Перед 22-м июня. Хронология событий «запограмированной» катастрофы. Неудобные факты...

400

 

Т.е., всем Павлов дает указания вскрывать пакеты, а в армию Коробкова, Сандалову нет?

На самом деле Павлов, конечно, всем дает указание вскрывать «красный» пакет – вводить План прикрытия в действие. Устно. А там и прописано – то, что и указал Павлов – госграницу без разрешения НКО переходить в ответ на нападение запрещается…

 

Исследователь С. Чекунов приводит такие слова самого Коробкова из его показаний на следствии: « В 1.30 22.6 я позвонил нач. штаба округа тов. Климовских и просил уточнить обстановку. Он сказал, что скоро получишь шифровку и все будет ясно, а пока неплохо будет если Лазаренко (т.е. 42 сд) без шума пусть начнет вытягиваться в свой район. Я ему задал вопрос – а не начать ли действовать по красному пакету? (т.е. по плану прикрытия границы). Он ответил, что этого делать не следует, получишь скоро приказ Наркома шифром и тогда будет все ясно. После этого я собрал штаб и дал шифром указания не только 42 сд, но и 28 ск, 6 сд и К-ру 49 сд».

Как видите, Коробков на следствии уверял, что он уже в 1.30 разбудил свои дивизии и тем более в Бресте, а если они спали дальше, то это виноваты комдивы Бреста. (Которые в июле также попали под суд (оставшийся в живых комдив Лазаренко как обвиняемый, и комкор Попов в качестве свидетеля по Павлову), обвинив в этом не выводе частей из Бреста, и гибели их дивизий. Лазаренко чуть не расстреляли, но в ходе следствия разобрались, заменили ему расстрел на срок, а весной 42-го отправили на фронт с понижение в звании и должности на ступень. Попов же летом 44-го освобождал Брест командующим армии…)

Но реально – Коробков, как и в том же ПрибОВО, отделался шифровками и трава не расти. По телефону Коробков НИКОГО не поднял точно ДО момента нападения! И тот же начштаб 28-го ск в Бресте это Покровскому четко показал: «3. До момента нападения врага никаких указаний

 

401

 

или распоряжений о подъеме войск и вводе их для занятия оборонительных рубежей ни от штаба 4 армии, в состав которой входил 28 ск, ни от штаба округа получено не было, хотя телефонная связь до этого момента работала исправно (!!!! – К.О.). Поэтому оборонительный рубеж по государственной границе войсками своевременно занят не был».

В другой своей работе – «Боевые действия войск 4-й армии в начальный период Великой Отечественной войны» (М. 1961г.), Сандалов пишет, что сам текст директивы Павлова о полной б.г. они с Коробковым получили аж в 4.30. И исследователь С.Чекунов, основываясь на показанииях офицеров оперотдела ЗапОВО показывает – в той же 3-й армии текст директивы Павлова получали из Минска также уже после начала войны: «Во время передачи мною директивы нач. опер. отдела штаба 3 армии полковнику Пешкову (это было около 4.00 22 июня) последний мне доложил: «Погодите передавать слышу какие-то взрывы» и через несколько минут снова доложил: «Немцы бомбят штаб армии и город Гродно»...». (Однако, по мемуарам начштаба 3-й армии приказ, устный также, на «красный» пакет они получили от Павлова около 3 часов.)

Т.е. – похоже, что со связью штаба округа с армиями были какие-то проблемы, и сами шифровки не проходили. Или уже оперотдел занимался саботажем. Павлов по телефону ВЧ связи все же давал команды на те же пакеты, но это было уже после 3-х часов, а до этого войска не поднимались по тревоге.

Начальник оперотдела и его заместитель потом обвинялись в срыве приведения войск округа в боевую готовность и были приговорены к расстрелу, но затем им расстрел поменяли на 10 и 7 лет каждому…

 

(Примечание: При этом в этом же ЗапОВО «кто-то» дал команды у Копца, в авиадивизиях – отключать в эти же часы радиостанции:

 «В полночь 22 июня радист с 293-й авиабазы 12-го РАБ А.К. Ляшенко заступил на дежурство на своей радиостан-

 

402

 

ции 11-АК, смонтированной на автомобильном шасси, на полевом аэродроме 129-го истребительного авиаполка (9-й САД – К.О.) в Тарново, в 12 км от границы. Примерно в 00:30 его вызвал радиоузел штаба дивизии и дал перерыв до 6 часов утра. Старательный боец решил использовать это время для чистки аппаратуры, водитель спецмашины М. Пантелепень снаружи нес охрану "точки". Когда радист закончил работу и открыл дверь радиостанции, водитель сообщил, что из Тарново по шоссе проследовали на подводах в сторону Беловежской пущи женщины, старики и дети. Красноармейцы оживленно обсуждали это событие, когда услышали со стороны границы три артиллерийских выстрела.

А.К. Ляшенко немедленно включил радиостанцию и услышал, что его вызывает дивизия. Из штаба был передан сигнал боевой тревоги, кодированный тремя цифрами, и сообщение открытым текстом "Бомбят Белосток, война". …» (Д.Егоров «Июнь 1941. Разгром Западного фронта», М., 2008г., с. 134)

Первый таран в воздухе в Великой Отечественной войне мл. л-та Д. В. Кокорева (самый первый утра 22 июня) из соседнего, 124-го иап 9-й сад ЗапОВО по словам его сослуживца, генерал-майора (а тогда мл. л-та) и Героя Советского Союза А.А. Короля, произошёл именно потому, что 20-21 июня также было снято вооружение с истребителей этого полка!

Смотрим, в который раз, что сообщали «особисты» в июле 41-го при расследовании погрома ВВС ЗапОВО:

«...Согласно рапорту начальника 3-го отдела 10-й армии (начальника контрразведки армии – К.О.) полкового комиссара Лося от 13 июля, „9-я авиадивизия, дислоцированная в Белостоке, несмотря на то, что получила приказ быть в боевой готовности с 20 на 21 число, была также застигнута врасплох и начала прикрывать Белосток несколькими самолётами МиГ из 41-го полка” (Там же. Д. 99, л. 331.)» (Мельтюхов М. Начальный период войны в документах военной контрразведки (22 июня — 9 июля 1941 г.)).

 

403

 

Командир 9-й САД базирующейся под Белостоком Герой Советского союза генерал-майор А.С. Черных 6 июля 1941 г. по результатам расследования «причин уничтожения фашистской авиацией всей материальной части в 41-м и 124-м ИАП 9-й смешанной авиадивизии» пошёл под суд военного трибунала и вскоре был расстрелян. И точно также было и в соседней 11-й САД под Гродно у полковника П.И. Ганичева. В обеих этих дивизиях под разными предлогами снимали вооружение с истребителей 21 июня (более подробно об этом – см. «Сталин. Кто предал вождя накануне войны», М., 2012г.).…)

 

В КОВО шифровальщиков не было в штабе в Тернополе и там по ВЧ связи получали указания ГШ – около 2 часов – «привести войска в полную боевую готовность, в случае перехода немцев госграницы отражать всеми силами и средствами, самим границы не переходить и не перелетать, до особого распоряжения». И т.к. расшифровать указания из директивы б/н о полной б.г. там не могли, то для КОВО тот же Маландин в ГШ сразу совместил указания из директивы о полной б.г. – «привести войска в полную боевую готовность» с указаниями из директивы о вскрытии «красного» пакета. То, что забито в ПП: «в случае перехода немцев госграницы отражать всеми силами и средствами, самим границы не переходить и не перелетать, до особого распоряжения».

Поэтому когда Пуркаев сел на телеграф и стал поднимать вместо впавшего видимо от страха в ступор Кирпаноса, он отдавал – «приказ привести войска в полную боевую готовность, занять оборону согласно плану. При переходе немцев госграницы отражать всеми силами и средствами, самим границы не переходить. Нашим самолетам границы не перелетать до особого указания». Что означает – вскрывать свои «красные» пакеты, в которых именно это положение из ПП и указывается: «При переходе немцев госграницы отражать всеми силами и средствами, самим границы не перехо-

 

404

 

дить. Нашим самолетам границы не перелетать до особого указания»...

В директиве б.н. не было ничего о вскрытии пакетов и тем более – «занять оборону согласно плану» и Пуркаев, который прибыл в Тернополь только к 3 часам, стал давать ТАКОЙ приказ только по команде Кирпаноса. Который лично к этому времени и получил на это приказ от Тимошенко – «Приступить к выполнению ПП 1941 года» – в 2.30 примерно…

 

Есть исследователи и историки, которые переживают – Сталин не знал точную дату нападения, 22 июня, и разведка дату эту ему не сообщала со 100 % гарантией вплоть до 21 июня!

Но на самом деле это и НЕ ВАЖНО уже было – с 15 июня примерно и тем более с 18 июня. Когда начался вывод приграничных дивизий по Планам прикрытия! Достаточно глянуть, что делалось Сталиным в те дни и видно – все заворачивалось именно на 22-е число в те дни.…

Начав вывод приграничных по ПП с 18 июня, им сократили время на занятие окопов до «минут»! И поэтому по БОЛЬШОМУ СЧЕТУ «дата» уже не имела особого значения – дадут команду о вскрытии пакета «красного» в 3 часа 22-го, по директиве НКО и ГШ №1, и дивизия, которая и так торчит в полосе обороны с 19-20 июня – вполне за пару часов и окопы займет свои, разбуженная в 2 часа 22-го по тревоге по директиве б/н – о полной б.г.!...

«Резуны» пытаются повопить, что Москва не давала приказ на вскрытие пакетов, на ввод ПП до нападения, а если где их и вскрывали, то делали это по «личной инициативе» окружных начальников. Но – если в ОдВО «красные» пакеты начали вскрывать уже около 1 часа ночи, и делалось это действительно по инициативе начштаба округа М.Захарова, который ожидая приказа на ввод ПП, немного поторопился и дал команду вскрывать пакеты самовольно, то пакеты в КОВО и ЗапОВО – вскрывали после 3 часов,

 

405

 

 но до нападения. «Резуны» требуют предоставить им «документ», приказ ГШ на это вскрытие, но начштаба КОВО Пуркаев четко показал – он делал это по «распоряжениям» ГШ принятым на полевом КП КОВО. А т.к. точно известно, что в директиве б/н, о полной б.г., нет никаких указаний на вскрытие пакета, а в КОВО даже текст этой директивы расшифровали вообще в 12.45, то обожающим «логику» «резунам» остается только признать – приказ ГШ шел на ввод ПП, на вскрытие «красных» пакетов шел не шифровкой а «телефонограммой», по телефонной ВЧ связи той же. Короткой, как раз командой – «Приступить к выполнению Плана прикрытия». И более чем вероятно, что и в Минск Тимошенко (Жуков) дал команду на эти пакеты – именно по спецсвязи, по «телефону». Чтобы не терять как раз время на шифрование-расшифрование. А следом, к 4 часам пришел и письменный приказ на это – настоящая Директива №1! 

 

Ну а «дальше была война» и то, как командовали потом, в первые дни коробковы и прочие «невинные жертвы сталинских репрессий» – тема отдельных исследований…

 

Вот такую вот «хронологию» предвоенных дней можно сделать по тем же  ответам генералов, или мемуарам, и такую хронологию событий предвоенных дней и ночи на 22 июня можно по известным на сегодня документам и фактам составить любому исследователю. Это – конечно же, короткий вариант показа предвоенных дней. Более подробно данную хронологию предвоенных дней июня 41-го можно составить на основании опубликованных исходящих шифровок НКО и ГШ июня 41-го. Но в этом случае тем более продолжать нести ахинею про «опоздание с нажатием красной кнопки» можно будет только от полного недомыслия…

 

Конечно, неисполнение (умышленное, или по дурости и тупости) приказов и директив Москвы на местах, сабо-

 

406

 

таж с выводом войск, когда дивизии шли в свои районы по ПП с учебным хламом вместо боеприпасов, не было единственной причиной трагедии 22 июня. Очень важной причиной этой трагедии был, например низкий уровень общей боеспособности армии, которая с сентября 1939 года к июню 41-го выросла с около 2-х млн. человек до 5,5 млн. и вступила в войну на стадии реформ и реорганизаций. Когда вновь созданные соединения всех родов войск, были таковыми только на бумаге, хотя задачи при всей их не укомплектованности ставились в планах именно как полностью готовым к войне! Но – это также прямая вина тех, кто затевал эти реорганизации, как с теми же мехкорпусами. О чем писал маршал М.В. Захаров и в чем обвиняли Жукова маршалы, снимая его с министра обороны в 57-м.

Есть директивы и приказы НКО СССР по боеготовности РККА и по ним видно, в каком плачевном состоянии находилась армия в те предвоенные 1939-1941 годы. Повальное пьянство и отсутствие дисциплины у командиров, которые еще вчера были гражданскими людьми, призванными в связи с увеличением РККА с сентября 39-го, низкая облученность как рядового-сержантского, так и офицерского состава, отмеченные в актах и директивах тех лет показывают (особенно тем, кто сам служил и понимает, что это все это значит на самом деле) практически полную небоеспособность армии.

Тот же нарком обороны К.Е. Ворошилов указывал в приказах по РККА о «зияющем прорыве в боевой готовности войск» (слово «прорыв» в данном случае – не косноязычие «неграмотного» маршала, а слово означающее «провал» – в терминологиях того времени).

 

Однако – незаконченные реформы в РККА и общая неготовность к войне, конечно, играли роль, но объяснять ими что-то можно лишь в рассмотрении вопроса и попыток доказывать только, что такая армия собиралась нападать

 

407

 

первой «6 июля» 41-го. Т.е. незаконченные реформы армии, и ее реальная и очень низкая боеспособность не позволяли нападать первыми, но вполне позволяли готовить оборону страны в ответ на нападение. Ведь усилиями Сталина РККА с осени 39-го к лету 41-го все же начала приобретать черты нормальной армии.

 

В.Резун просил не критиковать его по мелочам, а дать всеобъясняющую «гипотезу», которая дала бы четкий и простой ответ – так в чем причина трагедии  22 июня? Надеюсь, читатель, прочитав данную книгу, вполне разобрался – в чем эти самые причины. При том, что никаких «гипотез» я не выдвигаю, а не более чем показываю – какие планы были в нашем Генштабе на случай войны, и, как и что происходило в предвоенные недели, и дни…

Увы, причины трагедии 22 июня лежат все же, прежде всего, в неисполнении приказов по повышению боевой готовности войск в приграничных округах в последние недели и дни перед 22 июня, и срыве вывода войск по ПП за неделю до нападения Германии. И особенно в Белоруссии, в ЗапОВО, на направлении главного удара немцев, о котором точно знали как о главном в нашем ГШ Жуковы.

А также в дурном планировании Генштаба, лично Г.К. Жукова на случай нападения Германии. Когда все утвержденные (одобренные минимум) Сталиным планы ГШ требовали начинать ответные наступления только спустя минимум несколько недель после нападения врага, и то только при благоприятных условиях. А наши стратеги в Генштабе удумали начинать войну ответными «фланговыми» контрнаступлениями буквально на следующий день после возможного нападения Германии. По неосновным силам противника, оголяя, в общем, те участки границы, где немцы нанесут свои главные удары.

Однако расследование проводимое генералом Покровским, свернутое министром обороны Г.К. Жуковым, так и осталось незаконченным, и ответы командиров, которые

 

408

 

 могли помочь разобраться в причинах трагедии 22 июня – так и остались на долгие годы недоступны…

Были ли в СССР планы «нападения первыми»? Как черновые идеи и предложения самих военных, что входит в их обязанности, и были и даже предлагались ими Сталину. Однако Сталин такие предложения не утверждал. Он утверждал только один «план войны» – «План Шапошникова-Мерецкова». С размещением наших главных сил против главных сил противника. И если до сентября 1940-го планы и идеи удара первыми Сталин и мог бы поддержать, то с момента подписания Тройственного Пакта СССР уже не мог идти на вариант нашего удара по Германии первыми. Ибо в этом случае неизбежно мы получали бы войну на ДВА фронта, что однозначно ставило бы нашу армию, находящуюся в состоянии реформ, и страну, на грань однозначного поражения. И также наше нападение первыми однозначно лишало нас помощи США.

 

«Резуны» и им подобные пытаются и «план Шапошникова» назвать планом нападения, и в этом с ними вроде бы не спорят и поклонники и того же Исаева. И заканчивая это исследование, стоит повторить: «план Шапошникова» – он и ни о нашем нападении первыми, как несут чушь идиоты «резуны», ни об – обороне … пока. Этот план «универсальный», если хотите. Потому что это – План РАЗВЕРТЫВАНИЯ=РАЗМЕЩЕНИЯ, расположения наших войск на случай вероятного столкновения, возможной войны – с Германией и ее союзниками, и с Японией.… И искать в нем «планы обороны» или «планы нападения» первыми – только дебилы «резуны» и неучи батаны и могут…

Что сие такое – прямо так в названии и прописано – это «Соображения о развертывании наших войск» там то и там то. А вот уже ПОТОМ, исходя из принятого политического решения в Кремле – кто врежет первым – и будет строиться все дальнейшее планирование – «Планы прикрытия» в округах в том числе.

 

409

 

И если принимается решение бить первыми – то тогда этот план идеален стратегически – наши главные силы ДОЛЖНЫ разгромить будут в ЭТОМ случае основные силы противника вероятного. Ведь мы размещаем наши главные – ТОЛЬКО против главных сил противника!!

А если мы отдаем право первого выстрела неприятелю – то в этом случае этот план единственно разумный и практичный. Ведь НАМ ПРИДЕТСЯ продумывать и строить серьезную оборону – МЫ БУДЕМ ВЫНУЖДЕНЫ разгромить главные силы противника своими главными. Иначе – НИКАК мы не удержим противника … той РККА, что была в реальности, никак…

Запомните главное в «плане Шапошникова». Это – РАЗМЕЩЕНИЕ НАШИХ войск ОТНОСИТЕЛЬНО войск вероятного противника! НАШИ главные – ДОЛЖНЫ быть только против главных сил противника в любом случае!

Сталин в сентябре 40-го – от идеи превентивного нападения отказался, как только в Берлине подписали немцы и японцы Пакт о военном сотрудничестве – помощи друг другу, если кто-то «третий», не участвующий пока в войне в мире нападет на одну из сторон Пакта!

И военным, которые в лице Мерецкова в эти же дни предложили врезать по немцам – по их неосновным силам из КОВО, при ожидании главных сил севернее Полесья, дали команду – готовить северный и южный варианты.

«Северный» – это наши главные силы против главных немцев и «Южный» –  наши главные против НЕОСНОВНЫХ немцев стоят (см. схемы № 15 и 16 в исследовании «1941 год — уроки  и выводы»). И какой вариант будет запущен в работу – решит не ГШ в лице гениального начштаба, а Сталин! И ОБА варианта НАДО было исполнить в документах вплоть до округов – к 1 мая 41-го!!! Но – в ГШ начальником стал Жуков, и в феврале он и сдвинул исполнение северного варианта – и САМОВОЛЬНО однозначно – аж на 1 июля!!!

А т.к. Сталин однозначно не шел на идею южного ва-

 

410

 

рианта – мы врежем по неосновным силам противника – Жуков и его «сослуживцы» по КОВО начали гнать туфту, что главные силы немцев надо ждать только и исключительно ПРОТИВ КОВО. И поэтому там и надо больше сил иметь.

Ведь что произошло с этими «Соображениями» в августе-октябре 40-го и дальше…

Шапошников предлагает ставить наши главные силы против главных сил немцев, которые пойдут севернее Полесья.

Мерецков предложил – давайте врежем по немцам и лучше превентивно – по их неосновным силам – южнее Полесья. И вообще, в любом случае – будем бить пусть и в ответ по неосновным силам немцев, где б они свои главные не поставили.

Сталин дает добро на усиление КОВО, но он не дает одобрение такому варианту – наступать в ответ на неосновные силы немцев однозначно. Но дает разрешение – проведите КШИ, и на них и проверьте ваши предложения. КШИ проводят не в ноябре как хотели, а в январе. И мы, зная, что на КШИ НИКОГДА не играют УТВЕРЖДЕННЫЕ «планы войны», а только или альтернативы, или – мало сходные с утвержденными, и можем утверждать, что Сталин НЕ УТВЕРЖДАЛ предложение военных – бить по неосновным силам противника! И тем более проводить НЕМЕДЛЕННОЕ контрнаступления БЕЗ подготовки – не дождавшись пока противник будет остановлен обороной, пока он не ввел вторые эшелоны и прочее из военной науки.

