Прошло почти 60 лет со времени начала Великой Отечественной войны, но ясности относительно неудач Красной армии в начальный период этой войны до сих пор нет, как нет достаточно полной и достоверной информации о состоянии Вооруженных сил СССР на июнь 1941 г. Многочисленные публикации, посвященные описанию именно этого периода отечественной истории, к сожалению, не только не позволяют закрыть все «белые пятна», но и становятся источником новых мифов, искажающих роль Красной армии в победе над фашистской Германией. Прежде всего эти недостатки относятся к области оценки численного и качественного, а также кадрового состава Красной армии накануне войны. Такое положение в исторической науке во многом было обусловлено политической конъюнктурой, когда в публикуемой литературе говорилось лишь о победах Красной армии и не говорилось о поражениях, говорилось о победителях и не говорилось о павших в период поражений и отступлений. И современные исследования в погоне за сенсациями еще не смогли преодолеть политической и идеологической конъюнктуры в изложении и интерпретации фактов той войны.
Предисловие
Прошло почти 60 лет со времени начала Великой Отечественной войны, но ясности относительно неудач Красной армии в начальный период этой войны до сих пор нет, как нет достаточно полной и достоверной информации о состоянии Вооруженных сил СССР на июнь 1941 г. Многочисленные публикации, посвященные описанию именно этого периода отечественной истории, к сожалению, не только не позволяют закрыть все «белые пятна», но и становятся источником новых мифов, искажающих роль Красной армии в победе над фашистской Германией. Прежде всего эти недостатки относятся к области оценки численного и качественного, а также кадрового состава Красной армии накануне войны. Такое положение в исторической науке во многом было обусловлено политической конъюнктурой, когда в публикуемой литературе говорилось лишь о победах Красной армии и не говорилось о поражениях, говорилось о победителях и не говорилось о павших в период поражений и отступлений. И современные исследования в погоне за сенсациями еще не смогли преодолеть политической и идеологической конъюнктуры в изложении и интерпретации фактов той войны.
Авторы данного исследования попытались собрать и структурировать в одной работе все данные, характеризующие количественный и качественный состав частей, соединений и объединений Красной армии, а также высший командный и начальствующий состав РККА на начало Великой Отечественной войны. Изложение информации в форме статистического сборника обусловлено желанием авторов оценить военную составляющую данного периода и отказаться от любой возможной оценки с каких-либо идеологических, экономических или политических позиций, предоставив эту возможность читателю.
Каждый человек, интересующийся историей России периода Второй мировой войны 1939-1945 гг., совершенно определенно может назвать только несколько номеров частей, соединений и объединений Красной армии, а также их командиров, вступивших в войну 22 июня 1941 г. или чуть позже. А что нам известно о тех стрелковых, кавалерийских, танковых, механизированных, мотострелковых, авиационных дивизиях и корпусах, о тех армиях и фронтах, их состоянии, кадровом составе, если многие из них погибли в первые дни и недели войны? Об участии других, хотя и вступивших в войну несколько позже, тоже ничего нельзя сказать, так как они погибли все до единого на поле боя и некому оказалось рассказать об их подвиге в своих послевоенных мемуарах. Третьи и вовсе оказались существующими только на бумаге и никогда не принимали участия в войне. Четвертые, хотя и существовали всю войну, на фронт так и не попали. Поэтому одной из главных задач, стоявших перед авторами, было установить количественный и качественный состав всех частей, соединений и объединений Красной армии накануне войны, назвать имена всех командиров и комиссаров, которые их возглавляли. Говоря о полководцах, военный историк назовет имена тех, кто вел советские войска на штурм Берлина, Кенигсберга, Вены. Но сложно будет вспомнить имена тех генералов и адмиралов, которые вступили в войну, ибо их вклад в Победу так и остался никому не известен, потому что погибшие в бою, в плену и в застенках НКВД об этом не расскажут. Поэтому другая задача данного исследования — перечислить по возможности весь высший командный и начальствующий состав Красной армии накануне войны, с указанием занимаемых ими должностей, и проследить, насколько это позволяют рамки статистического сборника, их судьбу в годы войны.
Для сбора информации, обобщенной в данном исследовании, авторы использовали различные источники, а именно: периодические издания (газету «Красная Звезда» за 1935-2000 гг., журналы «Военно-исторический журнал» 1959-2000 гг., «Родина» 1991-2000 гг., «Вопросы истории», «Военно-исторический архив» и другие); документы периода войны, опубликованные в открытой печати и сборниках документов; мемуары участников и свидетелей войны: Г. К. Жукова, И. С. Конева, И. X. Баграмяна, С. С. Кузнецова, Д. Ф. Устинова, К.К. Рокоссовского и многих других; справочные издания, доступ к которым был весьма ограничен по причине наличия на них до недавнего времени грифов «Для служебного пользования» и «Секретно». В данном исследовании использован и фактический материал, опубликованный в монографиях, посвященных истории Великой Отечественной войны.
Актуальность издания данной работы очевидна. 22 июня 2001 г. исполнилось 60 лет со времени, когда прогремели первые залпы той войны. Перефразируя высказывание великого русского полководца А. В. Суворова о том, что война не закончена до тех пор, пока не будет захоронен последний павший на ней солдат, авторы могут сказать, что для историка и для всех тех, чьи родственники погибли в годы Великой Отечественной войны, она не закончена до тех пор, пока мы не будем знать все о судьбе тех, кто дрался и отступал, погибал, но не сдавался, попадал в плен, но боролся и победил. Актуальность этой работы в том, что в XX веке нет более ни одного события, ни одной победы для всего русского (советского) народа равновеликого по горечи поражений и радости Великой Победе.
