгомери 25 декабря сам предложил Эйзенхауэру отойти с арденнской дуги, чтобы получить войска для создания значительного резерва.
Эйзенхауэр обратился в Вашингтон за резервами и, кроме того, предпринял проверку распределения людских резервов на театре войны. От командиров боевых частей накопилось большое число жалоб на тыловые органы, которые забирали львиную долю людей и снабжения. В жалобах доказывалось, что тыловые войска действуют с «большим количеством жирного мяса»21. Их состав значительно превышал состав боевых войск, которые находились непосредственно на фронте. Но на сформирование резервов за счет тыловых войск требовалось время, а его не было.
Американская авиация из-за низкой облачности, туманов и частых дождей в течение 6 дней не была в состоянии оказать поддержку войскам на фронте. Наконец 23 декабря наступила летная погода, но уже накануне 400 американских бомбардировщиков и 700 истребителей нанесли удар22. В течение одного только дня они совершили 2 тыс. самолето-вылетов по наступавшим колоннам противника 23.
На 24 декабря 9-я американская армия тактической авиации произвела 1150 самолето-вылетов истребителями-бомбардировщиками, а 8-я американская воздушная армия стратегической авиации бросила на противника 2050 четырехмоторных бомбардировщиков и 900 истребителей24. Между тем немецкая авиация между 23 и 27 декабря делала в среднем лишь 447 самолето-вылетов в день25 (при наличии 600 истребителей)26. Это была максимальная активность немцев в воздухе после Нормандии.
К 25 декабря передовые части немцев подошли к Динану. 12-я американская группа армпй оказалась расчлененной на две части: 9-я и 1-я американские армии были отброшены к северу от немецкого клина, а 3-я армия — южнее. Нужны были резервы для развития успеха, но они отсутствовали. С советско-германского фронта нельзя было снять ни одной дивизии, так как основные усилия Гитлера были направлены к деблокаде своей крупной группировки (180 тыс. человек), окруженной советскими войсками в Будапеште (Венгрия). Пришлось даже дополнительно перебросить на советско-германский фронт в течение второй половины декабря 4 дивизии и 2 бригады27.
Эрман считает, что «к 25 декабря кризис миновал...»28. Однако дальнейший ход событий этого не подтверждает. В этот день германское верховное командование отложило форсирование реки Маас в районе Динана потому, что решило изменить направление главного удара с западного на южное.
Немецкой разведке стало известно о подготовке американским командованием контрудара силами двух корпусов 3-й армии (3-й и 12-й), в каждом одна бронетанковая и две пехотные дивизии. В связи с этим немецко-фашистское командование совершило перегруппировку. Четыре .танковые дивизии из 6-й танковой армии были переброшены в район 5-й танковой армии для нанесения удара но левому флангу 3-й американской армии.
Этот удар был нанесен силами 5-й танковой армии 26 декабря, раньше, чем успела перейти в наступление ударная группа войск 3-й американской армии. Прорыв в Арденнах стал расширяться.
28 декабря Монтгомери стал настаивать на том, чтобы Эйзенхауэр не временно, а в форме окончательного решения сосредоточил в его руках руководство всеми боевыми действиями севернее Арденн с полным подчинением двух американских армий. Маршалл, узнав об этом, послал Эйзенхауэру следующую телеграмму: «Ни при каких обстоятельствах не делайте каких-либо уступок... пошлите их (т. е. англичан.— В. С.) к черту» 29.
Эйзенхауэр старался не обострять отношения и всячески лавировал. Но его начальник штаба Б. Смит при встречах с де Гинганом не стеснялся в выражениях.
Противоречия между союзниками достигли такой силы, что ожидали взрыва. Де Гинган своевременно предупредил Монтгомери, что в случае взрыва кто-то должен будет уйти со своего поста, но только не Эйзенхауэр. Монтгомери пришлось уступить и дать отбой30.
В конце декабря на совещании в ставке германского верховного командования Гудериан представил информацию о том, что в самое ближайшее время следует ожидать большого наступления советских войск в Восточной Пруссии и на Висле. Гитлер был вынужден констатировать, что если такое наступление начнется, то начатое наступление против англо-американских войск придется прекратить, чтобы получить возможность дальнейшего усиления Восточного фронта за счет Западного.
В ночь на 1 января 1945 г. началось третье немецко-фашистское наступление — в Северном Эльзасе (силами 1-й и 19-й армий). За три дня наступления ударная группировка 1-й армии продвинулась до 30 км.
1 января 1945 г. более 900 немецких бомбардировщиков совершили массированный налет на аэродромы союзников в Западной Европе (Северная Франция, Бельгия и Голландия). На земле было уничтожено около 800 самолетов англо-американской тактической авиации. Немцы потеряли 93 самолета.