После этих КШИ Сталин проводит «разбор полетов» и дает некие указания, но как показал Еременко – Жуков на эти указания положил и стал реализовывать свои фантазии на случай начала войны. Стал размещать не там наши войска, где немец попрет, а там где наступать хотел сам Жуков.

При этом формально, общее размещение наших войск по округам, относительно «Полесья» и против немцев было

 

411

 

примерно равное – около 60 дивизий в ПрибОВО и ЗапОВО и около 57-ми в КОВО. Армия в ОдВО с ее дивизиями стояла против Румынии. Т.е. севернее даже «больше» выходит, правда, с их нацкорпусами прибалтов…

И главное усиление, то куда пойдут резервы из внутренних округов, должно было произойти по мере выявления сосредоточения немецких сил – где будут главные силы немцев определяться – туда и пойдут армии из СевКав ВО, из Закавказья и с прочих Уралов. И их и стали гнать на Украину именно потому, что РУ ГШ всю весну убеждало Кремль, что главные силы немцев сосредотачиваются именно против КОВО, южнее Полесья. А Жуков на это давить начал вообще уже с декабря 40-го года. Жуков 22 июня примчался в Тернополь, якобы не согласный с директивой Тимошенко – директивой №3 и попытался силами КОВО, рванув в мехкорпус Рябышева начать неподготовленное и авантюрное наступление «на Люблин»…

 

Достаточно подробно про эти «варианты» показывалось в исследовании «Защита Сталина…» и двухтомнике «Тайна трагедии 22 июня». Но если «коротко» – то достаточно глянуть в исследовании ВНУ Генштаба от 1992 года «1941 год — уроки и выводы» приложения № 15 и 16, на которых показаны схемы «Южного» и «Северного». И по этим вариантам и увидите – «Северный» вариант это вариант чисто «оборонительный», а вот «южный» – как раз вполне «наступательный» и наступление по нему должно начаться именно что немедленно…

Данные схемы практически точно повторяют то, что просчитывал в июле-августе 1940 года еще маршал Шапошников по вероятным главным силам Германии ее союзников. И эти расчеты остались неизменными и в «Соображениях» Мерецкова сентября-октября 1940 года, по которым эти «Приложения» и нарисованы. Но если Сталин одобрил осенью 40-го варианты «Соображений», по которым немецкие главные силы ожидались по-разно-

 

412

 

му – или против ПрибОВО-ЗапОВО, или против КОВО, то, что тогда мы видим на этих схемах? Всего лишь «варианты» отражения агрессии Мерецкова, которые сохранились и к июню 41-го у Жукова, по которым немецкие главные силы ожидаются только севернее припятских болот (как и просчитывал Шапошников), а наши главные силы выставляются либо против главных сил Германии, либо – против слабых и неосновных сил немцев и против их союзников. Т.е. Сталин никогда не считал, и военные тоже, что по Украине будет нанесен главный удар Германии в случае ее нападения.

А теперь обратите внимание на разграничительные линии для армий по этим вариантам (на военных картах линии между армиями должны быть двойными, но в данном случае это не карты, а именно схемы). По «северному» варианту «Соображений» мало того что основные силы немцев ожидаются против ПрибОВО и ЗапОВО, так еще и никаких немедленных ответных ударов армиями западных округов не готовится – линии между армиями уходят в глубь нашей территории, т.е. армии уходят в оборону. И ответный удар наносится силами, прежде всего ПрибОВО и ЗапОВО по главным силам Германии после отражения первых ударов вермахта. Там «линии» между армиями уходят на территорию противника. На «25-е сутки мобилизации».

А по «южному» варианту, при том, что главные силы Германии ожидаются все там же – против ПрибОВО и ЗапОВО, линии между нашими армиями уходят сразу на территорию противника. Причем по всем округам практически. Т.е., по «южному» варианту уже осени 40-го готовился именно немедленный ответный удар из КОВО по напавшему врагу, с отсечением вермахта от союзников – Венгрии и Румынии. Из «львовского» выступа. И такой же удар из ЗапОВО – из «белостоцкого» выступа. При поддержке армий ПрибОВО. Насколько «немедленным» должен был быть тот ответный удар? В течении максимум нескольких суток. Иначе этот план становится невыпол-

 

413

 

нимым в виду быстрого изменения обстановки связанного с действиями противника.

И это и пытались военные провернуть уже «Директивой №3» от вечера 22 июня. Тем более что теории «встречных наступлений» были вполне «почитаемы» в те годы среди наших военных. Еще с Первой Мировой. И это немедленное наступление Жуков и отыгрывал в январе 41-го на КШИ….

 

Тут возникает интересный вопрос – эти варианты были отработаны только осенью 1940 года, а к весне 41-го немцев все же ждали главными силами на Украину? Данные схемы отражают расчеты, конечно же, на осень 40-го, но они остались неизменными и на весну 1941 года.…

Шапошников в июле-августе 40-го четко просчитал – где немцы нанесут свой главный удар, и показал где для отражения этого удара надо ставить наши главные силы.

Но после того как маршал Шапошников предложил свои «Соображения» о стратегическом развертывании РККА на случай агрессии Германии, он был снят с должности наркомом Тимошенко («по состоянию здоровья» Шапошникова, похоже, просто «ушли»). И сменивший его Мерецков в сентябре 1940 года представил на рассмотрение Сталину «новые» «Соображения», в которых и  начинает протаскиваться идея нанесения ответного нашего удара из Украины (КОВО) притом, что немецкие главные силы также наиболее вероятно все же будут бить по Прибалтике и Белоруссии, и этот сценарий действий Германии оставался наиболее вероятным. Однако если формально в «Соображениях» Мерецкова главный удар немцев остается против ПрибОВО-ЗапОВО, то наш ответный удар из Украины становится уже «первым» (главным) вариантом отражения агрессии.

И вот что писал по этому поводу маршал М.В. Захаров в работе «Накануне великих испытаний» в 1969 году – отпечатанной в типографии академии Генштаба и засекреченной на 20 лет:

 

414

 

«Испокон веков, еще с наполеоновского наступления на Россию, считалось, что главным направлением для действий противника против нас на западе будет смоленско-московское направление, севернее рек Припять и Сан. (Т.е., со стороны Бреста, через Белоруссию – К.О.) Так оно оценивалось и в записках Генерального штаба РККА за подписью Б.М. Шапошникова.  При этом предлагалось против основных сил врага выставить и наши главные силы.

Но с приходом на должность Наркома обороны тов. C.K. Тимошенко и начальника Генерального штаба тов. К. А. Мерецкова взгляды на стратегическое сосредоточение и развертывание резко меняются, хотя в оценке возможных действий противника расхождений не было. Главная группировка советских войск создается южнее Припяти для выполнения следующей стратегической задачи: “Мощным ударом в направлении Бреслау в первый же этап войны отрезать Германию от Балканских стран, лишить ее важнейших экономических баз и решительно воздействовать на Балканские страны в вопросах участия их в войне”. (Архив ГОУ ГШ, оп. 240-48 г., д. 528-V)

В плане стратегического развертывания указывалось: “Удар наших сил в направлении Краков, Бреслау, отрезая Германию от Балканских стран, приобретает исключительно политическое значение. Кроме того, удар в этом направлении будет проходить по слабо еще подготовленной в оборонном отношении территории бывшей Польши”. (Там же.)»

И далее Захаров и утверждает что:

«По этому варианту и была развернута Красная Армия к началу Великой Отечественной войны.» (М.В. Захаров, Гл. Накануне великих испытаний (М. 1968 г.), Генеральный штаб в предвоенные годы. М. 2005 г., с.421)

 

Как видите, Захаров не столько Жукова, сколько еще Мерецкова и обвиняет в том, что тот уже в сентябре 1940 года стал протаскивать идею ответного мощного удара из КОВО притом, что главные силы немцев ожидались имен-

 

415

 

но севернее Припяти – «в оценке возможных действий противника расхождений не было» у Мерецкова с Шапошниковым. Главные силы немцев ждали только и именно севернее Полесья. И с этим вариантом и подошли в нашем ГШ к 22 июня.

Но тогда возникает другой вопрос – а что тогда из себя представляют давно опубликованные «мартовские Соображения», что это за вариант?

В 2012 году в исследовании «Сталин. Кто предал вождя накануне войны» я приводил слова достаточно известного (в узких кругах интернета) архивного копателя С.Л. Чекунов («Сергей ст.») о мартовских «Соображениях…» по этому вопросу: «Про майские ничего не могу сказать, история их появления достаточно тёмная и до сих пор не прояснённая, а вот мартовские — это никакие не новые. Я уже несколько раз говорил, повторю ЕЩЁ раз: мартовские соображения — это документ, разработанный в точном соответствии с планом разработки оперативных планов и представляющий собой „ЮЖНЫЙ” вариант развёртывания. „СЕВЕРНЫЙ” должны были разработать (в соответствии с планом разработки оперативных планов) ПОЗДНЕЕ. Пока следов „северной” разработки не найдено...

Сентябрьские соображения («Соображения…» Шапошникова-Мерецкова. – К.О.) — это ОБЩИЙ документ. В соответствии с ним и разрабатывались „СЕВЕРНЫЙ” и „ЮЖНЫЙ” варианты.

Последовательность такая: сентябрьская разработка (утверждена), затем был написан ПЛАН разработки ЧАСТНЫХ вариантов, и уже в соответствии с ним работа и продолжалась. Вот эти ЧАСТНЫЕ варианты утверждение и не проходили…»

Как подтверждает уже исследователь Веремеев, мартовские «Соображения…» действительно не имеют подписи Сталина. Хотя карты к ним и прочие документы подписаны военными. Т. е. подписаны и утверждены были основные «Соображения…» о стратегическом развёртывании

 

416

 

 

 

 

 РККА на случай войны с Германией, а вот разные варианты действий РККА на случай различных предполагаемых действий Гитлера так и оставались в стадии разработок. Ведь всю весну шли и непрерывное сосредоточение немецких войск на советской границе с постоянной сменой информации по количеству и дислокации вермахта, и проходили и реорганизации в самой РККА. И на основании имеющихся и вновь появляющихся уточнённых «Соображений…» Генштаб постоянно вносил поправки в существующие планы прикрытия и обороны границы, которые постоянно отрабатывались в округах.

 

На сегодня «официально» вроде как известен только «южный» вариант «Соображений» от марта 1941 года. Но на самом деле «северный» вариант отражения агрессии, конечно же, существовал и рассматривался. Вот что написано о нем в исследовании «1941 год – уроки и выводы» (М.: Воениздат, 1992. Группа авторов. Есть в интернете. На титульном листе этого исследования указано – «Генеральный штаб Объединенных Вооруженных Сил СНГ» и «Для служебного пользования»):

«Во втором варианте («северный») с развертыванием главных сил к северу от Брест-Литовска (приложение 16), замысел сводился к тому, чтобы в течение 20 суток перегруппировывая и сосредоточивая войска, опираясь на укрепленные районы, активной обороной прочно прикрыть минское и псковское направления и не допустить глубокого вторжения немцев на советскую территорию.

В последующем (на 25-е сутки мобилизации) войсками Западного и Северо-Западного фронтов (около 105 стрелковых дивизий, 5500 танков и 5500 самолетов) перейти в наступление и нанести решительное поражение главным силам противника (около 140 дивизий, из них 10 танковых) и овладеть Восточной Пруссией. Одновременно войсками Юго-Западного фронта, прикрывая частью сил Западную Украину и Бессарабию, нанести поражение ивангородско-

 

419

 

люблинской группировке противника и выйти на среднее течение Вислы.

Овладение Восточной Пруссией имело важное экономическое и политическое значение, так как резко снижало возможности Германии в ведении войны. Однако целесообразность нанесения главного удара на этом направлении вызывала большие сомнения Генерального штаба, который вполне резонно считал, что бои в Восточной Пруссии могли принять затяжной характер, а это могло ускорить вступление Балканских стран в войну против Советского Союза. Тем не менее, этот вариант сохранялся, хотя при более тщательной оценке природных условий, высокой подготовленности театра военных действий, соотношения сил и средств сторон (учитывая и качественные параметры соединений) от него можно было отказаться, заменив оборонительным вариантом…»

 

Что значит «заменить оборонительным вариантом»? «Всего лишь» – поставить задачу этим округам «упорно обороняться», а основной удар по Германии наносить из КОВО. Т.е. использовать «южный» вариант, который в принципе назвать чисто оборонительным никак нельзя. Притом, что как писал М.В. Захаров в НКО и ГШ понимали и знали, что главные силы немцев будут бить все равно по Белоруссии и Прибалтике. Так что, если верить «группе авторов» этого исследования «северный» вариант вполне существует. Хотя и не совсем понятно, что значит «этот вариант сохранялся» – он был утвержден или нет? И кто принимал решение об «отказе» от этого варианта начала войны?! Сами военные в НКО и ГШ, или их так тиран «заставил» считать «главным ударом удар немцев по Украине»?! Так на каком основании от «северного» варианта «можно было отказаться», заменив его «южным», по факту реальных событий? Ведь потом под «южный» вариант в ГШ в начале мая и «Планы прикрытия» для запокругов сочинили.

 

420

 

Но, к сожалению, в этом сборнике, в «приложении 16» показан не текст «Соображений» по «северному» варианту, а только карты (схемы) к этим «Соображениям» – «северному» и «южному» вариантам. На которых и видно, что основные силы западных округов сконцентрированы в Белоруссии и Прибалтике.

По «южному» варианту предполагалось иметь:

С-ЗФ – 6 стр. корпусов, 17 стр. дивизий, 4 танк. дивизии, 2 мсд, 2 птбр;

ЗФ – 12 ск, 35 сд, 3 тд, 1 мсд, 3 кав. дивизии, 3 птбр и

Ю-ЗФ с ЮФ – 24 cк, 76 сд, 9 тд, 4 мсд, 5 птбр.

А по «северному»:

С-ЗФ – 8 стр. корпусов, 30 сд, 4 тд, 2 мсд, 2 птбр;

ЗФ – 3 ск, 41 сд, 5 тд, 3 мсд, 5 птбр, 2 кд, и

Ю-ЗФ и ЮФ – 12 ск, 44 сд, 7 тд, 3 мсд, 7 кд, 4 птбр.

Как видите, в ЗапОВО планировали выставить против немцев не 35, а 41 стр. дивизию, не 3 танковые, а 5 дивизий, не 3 противотанковые, а 5 таких бригад! Т.е., против главных сил врага выставлялись свои мощные силы. Но притом, что в КОВО общее количество войск снижалось, этот округ не ослаблялся так уж критически.

Но тут возникает вопрос – а куда делся «северный» вариант и не потому ли он «исчез», что именно он и был на самом деле утвержден и наркомом с начальником ГШ, и Сталиным? В отличии от «южного» варианта…

Но. Пока не будет «найден» и официально опубликован «северный» вариант, на котором можно будет увидеть, был ли он подписан наркомом, начГШ и главное, Сталиным, то так и придется гадать – самовольно или нет, военные применили в подготовке отражения агрессии Германии именно «южный» вариант. Который мы сегодня знаем как «Соображения от 11 марта 1941 года». Ведь никто из жуковых-василевских так и не написал в своих мемуарах прямо и четко – о том, как шло рассмотрение двух этих вариантов «Соображений» в марте 41-го и какой из них получил окончательное одобрение на самом деле

 

421

 

 у Сталина. Хотя М.В.Захаров, похоже, и попытался указать на то что «киевская мафия» именно под свой округ и претворяла в жизнь «южный» вариант. А вот было ли это законно или нет – историкам еще долго придется разбираться…

 

Как видите то что «северный» вариант оборонительный, а «южный» –  наступательный – утверждают офицеры ВНУ ГШ в исследовании «1941 год — уроки и выводы»: «Во втором варианте («северный») с развертыванием главных сил к северу от Брест-Литовска (приложение 16), замысел сводился к тому, чтобы в течение 20 суток перегруппировывая и сосредоточивая войска, опираясь на укрепленные районы, активной обороной прочно прикрыть минское и псковское направления и не допустить глубокого вторжения немцев на советскую территорию.

В последующем (на 25-е сутки мобилизации) войсками Западного и Северо-Западного фронтов (около 105 стрелковых дивизий, 5500 танков и 5500 самолетов) перейти в наступление и нанести решительное поражение главным силам противника (около 140 дивизий, из них 10 танковых) и овладеть Восточной Пруссией».

Дело в том, что начало войны и начало мобилизации в наших планах увязывалось как ОДИН момент. Т.е. – нападет Германия – мобилизация и начнется, и отсюда и следуют 25 дней на оборонительные действия. И только спустя это время – свои какие-то ответные действия планируются. А вот «южный» – и  подразумевает практически немедленные ответные действия у нас...

Чекунов про эти варианты говорил лет так 6-7 назад еще на форуме «милитера» и они вошли в мою книгу, что вышла в 2012 году еще. И очень надеюсь, что для своего пятитомника по предвоенному планированию РККА, что должен начать выходить к концу 2018 года, он «северный» вариант, наконец, нашел. Ведь «уроки и выводы» на него вполне ссылались. Впрочем – возможно «северный» до сих

 

422

 

 пор не в ЦАМО хранится, в Подольске, а в архиве самого Генштаба, в Москве. И думаю, там же хранится и «южный» – те варианты, по которым схемы № 15 и 16 в «уроках и выводах» и нарисованы!

Тут ведь какое  дело – С.Чекунов, не будучи военным по образованию не всегда сам понимает, что видит перед собой в архиве. Он мартовские «Соображения», что давно опубликованы и есть в интернете – считал 7 лет назад видимо единственным частным вариантом общих «Соображений». Но – посмотрите сами, ГДЕ главные силы немцев по ЭТИМ «южным Соображениям от 11 марта»! Они против КОВО. А схемы в «уроках и выводах» показывают главные силы немцев для «южного» варианта – СЕВЕРНЕЕ Полесья. Как по «северному» варианту!

Надеюсь теперь понятно, почему я утверждаю – в Генштабе к 22 июня имелось 5 «планов войны»? Это два варианта – «северный» и «южный», в которых главные силы РККА и немцев располагаются против друг друга. Написанные под общие «Соображения» Шапошникова-Мерецкова от сентября 40-го. Два варианта – «северный» и «южный», в которых главные силы РККА располагаются против неосновных сил немцев. Написанные под общие «Соображения» Мерецкова от октября 40-го. Ну и пятый «план», это «План от 15 мая» Жукова о превентивном ударе.

Понятно, почему я утверждаю, что Сталин НЕ УТВЕРЖДАЛ военным ИХ «южный» вариант, тот который они попытались реализовывать директивой №3 – о наступлении «на Люблин», нашими главными силами в КОВО против неосновных сил противника?! Понятно, почему Чекунов не может найти в ЦАМО «северный» вариант, о котором ВНУшники ГШ писали в «уроках и выводах» в 1992 году еще?! Который Жуков самовольно не стал готовить к реализации к 1 мая, протаскивая идею, что главные силы немцев надо ждать против Украины, и там и нам надо наши главные держать..

 

423

 

Понятно, почему я утверждаю что, Жуков используя указания Сталина от октября 40-го, об усилении КОВО – с целью защиты важного промышленного центра страны и прикрытия возможной эвакуации, если придется из Украины, самовольно не стал готовить к реализации к 1 мая, протаскивая идею, что главные силы немцев надо ждать против Украины, и там и нам надо наши главные держать?! Увы, это было именно самовольством со стороны Жукова – Сталин НИКОГДА не утверждал военным ТАКИЕ планы – их «южный» вариант, который показали в «уроках и выводах» офицеры ВНУ ГШ, и по которому и готовился по их утверждению ГШ-Жуков к войне с Германией.

 

Вот и все…

 

424

 

 

 

ТАК ЧТО ЖЕ С «РАЗВЕДКОЙ»?

Или – как РУ ГШ «дезинформировало» Кремль…

 

 

Итак, подытоживая окончательно – что мы получаем.