Для тех, кто увлекается и изучает военную историю, эта книга должна представить определенный интерес. Не вся имеющаяся информация нашла свое место в настоящем издании. Кроме того, по целому ряду направлений авторы не располагают тем объемом информации, который бы позволил включить их в эту книгу.
Авторы будут благодарны всем, кто ознакомится с этой книгой и найдет возможность указать на ее недостатки, поделиться информацией, которая бы вносила большую определенность в те или иные аспекты истории войны, затронутые в данном исследовании.
1. Краткий обзор строительства Вооруженных сил СССР в предвоенный период с января 1939 г. по июнь 1941 г.
До января 1939 г. численность Вооруженных сил СССР увеличивалась с каждым годом, хотя и незначительно. К оставшимся после Гражданской войны 30 стрелковым и 10 кавалерийским дивизиям за 17 лет добавилось 68 стрелковых и 16 кавалерийских. В этот период осуществился переход от армейских управлений к корпусным, были созданы новые рода войск (АБТВ, воздушно-десантные) и значительно перевооружилась сама армия (прил. 1.1-2). Да и небольшие локальные конфликты (в 1929 г. на КВЖД, летом 1938 г. на озере Хасан), некоторая напряженность на южных и дальневосточных границах не требовали серьезного увеличения количества воинских формирований, хотя и принуждали содержать в этих регионах развернутые армейские управления (Отдельная краснознаменная Кавказская армия, Отдельная краснознаменная Дальневосточная армия, а затем 1-я и 2-я Отдельные краснознаменные армии) и усиленные группировки войск (прил. 1.3). Остальные формирования подчинялись командованию военных округов, на которые была разделена территория страны.
Значительное увеличение численности формирований РККА произошло летом-осенью 1939 г. Нападение Германии на Польшу и начало 2-й мировой не застало Красную армию врасплох. К этому времени она успела «поточить зубы» в монгольских степях и в дальневосточном Приморье, закалить определенное количество кадров и испытать технику в Китае и Испании. Да и период с сентября 1939 г. по июль 1940 г. добавил ей боевого опыта. Резко возросли количество формирований РККА, их оснащенность личным составом и техникой. И если в первую половину 1939 г. было сформировано небольшое количество соединений и частей (например, 31, 56-й стрелковые корпуса, 105, 109, 114-я стрелковые, 104-я горно-стрелковая дивизии, 1, 4, 5-я стрелковые бригады и другие), то с июля этот процесс пошел нарастающими темпами. К созданным в июле 1938 г. 1-й и 2-й Отдельным краснознаменным армиям на Дальнем Востоке и 6 армейским группам на Западе (созданным в преддверии чехословацкого кризиса) добавились управления Минской, Новгородской и 1-й Армейской группы в Забайкалье. Все они были сформированы на базе управлений стрелковых и кавалерийских корпусов, которые являлись фактически теми же армейскими управлениями, которые и возникли несколько позже, в период «польского похода». Так, уже 15 сентября были сформированы управления 3,4, 11-й армий, 28 сентября — 5, 6, 12, 13-й армий. На базе управлений Белорусского и Киевского особых военных округов тогда же были развернуты управления Белорусского и Украинского фронтов. Новгородская армейская группа 14 сентября стала 8-й армией, из управлений Калининского и Московского военных округов были выделены управления 7-й и 10-й армий, сформирована Мурманская армейская группа (с 29 ноября — 14-я армия). Из управления КОВО 23 октября было выделено управление Одесского округа, а управление 13-й армии переименовали в управление 12-й армии, бывшее управление которой влилось в Харьковский округ. В преддверии войны с Финляндией, 29 ноября создано управление 9-й армии, а 25 декабря из группы комкора В. Д. Грендаля воссоздана 13-я армия. В следующем году, уже 7 января 1940 года на базе Ленинградского округа был создан Северо-Западный фронт, а 11 февраля из части войск 8-й армии была сформирована 15-я армия. После завершения польской кампании и «зимней войны» управления фронтов были расформированы и воссозданы управления округов. Управления 7, 9, 13-й армий 26 марта расформировали, а управление 15-й армии было обращено на создание Архангельского округа. Формировались новые стрелковые корпуса, дивизии, танковые бригады и артполки. Причем с июля все 37 стрелковых дивизий тройного развертывания (т. е. на базе одной дивизии планировалось создание трех) переводились в одинарные, 36 дивизий получили увеличенные штаты, артиллерийские полки тройного развертывания переводились в одинарные и двойного развертывания. Так, например, на базе 1-й Московской Пролетарской стрелковой дивизии был сформирован стрелковый корпус в составе 125-й и 128-й стрелковых дивизий, а сама она стала весной 1940 г. моторизованной, как и 15-я, на базе которой были развернуты 169-я и 189-я дивизии. Развитие международной обстановки постоянно требовало корректировки планируемых мероприятий по реорганизации Вооруженных сил. С мая до конца 1939 г. такая корректировка проводилась 4 раза, окончательно план оформился лишь 28 декабря, и до мая 1940 г. установилась более-менее постоянная численность войск. Результатом неудачной деятельности танковых корпусов в этот период стало их поэтапное расформирование (сначала расформировали стрелково-пулеметные бригады и батальоны, а затем и управления корпусов с их частями).