Этот налет в еще большей степени осложнил стратегическую обстановку для союзного командования. В тот же день Эйзенхауэр приказал оставить Северный Эльзас и Страсбург.
Об этом важном решении командующий 1-й французской армией узнал через 30 часов, так как «отход держался в секрете даже от нашей (т. е. французской.—В. С.) группы связи»31. Де Латтр де Тассиньи решил вопреки приказу не отводить левый фланг своей армии и взять на себя оборону Страсбурга. Де Голль одобрил эту инициативу командующего 1-й французской армией и 2 января послал ему соответствующий приказ. «По таинственной причине, так и оставшейся необъясненной,— беспрецедентный случай в истории связи этой войны — телеграмма шла 27 часов»32. На совещании в Версале 3 января Эйзенхауэр был вынужден уступить натиску французов.
Монтгомери решился на активные действия лишь 3 января.
Он ввел в сражение на арденнском выступе «одну-единственную английскую бригаду...»33.
7 января командующий 6-й танковой армией Дитрих доложил в ставку Гитлера о завершении всех мероприятий по подготовке форсирования реки Маас, и это форсирование, по его мнению, будет успешным.
Продолжавшееся неблагоприятное развитие событий на фронте «выдвинуло вопрос о действиях русских на первый план» 34. 6 января 1945 г. Черчилль обратился к И. В. Сталину с посланием, в котором писал: «На Западе идут очень тяжелые бои... можем ли мы рассчитывать на крупное русское наступление на фронте Вислы пли где-нибудь в другом месте в течение января... Я считаю дело срочным» 35.
На другой день Черчиллю был направлен следующий ответ: «Учитывая положение наших союзников на Западном фронте, Ставка Верховного Главнокомандования решила усиленным темпом закончить подготовку и, не считаясь с погодой, открыть широкие наступательные действия против немцев по всему центральному фронту не позже второй половины января» 36.
Ответ Сталина Черчилль назвал «волнующим посланием» 37. Союзники вздохнули с облегчением, так как не сомневались, что в самое ближайшее время «все силы немцев на Восточном фронте будут полностью скованы русскими»38.
В отличие от западных держав Советский Союз всегда честно и добросовестно выполнял свои обязательства перед союзниками по антигитлеровской коалиции.
Помощь союзным войскам на Западе была ускорена. Ставка Верховного Главнокомандования передвинула срок перехода в наступление советских войск с 20 на 12 января.
Французский историк Жак Мордаль должным образом оценивает это решение, направленное к тому, «чтобы ослабить давление, которое испытывали американцы в Арденнах» 39. В этот день советские войска перешли в наступление от Балтийского моря до Карпат, чтобы оказать помощь войскам западных союзников, потерпевшим поражение в Арденнах и Эльзасе. Германское верховное командование было вынуждено отказаться от завершения наступательных операций на Западном фронте и приостановило наступление в Арденнах.
Англо-американские войска в Арденнах, отмечает Янг, были спасены потому, что «русские 12 января начали великое зимнее наступление»40.
18 января 1945 г. командующий немецко-фашистскими войсками на Западе Рундштедт получил указание о переброске 6-й танковой армии «в полном составе...» 41 на советско-германский фронт.
Американский историк Мэрриам не отрицает, что, «когда русские образовали широкие бреши в немецкой линии фронта, Гитлер приказал отправить всю 6-ю танковую армию на Восточный фронт» 42.
Однако встречаются и другие утверждения. Люттихау, например, представляет дело так, будто «задолго до официального окончания контрнаступления Германии в Арденнах его стратегические последствия стали ощутимо сказываться на Восточном фронте... Последние резервы немецкой армии в живой силе, технике и снабжении, которые в течение истекших четырех .месяцев непрерывным потоком шли на Запад, были израсходованы в кратковременной битве в Арденнах» 43.
О. Брэдли в свою очередь пытается убедить в том, что в результате боев в Арденнах от 6-й танковой армии СС осталась одна лишь тень44. Однако в момент переброски на советско-германский фронт 6-я танковая армия представляла все еще грозную силу — 5 танковых дивизий и 2 отдельных танковых батальона (500 танков и штурмовых орудий и 634 бронетранспортера) . Всего было переброшено на Восток почти одна треть всех сил Западного фронта45.
О. Брэдли пытается создать впечатление о большом количестве немецких войск, оставшихся на Западе. Он пишет, что даже после переброски 6-й танковой армии СС и дополнительно 9 дивизий на Западе оставалось 80 немецких дивизий против 71 дивизии союзников46. Типпельскирх не оставляет Брэдли этой возможности. «Фактически их численность (т. е. немецких войск.— В. С.) не превышала одной трети численности войск противника. Подвоз боеприпасов и техники непрерывно сокращался. Влияние колоссального превосходства противника в воздухе на наземные бои вообще не поддается никакому цифровому выражению» 47.