Право первого выстрела Сталин отдал немцам, а наши стратеги решили на ура рвануть из КОВО. По неосновным силам противника. Провести красивую операцию немедленного контрнаступления с выходом во фланг и тыл основной атакующей группировки противника. Что очень красиво на бумаге но – про овраги забыли... И это и было – авантюрой с самого начала. В ГШ жуковы точно знали – где у немцев будут главные силы, но «тирану» они втирали, что главные будут против КОВО и ПОЭТОМУ, мол, там и нам надо ставить свои главные. Якобы для разгрома главных сил противника, а на самом деле – делалось это все для подготовки и реализации своей авантюры. И тут вопрос – а на кой .... овощ они ТАК делали?! ЗАЧЕМ тирану врать про то, что главные силы немцев будут против Украины, если они прекрасно знали, где те будут реально? Настолько были уверены, что смогут легко, на «ура», вопреки военной науке разгромить немцев, которые намного лучше подготовлены к войне? Или – о чем-то другом они думали в этот момент? И – про новые ПП не забываем, майские, которые Жуков скинул в округа не дождавшись, что там Сталин ему скажет по его превентивному удару – по «плану от 15 мая».

А теперь смотрите – в записках о сосредоточении войск августа-сентября 1940 года показывалось, что изначально

 

425

 

 ГШ оценивал группировку, направленную против КОВО, как слабейшую. И мы знаем, что реальная группировка войск Германии практически точно совпадала с оценкой и Шапошникова и Мерецкова – главные силы немцев ожидались против Прибалтики и Белоруссии. Однако с октября началось протаскивание идеи – врезать по этим более слабым силам противника, из КОВО, но т.к. тиран был против идеи оставить против главных сил противника свои более слабые, сосредоточивая свои главные против неосновных сил противника, и началось втирание, что против КОВО будут главные силы. Этим и оправдывали эти умники в ГШ идею усиления КОВО, убеждая Сталина, что именно по Украине будут немцы наносить свой главный удар. Немцы еще свою «Барбароссу» не сочинили, а жуковы уже точно «знали», где у противника будет главный удар, и пытались это втюхать Сталину с октября 1940 года, подавая свои «записки» в НКО и ГШ (Сталину) об этом… Т.е. реально Жуков в предвоенные месяцы и недели, в общем, совершал должностные преступления. Тимошенко при этом, как более видимо умный, пытался изобразить что он «против» (по немецким данным) – в чрезмерном накачивании наших войск в КОВО, в ущерб ЗапОВО и ПрибОВО, но его тут же чуть не в желании сдать Украину обвинили. И это был не Сталин…

Мне лично очень хочется верить, что ни со стороны наркома обороны С.К. Тимошенко, ни тем более со стороны начальника Генштаба Г.К. Жукова не было подлого умысла в сочинении и протаскивании любой ценой такого «бездарного сценария начала войны» для СССР и РККА – с целью нанесения поражения своей армии и стране. Но тут опять возникает этот нюанс – они-то ведь точно ЗНАЛИ, что по Украине не будет никакого главного удара, но всячески убеждали Сталина – что главный удар будет именно по КОВО. Делали они это с целью, чтоб туда больше войск напихать – под свои идеи, фантазии ударить по «неосновным» силам противника, который попрет своим главными

 

426

 

 в другом месте! Но тогда как же это назвать? Боюсь – на одну «оперативную неграмотность», и тем более глупость стратегов в НКО и ГШ все это не спишешь. Сознательное убеждение Сталина в том, что главный удар будет по Украине, и при этом они же знают и надеются, что главный будет севернее полесья – это не глупость...

Ведь судя по записке Павлова от января 41-го – они именно что даже надеялись – что главный удар у немцев будет по ПрибОВО и ЗапОВО. Смысла нет переть на уря в наступление в КОВО – если там будут главные силы немцы. Если только не превентивным ударом. Но ведь то, что против Украины не будет основных сил противника наши стратеги именно что и знали, и надеялись – что немцы не передумают. А идея немедленного ответного удара реально вылезла из идеи именно превентивного удара, не дожидаясь, когда там немцы нападут, и эта идея не в мае 41-го родилась в НКО и ГШ, а на год так примерно раньше...

 

Еще насчет того кто там что планировал и ЗНАЛ о немецких планах и направлениях ударов. А то ведь так до сих пор умники и вещают на том же ТВ и просторах интернета – в НКО и ГШ с Кремлем допустили  грубый просчет в оценке сил и средств немцев, и в направлениях их главных ударов!!!

В интернете не сложно найти «отчет» комдива 43-й сд Кирпичникова – финнам. Этот генерал изображал запой во время боев с финнами в августе 41-го, а 1-го сентября сбежал к ним в плен, где его встретили по его словам «доброжелательно». И там эта мразь, как и положено – написал некий «отчет», в котором, в общем, достаточно объективно показал:

«В июне м-це 1941 года начались усиленные разговоры о нарастании войны с Германией и Финляндией, т.к. в Финляндии уже имеются немецкие войска, а также были сведения о подготовке к войне и приведение в готовность Финской армии. На границах с Союзом было известно о сосредоточении около 120 немецких дивизий.

 

427

 

Поэтому главное внимание было уделено границе с Германией. На границах с Финляндией также начались более серьезные работы по укреплению и сосредоточению войск. <…> Данные о количестве немецких войск колебались до 3-4 дивизий, около 60-70 тысяч. Дислокация их была в глубине Финляндии, а позднее были данные о перегруппировке их на север».

Кстати, когда 25 июня Финляндия объявила войну СССР, Маннергейм подписал приказ «о боевых действиях против Советского Союза» который «и был истолкован как объявление войны», нашим войскам на границе с Финляндией также дали приказ, аналогичный директиве о полной б.г. отданный 21-22  июня для западных округов в связи с нападением Германии: «После объявления войны Советскому Союзу Финляндией, был отдан приказ Ворошилова, запрещающий ведение боевых действий пехоты и ведения огня на территории  Финляндии. Попытки же противника нарушить границу должны отражаться всеми средствами. Когда начались активные действия немецко-финских войск на севере, то это запрещение было снято». (http://www.photo.aroundspb.ru/history/porlampi_all/kirpichnikov/ – «отчет» комдива 43-й сд Кирпичникова…)

То, что Германия к середине июня имеет под 120 дивизий на границе и готова напасть, и эти цифры знали в нашем Генштабе – это известный факт. А теперь считаем («округляя») – по ПрибОВО ударило под 30 дивизий, по ЗапОВО – под 50 и по КОВО – около 40 дивизий. Шваль типа румын против ОдВО – не важно в данном случае. Т.е. ТОЛЬКО немецких – под 120 дивизий и получается, и эту цифру доводили даже комдивам на границе с Финнами. При этом разные авторы нам пытаются втирать, ссылаясь на «разведсводки», что типа на Белоруссию ждали не более 30 дивизий. А теперь почитайте ответ командира 8-го МК Рябышева на «вопросы Покровского» – оказывается, они знали в КОВО, что против КОВО будет под 42 дивизии

 

428

 

и из них минимум 8 тд и мд – т.н. танковая группа в 1000 с лишним танков почти: «Командованию 8 МК из разведывательных сводок разведывательного управления Генерального Штаба Советской Армии было известно, насколько мне помнится, что немцами на государственной границе Киевского операционного направления было сосредоточено до 34 пехотных дивизий, 4 танковых и 4 мотодивизий, в ходе войны эти данные примерно подтвердились». («Пишу исключительно по памяти…», М. 2017г., с. 277-278.)

Т.е. по ПрибОВО – под 30 дивизий, по КОВО – около 42-х, а оставшиеся под 50 дивизий немцев, из 120 выявленных только немецких, где должны быть – не против Белоруссии?! А теперь смотрим еще одну разведсводку, которая на сегодня опубликована: в ней показывается – против ПрибОВО выявлено под 30 дивизий, против ЗапОВО – якобы только 30 дивизий и против КОВО – около 50.

 

Разведсводка №1/660724 РУ ГШ КА на 20.00 22.6.1941 г.:

«…На севере [в Финляндии] основную группировку составляют части германской армии, которая на Рованиемском направлении имеет до 3-4-х дивизий, и… в районе Киркенес еще до трех дивизий…

Общая численность группировки противника определяется:

а) на СЗФ – 29 дивизий, из них 4-5 тд и 5 мд

б) на Западном фронте, в Варшавском районе – 31 дивизия, из них 21 пд, 1 мд, 4 тд и 1 кд

в) на Юго-Западном фронте (до Словакии) – 48 дивизий, из них 5 мд и 6 тд.» (ЦАМО, ф. 16, оп. 1071, д. 38)

Против ОдВО – в Румынии численность румынской армия оценивается составителями документа в 30 пехотных и 4 кавалерийских дивизий, 4 горно-пехотных бригад, 2-3 моторизованных бригад, 2 танковых полков. Численность немецких войск, находящихся в Румынии, оценивается в 4 пехотные, 2 моторизованные и 1 танковую дивизии. Всего 7 немецких дивизий.

 

429

 

Эта сводка – составлена на вечер 22 июня! И в ней показывается общее количество войск противника напавшего на СССР. А также в самом начале оговаривается: «1. В итоге боевых действий за день 22.6 получили фактическое подтверждение имевшиеся на 20.6 данные о нижеследующей группировке противника, находившегося непосредственно на границе с СССР».

 

На этом практически все «историки» делают замечательные выводы – наша разведка не определила главные силы немцев, направление их главного удара, и на 22 июня, но это ерунда. Разведка выявила ВСЕ под 120 дивизий на 21 июня, и о них было доведено вплоть до комдивов ЛенВО. А по этой сводке – выходит ТОЛЬКО – 115 дивизий немцев. Т.е. – минимум 5 дивизий куда-то пропадают, но добавлено 6-ть дивизий против КОВО, но это, конечно же, ерунда. Эти дивизии – как раз против Белоруссии и «потерялись». А точнее – на КОВО наступало 42 немецкие дивизии, как показал Рябышев, а не 48, т.е. к ЗапОВО надо плюсовать все эти дивизии – к 31-й. И 7 дивизий немцев в Румынии, которых там не было. И итого и будет – под 50 дивизий вермахта против Белоруссии!

На 1 июня давалась такая сводка из РУ ГШ – № 660569, от 31 мая 1941 г.:

«Распределение по направлениям немецких сил против СССР следующее:

а) в Восточной Пруссии – 23-24 дивизии, в том числе 18-19 пехотных, 3 моторизованных, 2 танковых и 7 кав.полков; (5 танковых и мотодивизий – это уже под 1000 танков – К.О.)

б) на варшавском направлении против ЗапОВО – 30 дивизий, в том числе 24 пехотных, 4 танковых, одна моторизованная, одна кавалерийская и 8 кав.полков; (5 танковых и мотодивизий – под 1000 танков – К.О.)

в) в Люблинско-Краковском районе против КОВО – 35-36 дивизий, в том числе 24-25 пехотных, 6 танковых,

 

430

 

 5 моторизованных и 5 кав.полков; (11 танковых и мотодивизий – под 2000 танков набирается – К.О.)» (ЦАМО. Ф. 23. Оп.7237. Д.2. Лл.117-119.)

Итого – недалеко от границы выявлены под 90 дивизий немцев и 4-ре танковые группы – около 4000 танков. И это на 31 мая уже! Плюс – «вторым» эшелоном около 32 дивизий также «немецких сил». И это уже под 120 дивизий немцев готовых в считанные дни закончить вывод к границе и напасть. Плюс 45 дивизий «резервов» дальше от границы. Силы венгров и румын не указываются.

И в этой сводке доказывается – и главные силы, и главный удар будут по Украине:

«перебросив значительные силы из Югославии, Греции и Болгарии на территорию Румынии, немцы в значительной степени усилили свое правое крыло против СССР, повысив его удельный вес в общей структуре своего восточного фронта против СССР (к настоящему времени в Румынии, вместе с Молдавией, насчитывается 28 дивизий)».

Профессор В.А. Рунов в своих исследованиях приводит эту разведсводку за №660569, и показывает, что на ней стоит отметка – «Читал Жуков 11.6.41.». Т.е. Жуков соизволил с ней ознакомиться только 11 июня? В тот день, когда он предложил Сталину ввести Планы прикрытия в действие?

И – с 1 июня по вечер 22-го – за ТРИ недели данные по немцам против ЗапОВО НЕ ИЗМЕНИЛИСЬ вообще и главный удар все также – по Украине?!

 

Но тогда выходит что РУ ГШ, Голиков и Жуков, явно дезинформировали Сталина и днем 22 июня – чтобы любой ценой протащить директиву №3 – реализовать свой план ответного наступления из КОВО? Доказывая, «подтверждая» через такие вот сводки, что главные силы немцев находятся против КОВО-Украины?

А ведь 17 июня тот же РУ ГШ давал сводку (как показывают-утверждают некоторые исследователи), в которой про-

 

431

 

тив ОдВО показывалось чуть не 16 дивизий только немцев, из которых чуть не 8 (!!!) было танковых и моторизованных! В этой сводке показывалось на 17 июня 2 танковых, 6 моторизованных и 8 пехотных дивизий. При этом правда по танковым указано – «2 ?». Также в сводке показывается – «на фронте Липканы-Рени» и идет разбивка на «эшелоны», и в 1-м эшелоне, т.е. непосредственно на границе показывается – «2?» т.д., «2» мд и «4» пд немцев (т.е. наличие танковых дивизий все же ставится под сомнение). И эти цифры остались в сводке РУ ГШ и на 22 июня – те же 16 дивизий против ОдВО, и они проходят по учету и до 2 июля.…

Т.е. – РУ ГШ явно «нагнетало» обстановку? Получается что РУ, показывая против Украины (южнее Полесья) больше сил немцев, чем там их было в реальности (и немцы вполне могли в этом подыгрывать нашему РУ), пыталось таким образом убедить Сталина в необходимости усиления КОВО? Ведь именно 16 июня и было решено, как показывает С.Чекунов, повернуть армию Лукина, идущую сначала в район между КОВО и ЗапОВО – повернуть ее в КОВО…

А ведь тот же Сандалов писал потом: «Сведения о сосредоточении у нашей границы немецких войск и вероятности скорого их вторжения в Белоруссию доходили до нас разными путями. Время от времени мы получали информацию сверху (В последней такой информации, поступившей к нам из штаба округа 5 июня, сообщалось, что на границе Белоруссии сосредоточилось около 40 немецких дивизии, из них на брестском направлении поставлены 15 пехотных, 5 танковых, 2 моторизованные и 2 кавалерийские)». (Сандалов Л.М. Пережитое. — М.: Воениздат, 1961г.,  с. 64-104.  «Часть первая. Годы предвоенные. 4. Брестское направление». Есть в интернете.)

Т.е. уже на 5 июня в армии Павлов сообщал (и РУ ГШ точно знало эти цифры) – что «на границе Белоруссии сосредоточилось около 40 немецких дивизии, из них» ТОЛЬКО «на брестском направлении поставлены 15 пехотных, 5 танковых, 2 моторизованные и 2 кавалерийские)». Итого – под 22 дивизии из 40 и под 1400 танков! А к 20

 

432

 

 июня против ЗапОВО всего только 31 дивизию видит Голиков?!

Сандалов кроме мемуаров писал и научные работы, в которых врал, как и положено человеку несущему свою ответственность за трагедию Бреста:

«Вечером 21 июня ни командование 4-й армии, ни командиры соединений и частей, ни советские и партийные организации Брестской области не ожидали вторжения немецко-фашистских войск и не думали, что оно произойдет через несколько часов. Поэтому никаких мер по приведению войск в боевую готовность вечером 21 июня на брестском направлении не проводилось».

Не проводилось, но не потому что приказов Москвы на это не было, а потому что павловы-коробковы-сандаловы делали все, чтобы это приведение в б.г. сорвать. Но также Сандалов показал и другое – они к 21 июня знали практически точное количество дивизий немцев против Белоруссии:

«Командующим войсками 4-й армии и Западного особого военного округа, так же как и Генеральному штабу, было известно, что против наших войск, находившихся в Западной Белоруссии, сосредоточено 45-47 немецких дивизий.

Эти данные почти полностью соответствовали действительному количеству войск в немецкой группе армий “Центр” (51 дивизия)». (Сандалов Л.М,, Боевые действия войск 4-й армии в начальный период Великой Отечественной войны. М. 1961г.)

Т.е. – в начале июня Минск, и соответственно и командармы у Павлова, знал об около 40 дивизиях немцев, а к 21 июня – об около 47 дивизиях вермахта.

А вот что на 10 мая РО КОВО показывал:

«Выводы: 1.Усиление германских войск и проводимые мероприятия по ускоренной  подготовке театра в приграничной полосе против КОВО как качественно, так и количественно началось с 10-15 апреля. 2. Наряду с действительным увеличением войск в полосе против КОВО,

 

433

 

 германское командование одновременно занимается и маневренностью, перебрасывая отдельные части в приграничном районе из одного населенного пункта в другой с тем, чтобы создать туманность в оценке действительного наличия войск. 3. С учетом новоприбывших войск, в полосе против КОВО, группировка германских войск составляет: 24-25 пехотных дивизий (две из них требуют проверки); 5 моторизованных дивизий; 4-5 танковых дивизий (три из них требуют проверки), 2 кавполка и свыше 600 самолетов. <…>

Общая численность венгерских вооруженных сил на 5 мая равняется 650-700 тыс. человек. Мобилизация частей 21 армии продолжается. Призываются все возрасты, прошедшие военную подготовку. <…>

Сосредоточение началось 7 апреля 1941 г. по направлениям: Ужгород-Перечня, Мукачево-Воловец, Густе-Окоромезо, Марамарош, Сигет-Кэрэсмезо.

Наличие большого количества войск в Прикарпатской Украине подтверждаются ангентурой РО Штаба КОВО и НКГБ УССР. <…>

Выводы: 1. Имеющиеся в Венгрии 9 армейских корпусов и один подвижный корпус фактически отмобилизованы и доведены до штатов военного времени. 2. На 5 мая 1941 г. в Прикарпатской Украине сосредоточено около 100.000 человек. После переброски 2 и 5 арм. корпусов, общая численность войск на границе с СССР будет доведена до 150.000 человек.». («Декадная Разведывательная сводка № 14. Разведывательного Отдела Штаба КОВО на 10 мая 1941 г. За период с 1 по 10.5 1941 г.». Хранится в архиве в Киеве. Легко найти в интернете. Как видите – попытки немцев вносить дезинформацию перемещениями своих частей успеха особого не имели…)

 

Некоторые исследователи и особенно «резуны» радостно вопят – немцы гнали дезу и РУ ГШ с РО округов ее принимали, и значит, разведка плохо работала и не могла дать точную информацию для принятия правильных решений – ведь на самом деле не было СТОЛЬКО сил немцев

 

434

 

на нашей границе на начало июня! Но тут есть один «нюанс» – все эти «завышенные» РУ ГШ якобы силы немцев в сводках не показывались, как дивизии находящиеся НЕПОСРЕДСТВЕННО на границе, в 10-20 км от неё. Тут давалась глубина от границы до 400 км!…

Но в любом случае, данные на конец апреля начало мая стали основанием для Кремля нажать ту саму «красную» кнопку, про опоздание с которой так переживают некоторые историки – о начале вывода армий внутренних округов в западные…

 

А 21 июня и ПрибОВО и ЗапОВО отправили в ГШ свои последние предвоенные разведсводки, по которым их разведки показывали силы немцев уже гораздо меньше, чем было в реальности. Чуть не вдвое меньше от реальности! При этом само РУ ГШ на 20-е число дает данные вполне точные – по ПрибОВО и КОВО. И до 10-11 тд и мд против Прибалтики или против Украины это – свыше тысячи танков против каждого из этих округов! И против КОВО количество танков уменьшается вдвое – 1000 танков вместо 2000 на 1 июня, что близко к реальности. А вот по Белоруссии идет явное занижение сил немцев и всего около 1000 танков уже обнаружено, и те не ясно где.

Боюсь – сводки в РУ ГШ и в Минске писали лживые. Ведь куда-то пропали 15-ть пд, 5-ть тд и 2 мд – что против Бреста были определены еще на 5 июня!!!

А ведь то, что Белоруссия является главной целью вермахта и против нее концентрируются основные силы немцев вполне выявляла разведка того же ЗапОВО.

В сети несложно найти «Доклад Кравцова», «Докладную записку начальника Ломжинского оперативного пункта» Разведотдела штаба ЗапОВО уполномоченному Особого отдела НКВД Западного фронта от 4 января 1942 года – «О работе этого пункта перед началом войны». Придется привести этот доклад максимально полно:  по нему хорошо видно – кто там чему верил или не верил, и причем тут Сталин.