С 22 мая 1940 г., после недолгого затишья, процесс реорганизации продолжился уже в более масштабном объеме, особенно он коснулся танковых и авиационных соединений. Проходил он в более спокойной обстановке. Формировались ранее не существовавшие в этих родах войск дивизии, были воссозданы расформированные зимой танковые корпуса, но уже как механизированные, 3 авиационные армии особого назначения двухбригадного состава были преобразованы в 5 дальнебомбардировочных авиационных корпусов. Почти все авиабригады пошли на формирование 50 дивизий с ростом числа полков {прил. 1.3). Например, из 18-й авиабригады создана 6-я дивизия, на базе 100-й — 37-я и т. д. На Дальнем Востоке 21 июня и в Забайкалье созданы 3 новые общевойсковые армии — 15-я (на базе 20-го стрелкового корпуса), 16-я (на базе 32-го корпуса) и 17-я (из 1-й Армейской группы). На базе Читинской фронтовой группы сформировано управление Дальневосточного фронта, включающего в свой состав 1, 2, 15-ю армии. Почти сразу же, 13 августа, согласно приказу НКО, для управлений округов были установлены единые штаты, по которым 8 округов в военное время развертывали фронтовые управления, а остальные 8 — армейские управления. Этот план и был реализован в дальнейшем, за исключением Одесского округа, в котором вместо фронтового было развернуто управление 9-й отдельной армии.
Из всех стрелковых дивизий, кроме 18 дальневосточных, изъяли танковые батальоны, а в артиллерии 6 корпусных и 13 артполков РГК и 2 дивизиона РГК в ЛВО, ОДВО, ЗКВО оставались в штатах военного времени, остальные переводились на 80%-ую укомплектованность. Танковые полки в ЗБВО, СКВО, САВО и во 2-й Отдельной краснознаменной армии развернули в бригады. Присоединение Прибалтики позволило создать на базе существовавших 11 дивизий и 2 бригад армий этих республик 3 стрелковых корпуса (22, 24, 29-й в составе 6 дивизий) со всеми корпусными частями. Ряд кавалерийских соединений (3, 4-й корпуса, 4, 7, 10, 11, 12, 15, 16, 22, 25, 31, 34-я дивизии) были обращены на формирование 8 механизированных корпусов. Для этого использовали также управления 49, 51, 55, 57-го стрелковых корпусов, некоторые части ряда дивизий (141, 146, 173-й стрелковых и 32, 36-й кавалерийских), 19 танковых бригад (12 бригад танков БТ, 3 химические танков ОТ-26, 10, 15, 20-я средних танков Т-28, 14-я тяжелая танков Т-35), а также 15-я мотострелково-пулеметная бригада, 8-й и 10-й танковые полки и танковые батальоны Т-26, изъятые из стрелковых дивизий. Все имевшиеся к этому времени 4 моторизованные дивизии (1, 15, 81, 109-я) и 4 мотоциклетных батальона были включены в состав формируемых корпусов, вместе с переформированными из стрелковых 7, 29, 84, 163-й дивизиями. В ноябре к закончившим формирование корпусам добавился 9-й в составе 131-й моторизованной, переформированной из стрелковой, и 19, 20-й танковых дивизий. Уменьшение количества танковых частей непосредственной поддержки пехоты привело к решению создать дополнительно танковые бригады, вооруженные легкими танками Т-37, Т-38, находящимися на базах государственного резерва. Общее количество бригад должно было составить 45, но их создание не было завершено — все они, вместе с ранее имевшимися, были привлечены к созданию следующих механизированных корпусов. К имевшимся летом 1939 г. 30 стрелковым корпусам добавились еще 32, выросло число корпусных и артполков РГК, зенитных и других частей ПВО. Следующий этап реорганизации начался в феврале 1941 г., он так и не был завершен, хотя большинство мероприятий, даже с учетом небольшой апрельской корректировки, были выполнены. Особенно масштабным в этот период явилось создание 21 механизированного и 5 воздушно-десантных корпусов. Для формирования механизированных корпусов были использованы все 45 танковых, 2 мотоброневые (7, 8-я), одна кавалерийская (1-я) и одна стрелковая (4-я) бригады, 1 горно-кавалерийская (19-я) и 2 стрелковые дивизии (69-я и 103-я) и оставшиеся танковые батальоны. Две отдельные танковые дивизии (6-я и 9-я), имевшиеся к февралю 1941 г. в ЗКВО и САВО, стали базой для формирования 28-го и 27-го корпусов. В Забайкалье 69-я моторизованная, 57, 59-я танковые дивизии и 30-й мотоциклетный полк стали отдельными после принятия 23 апреля решения о расформировании 29-го корпуса. Тогда же была сформирована еще одна танковая дивизия (61-я), а 82-я мотострелковая дивизия переформирована в моторизованную. Были сформированы управления 13, 23, 25, 27-й армий, И управлений стрелковых корпусов. Выросло число стрелковых дивизий, хотя 11 из них сразу же были расформированы в целях создания воздушно-десантных корпусов. 10 стрелковых дивизий переформировали в горно-стрелковые (30, 44, 58, 60, 96-я и другие). Даже в кавалерии добавился один корпус (4-й) в САВО, но 19-я дивизия была обращена на формирование 221-й моторизованной. Были созданы 10 артиллерийских противотанковых бригад РГК и сформированы 25 новых авиационных дивизий, из которых 20 так и не были готовы к началу войны.
