82
Итоги первых часов войны были зафиксированы в Оперативной сводке Генерального штаба Красной Армии № 1 на 10-00 22 июня 1941 года. Документ завершается такими словами: «Командующие фронтами ввели в действие план прикрытия (как видим, подписавший сводку Г. К. Жуков весьма самокритично констатирует, что решение было принято на местах, а не по команде из Москвы) и активными действиями подвижных войск стремятся уничтожить перешедшие границу части противника». …»
***
Ничего странного или необычного в этом нет – командиры уровня комокругом и на месте могут принять решение на начало выполнения ПП. И вскрытие «пакетов» как пишет исследователь А.Куликов «это всегда «собственная инициатива», поскольку сигнал дается по боевой тревоге, собственно отдельного указания вскрыть пакет не существует и не требуется даже: и в случае учебной тревоги может быть указание как раз не вскрывать». Однако мы знаем, что команда от Тимошенко-Жукова «вводить» ПП – вскрывать «красные» пакеты по боевой тревоге таки была, и было это именно до нападения еще. И Павлов в 3 часа по ВЧ телефону армиям сообщал о готовящемся нападении немцев и давал указания именно – о вводе «красного» пакета. Как и тот же Пуркаев в КОВО в ЭТО же время.
И может Солонин и видит в этой сводке, что ПП ввели округа своей «волей», но это не так. «Командующие фронтами ввели в действие план прикрытия» именно по команде Москвы и Жуков не более чем констатирует факт – ПП введены в действие. Формально. А раз ПП введен, то комдив САД имеет право и обязан выполнять свои задачи, вскрыв свой пакет – нанести удары по сопредельной стороне. А вот остановить его пытались, потому что нанесение авиаударов санкционировала только директива «№2» – от 7.15 утра 22 июня. Которую расшифровали в округах
83
не раньше 8 часов утра. А «телефонограмма Тимошенко» от 2.30 – на вскрытие пакетов это еще не разрешала. Ведь в ПП также записано – авианалеты по сопредельной стороне – возможны только с отдельного разрешения Москвы. И комдив 7 САД такого разрешения отдельного точно не получил – в 5 часов утра, когда он и поднял в воздух свои бомбардировщики. Т.е. – он явно опередил события, что в случае не начала войны могло поставить его к стойке в трибунале.
Реально ПП «вводились» по факту с 8-11-15 июня, когда войска второго эшелона запокругов начали выводиться «в районы предусмотренные Планом прикрытия». И уж тем более, когда и приграничные в эти же дни начали выводиться по ПП и в УРы. А вот данный комдив Петров тем, что послал свои бомбардировщики утром бомбить немцев на их территории, вскрыв свой «красный» пакет, где и была прописана данная задача его 7-й САД, но не получив на это дополнительного отдельного приказа Москвы, похоже спас свою задницу. Ведь он вскрыл пакет и послал свои самолеты бомбить противника на той стороне инициативно и это о нем писал потом начальник контрразведки ПрибОВО-СЗФ:
«Некоторые командиры авиаполков и авиадивизий, не получая приказов фронта, переезжают с места на место самостоятельно (7-я авиадивизия и 54-й СБАП) и этим еще больше вносят путаницу в отдачу им боевых приказов.
Командир 7-й авиадивизии полковник Петров с самого начала боевых действий все боевые вылеты организовывал по своему усмотрению, надлежаще боевыми операциями не руководил с самого начала. 19 июня Петров был предупрежден заместителем командующего ВВС по политработе о возможных военных действиях; ему был указан срок готовности к 3 часам 22 июня с.г.. Петров к этому указанию отнесся крайне халатно. Не истребовал от командиров полков выполнения этого указания и полки фактически были противником застигнуты врасплох, в результате
84
чего и были большие потери самолетов на аэродромах. …» (По «докладной записке № 03 от 28 июня начальника 3-го отдела Северо-Западного фронта дивизионного комиссара Бабич». М.Мельтюхов. «Начальный период войны в документах военной контрразведки (22 июня – 9 июля 1941 г.)». Есть в интернете.)