 

435

 

В этом докладе показывалось:

«По данным секретного сотрудника «Феликса», в марте 1941 г. в Польше и Восточной Пруссии сосредоточено больше 100 пехотных, 8-10 танковых дивизий.

Данные агентом получены от германского офицера, работавшего в комендатуре г. Варшавы. За эти данные офицер попросил 1000 американских долларов и обещал дать полную дислокацию германской армии.

Материал «Феликса» был должен РО штаба Западного ОВО, после чего был вызван «Феликс» к начальнику РО полковнику Блохину.

На беседе присутствовали начальник РО полковник Блохин, заместители начальника РО подполковники Ивченко и Ильницкий и начальник отделения информации майор Самойлович. После беседы данные «Феликса» были названы дезинформацией, а пункту было указано, что немцы на этом фронте имеют 25-40 дивизий, «Феликс» был назван аферистом, в результате ему уплатили 100 злотых и отправили в Варшаву. Больше «Феликс» на пункт не возвращался».

 

Т.е. агентура сообщала, что в Польше и Пруссии – против ПрибОВО и ЗапОВО уже на март – «сосредоточено больше 100 пехотных, 8-10 танковых дивизий». Не непосредственно у границ с СССР, а – по всей Польше и в Пруссии, и эти данные РО ЗапОВО ОБЯЗАН был принять и, проверив, доложить о них в РУ ГШ! Однако Блохин откровенно саботирует эти данные и скорее всего не  сообщает их в Генштаб.

 

«Отдел часто упрекал пункт за разведдонесения, в которых, по мнению отдела, преувеличена численность германских войск на восточном фронте.
В апреле 1941 г. на пункт поступили данные от 2 резидентов «Арнольда» и «Вислы» о том, что немцы сосредоточивают свои войска на территории Польши и Восточной Пруссии, а

 

436

 

 немецкие офицеры открыто стали заявлять, что скоро будут воевать с русскими.

Особенно развернули большую агитацию за войну против СССР белогвардейские организации в Варшаве, Лодзе, Праге (Русский, Белорусский и Украинский национальные комитеты).

Резидент «Арнольд» принес нам карту, изданную в Германии, на которой в состав Германии включалась вся Прибалтика, вся Украина, Белоруссия и западная область до Можайска. Карта немедленно была направлена в РО.

В апреле 1941 г., по данным резидентов «Арнольда», «Вислы» и «Почтового», вдоль советской границы было сосредоточено до 1,5 млн. войск, о чем было немедленно доложено РО, но на нашем донесении была наложена резолюция заместителя начальника РО подполковником Ильницким следующего содержания: «Такую глупость можно ожидать только от Ломжинского пункта». По данным РО немцы в это время имели 25-40 дивизий. Эта стандартная цифра фигурировала в разведсводках отдела больше года.
Пункту были даны указания доносить о войсковых частях только о тех, номер которых установлен.

28 мая 1941 г. без вызова прибыл резидент «Арнольд», Я выехал навстречу, на заставе спросил его, почему прибыл раньше срока (срок его был 20 июня). Он ответил, что есть важное сообщение, и доложил следующее:

1. Немцы готовят наступление и в середине июня начнется война против СССР. О наступлении ему удалось узнать из разведцентра Сикорского и некоторых английских разведчиков, а также из личного наблюдения.
2. Немцы сосредоточили от 1,5 до 2 млн. войск на восточном фронте.
3. В Праге закончена подготовка белогвардейцев-диверсантов в количестве 10 тыс. человек, которые перед началом и в момент войны будут выбрасываться небольшими десантными группами для взрыва мостов, дорог, [совершения] терактов и указания целей для авиации и т.д.

 

437

 

4. 4. План немецкого нападения: решительный удар на Белоруссию и на 8-й день должен быть занят Минск, а на 21-й день — Москва.

Резидентом было указано несколько аэродромов, на которые прибыли самолеты, и подтягивались к границе танки и артиллерия.

На вопрос, не паника ли это, «Арнольд» ответил, что за эти данные он отвечает головой. После такого категорического заявления утром 28 мая я донес шифровкой РО содержание доклада «Арнольда» и попросил разрешения командировать «Арнольда» в РО.

Ответ получил 29 мая, в котором было приказано доставить «Арнольда» в Минск к вечеру 29 мая, что мною и было выполнено. С «Арнольдом» беседовали Блохин. Ильницкий и Самойлович, в заключение отметили: «Ломжа всегда преподносит сенсации, лучше бы давали номера частей». «Арнольду» прямо было сказано, что материал неправдоподобен, а выдумка английской разведки. «Арнольд» ответил: «Вы можете меня расстрелять, но за правдоподобность информации я отвечаю головой. Я выполнил свой долг перед Советским государством, а вы можете мне верить или не верить — дело ваше. Война начнется в середине июня».

4 июня я его проводил через границу, и больше «Арнольд» не появлялся.

Можно ли было верить «Арнольду»? Исходя из следующих данных, ему можно было верить.

1. За 2 месяца до занятия немцами Румынии он предупредил нас, что немцы в Румынию направляют свои войска и Румыния будет оккупирована. Также за месяц-полтора он сообщил, что немцы направляют в Югославию 12 пехотных и 6 бронетанковых дивизий и что в ближайшее время Югославия и Греция будут заняты.
2. «Арнольд» дал полные данные о наличии белогвардейских организаций, комитетов и войсковых организаций.
3. В подтверждение своей информации о дислокации

 

438

 

 воинских частей он приносил документы — приказы и фотоснимки.

4. По его данным, органами НКВД было арестовано несколько немецких шпионов и диверсантов.

В последнее время он работал над планом раскрытия белогвардейского центра в Вильно. Центр находился под руководством германской разведки и ставил своей задачей поднять восстание в Прибалтике. Восстание должно было быть поддержано прусскими гарнизонами.

5. Данные «Арнольда» перепроверялись несколькими источниками и подтверждались. Об этом хорошо знал РО Западного ОБО.

После отправки «Арнольда» за рубеж 8 или 9 июня я был в Минске в РО. Подполковник Ильницкий спросил: «Ну как, успел уйти «Арнольд», не застала его война в Ломже». Я ответил, что он послан за рубеж, а насчет войны вам виднее, но обстановка на границе неспокойная. Ильницкий улыбнулся и сказал: «И ты попал на удочку английской разведки». Я ничего не ответил, и он дальше продолжал, что информация «Арнольда» неверная, что нет никаких данных о подготовке к наступлению. В этот же день я встретил из отделения информации старшего лейтенанта Чубакова, который мне сказал: «Такого агента, как «Арнольд», я вижу впервые, очень способный и серьезный разведчик, но наше начальство боится смелой информации, и поэтому всякое новое сообщение долго залеживается в отделе, а в худшем случае совсем никуда не посылается. Данные «Арнольда» Редактировались 5 дней, а потом выхолощенная сводка была направлена в Москву». После беседы с «Арнольдом» пункт от РО особых указаний не получил и продолжал работать обычно.

В начале июня на участках 87-го и 88-го пограногрядов начали перебрасывать диверсионные группы по __ человек со взрыввеществами. О каждой задержанной группе немедленно докладывалось в РО с выводами: поскольку противник пустил в ход активную разведку, видимо, го-

 

439

 

товится наступление. Прибывающая агентура из-за рубежа сигнализировала о готовящемся наступлении. Все это своевременно докладывалось в РО. Какие меры принимал отдел, не знаю, но пункт особых заданий не получал, даже по активной разведке пункту особых приказаний не было.

<…>

3. Стиль работы РО перед войной
4. В 1941 г. на агентурную работу отпускалось очень мало инвалюты. Дело дошло до того, что мы вынуждены были у сельского населения покупать злотые — мелочь — для того, чтобы дать 20 — 30 злотых посылаемому агенту. В 1940 г. мной через агентуру было обменено в Варшавском банке более 100 тыс. злотых, но эти средства были забраны в РО, и мы оказались без средств. Способные агенты от нас уходили потому, что мы не могли их обеспечить.

В феврале 1941 г. был послан резидент «Шульц» с радиостанцией, и на 2 месяца ему выдали только 250 марок, за это время он задолжался и вернулся назад в СССР. Резидент «Глушко» задолжался на несколько сот марок и, не уплатив долга, вернулся в СССР.

2. В отделе все внимание было сосредоточено на том, чтобы каждый пункт ежедневно присылал разведдонесения.

В апреле 1941 г. заместитель начальника РО подполковник Ивченко советовал мне не посылать большие сводки, а разбивать данные агента на несколько частей и ежедневно малыми частями посылать в РО. Я возразил ему, заявив, что это очковтирательство и я на это не пойду. Он мне ответил, что начальник Брестского пункта майор Романов так делает и его пункт стоит на первом месте. По моему мнению, в РО процветали карьеризм, подхалимство, а не деловая работа.

Капитан Кравцов

Докладную записку принял 5 января 1942 г. оперуполномоченный 6-го отделения ОО НКВД Западного фронта лейтенант госбезопасности Журавлев». (В.Абрамов "Смерш" М,2005. Цит. по: «Органы го-

 

440

 

сударственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне». Т. 3. Кн. 1. Крушение «Блицкрига» (1 января — 30 июня 1942 года). — М.,2003. С. 19-23.)

Как видите, в РО ЗапОВО шли не слухи и сплетни, как это было в КОВО – с  различных кабаков от анонимных источников, а вполне четкая и серьезная информация, которая в итоге подтвердилась полностью. Но Блохин явно откровенно саботировал ее и не сообщал ее в Москву, в РУ ГШ?! Т.е. – налицо явный саботаж?! Похоже, всякая информация, которая могла разрушить сказки Генштаба-Жукова Сталину о том, что немцы главные силы выводят ТОЛЬКО против КОВО, там будет главный удар немцев их главными силами и там поэтому надо ставить наши главные силы – саботировалась на уровне разведок округов, и это делалось по команде РУ ГШ!? Или – по командам ГШ?! Т.е. – шла умышленная дезинформация из округов, чтобы Жуков мог обосновать перед Сталиным усиление КОВО и оттуда начать то, что он надумал – наступать «на Люблин»!?

На начало июня и РУ ГШ и РО ЗапОВО тем более – знают о 40 дивизиях  против Белоруссии, видят их, сообщают в 4-ю армию о 15-ти пд и  группировке танков Гудериана – 5 тд и 2 мд немцев только против Бреста, т.е. – под 22 дивизии (плюс 2 кавдивизии немцев), а через три недели эти танки исчезают?! Не прибавляются при этом напротив другого округа типа КОВО даже, а именно пропадают в сводках РУ ГШ. И против ЗапОВО всего около 30 дивизий показывается, с отсутствием танков против Бреста ВООБЩЕ! Вроде как – переехали ближе к Прибалтике?! Но при этом – общее количество дивизий немцев – 120 штук показывают честно комдивам даже в других округах?! 30 против ПрибОВО, 48 против КОВО (плюс 7 против ОдВО) и всего 30 против ЗапОВО – итого 115 дивизий вермахта получается?!

И в этом плане уже по-другому, похоже, стоит смотреть на то, как РО ЗапОВО, уже фронтовая разведка ЗФ весь

 

441

 

день 22 июня показывает о наступлении немцев на Гродно, на стыке с ПрибОВО, но совершенно «не видит» наступление немцев в районе Бреста! Ведь Гудериан у нас на пару дней «пропал», в лесах заблудился…

Интересно – начальник РО полковник Блохин, его заместитель начальника РО подполковники Ивченко были как-то наказаны за их деятельность? Похоже, что – нет. С июля 41-го, Блохин, как «заместитель» Павлова был выведен в распоряжение РУ ГШ, с октября 1941 г. С.В. Блохин – начальник кафедры разведки Высшей специальной школы ГШ Красной Армии. А с июня 1942 г. он заместитель командира 308-й стрелковой дивизии – Сибирский ВО, 24-я армия Сталинградского фронта, 1-я гвардейская армия Донского фронта, 62-я армия Сталинградского фронта. Участвовал в Сталинградском сражении, в октябре 1942 г. был контужен. Т.е. – скорее всего Блохин выкрутился из под удара. Ведь Генштабу, Жукову вполне нравилась информация, что главные силы не против Белоруссии собирались, а против КОВО… А арестуй таких как Блохины, – которые явно не в угоду Сталину херили те сведения, и вылезет, что и ГШ-Жуков в этом искажении информации по силам немцев оказывается замешан. Ведь это ж явно ему в угоду РУ ГШ гнало дезу. Или – и тут не просто желание «помочь» Жукову реализовать его фантазии о наступлении из КОВО по неосновным силам немцев, а умышленное скрытие информации, чтобы подставить под удар округ, в котором будет главный удар немцев?!…

Тут надо помнить, что «границей» по размещению и немецких сил тоже было Полесье. И сводки РУ формально показывали, что большая часть именно немецких сил – все равно севернее этого Полесья, севернее Бреста находится. 60 дивизий «севернее» и 48 «южнее». Но занижение сил против Белоруссии, ЗапОВО, делало силы против КОВО более «опасными» и оправдывало усиление КОВО, и отправку туда дополнительных армий из внутренних округов.

 

442

 

А вот что писал о работе Разведотдела ОдВО начштаба своего 2-го кавалерийского корпуса ОдВО генерал П.А. Белов:

«Сведений о противнике до 22.6 в штабе корпуса было явно недостаточно. Во всяком случае из отдельных отрывочных сведений не было оснований делать какие-либо серьезные выводы. Даже от пограничников, с которыми была тесно связана 9 кд, сведения были скупые. В целом сведения не отвечали действительности.

Я лично вернулся из отпуска в корпус только утром 23 июня 1941 г. В субботу 21 июня я зашел в Разведотдел штаба округа, так как проводил отпуск в Окружном доме отдыха в Одессе. Разведотдел располагал такими подробными сведениями, которые были очень близки к действительности. Поэтому приходится удивляться почему Штаб округа не сообщал этих сведений в штаб корпуса». («Пишу исключительно по памяти…», М.2016г., с. 399. ЦАМО, ф. 15, оп 977441, д. 3, л. 320)

 Для тупых «резунов» и батанов подскажу: этот РО ОКРУГА – 21 июня – имел полные, подробные и близкие к действительности, сведения о противнике, но почему-то не довел их до штаба корпуса Белова, в котором «Сведений о противнике до 22.6 было явно недостаточно»…

 

Но в любом случае – достаточно точное кол-во НЕМЕЦКИХ сил знали по НАПРАВЛЕНИЯМ в том числе. И главные силы – определялись нашим ГШ именно севернее Полесья! Из 120-ти выявленных – под 80 – именно севернее Полесья!

Т.е. – ВСЕ прекрасно, от ГШ до округов, знали, где будут ГЛАВНЫЕ силы немцев – СЕВЕРНЕЕ ПОЛЕСЬЯ! А ГЛАВНЫЙ удар ждали по Белоруссии, по округу Павлова! ЗНАЛИ и на это надеялись с января 41-го еще! Но при этом наши главные силы выставляли именно из плана ГШ-Жукова – наши главные против НЕОСНОВНЫХ сил немцев! Южнее Полесья!

 

443

 

Так что – НИКАКОГО «просчета» в оценке сил и направлений немецких  ударов НИКТО в ГШ не сделал!

 

(Примечание: Доходило до того, как показывает исследователь С.Чекунов, что генералы уровня заместителей нач ГШ так реагировали на данные РУ ГШ – «ЗНГШ однажды на представленной Разведупром сводке наложил резолюцию: “Приказываю решительно прекратить подачу таких разведсводок...” … Правда, это написали в ГШ еще до того, как НГШ стал Жуков. Потому что ахинею РУ уже читать стало тошно»…

При этом именно Разведотделы округов с их Разведпунктами на границе плюс разведка Погранвойск и имели самую достоверную информацию по немецким войскам, их численности и концентрации там то и там то. И когда исследователи указывают что немцы вели активную дезкомпанию, РУ ГШ увеличивало силы немцев и, мол, таким образом мы (НКО, ГШ, Сталин) не знали сил немцев и направлений их ударов, то это ерунда…

Наша разведка вполне отслеживала и такие попытки немцев – гнать дезу:

«2. Наряду с продвижением германских войск к нашей границе немцы стараются показать большее количество прибывших частей, чем в действительности, применяя для этого переброску одних и тех же частей в различные направления». («Из декадной разведывательной сводки №15 Разведотдела штаба КОВО за период с 10 по 20 мая 1941 года. Май 1941 г. На 20 мая 1941 г. Секретно». Фонд А. Яковлева. Легко найти в интернете.)

Т.е. немцы создавали иллюзию, что против КОВО у них главные силы, а наш ГШ – и РУ в этом помогало – уверяли Сталина, что нам надо усиливать наши силы южнее Полесья, потому что там главные силы немцев сосредотачиваются. И это притом что в РО того же КОВО видели как немцы эту дезу гонят…)

 

444

 

И тут возникает хороший вопрос. Если РУ ГШ, разведка военных гонит дезу, по которой главные силы вроде как обозначаются против Украины, а не Белоруссии, против Бреста, то куда смотрела разведка НКВД, Берии, разведка пограничников тех же? Ведь деза РУ ГШ явно Сталину предназначена была?

С пограничниками все просто. Они отслеживали сопредельную сторону до 400 км и могли выявить силы противника не ранее, когда он начнет в эту полосу выводить свои войска. Т.е. раньше июня, ко второй неделе они точно знать не могли еще – где какие части появляются. Но к «18 июня» они точно должны были знать общий расклад сил, и Берия это должен был знать точно именно к этому моменту, и это тут же докладывалось Сталину. А вот закордонная разведка НКВД, «штирлицы» Берии на равных должны были давать информацию о силах и направлениях. И тут и надо смотреть – какую информацию в те недели давали агенты именно НКВД, и как эта информация попадала и к кому на стол. Напрямую к Сталину или – ее «обобщали» и уже через РУ ГШ она попадала в Кремль…

И вот тут надо учитывать – у Берии реально в подчинении были только  пограничники и их разведка, а вот прочие агенты подчинялись – НКГБ Меркулова. И вся военная тематика данных приходящих в НКГБ сведений – передавалась в РУ ГШ – на это самое «обобщение» и уже оттуда попадала в Кремль. И когда та же Зоя Воскресенская, работающая на НКГБ по Берлину, сообщила РУ ГШ документально подтвержденные данные из «Барбароссы», что немцы планируют на 5-й день быть в Минске, что означает что ИМЕННО на направлении Брест-Минск и будет – преодолев мощный Брестский УР и саму крепость – главный удар вермахта, в РУ ГШ над ней посмеялись. И когда Зорге, агент РУ ГШ давал неудобные данные, то они также игнорировались и исключались из сводок для Кремля. (Подробнее о том, что творили в РУ ГШ в предвоенные месяцы 41-го см. исследование А.Б. Мартиросяна «Ста-

 

445

 

лин и разведка накануне войны», М, 2014 г.. Где Мартиросян и показывает – как донесения своей агентуры, того же Зорге, и тем более агентов НКГБ, которые попадали в РУ – РУ ГШ херило, если они не укладывались в версию, что главные силы немцев надо ждать против КОВО!)

А вот что о том, что докладывала разведка РУ, как реально видели и понимали схему действий вермахта наши генералы, и что нас ждет – пишет исследователь В.Кондрашов: «В очередном докладе начальнику Разведуправления, например, отмечалось: «Красная армия, не имея подготовленных рубежей обороны внутри страны, широко разветвленной аэродромной сети и заранее подготовленных путей сообщения, после первого удара будет стремительно отходить назад, не имея возможности задержаться ни на одном заранее подготовленном рубеже… Немцы одновременным ударом в нескольких направлениях прорвут фронт и разъединят Красную армию на отдельные группы, в дальнейшем будут стремиться окружить и уничтожить их. Особую роль сыграют подвижные войска, которые после прорыва быстро проследуют в глубину, выйдут на пути отхода Красной армии и произведут окружение. Большая роль в этих действиях отводится авиации и воздушным десантам. По времени всю эту операцию (разгром армии и выход на меридиан Москва) предполагается осуществить в один-полтора месяца».

Этот крайне важный документ генерал Голиков представил наркому обороны Семену Тимошенко и начальнику Генерального штаба Георгию Жукову...» («Генерал предвидевший катастрофы», ч. 2, Военно-Промышленный курьер, № 23 (736) 18.06.2018 г.)