Подавляющее большинство корпусов и дивизий формировалось в приграничных и внутренних округах западной части страны. Но и в Сибири, и на Урале формировался ряд стрелковых корпусов и дивизий (51, 52, 53, 62-й корпуса, 107, 112, 133, 166, 170, 178, 186-я и другие дивизии), в САВО были созданы 58-й стрелковый, 4-й кавалерийский и 28-й механизированный корпуса, 238-я стрелковая, 192-я (убывшая в КОВО) и 194-я горно-стрелковые дивизии. Значительно увеличилось количество воинских формирований в Забайкалье и на Дальнем Востоке в начале и середине 30-х годов, когда к имевшимся нескольким соединениям (12, 18, 19, 20-му стрелковым корпусам, 12, 21, 26, 35, 36, 39-й стрелковым, 8-й кавалерийской и некоторым другим дивизиям) были переброшены из Сибири, с Запада и с Урала ряд дивизий (22, 32, 34, 59, 65-я стрелковые дивизии, 32-я механизированная бригада и другие соединения). Кроме того, там были сформированы, в том числе на базе укрепленных районов, свои Сахалинская, Камчатская, 92, 93, 94-я стрелковые, 15, 22, 31-я кавалерийские дивизии, 6, 11, 15, 37, 42-я танковые, 7, 8, 9-я мотоброневые бригады и еще ряд соединений и частей, формирование новых соединений было не столь масштабно. В 1938-1941 гг. из крупных формирований в Забайкалье были созданы 5-й и 29-й механизированные и 32-й стрелковый корпуса, 114, 152-я стрелковые, 57, 61-я танковые дивизии. Кроме того, для Монгольской народно-революционной армии было выделено некоторое количество бронетанковой техники, артиллерии и стрелкового вооружения. На Дальнем Востоке сформировали управления 30-го механизированного, 31, 43, 59-го стрелковых корпусов, 105-ю стрелковую, 239-ю моторизованную и 58, 59, 60-ю танковую дивизии. При этом были расформированы 15, 22, 31-я кавалерийские дивизии, все танковые и механизированные бригады (кроме 9-й мотоброневой) переформировали в дивизии, а на Запад переброшены управления 19-го и 20-го стрелковых корпусов.
Говоря о реорганизации, необходимо затронуть вопрос об имевшихся в РККА, в период 20-х — середины 30-х годов, территориальных и национальных формированиях, которые официально закончили свое существование, но про которые вспомнили в ходе войны или они остались в наименованиях дивизий. Это такие, как 1, 2, 3-я Кавказские, 1-я Тихоокеанская, 2-я Приамурская, 1, 2, 3-я Туркестанские, 1, 2-я Грузинские, Армянская, Азербайджанская стрелковые и горно-стрелковые дивизии и другие формирования, которые практически все изменили номера и зачастую штатную структуру, но сохранили наименования — официальные и неофициальные. Так, из некоторых перечисленных получились в 1936 г. 39-я Тихоокеанская, 68-я и 83-я Туркестанские, 47-я и 63-я Грузинские, 76-я Армянская, 77-я Азербайджанская стрелковые и горно-стрелковые дивизии. А 9-й и 20-й дивизиям, именовавшимися с 1921 г. 1-й и 3-й Кавказскими, возвратили их прежние номера. Часть дивизий сохранили свои территориальные названия, несмотря на различные передислокации вплоть до начала и даже до конца войны. Это такие, как 1-я Московская, 2-я Белорусская, 4-я Смоленская, 6-я Орловская, 7-я Черниговская, 8-я Минская, 11-я Ленинградская, 19-я Воронежская, 26-я Златоустовская, 28-я Горская, 31-я Сталинградская, 36-я Забайкальская, 57-я Уральская, 95-я Молдавская стрелковые, 9-я Крымская, 18-я Туркменская кавалерийские дивизии и ряд других. Весной 1941 г. началось формирование в САВО 238-й стрелковой «польской» дивизии из поляков или знающих польский язык.
Из всех имевшихся к июню 1941 г. соединений Сухопутных войск боевую закалку Хасана, Халхин-Гола, «зимней войны» с Финляндией прошли управления 4 армий, 13 стрелковых корпусов, 59 стрелковых, мотострелковых и 3 кавалерийские дивизии, свыше 40 корпусных, зенитных и артиллерийских полков РГК. Кроме того, наравне с другими часть из них участвовала в освободительных походах в Западную Белоруссию и на Украину, в Бессарабию и Прибалтику (прил. 1.2). Так, принявшие на себя 22 июня первый удар 8, 10, 15-й стрелковые корпуса, 7, 8, 44, 50, 51, 52, 60, 62, 72, 80, 87, 95, 97, 100, 113, 122, 131, 139, 150, 164-я стрелковые, горно-стрелковые и моторизованные дивизии, 36-я кавалерийская дивизия, 24, 108, 124, 136, 137, 207, 320, 375, 376, 402, 420-й корпусные и артиллерийские полки РГК принимали участие и в тех и в других событиях. Чуть позже вступили в сражение 4-я стрелковая и 24-я кавалерийская дивизии, 116, 136, 350-й артполки РГК и некоторые другие. Хуже обстояло с танковыми соединениями и частями, боевой опыт которых растворился в различных переформированиях, хотя и стрелковые дивизии подверглись им, правда, в меньшей степени. Так, из имевшихся к февралю 1940 г. 15 мотострелковых дивизий к маю осталось лишь 3 (36, 57, 82-я), хотя чуть позже к ним добавились переформированные из мотострелковых в стрелковые, а затем в моторизованные 84-я