До 12 января в Эльзасе шли ожесточенные бои в районе Страсбурга. «В последующие 10 дней действия на фронте 1-й дивизии «Свободная Франция» ограничивались, как говорится в сводках, обычными действиями патрулей»48.
К 25 января немецко-фашистские войска в Арденнах были отведены на исходные позиции, а в Эльзасе — к 27 января.
9 февраля немцы оставили последний населенный пункт на территории Франции.
По данным начальника отделения личного состава штаба Эйзенхауэра, американские потерн составили 76 890 человек, в том числе 8607 убитыми, 47 139 ранеными и 21 144 пропавшими без вести49. Кроме того, американцы потеряли 733 танка и истребителя танков.
Общие потери немцев составили 81834 человека и 324 штурмового орудия и танка (12 652 убитыми, 38 600 ранеными и 30 582 пленными)50.
Таким образом, в середине декабря 1944 г. немецко-фашистские войска предприняли наступление на Западном фронте в районе Арденн, прорвали фронт и угрожали устроить союзникам второй Дюнкерк, чтобы вывести Англию из войны.
Успехи наступления советских войск в январе 1945 г. на фронте 1200 км сорвали зимнее наступление гитлеровцев на Западе.
Примечания:
1 W. Мillis. The Last Phase, p. 53.
2 Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht, S. 439.
3 Дж. Эрман. Большая стратегия. Октябрь 1944 — август 1945, стр. 75.
4 В. Liddel Hart. The Other Side of the Hill, p. 289.
5 Hitlers Lagebesprechnungen. Die Protokolfragmente seiner milita-rischen Konferenzen 1942—1945, S. 722.
6 J. Selby. The Second World War, p. 77.
7 Ф. Погью. Верховное командование, стр. 383.
8 Н. Cole. The Ardennes: Battle of the Bulge. Washington, 1965, p. 71—72.
9 Ф. Погью. Верховное командование, стр. 388.
10 Там же.
11 R. Меrriam. Dark December. New York, 1947, p. 87.
12 Ф. Погью. Верховное командование, стр. 393.
13 W. Мillis. The Last Phase, p. 84.
14 Важнейшие решения. Сборник статей, стр. 291.
15 W. Мillis. The Last Phase, p. 81.
16 B. Wallace. Patton and his Third Army, p. 145,
17 Там же.
18 Дж. Эрман. Большая стратегия. Октябрь 1944 — август 1945, стр. 88.
19 Там же
20 В. Liddel Hart. The Other Side of the Hill, p. 283.
21 Ф. Погью. Верховное командование, стр. 408.
22 См. J. Моrdаl. La Bataille de France 1944—1945, p. 397.
23 R. Merriam. Dark December, p. 193.
24 Cm. J. Mordal. La Bataille de France 1944—1945, p. 398.
25 R. Merriam. Dark December, p. 193.
26 J. Mordal. La Bataille de France 1944—1945, p. 397.
27 См. История Великой Отечественной войны Советского Союза 19-41—1945 гг. Т. 4. стр. 549.
28 Дж. Эрман. Большая стратегия. Октябрь 1944 — август 1945, . стр. 78.
29 Ф. Погью. Верховное командование, стр. 404.
30 17 января 1945 г. 1-я армия была возвращена Брэдли.
31I. de Lattre de Tassigny. Histoire de la Premiere Armee Franсaise, p. 349.
32 Там же, ст. 356
33 О. Брэдли. Записки солдата, стр. 513.
34 Дж. Эрман. Большая стратегия. Октябрь 1944 — август 1945, стр. 88.
35 Переписка.., т. 1, стр. 298.
36 Там же, стр. 298—299.
37 Дж. Эрман. Большая стратегия. Октябрь 1944 — август 1945, стр. 89.
38 Там же
39 J. Mordal. La Bataille de France 1944—1945, p. 443.
40 P. Young World War 1939—1945. p. 380.
41 Роковые решения. Сборник статей, стр. 282.
42 R. Меrriаm. Dark December, p. 206—207.
43 Важнейшие решения. Сборник статей, стр. 292.
44 О. Брэдли. Записки солдата, стр. 531.
45 Мировая война 1939—1945 гг. Сборник статей. стр. 85.
46 О. Брэдли. Записки солдата, стр. 532.
47 К. Типпельскирх. История второй мировой войны, стр. 523.
48I. de Lattre de Tassjgny. Histoire de la Premiere Armee Francaise, p. 373.
49 Cm. R. Merriam. Dark December, p. 211.
50 Tам же.
См. S. Westphal. Heer in Fesseln, S. 284.