Этот доклад, чуть не на сотню страниц, Тупиков, военный атташе в Берлине, подчиненный нач. РУ ГШ Голикова представил еще в марте 41-го! Естественно Голиков этот доклад довел (в начале апреля) своему начальнику – начальнику ГШ генералу армии Жукову, после чего Жуков с большей силой стал пропихивать идею подготовки не серьезной обороны, а подготовки ответного удара-наступления. Сочи-

 

446

 

нив после 13 апреля, после того как был подписан Договор о нейтралитете с Токио Жуков, великий политик, решив что Япония нам не враг и не угроза – план нападения первыми на Германию, план превентивного удара...

Жуков оправдываясь в мемуары, уверял, что РУ ГШ давало недостаточную информацию по немцам, и он не знает, что там Голиков помимо него напрямую докладывал Сталину, но это некрасивое вранье. Дело в том, что Голиков с января по 22 июня был у Сталина всего один раз. Подчинялся же нач РУ ГШ именно нач ГШ, и это нач ГШ и носил сводки РУ Сталину на доклад ВСЕГДА. И подчиненность Голикова Жукову и накладывала на доклады Голикова одну особенность – Голиков в своих сводках именно на мнение и «пожелания» своего старшего начальника, НАЧАЛЬНИКА Генштаба и оглядывался. Это просто естественное свойство поведения подчиненного. Если старший начальник хочет что-то видеть в докладах подчиненного, то подчиненный и будет ЭТО подавать ему на «стол».

Жуков с ноября-декабря 40-го, будучи командующим КОВО начал пропихивать идею, что главный удар немцев надо ждать по Украине, и нач РУ ГШ, выходец из КОВО, в то время когда Жуков стал начальником Генштаба – тем более, конечно же, оглядывался на старшего начальника, давая и данные, что немцы свои главные силы будут выставлять против КОВО. Не на «мнение» Сталина Голиков оглядывался, к которому он всего один раз лично приходил с января 41-го, а – Жукова. И попробовал бы он  не «оглядываться». Вернуть такого умника обратно из Москвы в округ – не проблема …

Т.е. – разведка округов и тех же пограничников подавали в РУ ГШ, Голикову вполне достоверную и точную информацию. Но Голиков, подстраиваясь под идеи начальника Генштаба Жукова – о нанесении удара из КОВО по неосновным силам противника умышленно подавал ему, для последующего доклада нач ГШ Сталину сводки, что главный удар немцев надо ждать южнее Полесья и в этих сводках давались умыш-

 

447

 

ленно неточные данные по немцам?! Нет. Голиков подавал ВСЮ информацию, а уж Сталин и решал – чему надо верить, а чему не стоит…

 

Была ли известна дата нападения Сталину и военным? Конечно. И чем ближе к 22 июня, тем больше эта дата становилась окончательной.

Смотрите, КАКИЕ решения принимались – в мае-июне 41-го. Смотрите, какие мероприятия проводились в июне в округах по директивам НКО и ГШ, в ответ на запросы самих округов, какие директивы шли в округа из Москвы, и какие приказы отдавались в самих округах – во исполнение этих директив НКО и ГШ. И исходя из того, что на сегодня известно по мероприятиям, проводимым в мае-июне в СССР по подготовке к войне с гитлеровской Германией, видно, что подготовка велась достаточно большая. И все привязывалось именно к 20-м числа июня в итоге. И чем ближе к 20-м числам, тем больше уверенности в Кремле и НКО и ГШ, что нападение максимально вероятно именно на эти выходные!

ОдВО 6 июня сообщает в Генштаб – по данным разведки округа нападение из Румынии может произойти 12 июня! И ОдВО просит – разрешите начать выводить дивизии своей армии по Плану прикрытия, ближе к границе. ГШ-Жуков успокаивая, отвечает – не паникуйте, нападение на 12-е июня – деза, но можете начать выводить свои дивизии к границе!

ЗапОВО от своих оперпунктов Разведотдела 10 июня получает донесения – «3. Среди населения распространяются слухи о войне Германии с СССР, которая начнется 15 июня 1941 года». (http://www.alexanderyakovlev.org/fond/issues/73220 «Фонд А. Яковлева», Военная разведка информирует.) Генштаб Минску дает разрешение выводить вторые эшелоны по ПП с 11 июня.

КОВО 12-13 июня сообщает в ГШ – по данным разведки округа нападение может произойти 17 июня! И КОВО просит – разрешите начать выводить дивизии округа по

 

448

 

Плану прикрытия, ближе к границе. ГШ-Жуков отвечает, успокаивая – не паникуйте, нападение на 17-е июня – деза, но можете начать выводить свои дивизии в УРы и ближе к границе, приводя их в повышенную б.г.!

ПрибОВО 17 июня начинает свою «панику» – Германия может напасть 20-го июня! И им Москва больше успокоительных советов не дает – дается разрешение выводить по ПП приграничные дивизии и б.г. больше не отменяется вплоть до начала войны…

А вот ЗапОВО, похоже, держали в «успокоении» и в ночь на 22-е июня – «будьте поспокойнее и не паникуйте, штаб же соберите на всякий случай сегодня утром, может, что-нибудь и случится неприятное, но смотрите ни на какую провокацию не идите. Если будут отдельные провокации – позвоните»…

А теперь представьте – на дворе 11 июня 2018 года. Разведка различных ведомств, которая с весны уже докладывала, что нападение НАТО на РФию угрожаемо вероятно, с начала июня активно докладывает, что нападение в конце июня – имеет вероятность в 99%. А с 10-11 июня дата нападения 22 июня озвучивается под полсотни раз (и нападение будет при поддержке бандеровского Киева и холуев НАТО в Прибалтике). При этом с мая наше МО и ГШ выводят в западные районы страны армии с Урала и Сибири, а в июне, по запросам западного округа начинается вывод по Планам прикрытия и частей и этого округа. В общем – худо-бедно меры вполне адекватные и достаточно быстрые принимаются, но случается нападение и естественно – оно и «вероломное и внезапное», в смысле без объявления нападения и вопреки обещаниям НАТО (США) не нападать на РФию никогда и ему в Кремле наш президент естественно «верит, но его обманули»… в очередной раз.

НАТО нападает, и в начале боевых действий естественно будут и отступления, и ошибки, и измена, в том числе, что приведет в начале войны к проблемам, которые кровью граждан страны будут исправлены и флаг (надеюсь не триколор, а красное знамя Победы) страны будет, опять, реять,

 

449

 

 но уже не на Рейхстаге (Бундестаге) в Берлине, а на здании штаб квартиры НАТО в Брюсселе…

Пройдет время, лет так 25, и как думаете, те, кто несет ответственность за неизбежную трагедию (в той или иной степени) начала войны, за глупые планы армии на случай войны, за подготовку армии к войне, что привели к поражениям начала войны – будут нам рассказывать, что виноват в этом – Путин и его кровавый режим или – возьмут ответственность и на себя?! Признают ли они что «разведка им таки сообщила» и о планах НАТО, и о дате нападении, и о направлениях ударов – точно и в нужные, удобные для принятия мер военным сроки?!...

                          

Ждали ли в СССР вообще нападение Германии на лето 41-го, или не очень, как уверяют те же «резуны» и вслед за ними некоторые вроде как их «оппоненты»?

Глянем, что писали в 1992 году в «библии» о 22 июня – «1941 год — уроки и выводы» (с.80-81):

«В непосредственной подготовке и осуществлении стратегического развертывания Вооруженных Сил просматривается три этапа.

На первом этапе (февраль — март) были приняты дополнительные решения и получили дальнейшее развитие мероприятия по реорганизации, техническому переоснащению и организационному укреплению Вооруженных Сил, ускоренному оборудованию ТВД, которые продолжались вплоть до начала войны.

Второй этап (апрель — начало июня) — планирование и осуществление Генеральным штабом с разрешения правительства скрытного отмобилизования войск и выдвижения армии резерва Главного Командования (второго стратегического эшелона) в районы оперативного предназначения.

На третьем этапе (начало июня — 22 июня 1941 г.) были приняты решения и началось выдвижение вторых эшелонов (резервов) западных приграничных военных округов, а также

 

450

 

 проведены конкретные мероприятия по повышению боевой готовности войск армий прикрытия». Т.е. – приграничных дивизий. О чем я и пишу чуть не 10 лет в своих 9-ти книгах о предвоенных днях. Кстати, как видите, «красная» кнопка – «с разрешения правительства скрытного отмобилизования войск и выдвижения армии резерва Главного Командования (второго стратегического эшелона) в районы оперативного предназначения» нажата была именно в АПРЕЛЕ уже. А проводимые в мае-июне 41-го «учебные сборы» это не более чем «скрытное отмобилизование войск», проводимое «Генеральным штабом с разрешения правительства». Т.е. – БУС – частичная скрытая мобилизация…

 

Некоторые исследователи, близкие к «официальной» точке зрения», переживают – почему Сталин не ввел официально мобилизацию в начале июня или лучше в мае? И на вопрос «Как думаете – и ПОЧЕМУ тиран не ввел мобилизацию (или ПП) в ТЕ же дни,11 июня, по просьбе Жукова?». Эти некоторые исследователи отвечают: «Разведка не показала полных данных для принятия решения о мобилизации. Потому что разведка не привела достоверных сведений и не дала полную картину. Поэтому угрозу, как угрозу реальную не воспринимали». Т.е. раз в мае не введена мобилизация то значит, нападение Германии на лето 41-го никто в СССР и тем более в Кремле не ждал.

Удивляет безграмотность батанов, их неумное стремление сочинять, кто что «думал» в Кремле или НКО и Генштабе. Не могу понять – они что, серьезно веруют, что в ЭТОМ была причина не ввода мобилизации ДО 22 июня? Т.е. – если бы разведка показала «полные данные» для принятия решения о мобилизации – ДО 22 июня, числа так 10 июня, а еще если бы и штабы танковых групп «нашли» в Варшаве наши разведчики, то Сталин объявил бы мобилизацию в СССР тут же?! Неужто так сложно понять – что ни ПП, ни мобилизацию Сталин ОФИЦИАЛЬНО ввести

 

451

 

 ДО 22 июня НЕ МОГ? Ни при каких обстоятельствах практически…

Вот если бы сам Гитлер, лично, письмом с гербовой печатью, да еще и в газетах и по радио, на весь мир сообщил Сталину, что он собирается напасть на СССР и сделает это в 4 часа утра 22 июня, то возможно только в этом случае Сталин пошел бы на ОФИЦИАЛЬНЫЙ ввод Плана прикрытия и мобилизацию. И то не факт. Ведь мы полностью, политически, зависели от того какую позицию займут США. А официальный ввод мобилизации, и даже только в приграничных округах, и тем более со страной, с которой у СССР был Договор о ненападении – тут же делал СCСР агрессором! Но, увы, большинству «историков» доказывать это практически бесполезно – раз не было словосочетания БУС в «приказах», то БУС и не было. А значит и нападение никто не ждал на лето 41-го!

Были ли меры, на которые дал добро Сталин с 11 июня – в ответ на просьбу-предложение Жукова ввести План прикрытия официально – достаточными? Могли ли учебные сборы мая-июня (фактически БУС, скрытая частичная мобилизация, как ее называли потом Жуковы и Захаровы, БУС под видом «сборов») заменить полноценную мобилизацию, а вывод войск по Планам прикрытия заменить ввод ПП официальный?! Конечно, нет. Г.К. Жуков в этой недостаточности потом обвинял Сталина, мол, это он ограничил военных этими «полумерами» вместо того чтобы послушать гениальных стратегов и ввести ПП с мобилизацией числа так с 11 июня. Но что-то мне подсказывает – сами военные вполне были согласны с тираном в этих «полумерах», и, судя по воспоминаниям маршала Буденного, реально готовы были лихо разбить немцев, да еще и на их территории в первые же дни войны. А вот потом, когда пришло время отвечать перед народом и историей за трагедию начала войны, наши маршалы Победы и стали обвинять в этой «недостаточности» Сталина…

 

452

 

Вот что по поводу предвоенного планирования и мобилизации показывает исследователь Булдыгин: «На допросе по делу Кленова, проведенного 4 июля 1941 года в Пскове, начальник отдела укомплектования штаба фронта полковник Каширский В.А. показал: "Существенным недостатком работы Военного Совета округа является также и такой факт. Все ресурсы для ПрибОВО Генштабом планировались из МВО и фактически в связи с неожиданным нападением в войска не поступали. Войска округа вынуждены были начать войну в штатах мирного времени. Это и дает мне основание заявлять, что принцип мобилизационного развёртывания частей округа с объявлением и началом войны оказался неверным. Военный Совет ПрибОВО большую ошибку допустил в том отношении, что не поставил вопрос перед НКО о содержании частей округа в штатах военного времени, так как ресурсов в Прибалтике нет и ожидать их прибытия извне не реально, что в действительности подтвердилось. Всё это привело к тому, что наши войска оказались обескровленными."

Люди и техника при мобилизации должны были прибыть в основном из МВО. Вот, что на допросе 10 июля показал Кленов в перечислении того, в чем он считает себя виновным: "В результате недостаточного контроля с моей стороны за работой моего заместителя по тылу генерал-майора Кузнецова, целый ряд складов с огнеприпасами и другими ценностями вывезен не был и было сдано немцам. Не были вывезены также и неприкосновенные запасы некоторых приграничных частей, в результате чего было невозможным отмобилизование этих частей по штатам военного времени."…»

Т.е. наш ГШ додумался держать дивизии ПрибОВО, где в принципе не было приписных на случай войны, в штатах мирного времени, а мобилизацию для них проводить будем, когда война начнется. При этом в ПрибОВО не было даже окружных складов, с которых должна была поставляться техника в случае войны. И как показывает

 

453

 

 Булдыгин в самой «Прибалтике не было ресурса для обеспечения техникой целого фронта. С весны 41-го начали изымать технику из дивизий для развертывания автомобильных батальонов предназначенных для строительства УРов. Вместо изъятой техники шли поставки с заводов, но все это для укомплектования по штатам мирного времени. Кроме этого в округе было 4 автобата. В Прибалтике тоже планировалось изымать технику при мобилизации, в основном легковые автомобили и мотоциклы, но основные поставки были из МВО. Закладывать технику на хранение не могли, т.к. её не хватало даже в условиях мирного времени. При этом оружие и боеприпасы для мобилизованных находилось на складах мобхранения в расположении дивизий. Возможно еще какое-то имущество НЗ. Поставлялись из МВО техника и люди».

А вот людей как раз и не поставили из Московского ВО в Прибалтику. И вот тут уже есть и вина самого штаба ПрибОВО. Мобилизация для них, как и другим округам была предусмотрена только ПОСЛЕ начала войны, но ПрибОВО умудрился даже не подать заявку на 36 000 приписных, которые им мог и должен был поставить МВО в мае-июне на т.н. «учебные сборы». Формально эти приписные должны были пойти на укомплектование национальных корпусов литовцев, латышей и эстонцев. Но в любом случае они были бы под рукой у  командования округом, и ими вполне можно было бы пополнять в случае необходимости и свои дивизии….

И формально и по факту все предусмотренные Мобилизационным Планом на 1941 год (МП-41) воинские соединения на случай военного времени, начали свое формирование и отмобилизование задолго до официально объявленной мобилизации с 23.06.41. С весны начали, как и показывают «уроки и выводы». Однако в ПрибОВО, наиболее слабом в плане пополнения округе не только не чесались с этим – и заявки не подавали в ГШ вовремя…

 

454

 

Тоже самое касается и вопроса – «Так опоздали мы с развёртыванием на две недели или нет?».

Да никто никуда не опоздал... успокойтесь уже дорогие «резуны» и пр. «исаевцы»... Сам вопрос по себе дурацкий – потому что никто и не рвался немцев в развертывании опережать, или «догонять». Ведь Германия уже больше года как воевала, и вермахт был, и развернут и отмобилизован! И единственное, к чему в тот момент стремился Сталин, так это к тому, чтобы принимать только сугубо адекватные, по сути, один к одному, меры в ответ на зафиксированную в очередной раз степень возрастания угрозы нападения.

Если и приграничные получили приказ о выводе по ПП с «18 июня», а реально и раньше – это куда и какое еще опоздание? При их нормативах в большинстве дивизий в несколько часов от момента объявления боевой тревоги!

Конечно, при объявлении боевой тревоги летом дивизии давалось пара часов не на занятие самих окопов на границе по ПП и тем более из мест постоянной дислокации а – на готовность к выходу из лагеря по этой тревоге. Куда ее должны  вывести в угрожаемый период – в район сосредоточения или сбора. И вот там дивизия и должна быть готова к выходу с места дислокации в течение пары часов летом, и три часа зимой на это ей давалось.

Но – в ПП было прописано приграничным дивизиям, у которых расстояние от рубежей обороны было минимальное – именно и буквально несколько часов – на занятие именно самих рубежей обороны! В основной полосе обороны! И вот уже для сокращения ВСЕМ приграничным дивизиям этого времени до нескольких часов на занятие ОСНОВНОЙ полосы обороны тем более – и вывели их с 8-11 и 18 июня в эти самые «районы сбора», в эти полосы. Не занимая сами т.н. «предполья», которые реально какой-то особой роли не играли, и играть не могли в защите страны. Тем более, что «предполья» занимали только отдельные «батальоны предполий», а не сами дивизии…

(Как смеются сами военные – «Предполье в принци-

 

455

 

пе не защищается, задача войск в предполье, заставить противника развернуться в боевой порядок, а как только он развернется, быстренько слинять в основную полосу». В той же Финляндии наши плохо подготовленные части ЛенВО Мерецкова финское «предполье», до непосредственно «линии Маннергейма» прошли не за пару часов, но за это спасибо командованию РККА, с его шапкозакидательством…

Кстати, у маршала Захарова про эти предполья есть: все носятся с этими предпольями как дурни со ступой, а реально они никакой военной роли не играли и не играют, и от них как понятия вообще после войны отказались в итоге – как глупости времен унтеров неграмотных. Главное – как быстро приграничная дивизия займет основную полосу обороны и ТАМ будет готова воевать. Но у нас все историки усердно с этими т.н. «предпольями» носятся как с наиважнейшей суперпроблемой – мол, ИХ НЕ УСПЕЛИ занять и поэтому погром и произошел! Что очевидная глупость. Ведь в некоторых районах дивизии вообще не имели никаких «предполий» т.к. дислоцировались в «паре» км от границы – в городах на самой границе. И та же 125-я сд в ПрибОВО, в Таураге, где до границы всего 5 км, вполне оборону занимала не в «предполье». В этой дивизии о каком-то предполье вообще говорить не стоит, хотя рота в качестве передового охранения там и находилась, но что реально рота может (пусть и «батальон предполья») реально, против десятков танков немцев и тем более на направлениях прорыва…)

И когда в той же 95-й сд Одесского ВО в 2 часа ночи 22 июня получили приказ Захарова на вскрытие «красного» пакета, который он отдал в корпуса около 1 часа ночи, то буквально за ПОЛТОРА часа бойцы этой дивизии – которые уже были разбужены к 2 часам по тревоге, объявленной Захаровым же после полуночи – были готовы воевать – к 3.30! «[Задачи части (подразделения)]1. 2.00 штакором 35 объявлена тревога частям 95 СД с задачей быть готовым

 

456

 

 к отражению противника, при переправе через р. ПРУТ. [Описание событий и фактов] Через 1 ч. 45 м. части были готовы к выполнению приказа. В 4.00 22.6.41. противник начал артобстрел приграничных сил и переправил до 30 человек в районе КОТУМОРИЙ. 2. Командиру 161 СП отдан приказ об уничтожении группы противника в районе КОТУМОРИЙ. При встрече с противником выделенная 6 СР под командой л-та ИЛЬЯШЕНКО, начал бой с хода и к 9-19. 22.6 выбила противника с нашей территории». (ЖБД 95-й сд 35 СК, сайт «Память народа» https://pamyat-naroda.ru/documents/view/?id=131742561)

В этой дивизии к 21 июня «два стрелковых полка этой дивизии были расположены» непосредственно «на границе по р. ПРУТ. Штаб дивизии и спец. части в Кишиневе», два зенитных дивизиона этого СК «за 2-3 дня были отозваны» с полигона «и поставлены на огневые позиции для прикрытия гарнизона г. Кишинева» (начштаба 35 СК П.Н. Верхолович. «Пишу исключительно по памяти…», т.2., с. 351).