и 131-я дивизии. А вот 17, 37, 86, 91, 119, 128, 144, 172, 173-я мотострелковые, 54, 104-я горно-стрелковые переформировали в стрелковые, ряд стрелковых дивизий (1, 20, 29, 44, 63, 81-я и другие) — в горнострелковые и моторизованные. Отдельные Сахалинская и Камчатская дивизии получили номера — 79-й и 101-й соответственно, «мертворожденный» 1-й стрелковый корпус (первоначально назывался 106-й горно-стрелковой дивизией) так называемой Финской народной армии, который должен был состоять по плану из 4 дивизий, был переформирован в мае 1940 г. в 71-ю Особую Карело-Финскую стрелковую дивизию. Все эти преобразования приводили иногда к путанице с номерами, которая частично не была устранена к началу войны. В этот же период осуществлялась серьезная передислокация многих соединений и частей, хотя и в меньшем объеме, чем в мае-июне следующего года. Некоторые корпуса, дивизии, бригады и полки по 2-3 раза меняли дислокацию, причем на значительные расстояния. Так, например, 3-й и 23-й стрелковые корпуса, 4-я стрелковая и 24-я кавалерийская дивизии, 116-й и 136-й гаубичные артполки РГК, дислоцирующиеся до сентября 1939 г. в Белорусском и Киевском округах, прошедшие польскую кампанию и побывавшие в финской, уже в июне 1940 г. находились в Закавказье. Некоторые (7, 44. 50, 51, 60, 62, 72, 87, 95, 97, 100, 113, 131, 164-я стрелковые, 7-я и 36-я кавалерийские дивизии, 124, 137, 168, 320, 375, 376, 402-й артполки РГК и ряд других частей) после этих двух кампаний вернулись к прежним местам дислокации, третьи (8, 139, 150-я дивизии) — в новые районы, а вот 108-й артполк РГК , 14, 52, 122-я стрелковые дивизии и некоторые другие части остались в Ленинградском округе.
Ввиду неясности позиций Англии и Турции и угрозы Закавказью в этот же период серьезно усилился Закавказский округ за счет войск, переброшенных после окончания финской войны, таких как, кроме указанных выше, 31, 136, 138-я стрелковые дивизии, 350-й и 547-й гаубичные артполки, 40-й артдивизион ОМ, 3, 17, 64-я авиабригады в составе 9 полков. Было создано управление 40-го стрелкового корпуса. На базе имевшегося в округе 11-го танкового полка и 6-го полка СКВО были сформированы 17-я и 41-я танковые бригады, послужившие базой для последующего формирования сначала 6-й танковой дивизии, а затем и 28-го механизированного корпуса. Существенно усилилась зона ПВО — 3 зенитных полка, 9 зенитных дивизионов, 2 прожекторных и 1 батальон ВНОС, 1 рота и 6 пулеметных взводов прибыли из других округов, не считая вновь сформированных в самой зоне.
В этот же период численность основных соединений Сухопутных войск менялась неоднократно. Так, в сентябре 1939 г. существовало 5 типов стрелковых дивизий численностью 14, 12, 9, 6, 3 тыс. человек, горнострелковые в 4 тыс. человек и 3 типа кавалерийских в 6 560, 3 490, 2 950 человек. В феврале 1940 г. эти показатели выглядели так: 4 типа стрелковых (по 17, 14, 12, 6 тысяч), 2 типа горно-стрелковых (по 7,5 и 6 тысяч), моторизованные в 12 тыс. человек и 3 типа кавалерийских дивизий с теми же штатами. А в августе уже имелось 3 типа стрелковых дивизий (12 550, 6 000 и 3 000 человек), моторизованные в 11 тыс., горно-стрелковые в 9 тыс. и 4 типа кавалерийских дивизий (6 821, 6 560, 3 543, 2 950 человек). Не все дивизии к войне успели получить второй артполк (88, 115, 150-я и ряд других), но зато 6 стрелковых дивизий ЗОВО — 2, 8, 13, 24, 37, 100-я и 16-я дивизия Прибалтийского особого округа имели в своем составе минометные батальоны — 320, 254, 369, 313, 310, 397, 201-й соответственно. В ряде дивизий вместо автотранспортных батальонов имелись роты, вместо рот химзащиты — взводы, не все дивизии имели зенитные дивизионы, так же как и 8 стрелковых корпусов. Часть стрелковых корпусов внутренних округов осталась без корпусных артполков, которые были приданы корпусам 1-го эшелона.
Изменения коснулись и других видов и родов войск боевого и тылового обеспечения, хотя и в меньшем объеме. В целом большинство планируемых организационно-штатных мероприятий было завершено, и Вооруженные силы СССР были вполне способны успешно вести боевые действия.
2. Краткий обзор строительства Вооруженных сил СССР в 1-м полугодии 1941 г., основы их стратегического развертывания и состав, военно-административное деление территории страны в июне 1941 г.
К 22 июня 1941 г. Вооруженные силы (ВС) СССР состояли из Сухопутных войск (79,3%), ВВС (11,5%), ПВО (3,4%) и ВМФ (5,6%). Народный комиссариат обороны осуществлял руководство Сухопутными войсками, ВВС, ПВО (прил. 2.1). Народный комиссариат Военно-морского флота руководил ВМФ. Кроме того, вооруженные формирования имели наркоматы: внутренних дел, госбезопасности, путей сообщения. Генеральный штаб Вооруженных сил призван был осуществлять координацию всех мероприятий по укреплению обороноспособности страны.