Как показал в ответах Покровскому нш 35 СК генерал П.Н. Верхолович: «12 и 18 июня войска корпуса, расположенные на госгранице, ожидали провокационных действий со стороны противника, которые своевременно предупреждались о принятии мер боевой готовности. <…>

В 0.30 22 июня был получен приказ командующего округом о поднятии войск Кишиневского гарнизона и войск, расположенных в других гарнизонах по учебной тревоге без предупреждения об опасности войны. Вслед за этим, последовали предупреждения о боевой готовности войск, о возможных провокациях на границе и о том, чтобы войска не поддавались на провокации.

Ориентировочно в 2.00 22 июня были получены донесения из войск об открытии огня со стороны противника и о перестрелке на госгранице и в это же время указание начальника штаба округа о приведении войск в боевую готовность и о рассредоточении их для обороны госграницы в соответствии с разработанными ранее планами. Приказ о разверты-

 

457

 

вании войск был передан войскам и выполнен своевременно. Неожиданностей о начале боевых действий войск корпуса не было». («Тайна трагедии 22 июня», т.2, с. 172., «Пишу исключительно по памяти…», т.2., с. 351).

Впрочем, даже в ОдВО, при том, что Захаров и пытался поднять корпуса 9-й армии-округа по тревоге уже в полночь, в том же 14-м СК только в 3 часа объявили тревогу.

«3.05 получен приказ поднять части по тревоге и вывести из зимних квартир и лагерей, частям, расположенным на границе, занять оборонительные районы. 3.05 румыно-германские войска начали военные действия. 4.00 части подняты по боевой тревоге и расположены следующим образом…» (ЖБД 14-го СК, сайт «Память народа» https://pamyat-naroda.ru/documents/view/?id=132882353) Возможно в ЖБД опечатка – скорее всего не в «3.05румыно-германские войска начали военные действия» а в 4.05.

Похоже, не один командующий ВВС в ОдВО (Мичугин) отказывался поднимать свои части по устным командам начштаба округа Захарова, требуя письменных приказов на тревогу. Поэтому Захаров, похоже, сначала сыграл «учебную» тревогу, и, кстати, в некоторых местах также ночь начиналась с «учебных» тревог…

А вот там где приказ на пакет в 3 часа не отдавался, и даже тревога в 2 часа хотя бы не объявлялась, то там, конечно же, никаких окопов никто занять не успевал и эти дивизии немцы уже утром и расстреливали на маршах…

Они должны геройски погибнуть и дать время на развертывание остальным войскам и им 4 дня (а некоторым и больше недели) на вывод по ПП – вполне приличное время. И дальше главное было – поднять их по тревоге максимально быстро – по команде ГШ на эту тревогу, на вскрытие «красного» пакета…

 Другое дело, что не все приграничные дивизии были выведены по ПП с «18 июня», и тем более в ночь нападения

 

458

 

не все войска были вообще разбужены, но тут уже и нужен прокурор…

И как пишут «1941 год — уроки и выводы» (с.78): «Таким образом, при оценке сроков боевой и мобилизационной готовности армий прикрытия и первого стратегического эшелона с точки зрения возможности отражения внезапного нападения противника следует сделать вывод о том, что они были спланированы нереально. Советское командование исходило из возможности обнаружить как начало отмобилизования противника, так и начало его сосредоточения. Ошибочность этих взглядов проявилась в том, что в планах не учитывалось главное, а именно то, что армия фашистской Германии была к этому времени уже отмобилизована полностью и имела постоянную боевую готовность»…

 

Но – конечно, предательство, если и было, не было «повсеместным».

Повторюсь, в том же в ПрибОВО привели в полную боевую готовность 7 приграничных стрелковых дивизий ее этих двух армий, 8-й и 11-й, и 2 мехкорпуса, т.е. всего 13 дивизий. Плюс с 17 июня выдвигались по ПП 23-я и 48-я сд, что также были приграничными. При этом всего в 1-м эшелоне у них должно было быть 9 дивизий на границе, и по сухопутной границе в 300 км оборону и должны были держать – 9 сд. 6 дивизий мехкорпусов – не были приграничными – выводились в их районы сосредоточения по директиве НКО и ГШ от 14-16 июня. Во 2-м эшелоне – 13 дивизий было в ПрибОВО. И им приказы на вывод по ПП дали с 15 июня, с приведением в б.г. соответственно. По директиве НКО и ГШ от 12 июня. Резерва – не было. Средняя оперативная плотность – 33 км на дивизию 1-го эшелона, на границе. Глубина обороны округа – 100-125 км. (Кстати, некоторые исследователи обращают внимание, что при том, что в ПП ПрибОВО не было никаких резервов «задача целости тылов Западного фронта была в руках Северо-Западного фронта». Т.е., видимо нацкорпуса прибалтов,

 

459

 

находящиеся далеко от границы, и должны были обеспечивать «прикрытие» Павлову, как тот же литовский корпус, находящийся на «стыке» с ЗапОВО?! Который вроде как должен был защищать столицу Литвы Вильнюс, а когда немцы подошли к городу устроил там восстание, захватил город. От которого на Минск прямая дорога, по которой и поперли танки немцев. Для окружения всех войск ЗапОВО…)

 

При этом вплоть до полков доводили с 16 июня и примерную дату возможного нападения – с 19 на 20 июня! Приводя их в повышенную б.г. соответственно. А замполиты в ВВС ПрибОВО доводили до комдивов САД и дату, и время нападения. Во всех округах командование ВВС ДОЛЖНО было получить приказ на полную б.г. – «готовность №1», в 1.30 уже! По которой дежурным подразделениям давалось на старт 3 минуты в летнее время. При том что ВЕСЬ ИАП даже по «готовности №3», в постоянной б.г. летом должен был быть готов подняться в небо в течение 1ЧАСА! А тот же Копец свои ВВС реально привел в готовность №2 только ПОСЛЕ нападения, при которой в воздух должны были подниматься не дежурные подразделения полка, а только ОДНО дежурное подразделение и то – в течение 10 минут…

 Т.е. приграничные дивизии к нападению были приведены в б.г. и выведены куда им следовало по ПП. Другое дело, что они выполнить задачу – дать время на развертывание и отмобилизование вторых эшелонов – удержать противника на необходимое время – никак не могли. В силу «объективных» условий, и ущербности самих ПП. Но от этого факт, что в ПрибОВО к нападению выполнили то, что требовала Москва теми предвоенными директивами – фактом не перестанет быть. И это подтверждает, что нападение в Кремле вполне ждали, и к нему меры принимала Москва.

В ОдВО – проблем вывода не было вообще. И там уже с вечера 21 июня получили приказ ждать провокаций и на-

 

460

 

падений ночью на 22 июня. А около 1.00 получили приказ от Захарова о приведении в полную б.г., и для частей уже находящихся в повышенной на это пара часов и требуется. Т.е. были в боевой готовности все дивизии округа-армии, а приграничными там были – 5 сд и 1 кд. Вывод дивизий в ОдВО начали с 8 июня еще.

По КОВО – в разных армиях – по-разному. Но в КОВО с 12 и 18 июня пошел приказ Жукова выводить только отдельные приграничные дивизии на их рубежи обороны – с готовностью к 24 часам 21 июня! На ВСЕХ участках границы. При этом, по ответу Баграмяна на вопрос Покровского об этом выводе – «С какого времени и на основании какого распоряжения войска прикрытия начали выход на государственную границу и какое количество из них было развернуто до начала боевых действий?» – прямо запрещалось выводить эти дивизии непосредственно на границу, занимать сами окопы на границе. Баграмян: «Заблаговременный их выход на подготовленные позиции был запрещен Генеральным штабом». А т.к. практически все силы КОВО готовились к ответному наступлению, вывели в полосу обороны только минимум 10 дивизий – из их 17-ти дивизий 1-го эшелона – на почти 800 км границы. Три в 5-й армии, в УРы, севернее львовского выступа – 45-ю, 62-ю и 87-ю. Две в 6-й Армии – 41-ю и 97-ю. Три в 12-й – 60-ю, 96-ю гсд и 164-ю сд – в УРы на границе с ОдВО. Плюс 72-я гсд и 99-я сд в 26-й Армии.

Есть расхожие фантазии, что Федюнинский, в 5-й Армии свои 45-ю и 62-ю, или 41-ю сд 6-й Армии комдив Микушев – самовольно собирали свои приграничные дивизии в лагерях, прекратив всякие занятия и работы. И приводили их в б.г. по «личной инициативе», но это ерунда. Исследователь Г. Спаськов изучив различные мемуары командиров этих дивизий и документы в архивах, нашел убедительные доказательства – все приграничные дивизии КОВО приводились в б.г. именно по приказам округа.

Бывший же начштаба 41-й дивизии Н.Г. Еремин вспоминал: «В лагерях оставались только штабы и стрелковые

 

461

 

подразделения. По существу дивизия была распылена и не представляла боеспособного соединения… Дня за два до войны генерал-майор Микушев Н.Г. сообщил мне, что он приказал командирам частей вернуть весь личный состав со специальных сборов и полигонов, а также с работ на оборонительном рубеже и полностью сосредоточить в лагерях. Тут же он посоветовал установить прямую связь полевым телефоном с комендатурой участка». (Военно-исторический журнал 1959 №4, с.64) Однако данная дивизия так в лагерях и оставалась – в ожидании приказа о выводе по ПП непосредственно в полосу обороны – на сами позиции...

Откуда взялись байки, что в той же 6-й армии выводились дивизии в те же УРы по смелой «инициативе» своих командиров? Да из мемуаров генеральских. Вот что писал бывший комиссар 8-го МК генерал Поппель, «цитируя» слова командарма 6-й Музыченко:

«Я тоже, на свой риск и страх, кое-что маракую. Тут намечались окружные сборы артиллеристов. Убедил начальство проводить армейские и приказал своим не сосредоточивать артиллерию в одном месте, а выводить полки на полигон поочередно. Да и пехотку, между нами говоря, я из казарм пересадил в УРы. Начальству об этом не спешу докладывать. Как бы не окрестили паникером…» (Попель Н.К. В тяжкую пору. — М.-СПб., 2001., с. 20)

Также Поппель писал, как командир 8-го МК Рябышев свои части выводил с 18 июня в районы сосредоточения, и тоже по своей «инициативе»: «Накануне я заезжал к Музыченко, чтобы подтвердить правильность наших с командиром предположений, Рябышев своей властью еще три дня назад вывел часть полков из казарм в район сосредоточения, и все-таки мы не предполагали, что война уже начинается». На самом деле, конечно же, все это делалось по приказам ГШ…

Также есть данные, что в КОВО приводили в б.г. с «18 июня», но при этом – отводили от границы 21 июня, от-

 

462

 

меняя б.г., некоторые приграничные дивизии. Например, в 5-й армии Потапова, 87-ю сд, где 20 июня прекращались работы на границе, и части там работающие возвращались в места дислокации. Что вполне разумно – ведь они работали на границе без оружия и для приведения дивизии в боевую готовность и требуется прекратить всякие работы и занятия и вернуть личный состав в подразделения. Чтобы он по первой же команде мог быстро начать выполнять боевые задачи. (И как показывает исследователь С.Чекунов, точно также в эти же дни отводили с границы рабочие батальоны, работавшие там с весны на строительстве укреплений и в 6-й армии – «основная масса подразделений снималась с границы и возвращалась в лагеря, о чем есть приказы и отчеты о выполнении». Однако, похоже, в этой армии отводили не только рабочие батальоны, что были на границе без оружия, но и тех, кто был там при оружии, в своих полосах обороны...)

Все части 87-й СД 20 июня получили приказание приостановить оборудование позиций в предполье и вернуть личный состав в места дислокации дивизии. Пехота при этом оставляла на границе тех же артиллеристов без поддержки, и – также пошла команда всем частям – отменяющая боевую готовность!

Это описал в своих мемуарах кандидат военных наук дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант артиллерии В.С. Петров, который лейтенантом служил в гаубичном полку как раз в этом районе. И Петров и описал, что им вечером 21 июня довели: «Учебный период, в течение которого войска содержались в состоянии полной боевой готовности, с восемнадцати часов сегодняшнего дня пришел к концу. Все части и подразделения по месту дислокации приступают к несению службы на общих основаниях. Поступающие в войсковые штабы данные о деятельности немецких войск приказано направлять без промедления старшим. Те воинские части, которые не привлекаются к лагерным сборам первой очереди, продолжают работы по совершен-

 

463

 

ствованию оборонительных позиций на государственной границе. По первому сигналу войска должны занять боевые порядки...». (Петров В. С. Прошлое с нами (Кн.1). — К.: Политиздат Украины, 1988. С. 175-179)

 

Второй эшелон КОВО – 12 дивизий и резерв округа – 28 дивизий. Им приказы на вывод по ПП, (по некой карте) дали с 15 июня, с приведением в б.г. соответственно. По директиве НКО и ГШ от 12 июня.

Средняя оперативная плотность – 50 км на дивизию 1-го эшелона, на границе. Глубина обороны округа – 100-150 км. Вечером 21 июня в КОВО также прошло предупреждение от Жукова – возможно нападение...

ЗапОВО – по докладу заместителя начальника оперотдела штаба ЗапОВО Фомина было готово к войне 13 дивизий. Однако Павлов и после получения «пр. ГШ от 18 июня» не вывел приграничные дивизии на их рубежи по ПП. В 1-м эшелоне в ЗапОВО, на 470 км границы планировалось 10 сд, во 2-м – 18 дивизий и резерв – 11 дивизий. И им приказы на вывод по ПП, дали с 11 июня, с приведением в б.г. соответственно. По директиве НКО и ГШ от 11 июня. Средняя оперативная плотность – 47 км на дивизию 1-го эшелона, на границе. Глубина обороны округа – 100-150 км.

Итого выходит – около 22-х только приграничных дивизий к вечеру 21 июня были в своих полосах обороны! Из 41-й в 4-х западных округах… Плюс – отдельные мехкорпуса приводились в б.г. с 16 июня и выводились в районы сбора по ПП. Два МК в ПрибОВО, один в ЗапОВО, два в КОВО и один в ОдВО. А это – шесть МК – еще 18 дивизий… И если бы приграничные – ВСЕ – были бы выведены в округах к 21 июня в свои полосы обороны, да «средняя оперативная плотность» на дивизию 1-го эшелона на границе была бы ближе к уставной, то также и второй эшелон и резервы вполне тоже закончили бы свой вывод, и не громились бы немцами по частям, с марша вступая в бой…

 

464

 

Почему наши мемуаристы, тот же Жуков, не писали про это, не хвастали, не гордились, что им удалось, успели до нападения Германии вывести минимум 22 приграничные дивизии в полосу их обороны по ПП, с приведением в б.г. соответственно? Так тут же встал бы вопрос – а почему не вывели оставшиеся 19 дивизий приграничных к границе?! Почему в Белоруссии и на Украине не выводили 1-й эшелон, приграничные дивизии этих округов, за исключением 10-ти отдельных приграничных в КОВО – по Планам прикрытия?! Почему в ПрибОВО Кленов пытался отводить дивизии от границы и 22 июня, а в том же КОВО в некоторых дивизиях отменялась боевая готовность вечером 21 июня?!

Кто виноват в этом, Сталин?!

Но если понимать, что по планам ГШ-Жукова (по «плану от 15 мая», под который к началу июня округа отписали свои новые ПП) и на Украине и из Белоруссии, из района Бреста в том числе, готовили наш ответный удар, то вполне становится понятно – почему в этих округах не выводились их приграничные дивизии с «18 июня». Т.е. Павлов требуя на первом же допросе на очную ставку Тимошенко и Жукова, похоже собирался рассказать – кто ему запрещал, и видимо устными командами, выводить приграничные дивизии? Как это показал уже Покровскому Баграмян и по ответу видно, что запрет был именно устный от Жукова – это был запрет выводить приграничные непосредственно в окопы на границу, но при этом Жуков же и разрешал – выводить эти дивизии как можно ближе к границе…

Получается – или Павлов шел на откровенный саботаж приказов НКО и ГШ, о выводе приграничных дивизий или, он выполнял устные приказы ГШ – не выводить их по ПП!? Ведь ВЕЗДЕ, во ВСЕХ округах с 11 июня начали выводить не только вторые эшелоны и МК с резервами, но и приграничные дивизии – в районы по ПП. С условием не занимать сами окопы на границе, в предпольях (о чем постоянно напоминали в самих округах – «В предполье закончить работы. Но позиции предполья занимать только в случае нару-

 

465

 

шения противником границы»), но выводили же – 22-е из 41-й. А в ОДНОМ единственном округе – Павлов этого не делал?! Он что – смело клал на эти приказы или ему не было приказа, или он был, но затем из ГШ давали устные команды – не поднимать приграничные дивизии по ПП?! Может поэтому Павлов на первом же допросе потребовал на очную ставку наркома обороны и нач ГШ – Тимошенко и Жукова – что это от них и шли указания не выводить приграничные дивизии по ПП с «18 июня»?!

 

Не думаю, что Павлов сознательно шел на измену и умышлено не исполнял приказы о выводе приграничных дивизий по ПП с 11 или 18 июня. И думаю, что и ГШ не занимался саботажем – не выводя именно приграничные в ЗапОВО и 7 из 17-ти их приграничных в КОВО. Боюсь, тут, похоже, Генштаб-Жуков тупо внес путаницу в ситуацию.

В армии Устав требует от командира, чтобы он отдавал приказы четко, внятно и доходчиво. Чтобы подчиненные не догадывались чо там «хотел» сказать-приказать командир, и могли выполнить приказ также четко и точно. И если в приказе написано будет словоблудие вместо четко поставленных задач, то и исполняться данный приказ будет через задницу. Что приведет к срыву, невыполнению поставленных задач. И в этом случае командир может, конечно, перевести (и переведет) стрелки на подчиненного, но реально вина его будет равноценной с виной исполнителя.

Дело в том, что принятое 9 июня у Сталина решении о развертывании по ПП армий западных округов реализовывалось директивами НКО и ГШ от 11-12 июня. В которых вместо того чтобы четко прописать какие дивизии по ПП округа уже выводить, а какие пока погодить, в общем реально прет словоблудие какое-то.

Павлов на следствии заявил – моя вина в том, что я неправильно понимал директивы наркома. Глянем еще раз, что написали в ГШ Павлову 11 июня:

 

466

 

«1. Для повышения боевой готовности войск округам все глубинные стрелковые дивизии и управления стр. корпусов с корпусными частями вывести в лагерь в районы, предусмотренные для них планом прикрытия (директива НКО за № 503859/сс/ов).

2. Приграничные дивизии оставить на месте, имея вывод их на границу в назначенные им районы, в случае необходимости будет произведен по особому моему приказу….»

Для КОВО 12-м июня написали:

«Для повышения боевой готовности войск округа к 1 июля 1941 г. все глубинные дивизии и управления корпусов с корпусными частями перевести ближе к госгранице в новые лагеря, согласно прилагаемой карты. <…>

Приграничные дивизии оставить на месте, имея в виду, что вывод их к госгранице, в случае необходимости, может быть произведен только по моему особому приказу». И тут же КОВО указывают конкретно для одной приграничной дивизии дислоцирующейся чёрте где от границы. – «164 сд для лагерной стоянки вывести к 17 июня 1941 г.»

 

Мы точно знаем, и ТАК это было расписано в ПП округов, деление дивизий в западных округах было таким: – 1-й эшелон, приграничные дивизии, что занимают оборону непосредственно на границе, и – 2-й эшелон и резервы, занимающие оборону или сосредотачивающиеся на расстоянии до 100 км от границы. А тут в этих директивах какая-то хрень написана – какие-то «глубинные» дивизии, которые надо выводить по ПП!? И КАКИЕ дивизии в ГШ назвали «глубинными», а какие в этом случае «приграничные» – это еще догадаться надо.