Организационно вся территория страны была разбита на 16 военных округов и Дальневосточный фронт. Всего в ВС СССР имелось: 9 полевых управлений фронтов, в том числе 5 на западной границе; 16 управлений военных округов; 29 полевых управлений армий (прил. 2.2-3). Из этого числа 6 управлений округов (Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского, Закавказского, Забайкальского) выделяли полевые управления соответствующих фронтов (Северного — с 24.06.41, Северо-Западного, Западного, Юго-Западного — с 21.06.41, Закавказского — с 23.08.41, Забайкальского — с 15.09.41), Московский округ выделял управление Южного фронта (с 21.06). Армейские полевые управления (9, 18, 19, 20, 21, 22, 24, 28-й) выделяли остальные округа — Одесский, Харьковский, Северо-Кавказский, Орловский, Приволжский, Уральский, Сибирский и Архангельский соответственно, практически полностью включая в себя руководящий состав этих округов, и к 22 июня лишь управление 28-й армии не закончило укомплектование. Среднеазиатский округ в августе 1941 г. выделил управление 53-й Отдельной армии. Кроме того, Главное управление оперативных войск НКВД в середине июня приступило к формированию управления 29-й армии (с началом войны на его доукомплектование было обращено управление 30-го стрелкового корпуса).
Как правило, все находившиеся на территории округа воинские формирования, кроме войск НКВД, НКГБ и ВМФ, подчинялись командующему округом, но в связи с началом выдвижения ряда армий (16, 19, 21,
22-й) к западной границе часть воинских формирований была переподчинена командующим этих армий. Например, 46-ю дивизию Сибирского округа переподчинили командиру 32-го стрелкового корпуса 16-й армии, 25-й и 67-й стрелковые корпуса ХВО — командующему 19-й армии СКВО и т. д. Кроме того, армии РГК, остающиеся в пунктах постоянной дислокации на момент начала войны (20, 24, 28-я), по мере выдвижения включали в свой состав часть соединений, находящихся на территории других округов. Поэтому и возникло некоторое несоответствие в боевом составе и дислокации ряда армий местам дислокации некоторым подчиненным им соединениям {прил. 1.4). Всего для перевозки войск намечалось выделить 939 эшелонов, но из них к началу войны прибыло в назначенные районы лишь 83, 455 находились в пути, 401 (9 дивизий) еще не грузились. Перевозки осуществлялись скрытно, по графикам мирного времени, поэтому сроки сосредоточения (22 мая — 10 июля) были большими.
Состав округов, как и армий, существенно различался в зависимости от возлагаемых на них задач. Так, 9-я армия ОДВО имела 15 дивизий (7 стрелковых, 4 танковых, 2 моторизованные, 2 кавалерийские) и 6 УР, а 14-я ЛВО — лишь 4 стрелковые дивизии и 1 УР. Нумерация армий почти соответствовала их количеству, причем управления 13-й и 29-й армий были вообще без войск, а полевое управление 18-й развернулось с началом войны с включением с 25 июня в свой состав части войск ЮЗФ (17, 55-й стрелковые, 16-й механизированный корпуса, 10-й и 12-й УР), которые образовали наряду с 9-й армией Южный фронт.
Всего намечалось развернуть, согласно планам прикрытия госграницы, в западной части страны Первый и Второй стратегические эшелоны. В 1-й эшелон включались все армии прикрытия (18) и резервы приграничных округов, в том числе 18, 20, 21-я армии из Харьковского, Орловского и Приволжского округов, во 2-й — 6 армий РГК (16, 19, 22, 24, 28, 29-я) с частями усиления. Почти все армии прикрытия образовывали районы прикрытия, которые делились на участки, нарезаемые для корпусов, и подучастки — для дивизий, исходя из конкретных условий. В планах прикрытия на прибрежных участках предусматривалось использовать и береговые части ВМФ, а пограничные войска НКВД — на всем протяжении западной границы. Так, в ЛВО окружным планом прикрытия было предусмотрено 5 районов прикрытия (РП): РП-1 должна была занимать 14-я армия с береговыми частями Северного флота и 5 погранотрядами, РП-2 — 7-я армия, РП-3 — 23-я армия, РП-4 и 5 — 65-й стрелковый корпус, 8-я стрелковая бригада и части Балтийского флота. ПОВО имел 3 РП, ЗОВО и КОВО — по 4 РП, ОДВО — 2 на границе и 2 на прикрытии побережья от Одессы до Керчи, для чего в Крым в мае были передислоцированы управление 9-го стрелкового корпуса СКВО, 106-я стрелковая и 32-я кавалерийская дивизии КОВО. Для охраны Беломорского побережья выделялась 88-я стрелковая дивизия, кавказского Причерноморья — 157-я.
В Закавказье, Туркестане, Забайкалье, Монголии и на Дальнем Востоке основное внимание уделялось совершенствованию оборонительных сооружений, прикрытию наиболее угрожаемых направлений при возможных крупномасштабных провокациях, боевой учебе. Новых формирований здесь было создано немного, и основной упор делался на закаленные в боях 1938-1940 гг. соединения и части, хотя ЗКВО и значительно усилился летом 1940 г. за счет войск других округов. С Дальнего Востока и из Забайкалья, наоборот, произошел отток некоторой части войск, но практически все кадровые и «понюхавшие пороху» дивизии, такие как 22, 32, 36, 39, 40, 57, 82, 114-я, остались на месте. В первой половине 1941 г. была сформирована лишь одна армия — 25-я (на базе управления расформированного 43-го стрелкового корпуса). Но зато переброшены на запад управления 16-й армии, 31, 32-го стрелковых корпусов, 5-й механизированный корпус в полном составе, 57, 59-я танковые, 152-я стрелковая дивизии, 211-я и 212-я воздушно-десантные бригады и некоторые другие части.