На совещании у Сталина, где и принималось 9 июня решение о начале вывода войска по Планам прикрытия, вряд ли что-то было неясно Тимошенко и Жукову. И речь могла идти так – начать в первую очередь вывод 2-х эшелонов с резервами и ПРИГРАНИЧНЫХ дивизий, находящихся слишком далеко от границы. А вот те приграничные,

 

467

 

 что дислоцируются и так в непосредственной близости от границы или на самой границе как в том же Бресте – пока не дергать. Им приказ на вывод по ПП, в основную полосу обороны дадим, когда угроза войны-нападения станет более четкой. Или – они и по тревоге должны успеть в считанные часы занять свои рубежи. И в итоге ГШ-Жуков в директивы прописывает – называет «глубинными» не только 2-е эшелоны и резервы округов, но и те приграничные, что дислоцировались слишком далеко от своих рубежей на границе. А «приграничными» он называет те дивизии, что непосредственно на границе находятся и так. И вот эта муть и дала похоже путаницу – командующим дали на их усмотрение решать, какие приграничные пора выводить по ПП, а каким ждать «особые» приказы НКО и ГШ. Т.е. – распиши более внятно, КАКИЕ дивизии павловым считать «глубинными», а какие «приграничными» и проблем никаких с пониманием не будет. Или на словах дай внятные комментарии на эту директиву. Но косноязычие «исполнителей» указаний Сталина сыграло свою роль…

Замначоперотдела ЗапОВО Фомин заявил, отвечая Покровскому: «2. К 21 июня, на основании ряда отдельных распоряжений (шифрограмм) Ген. штаба на 400 км фронте вдоль государственной границы (на расстоянии от 8 до 25-30 км от неё) было сосредоточенно полностью тринадцать сд, четырнадцатая (113-я генерал-майора Алавердова) была на подходе…».

Выше мы уже разбирали эти слова – по ПП приграничными в ЗапОВО считались не 13, а 10 стрелковых дивизий. И они действительно ВСЕ дислоцировались практически на самой границе. И Фомин к этим 10-ти дивизиям, похоже, приплюсовал и те дивизии, что не были приграничными по ПП, а только дислоцировались вблизи границы, как та же 22-я танковая в Бресте.

Так вот в том же ПрибОВО или КОВО с ОдВО достаточно много тех дивизий, что были именно приграничными по ПП

 

468

 

 округа как раз и дислоцировались далеко от границы и их и начали выводить ближе к границе с 11-18 июня, назвав их «глубинными». А вот в ЗапОВО все их приграничные были уже в районе границы, в местах своей дислокации и их с 11 июня нужды пока куда-то выводить необходимости вроде как не было. Кроме может сд Алавердова, что начала вывод по ПП в свой район на границе до 21 июня – совершая марш от Семятичей к Цехановцу больше 50 км. ВДОЛЬ границы. И сам штаб этой сд был в их районе на границе, в 5 км от нее – к 21 июня. Но – и остальные дивизии дислоцировались от своих полос обороны до 40 км при этом! И практически ВСЕ приграничные дивизии ЗапОВО должны были идти в свои районы обороны по ПП ВДОЛЬ линии границы!

Читаем, что по этому поводу, про то, как было спланировано в ЗапОВО с выводом дивизий в случае тревоги (спланировано, кстати, с участием Генштаба), пишут в «библии» о предвоенных планах ГШ-Жукова «1941 год — уроки и выводы» (с.66):

«Большинство дивизий Западного и Киевского особых военных округов, прежде чем занять оборону, должны были совершить перегруппировку на расстояние до 60 км, зачастую вдоль фронта в непосредственной близости от госграницы. Какого-либо альтернативного варианта занятия обороны, например, в глубине полосы или в районе дислокации не предусматривалось. Сложный порядок переподчинения ряда соединений, особенно в ЗапОВО, не обеспечивал устойчивого управления ими при внезапном нападении противника. В ряде случаев исходные районы частей и соединений для занятия обороны находились в зоне видимости противника и могли поражаться огнем его артиллерии. Таким образом, уже в самом планировании закладывались предпосылки для будущих неудач советских войск».

Вопрос что это: глупость или умышленная подстава – оставляю как всегда на рассмотрение читателя…

И в КОВО те 10 приграничных из 17-ти, что начали после 11 июня выводиться по ПП в свои полосы обороны или

 

469

 

 в УРы, также были далеко от границы и их можно назвать «глубинными». А остальные семь – дислоцировались недалеко от границы и теоретически они могли выйти по тревоге в свои полосы за считанные часы. По команде вскрывать «красные» пакеты!

Павлову на первом же допросе задали вопрос: «Если основные части округа к военным действиям были подготовлены, распоряжение о выступлении вы получили вовремя, значит, глубокий прорыв немецких войск на советскую территорию можно отнести лишь на счёт ваших преступных действий как командующего фронтом»… Но Павлов, действовал «по инструкции» – отвечая на вопрос, почему он САМ чего-то не делал – «такие действия осуществляются только после поступления официального приказа». Однако это не спасло его от возмездия. Ведь и Павлова, как и Коробкова и обвинили именно в том, что они совершили в ту же ночь на 22 июня – «преступно бездействовал, в результате чего вверенные ему силы понесли большие потери и были дезорганизованы»! И Кленова в ПрибОВО обвинили в «проявлении бездействия в управлении делами округа»! Не фронта, а именно еще округа…

Таким образом, получается – реально невнятность с этими «глубинными» дивизиями в директивах ГШ по выводу дивизий по ПП с 11 июня, также привела в бардаку в итоге. К не выводу приграничных дивизий по ПП части дивизий в КОВО и ВСЕХ в Белоруссии особенно. И это притом, что им ВСЕМ было запрещено занимать сами окопы на границе вплоть до нападения врага…

Кстати, именно этот приказ по ПрибОВО, от 19 июня, где 18 июня Кузнецов лично выводил приграничные дивизии по ПП на границу, а нападение ждали в ночь на 20-е июня – о минировании и с четким указанием «позиции предполья», сами окопы на границе можно будет занять «только в случае нарушения противником границы», т.е. ТОЛЬКО ПОСЛЕ НАПАДЕНИЯ Германии – и показывает: НИКАКОГО УДАРА ПЕРВЫМИ Сталин не планировал!!! И все приготовления в мае-июне были связаны

 

470

 

 именно с этим – мы отдаем право первого выстрела Германии! Но мы при этом делаем все, чтобы нивелировать этот «выстрел»! И этот приказ показывает – нападение ждали, к нему готовились, и дата нападения не была секретом! НО НАПАДАТЬ ПЕРВЫМИ, ПРЕВЕНТИВНО – МЫ НЕ СОБИРАЛИСЬ! И этим приказом МИНИРОВАНИЕ начали – а минирование не делают, если нападать хотят.  МИНЫ снимают как раз – ПЕРЕД своим наступлением ПЕРВЫМИ…

Также в этом же пункте этого приказа указывалось – «Для обеспечения быстрого занятия позиций как в предполье так и основной оборонительной полосе соответствующие части должны быть совершенно в боевой готовности». Т.е. командованию 8-й и 11-й армий, их приграничным дивизиям четко напоминалось – в случае нападения, при получении приказа быть готовыми немедленно занять свои окопы и в т.н. предполье так и тем более в основной полосе обороны. Которая «по определению» является главным участком обороны для этих дивизий!...

Повторюсь для особо непонятливых и «резунов»…

ПРИКАЗ по ПрибОВО гласил – ПРЕДПОЛЬЯ, окопы ТАМ нельзя  занимать до нападения немцев. А эти окопы по планам обороны приграничных дивизий занимали ТОЛЬКО отдельные «батальоны предполий». И это ИМ было указано в директиве «б.н.» уже – занять огневые точки на границе. И занять их и должны были эти батальоны – сразу после 1.30 уже. Ведь эти батальоны ТАМ торчали – под видом работ, усиленные артдивизионами – с 5 мая уже. Т.е. – в течении получаса эти огневые точки должны были быть заняты во всех округах.

У самой дивизии же – была ОСНОВНАЯ полоса обороны, и ее дивизия должна была занимать после вскрытия пакета. И на это тоже не неделя ей была бы нужна – если она торчит в районе своей полосы обороны,  выведенная туда с 11-18 июня…

Другое дело, что и из этих 22-х приграничных дивизий не все были выведены именно в полосы обороны, в район этих

 

471

 

полос! Некоторые дивизии, в том же ПрибОВО где также был основной удар немцев, были выведены в районы сосредоточения, которые находились от «окопов» этих дивизий также черте где. До 30 км и больше!

Кто им ТАК спланировал эти районы в ПП, или их вывели в ЭТИ районы, находящиеся так далеко от рубежей обороны по картам  к директивам от «11-12 июня», почему их вывели именно в эти районы – вопрос уже для прокуроров. И если та же дивизия Абрамидзе в Карпатах, что имела до 100 км ответственности, имела время для маневра туда, где атакует противник, потому что это был относительно спокойный участок, то в том же ПрибОВО был главный удар. И приграничные дивизии, находящиеся в районах сосредоточения с 18 июня, но в 30-40 км от своих рубежей обороны в этом округе (в той же 11-й армии) в итоге встречали немцев не в окопах, а на марше. Притом, что кленовы их не поднимали по тревоге в 2 часа ночи. Ну а в ЗапОВО приграничные вообще были в местах постоянной дислокации, а не в районах сбора или сосредоточения…

 

(Примечание: Кстати, похоже, Жуков настолько был уверен в том, что Сталин подпишется на предложение военных о превентивном ударе из плана Жукова-ГШ от «15 мая», который военные начали сочинять уже в конце апреля, что начатый в начале мая вывод к границе отдельных частей проходил под идею нашего удара первыми! И это не скрывали даже от рядового состава!

Вот что можно прочитать в воспоминаниях бывшего командира топо- вычислительного отделения во взводе управления 1-го дивизиона 235-го ГАП 75-й сд 4-й армии ЗапОВО дислоцирующегося до 5 мая 41-го «в гарнизоне села Козинки, в военном городке, в нескольких километрах от Мозыря», заместителя политрука батареи (и старшины) Б.М. Овецкого:

«5-го мая 1941 года всю нашу дивизию подняли по боевой тревоге.

Г.К. - Почему объявили боевую тревогу?

Б.О. - Был получен приказ о выходе на запад, к государственной границе. К границе выдвигались все три стрелковых полка дивизии - 28-й, 34-й и 115-й, наш 235-й ГАП и 68-й ЛАП. В первые же дни похода нам выдали боекомплект, приказали всем заполнить «смертные» медальоны, зашить их в карманы гимнастерок, чтобы они всегда были с собой. К границе части дивизии перемещались разными способами и путями.

<…>

меня назначили (совмещая с командованием отделением) на должность замполитрука батареи (я носил в петлицах четыре треугольника и комиссарскую звездочку на рукаве). Ежедневно я проводил политбеседы с личным составом батареи. Нас же, тех, кто проводил политбеседы в подразделениях, также ежедневно собирал на инструктаж комиссар полка майор Разумейко, который сопровождал дивизион на марше. В начале похода основная тема и содержание бесед сводились к одному: «Наше наступление на сосредоточение немецких войск в Польше», перед нами ставилась задача уничтожить эту немецкую группировку.

Наступление предполагалось начать «с марша», и этим нам объясняли скрытность нашего передвижения, мы должны были незаметно сосредоточиться на границе для последующего удара. Такие беседы с комиссаром держали нас в постоянном напряжении и тревоге, в ожидании близкого начала войны. Причем, все красноармейцы и политработники свято верили, что мы не собираемся захватывать польскую территорию, что Красная Армия призвана только освободить соседний польский братский народ, порабощенный немцами. При этом, будет предотвращена угроза нападения Германии на нашу страну. Война будет на чужой территории и победа будет за нами»!

 

Т.е., похоже, не дожидаясь, что там решит Сталин, и наши замполиты также активно проповедовали в выводимых частях наше наступление первыми, прикрывая его «освобождением» несчастных поляков!? Однако, видимо с середины мая, после того как Жуков сунулся к Сталину с идеей своего превентивного удара и получил за эти фантазии по голове (Сталин по словам самого же Жукова доходчиво объяснил куда отправит военных с их идеей превентивного удара – к прокурору) – пропаганда в частях изменилась?:

«По мере того как мы приближались к границе, темы бесед изменялись. О наступлении на немцев уже никто не говорил, никто о такой поставленной задаче и не упоминал.

На политзанятиях обсуждался только текущий момент, но опять таки, не у нас, а где-то далеко в Европе, в Англии, Франции. Мотивация скрытности нашего передвижения тоже изменилась – по новой версии, мы вроде бы опасались дать немецкому командованию основание считать, что наши силы где-то сосредотачиваются и мы, таким образом, выказываем недоверие Пакту о ненападении. Все должно было выглядеть как в обычной обстановке...» (Сайт «Я помню». Легко найти в сети…)

Выведенные к границе части, в 800 метрах от нее занялись строительством легких укреплений. Т.е. – идея превентивного удара к середине мая была окончательно похерена, однако – в этом ГАП, находящегося непосредственно на границе огневые позиции для своих гаубиц при этом не оборудовали…)

 

Мы готовили ОТВЕТНОЕ наступление из КОВО – и частично из ЗапОВО. Но – именно ответное. ПОСЛЕ сдерживания первых атак немцев на других участках границы.

Смотрите на немцев – ОНИ НЕ ВЫВОДИЛИ свои дивизии к 21 июня в УРы, которых у них не было вообще, не растягивали на границе свои приграничные дивизии, которых у них не было – они СРАЗУ для атаки концентрировали свои войска. А мы – и выводили в УРы, и растягивали на границе свои приграничные дивизии и прочие ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ мероприятия проводили. Вопрос простой – ну и на хрена МЫ ТАК делали – по русскому идиотизму природному что ли? Немцы СРАЗУ к наступлению готовятся, а мы – как дебилы, для МАСКИРОВКИ типа – херней занимались что ли, выведя по ПП 22 дивизии к границе, почти полумиллионную группировку?

Другое дело, что наши военные, увы, по словам Молотова «оказались шляпы»… Одни наидиотничали с предвоенными

 

472

 

планами, которые изначально не учитывали ни возможности РККА вести наступления масштаба фронтов, ни азы военной науки, которая не приемлет контрнаступлений без подготовки, не дождавшись пока противник будет остановлен и не ввел все свои силы в бой, а ваши войска в принципе не способны воевать. А другие устроили саботаж с выполнение предвоенного вывода войск по Плану прикрытия…

 

Как писали в исследовании «1941 год — уроки и выводы»:
«Уже в самом планировании закладывались предпосылки для будущих неудач советских войск»!!!

Разжую для «штатских» – о чем речь, о каком планировании, в котором были заложены предпосылки для будущих поражений РККА, тут сказано…

Дело в том, что в ГШ с приходом Мерецкова, а затем и Жукова наши военные реально носились с идеей, что лучше всего – нанести превентивный удар. Но раз тиран не разрешает это делать, ссылаясь на Берлинский Пакт в котором четко прописано, что если кто нападет на Германию, то Япония обязана будет помочь ей вплоть до военной помощи – наши стратеги решили, что тогда мы начнем наше ОТВЕТНОЕ наступлении, немедленно, по факту нападения Германии. НО! Планирование немедленных КОНТРнаступлений, да еще и в масштабах фронтов, без решения задач прописанных в военной науке – остановить противника, дождаться ввода его вторых эшелонов и всего таких задач чуть не с десяток в этой науке для своего контрнаступления – есть преступная авантюра минимум! И самое важное – планировать такое наступление (ответное или тем более превентивное) армией в принципе не готовой и не способной к этому это верх или идиотизма, или – сознательное вредительство!

По рабочим планам ГШ ответные действия, КОНТРУДАРЫ (не КОНТРНАСТУПЛЕНИЯ на территорию противника, а КОНТРУДАРЫ на своей земле) тех же мехкорпусов по флангам прорвавшихся группировок немцев могли быть нача-

 

473

 

ты не ранее пары недель ПОСЛЕ нападения Германии! За эти «пару недель» не только мобилизация для вторых эшелонов должна была быть проведена, но и только за эти дни можно было точно «увидеть» – где прут те самые танковые кулаки немцев – танковые группы. Которые не в первый день границу все же пересекли и на 22 июня ТОЧНЫЕ места их атаки еще реально не были известны в ГШ.

Ведь одно дело рассчитать, где будут направления этих ударов, а другое – точно увидеть по какой «дороге» попрут танки Гудериана. Чтобы на этой «дороге» выставить приведенные в б.г. с 20 июня противотанковые бригады (ПТБр), приданные ВСЕМ армиям западных округов кроме 4-й – прикрывавшей брестское направление! И чтобы по флангам этих группировок наши МК, ВТОРОЙ эшелон обороны округов мог эффективно наносить свои удары! Однако Жукову мечталось не контрудары, а КОНТРНАСТУПЛЕНИЯ провернуть! Вообще не учитывающие то где и как немец прет. Как сказал Еременко: «Ты же был начальником³⁹⁶ {Генерального} штаба, уже войска были сдвинуты под предлогом учебы, сосредоточены, но не там сосредоточены, а по пути продвижения тов. Жукова³⁹⁷{почему же, и по твоему предложению, войска были под предлогом учебы сосредоточены задолго до начала войны, но не там, где нужно}. А как началась война, началась кутерьма. Разве это Сталина вина?³⁹⁸ {Это вина Генерального штаба и прежде всего Жукова, который оказался оперативно неграмотным. В результате этого с началом войны началась переброска войск из одного района в другой, с тем, чтобы исправить допущенную ошибку, что окончательно запутало действия наших войск.}». (Фонд А.Яковлева. Архив А.Яковлева. Георгий Жуков. Раздел V. Хрущевская опала. Документ № 19.2. «Пленум Центрального Комитета КПСС — октябрь 1957 года. Стенограмма. Заседание второе. Вечернее. 28 октября)

 

И именно ЭТО и пытался реализовать Жуков в ЕГО предвоенных планах – и 24-26 июня директивой «№3».

Как писали в «уроках и выводах» офицеры ВНУ ГШ –

 

474

 

изначально, в наших планах ГШ-Жукова: «Планируемые контрудары армейскими и фронтовыми резервами не были обеспечены реальными силами для их нанесения. Механизированные корпуса, которые должны были составлять основу контрударных группировок, не были полностью укомплектованы и потому являлись лишь частично боеспособными. Артиллерийские противотанковые бригады, имея в основном штатную численность, были слабо подготовлены, чтобы вести эффективную борьбу с танками.

Такой подход к организации прикрытия в условиях нарастающей угрозы внезапного нападения сильного противника не мог обеспечить выполнение задачи, так как не учитывал всех факторов, определявших способность армий первого эшелона к отражению удара крупных сил противника». (с. 61)

 

Т.е. – или кретины тупые, оперативно неграмотные, как сказал о Жукове Еременко, или мерзавцы и предатели, планирующие на случай войны с Германией заведомо разгромные для СССР «планы войны» сидели в нашем Генштабе…

С одной стороны, можно конечно говорить что это мы сейчас такие умные, на «послезнании» точно знаем, что и как надо было делать, и судим великих маршалов за их ошибки слишком сурово. Ведь реально они многого не знали и это именно опыт их ошибок «трудных» стал основой опыта армии после войны.

Однако! Почитайте работу Грецова, его слова о том, КАК «представляли» себе в нашем ГШ то, как немцы будут наступать. Не танками впереди, а пехотой с артиллерий, а танки видимо как вспомогательные силы – спустя пару дней попрут. И поэтому наша стратегия ответных действий строилась исходя из ТАКОЙ стратегии действий немцев. И это при том, что немцы уже показали в Европе, что такое их «блицкриг» в действии в Польше и Франции. Но ведь нашим стратегам-гениям опыт сей не указ – ничего нового им не дает…

Но, к сожалению, точно узнать, что произошло в пред-

 

475

 

военные дни сегодня довольно сложно. Какие приказы шли в округа из Генштаба в июне и тем более с «18 июня» можно только ознакомившись с «исходящими» шифртелеграммами ГШ, которые не рассекречиваются и некоторые до сих пор хранятся в самом Генштабе в Москве. И это можно сделать только по личному разрешению начальника Генштаба или министра обороны. Т.е. – никогда… А что там кто указывал павловым устно – в довесок к директивам ГШ – можно узнать только из следственных Дел на расстрелянных и в показаниях свидетелей, тех, кого также приговаривали к расстрелу, например начштаба ЗапОВО, или начсвязи штаба ЗапОВО. Или тех генералов лета 41-го кто служил потом в РОА у Власова. Т.е. – тем более никогда. Ведь эти Дела могут или только родственники осужденных читать, или «любой», но по доверенности от них. Т.е. – никогда эти Дела не будут опубликованы. Хотя судя по всему, тот же Павлов не был активным участником саботажа и действительно делал только то, что ему приказывали, а потом указывали из Генштаба….