Остальные округа (УВО, СБВО, СКВО, ПВВО, АВО) при выдвижении дислоцированных в них соединений в приграничные округа оставались практически без войск и должны были выполнять функцию создания резервов. МВО, ОРВО, ХВО принимали на своей территории, на место выдвинутых соединений, соединения Второго стратегического эшелона. В этих же округах была сосредоточена основная масса вузов, резервных и запасных частей.
Прикрытие стратегического развертывания планировалось двумя основными способами боевых действий войск: в западных округах путем активной обороны с последующим переходом в наступление на центральном участке и ведением активной обороны на широком фронте на севере и юге. Замысел был неплохой, но до его реализации дело не дошло. Планы прикрытия всех округов, помимо того что не были завершены, еще слабо отражали действительную ситуацию и размещение своих войск и войск противника, были громоздкими, сроки указывались нереальные, отрицательно сказывались чрезмерная централизация и резкое ограничение круга допущенных к разработке планов лиц, когда вышестоящие штабы определяли задачи войскам на 2-3 ступени ниже, испытывая недоверие к нижестоящим штабам. По существу, утвержденного общего плана прикрытия границы так и не получилось, поскольку окружные планы поступили в Генштаб лишь к 20 июня, но практически все армейские планы были готовы, и они-то и были приведены в действие с началом войны, хотя и не в полном объеме.
Примерно то же произошло и с мобилизационными планами развертывания войск. Хотя в основу принятого в феврале 1941 г. мобилизационного плана МП-41 и был положен принцип реальности, но времени для его качественной разработки в войсках оказалось явно недостаточно. В период с мая 40-го по июнь 41-го планы кардинально перерабатывались 4 раза, хотя практически для качественной отработки одного требовалось не менее 9 месяцев. По этому плану численность Вооруженных сил должна была составить 8,9 млн человек, 32 628 самолетов (из них 22 171 боевых), 106 тыс. орудий и минометов, 37 тыс. танков, 10 679 бронеавтомобилей, 91 тыс. тракторов, 595 тыс. автомобилей. Фактически обеспечить выполнение этих цифр можно было лишь по людям и орудиям, остальное вооружение изначально оставалось в некомплекте. Так, укомплектованность танками и боевыми самолетами, с учетом их выпуска промышленностью, на конец 41-го могла составить лишь 71 и 67% соответственно. Особенно удручающим было положение с автотранспортом. Из планируемых к подаче по мобилизации в Вооруженные силы из народного хозяйства 447 тыс. автомобилей, 50 тыс. тракторов и 54 тыс. мотоциклов 205 тыс. автомобилей и 21 тыс. тракторов были технически непригодны и фактически с началом войны в войска было подано 244 тыс. автомобилей и 42 тыс. тракторов. Людские же ресурсы полностью покрывали потребность, но качество их было невысоким, поскольку не хватало некоторых специалистов на должностях, определяющих боеспособность частей. Так, в избытке было пехотинцев и кавалеристов, достаточно артиллеристов, но остро не хватало танкистов, специалистов связи, ремонта и обслуживания самолетов, танков и артиллерийских систем, артиллеристов зенитной и противотанковой артиллерии и некоторых других. В ВМФ положение было несколько лучше, но и там недоставало специалистов-подводников и обслуживания. Сроки полной готовности определялись для 172 дивизий — на 2-4-е сутки, для 60 — на 4-5-е сутки, для 61 — на 8-10-е сутки, части тыла и вузы — на 8-15-е сутки. Завершить полное отмобилизование Вооруженных сил планировалось к исходу 30-х суток.
Свою негативную лепту внесло и то обстоятельство, что большое количество воинских частей из-за отсутствия достаточного количества аэродромов, казарменного фонда располагались скученно, порой по несколько крупных частей в одном городке и для их выхода требовалось больше времени, а плохое состояние дорожной сети и отсутствие дорог и мостов достаточной грузоподъемности в приграничных районах делали плановый выход и сосредоточение частей в намеченных районах достаточно проблематичным. Многие командиры проживали на частных квартирах и стали жертвами бомбежек, артобстрелов и диверсантов, не успев добраться до своих частей. Большинство штабов, казарм, парковых сооружений, складов и других служебных помещений были чрезвычайно пожароопасными, поскольку являлись деревянными, и это обстоятельство тоже внесло определенную лепту в общую сумму тяжелых потерь. Например, 86-я стрелковая дивизия, попавшая под первый сильный удар 3-й немецкой танковой группы, в первые часы лишилась из-за пожара не только штаба со всей документацией и связью, но и боевого знамени дивизии и уже к 27 июня перестала существовать как боевое соединение.
К негативным обстоятельствам можно отнести и тот факт, что войска оказались практически не готовы как психологически, так и технически к той войне, которую развернули в последние мирные и первые военные часы вражеские диверсанты. Уничтожение узлов и линий связи, мостов и складов, командного состава внесло определенную долю паники и дезорганизации в управление войсками, сбор частей и их выход в районы сосредоточения. Войска НКВД и милиция в этой ситуации не смогли оказать достаточного противодействия тактике диверсантов и помочь армейским частям. Диверсантам, как ни странно, в уничтожении командного состава оказали определенную услугу центральные и армейские газеты, печатавшие портреты командиров и политработников, облегчившие бандитам их опознание.