Так что – остается только изучать «косвенные улики», да ставить вопросы – там, где давно пора поставить точки. Хотя и на «косвенных» вполне можно разобраться – что же натворили наши стратеги в ГШ и округах…

 

А теперь еще глянем, что писал о предвоенных планах военных тот же П.Судоплатов:

«Глава 10.

НЕМЕЦКИЕ СПЕЦСЛУЖБЫ ПРОТИВ СССР НАКАНУНЕ НАПАДЕНИЯ

...

В девяностые годы начались публикации всевозможных “документальных” материалов о разработке планов наступательной операции Красной армии в начальный период войны. Должен сказать, однако, со всей ответственностью, что плана так называемой превентивной войны с Германией не существовало. Жуков и Василевский пред-

 

476

 

лагали упредить немцев в стратегическом развертывании войск в случае начала Германией военных действий. Это известный рукописный документ, датированный 15 мая 1941 года.

Сейчас упускают из виду, что эти соображения о встречном сражении Сталин и нарком обороны Тимошенко положили в основу директивы войскам днем 22 июня 1941 года, когда была предпринята попытка встречным ударом остановить немцев и нанести им главный удар на юго-западном направлении. Жукову, по-моему, изменяет память, когда он пишет в своих мемуарах о том, что директива Ставки по проведению решительного контрнаступления была для него совершенно неожиданной. Ведь речь шла о проведении в жизнь тех мероприятий, которые он как начальник Генштаба и генерал-майор Василевский предлагали Сталину осуществить в случае начала войны более чем за месяц до нападения немцев.

Более того, майские соображения Жукова и Василевского фактически были первым нашим черновым вариантом плана военных действий в случае начала войны с Германией.

Сейчас очевидно, что этот документ был весьма несовершенен, более того, замысел наступательных операций мало чем отличался от планов наступательной кампании русской армии в Галиции и Юго-Восточной Польше, разработанных царским генштабом еще в 1913 году и частично с неудачами реализованных в августе-сентябре 1914 года». ( П.Судоплатов. «Хроника тайной войны и дипломатии. 1938–1941 годы», М. 2017.  Есть в интернете. Данная книга – переиздание книги Судоплатова «Разные дни тайной войны и дипломатии. 1941 год», М. 2001г .)

Как видите – Судоплатов прямо обвиняет маршала Жукова во вранье – в том, что Жуков непричастен к сочинению директивы №3 вечера 22 июня – на реализацию предвоенных планов ГШ-Жукова. А также он показывает, что это была реализация именно фактического плана немедленного ответного («встречного») удара переделанного из жуковского плана превентивного удара «от 15 мая»! А так-

 

477

 

же что это была тупая копия провального плана царского Генштаба на случай войны с Германией в 1914 году еще! Теперь понятно о каком «опыте Первой мировой войны», который неудачно было скопирован и лег в основу наших планов на случай войны с Германией в 41-м говорили Захаровы, да и в общем, и сам Жуков признавал?

При этом Судоплатов вроде как Сталина и обвиняет в появлении директивы №3, и, по сути, чуть не в идее разработки этого плана «встречного сражения», который и был положен в основу директивы №3, «когда была предпринята попытка встречным ударом остановить немцев и нанести им главный удар на юго-западном направлении». Но у Судоплатова часто попадаются моменты в адрес Сталина, явно не соответствующие реальности. Директива №3 была, конечно же «одобрена» Сталиным, но писалась она с подачи военных, которые принесли Сталину липовые сводки с границы, которые и пытались, таким образом утвердить у Сталина эту директиву. При этом тот же Жуков, которого Судоплатов обвинил в появлении этой директивы, Сталина в ее сочинении обвинить не рискнул. Жуков, пытаясь снять с себя ответственность за ее появление, уверяя, что он уехал из Москвы в Киев по приказу Сталина в 2 часа дня уже, назвал директиву №3, написанную в кабинете Сталина в 16 часов «директивой наркома». Впрочем, стоит учитывать и то, что сам Судоплатов свои книги не писал. Насколько известно он или надиктовывал тексты, как тот же Хрущев в его «мемуары», или книги Судоплатова писались с неких черновиков Судоплатова (как и у того же Микояна) некими «литературными неграми». И странные иной раз высказывания Судоплатова в адрес Сталина вполне могли появиться от этих не в меру умных «негров».

Также Судоплатов уверяет что «майские Соображения Жукова и Василевского фактически были первым нашим черновым вариантом плана военных действий в случае начала войны с Германией», что неверно. Рабочими планами были те, что утвердил в сентябре-октябре 40-го Сталин, а «план

 

478

 

 от 15 мая» был не более чем инициативой Жукова. Который, правда, вылез из желаний наших военных бить первыми, бродивших в их головах с времен тухачевских еще.

Однако в любом случае, как говорится, не в бровь, а промеж глаз врезал чекист нашим военным…

(Впрочем, о том, почему и как лукавил о причинах трагедии 22 июня, о предвоенных планах ГШ Жуков, и как ГШ-Жуков «подменял» планы на случай войны с Германией, утвержденные Сталиным – будем подробно разбирать в отдельном исследовании…)

 

Многие исследователи замечают:

«Слишком хреновый план обороны. Сплошные ошибки.

1-е – предполагалось опираясь на Уры (которые не готовы) держать оборону.

2-е – в приграничных дивизиях вторые эшелоны отмобилизуются на 3 день и прибывают на 4 – после мобилизации, которая начнется формально в день начала войны.

3-е – резервы – отмобилизуются на 3 день, прибывают на 10-12 день, и чтобы сократить время прибытия глубинные дивизии переводят на усиленный состав и выдвигают ближе к границы – время прибытия сокращается до 2-3 дней. На зимних квартирах остаются мобилизационные ячейки, которые формируют запасные части и отмобилизуют 2 эшелоны, выдвигается пехотное ядро 7-8 тыс человек без тылов.

В общем – план не очень на мой взгляд».

 

Увы, если бы полоса обороны на приграничную дивизию, и тем более на тех участках, где вполне предсказуемы и просчитано ожидаемы были удары немцев, была бы не 30-50 км, а 10 км – то сам по себе такой план может и прокатил бы…

Но в том и прикол, что сам план был не обороны, а НАСТУПЛЕНИЯ. Жуков грезил вообще о превентивном ударе, но т.к. Сталин военным и лично Жукову это запретил планировать, то ГШ (Мерецков-Жуков) удумал, что про-

 

479

 

катит ответное наступление. И это ответное наступление в ЭТОМ случае – при ТАКОЙ растянутости приграничных на границе – и ДОЛЖНО и МОГЛО быть ТОЛЬКО НЕМЕДЛЕННЫМ. Иначе – при долгой обороне – будет задница. Не выдержат приграничные немцев никак. Не удержат немцев на границе ожидаемые пары недель – для мобилизации вторых эшелонов и подготовки ответных контрударов.

Потом маршалы обвиняли Жукова: он мог ведь с весны довести хотя бы приграничные до штата военного времени – чтобы они вообще не зависели от мобилизации, но не сделал этого. Однако Жуков ведь и не думал об обороне. Он грезил наступлениями. Если не превентивными, то тогда ответными немедленными! А для этих наступлений по Жукову, верному ученику Тухачевского, вовсе не нужны отмобилизованные дивизии. Врежем тем, что есть, и пока наступающие дивизии будут погибать, срывая наступление немцев, прущих «на параллельных операционных направлениях», остальные и проведут мобилизацию. Под «прикрытием» наступающих наших дивизий – мехкорпусов в первую очередь, да ВВС… Если такое прокатило в Монголии у Жукова, который гнал в наступление дивизии буквально вчера только пополненные приписниками (за что получал нагоняи и Шапошникова в телеграммах) да кидал в атаку танки без поддержки пехоты, за что он получил Героя Советского Союза, то почему же это не сработает с немцами?!

Ну а на это авантюрное планирование и наложилось то, как павловы-кленовы исполняли приказы ГШ перед 22 июня – как они выводили войска по ПП и как поднимали их по тревоге в ночь на 22-е...

Вот такая вот она – краткая хронология события июня 41-го. Которая Резуну и его неадекватным сторонникам однозначно не нужна. Как впрочем, от нее будут еще долго шарахаться и его «разоблачители» в лице представителей «официальной Истории»…

 

480

 

А ведь тот же генерал армии М.А. Гареев, что и является до сих пор основным представителем т.н. «официальной» точки зрения по проблеме трагедии 22 июня, о сути планов ГШ-Жукова высказался ведь вполне четко и конкретно еще в середине 1990-х! Однако тянущийся черте сколько лет спор о том, собирался ли СССР (Сталин) нападать на Германию, или нет, не закончится до тех пор, пока Гареевы, как официальные военные историки от государства и представители Вооруженных Сил, не поставят в нём точку. Пока не наберутся смелости и не закончат такие собственные слова:

«Накануне войны в какой-то момент (интересно в какой? – К.О.) было упущено из виду то важнейшее обстоятельство, что в случае начала военных действий и в политическом, и в военном отношении нельзя исходить только из собственных пожеланий и побуждений, не учитывая, что противник будет стремиться делать всё так и тогда, когда это удобно и выгодно ему…» (Гареев М. А. «М.В. Фрунзе – военный теоретик». М., 1985. С. 323).

«Идея непременного перенесения войны с самого её начала на территорию противника… (т. е., либо упреждающее нападение на уже готового напасть Гитлера, опередив того «на пару дней», либо немедленное наступление на Германию, как только Гитлер перейдёт нашу границу! – К.О.) настолько увлекла некоторых руководящих военных работников, что возможность ведения военных действий на своей территории практически исключалась. Конечно, это отрицательно сказалось на подготовке не только обороны, но и в целом театров военных действий в глубине своей территории» (Гареев М. А. «Неоднозначные страницы войны. (Очерки о проблемных вопросах Великой Отечественной войны)». М., 1995. С. 125–126.)

Обратите внимание, Гареев не пишет, что это Сталин или руководство СССР, например, собирались «непременно переносить войну с самого её начала на территорию противника». Т. е. начать немедленное наступление на напавшего

 

481

 

врага. Гареев пишет, что эта идея увлекала именно «некоторых руководящих военных работников». И это именно ими «возможность ведения военных действий на своей территории практически исключалась». Жаль только, старый генерал не назвал имена этих «руководящих военных»…

«Приграничные военные округа должны иметь тщательно разработанные планы отражения вторжения противника, то есть планы оборонительных операций, так как отражение наступления превосходящих сил противника невозможно осуществить мимоходом, просто как промежуточную задачу (типа быстренько, за пару часов, побьём супостата на границе, а потом лихо начнём наступать в Европу. – К.О.). Для этого требуется ведение целого ряда длительных ожесточенных оборонительных сражений и операций.

Если бы такие планы были, то, в соответствии с ними, совсем по-другому, а именно с учетом оборонительных задач, располагались бы группировки сил и средств этих округов, по-другому строилось бы управление и осуществлялось эшелонирование (размещение – К.О.) материальных запасов и других мобилизационных ресурсов.

Готовность к отражению агрессии требовала также, чтобы были не только разработаны планы операций, но и в полном объеме подготовлены эти операции, в том числе в материально-техническом отношении, чтобы они были освоены командирами и штабами. Совершенно очевидно, что в случае внезапного нападения противника не остается времени на подготовку таких операций. Но этого не было сделано в приграничных военных округах». (Гареев М. А. «Неоднозначные страницы войны. (Очерки о проблемных вопросах Великой Отечественной войны)». М., 1995. С. 119–120)

«Резуны» и пр. мельтюховы этими словами старого генерала пытаются доказать, что Сталин собирался напасть первыми на Гитлера! Мол, раз не готовилась серьезная оборона, то значит, готовилось нападение первыми! Ну, тут как говорится – психиатрия им в помощь… Лучше принудительная…

 

482

 

А теперь держа в голове слова старого генерала, прочитайте еще раз то, что писали об этих планах ГШ  офицеры ВНУ Генштаба в исследовании ДСП «1941 год — уроки и выводы» в 1991-92 году. И вывод из слов М.А. Гареева простой – наши военные мечтали о НАСТУПЛЕНИИ, о ПРЕВЕНТИВНОМ ударе по немцам и его тащили любой ценой! НО! Сталин на это пойти не мог! ПОСЛЕ 27 сентября 40-го – после того, как появился Тройственный Пакт о военной помощи между Берлином и Токио, о том, что если кто-то – США или ССР нападет на одну из сторон, то другая ДОЛЖНА будет помогать жертве агрессии и военной помощью, что для нас в случае нашего превентивного удара по Германии означает ВТОРОЙ ФРОНТ НАМ в задницу – Сталин на превентивный удар пойти уже никак не мог!

После чего военные стали тащить идею нанесения ОТВЕТНОГО удара. Из КОВО и этот удар будет и доложен быть именно НЕМЕДЛЕННЫМ. И репетицию этого ОТВЕТНОГО удара-наступления и провели на вторых январских КШИ 41-го…

Кстати, Гареев суть планов ГШ при Жукове показал в этой статье, но после в его статьях или книгах НИЧЕГО подобного не было и нет. После той статьи он перешел на набор старых штампов – Сталин запрещал военным (не дал) привести войска в б.г. и т.п. глупости про те же опоздания с «красными» кнопками в том числе. Почему он показал правду о планах ГШ-Жукова в середине 90-х, а потом  всячески уходил от этой темы? Так в 92-м вышло исследование «1941 год — уроки и выводы» и, похоже, генерал в те годы подумал, что скоро рассекретят и сами документы из архива Генштаба в Москве и пора говорить правду. Но, увы – эти документы, боюсь, вообще не рассекретят и тем более скоро. Слава богу, что есть хотя бы исследование ВНУ ГШ от 1992 года, которое сегодня доступно всем желающим в сети…

 

483

 

(Примечание последнее: В мае 2016 года вышел мой двухтомник «Тайна трагедии 22 июня», в котором была сделана попытка на максимально полных ответах на «вопросы Покровского» некоторых генералов из ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО и ОдВО разобраться с причинами трагедии 22 июня, выяснить, что творилось в округах на самом деле в те предвоенные дни, и в первые часы начала войны 22 июня. После этого я решил поехать летом 2017 года в ЦАМО, скопировать все ответы всех генералов отвечавших Покровскому, и сделать с краткими комментариями сборник этих ответов – то, что не смогло сделать при Жукове, в 1956 году ВНУ ГШ. Весной 2017 года, в мае я звонил в ЦАМО, и замначальника архива мне сообщила, что с этими ответами уже кто-то работает. И после того как к 22 июня 2017-го на сайте ЦАМО были выложены ответы еще трех генералов Покровскому, я решил что «работа» над ответами и заключалась в оцифровке именно этих дополнительных ответов. Однако в июле 2017 года на сайте издательства университета Дмитрия Пожарского появилась реклама двухтомника – «Пишу исключительно по памяти... Командиры Красной Армии о катастрофе первых дней Великой Отечественной войны», в 2-х томах, «сост. С.Л. Чекунов»! Который вышел в августе-сентябре 2017 года.

Данный двухтомник – это то, что я мечтал сделать – публикация полных ответов генералов, 79-ти человек на вопросы Покровского! От Ленинградского до Одесского округов! Так что – кому не нравится моя публикация полных ответов некоторых генералов на вопросы Покровского и мой анализ и разбор этих ответов, изучайте полные ответы ВСЕХ генералов, что есть в архивах и опубликованы, наконец, в сборнике Чекунова, и делайте ВАШИ анализы и разбор этих ответов. И можно утверждать – данная публикация С.Чекуновым всех полных ответов всех генералов, что хранятся в ЦАМО – по значимости является огромной исторической сенсацией, которую сложно даже сравнить с чем-либо подобным, тем более касаемо инфор-

 

484

 

мации о причинах трагедии 22 июня. И на сегодня осталось только еще найти ответы отдельных генералов Западного фронта, что отвечали еще в августе 41-го генералу Маландину на вопросы связанные с 22 июня…

И прочитав эти полные ответы от 79-ти командиров – от полка и до штабов округов, – вы увидите достаточно полную и объективную картину подготовки к войне и первых дней войны. И «картина» эта вызовет оторопь. То ли наши командиры, от округа и до НКО с ГШ, которые им скидывали те планы на случай войны – конченые клинические идиоты, не понимающие НИЧЕГО в военном деле, то ли – чуть не поголовно изменники.

Двухтомник Чекунова вышел осенью 2017 года, а в 2018 году, возможно, выйдет «приложение» к ответам генералов – сборник Чекунова же предвоенных планов НКО и ГШ, с предвоенными директивами посланных из ГШ округам в мае-июне 41-го.… И таким образом этот «трехтомник» С.Л. Чекунова станет самым важным и главным источником документов связанных с трагедией 22 июня! Впрочем – сам он уверяет, что тема июня, предвоенных дней его не интересует, и новый многотомник, на 5 томов, будет касаться только планов РККА с начала 1920-х по начало войны, но не событий мая-июня 41-го...)

 

Надеюсь, читателю стало хоть чуточку понятнее, что натворили с военным планированием в Генштабе Жуков и его предшественники к июню 41-го, что за «два плана» (или «пять планов») было у будущего маршала Победы. И в чем личная вина («ошибки») Г.К. Жукова в реализации этих «планов войны». Ведь цель этой, еще одной «очередной», данной книги о проблеме «22 июня» все же не разбор дуростей «резунов». Цель таких разборов творчества различных «историков» – на их «фоне» еще раз и по возможности подробно показать, что происходило на самом деле в те дни и недели – перед 22 июня и непосредственно в ночь на 22 июня. Показать фактуру предвоенных дней, показать

 

485

 

 какие «планы войны» на самом деле были в нашем НКО и ГШ. Ну а неизбежные выводы, которые появляются, когда видишь реальную картину – это уж, как говорится – «не мои проблемы».

Что это было со стороны наших будущих маршалов Победы, и тем более генералов («невинных жертв сталинизма») уже в округах – дурость и безграмотность, или – подлость и измена – решать читателю…

 

Итак – мы, попинав слегка основных «резунов» нашей историографии по трагедии 22 июня, попробовали ПОКАЗАТЬ максимально полную, по ИМЕЮЩИМСЯ НА СЕГОДНЯШНИЙ день ДОСТУПНЫМ или ОПУБЛИКОВАННЫМ данным, фактам и документам, картину от начала июня до момента нападения Германии на СССР, до утра 22 июня! А также попробовали показать – что же было задумано в нашем Генштабе на случай войны с Германией. И как всегда надеюсь – другие исследователи и историки покажут более полную и ДОКУМЕНТАЛЬНО точную картину этих событий, уточняющую и пусть даже в чем-то опровергающую то, что показано в этом исследовании…

 

11.06.2012 г. – 18.10.2016г. – 16.5.2018г. – 2.8.2018г.

 

486

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

 

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ ................................................................ 5

ЕЩЕ ОДНА НУ ОЧЕНЬ «ОРИГИНАЛЬНАЯ

ГИПОТЕЗА» ТРАГЕДИИ 22 ИЮНЯ –

как «Сталин хотел напасть на Гитлера» 23 июня, устроив «провокации»

против СССР, переодев чекистов в немецкую форму.

Или – так какие «планы войны» были

в Генштабе РККА на самом деле ........................................................ 29

Часть 2. ПРЕДВОЕННЫЕ ПЛАНЫ ГШ ...........................................131

Часть 3. РЕЗУНА НЕ ПОПИНАЛ — ДЕНЬ ПРОШЕЛ ЗРЯ ........... 209

«КРАТКАЯ»  ХРОНОЛОГИЯ  СОБЫТИЙ ИЮНЯ 41-го...

Или – так что же происходило

в предвоенные дни в НКО и ГШ, в западных округах,

как выводились войска по Планам прикрытия

и с какого числа .................................................................................. 285

САМЫЙ ДОЛГИЙ ДЕНЬ…

Или – как поднимались войска по тревоге в ночь

нападения, как ДО нападения Германии

вскрывались «красные» пакеты в округах

и по чьей команде, что было в настоящей

Директиве №1, и когда она ушла из Генштаба

в западные округа. ............................................................................. 342

ТАК ЧТО ЖЕ С «РАЗВЕДКОЙ»?

Или – как РУ ГШ

«дезинформировало» Кремль .......................................................... 425

 

487