3. Наличие воинских формирований родов Красной армии и их организационно-штатная структура к 22 июня 1941 г.
За два года, с июля 1939 по июнь 1941 г., штатная численность Вооруженных сил СССР резко возросла, в первую очередь Сухопутных войск {прил. 3.1). Причем изменения в основном коснулись подвижных войск — АБТВ и кавалерии, и если вторые сократились более чем в 2 раза и не изменили своей организации, то АБТВ трижды за неполные 2 года поменяли организацию: от танковых корпусов перешли к отдельным бригадам и мотодивизиям, затем, с июня 1940 г., была введена смешанная организация — механизированные корпуса, отдельные дивизии и бригады, и, наконец, с марта 1941 г. установились тот состав и штатная структура, с которыми они вступили в войну (прил. 3.2-3). Пожалуй, лишь мотоброневая бригада, дивизионы бронепоездов и сами бронепоезда не изменили своей организации.
Несколько меньшие изменения произошли в стрелковых корпусах и дивизиях, хотя они также меняли штатную организацию, как и другие формирования родов войск. Наиболее важные из них — введение второго артполка и изъятие танковых батальонов, кроме 18 дивизий ДВФ. Существовало несколько штатов мирного времени, но штат военного времени был практически единый для всех стрелковых дивизий. Другое дело, что до этого штата подавляющее большинство дивизий доведено не было. Так, в ряде дивизий отсутствовал второй артполк, зенитный дивизион, рота химзащиты, вместо автомобильных батальонов имелись лишь роты. Часть дивизий внутренних округов оказались без саперных батальонов, привлеченных к строительству укреплений на границе. Стрелковые корпуса также далеко не все имели предусмотренные штатами корпусные части — в ряде из них отсутствовали зенитные дивизионы, саперные батальоны, авиационные эскадрильи. В горно-стрелковых дивизиях вместо разведывательного батальона имелся кавалерийский эскадрон, имелось по 4 полка, а в некоторых вместо противотанкового дивизиона в наличии была лишь батарея. Горно-стрелковые полки не имели батальонного звена и состояли непосредственно из 10 горнострелковых рот.
Увеличение численности воздушно-десантных войск потребовало создания более крупных соединений, чем имевшиеся бригады, поэтому появление корпусов стало закономерным явлением, хотя по численности и огневой мощи такой корпус уступал обычной стрелковой дивизии. Наличие танковых и артиллерийских подразделений усиливало корпус в наземном бою, но перемещение танков и орудий по воздуху было весьма проблематичным из-за отсутствия средств доставки.
Основной единицей артиллерии являлся полк, состоящий из 3 дивизионов по 3 батареи (2 огневых взвода в каждой). Батареи имели орудия, количество которых зависело от их калибра -— по 2 орудия (203-мм и выше), по 4 (от 76 до 152-мм), по 6 (ниже 76-мм). Артиллерия имела в своем составе гаубичные, в том числе большой мощности, пушечные РГК, корпусные, легкие, противотанковые полки, минометные батальоны, отдельные артдивизионы и батареи БМ РГК, а также дивизионы, батареи и даже полки в составе У Р. Гаубичные полки были как отдельными РГК, так и входили в состав почти всех дивизий Сухопутных войск, кроме кавалерийских. Корпусные полки имелись в составе 32 стрелковых корпусов по 2, в остальных корпусах — по 1, легкие полки входили вместе с гаубичными в стрелковые дивизии, 20 противотанковых полков объединялись управлениями 10 одноименных бригад.
Укрепленные районы имели различную штатную организацию в зависимости от выполняемых задач. Наиболее типичный штат: 2-4 пулеметно-артиллерийских батальона, 1-2 артдивизиона, рота связи, саперная рота, автомобильная рота. В их состав могли входить гаубичные артполки, отдельные батальоны — саперные, автомобильные и связи, пулеметные роты, батареи и взводы капонирной артиллерии.
В ВВС перешли от бригад в составе 2-3 полков к дивизиям и увеличили количество полков (в том числе появились разведывательные и штурмовые), создали вместо 3 авиационных армий особого назначения 5 дальнебомбардировочных авиакорпусов. Дивизии состояли из 3-5 полков по 4-5 эскадрилий в 3 звена по 3 самолета. Были созданы районы авиационного базирования с собственными батальонами связи и другими подразделениями, каждый авиаполк получил свой батальон аэродромного обслуживания.
Штатная структура ПВО отличалась большим разнообразием в зависимости от решаемых частями ПВО задач. Все три корпуса имели разные штаты: так же как зенитные полки имели 4 типа, дивизионы — 3. Бригадные районы определенной штатной структуры не имели и объединяли части ПВО по территориальному принципу. Полки были 100 и 60-орудийные, трех- и двухдивизионные с пулеметными батальонами. Дивизионы имели по 3-4 батареи и некоторые из них — пулеметные роты. Зенитно-пулеметные, прожекторные, полки ВНОС и аэростатов состояли из батальонов по 3 в каждом, батальоны — из 3 рот. Зенитно-пулеметные роты имели по 9 установок, прожекторные — по 16 станций, дивизионы аэростатов — по 81 единице.
Части и подразделения всех остальных родов войск имели свои особенности, но общепринятая структура построения распространялась и на них, т. е. по принципу: отделение (экипаж) — взвод — рота — батальон — полк.
К сожалению, укомплектованность вооружением и личным составом по штату практически не имело ни одно соединение Вооруженных сил (прил. 12.8), хотя некоторые и были оснащены на 90-95% от нее.