Т.е. Петров, предупрежденный еще 19 июня о готовности к 3 часам утра 22 июня, но не проявивший инициативу по выполнению приказа о приведении в повышенную б.г. своей САД, утром 22 июня, когда получил первые налеты немцев, на этот раз с инициативой переусердствовал…
Начштаба ПрибОВО Кленов, оставаясь за командующего в Паневежисе и получив «короткий» приказ ГШ-Жукова на ввод ПП и вскрытие «пакетов», в которых и были задачи по нанесению авианалетов по территории противника, хотя и по отдельному особому приказу Москвы, этот приказ до петровых не довел. За что был арестован, и в том числе за эту ночь расстрелян в феврале 42-го.
Петров послал свои бомбардировщики бомбить территорию немцев до того как в округа к 8 часам послали директиву «№2» которая и разрешала наносить авиаудары по немецкой территории. А до этого – по директиве «№1», от 2.30 – границу запрещалось пересекать даже авиации.
***
Солонин:
«А дальше – еще интереснее: «Противник, упредив наши войска в развертывании (подчеркнуто мной. – М.С.), вынудил части Красной Армии принять бой в процессе занятия исходного положения по плану прикрытия. Используя это преимущество, противнику удалось на отдельных направлениях достичь частичного успеха»….»
***
Ничего «интересного» – не более чем констатация факта большей готовности немецких войск в развертывании,
85
в которой РККА в любом случае отставала. Ведь Германия УЖЕ находилась в состоянии войны в Европе, и вермахт тупо был в более высокой степени боевой и мобготовности, чем СССР. И это они решали – когда, какого числа им начать разворачиваться на границе. И таки да – немцы были более развернуты, чем мы. И этот факт Жуков и констатирует. Не более…
Не только «резуны» но и пр. «исаевы» постоянно переживают по этому поводу – так опоздали мы с развёртыванием, чуть не на две недели, или нет?
Да никто никуда не «опоздал». Ибо сам вопрос по себе дурацкий и показывающий некомпетенцию спрашивающего в военных вопросах. Ведь никто и не рвался немцев в развертывании опережать или догонять в принципе и вообще. Если и приграничные дивизии получили приказ о выводе по ПП с 18 а то и 11 июня июня – это куда, и какое еще «опоздание»? Развертывание наших войск, 2-х эшелонов, начавшееся с 6-11-15 июня, и должно было идти ПОСЛЕ нападения Германии, под прикрытием приграничных дивизий. Которые и должны геройски погибнуть, но и дать время на развертывание остальным войскам.
Опять же – а что понимал под словом «развертывание» тот, кого процитировал Солонин, и что понимает под ним сам Солонине и ему подобные батаны? О чем писал «Жуков» в этой сводке ГШ…
И тут все просто – Жуков не более чем констатировал факт – не все части приграничных дивизий, и это реально факт, который и мы знаем – успели с 18 июня выйти к своим рубежам по ПП. Одни не вывел Павлов у себя, другие Кирпанос у себя, хотя приказы или разрешения на это были. А какие-то не выводились по милости Жукова самого…
Хуже нет, когда не военный да еще фанатичный антисоветчик начинает «разбирать» военные документы. Ведь Солонину хочется этим нашим «опозданием» в развертывании узреть – СССР-Сталин собирался напасть после
86
окончания развертывания! Первым!! На Германию!!! Правда в итоге Солонин договорился до того, что напасть Сталин хотел уже не «6 июля», а «23 июня», и в этом случае тема с «упреждением» нас в развертывании немцами Солонина уже и не волнует как бы…
***
Солонин:
«Два дня-М?
Отсутствие своевременного приказа о введении в действие плана прикрытия было «органично дополнено» отсутствием решения о мобилизации. Открытая общая мобилизация в СССР была объявлена не до начала войны и даже не в день начала войны, а лишь с 23 июня. Это абсолютно невозможная, невероятная ситуация. Такого не было нигде: Германия и Польша, Франция и Финляндия, Италия и Бельгия – все эти страны начинали мобилизацию за несколько дней или даже за несколько недель до войны. Единственным исключением из правил оказался Советский Союз, то есть именно та страна, которая на протяжении многих лет готовилась к крупномасштабной войне с немыслимым для ее соседей размахом.»
***
СССР намеренно не объявлял официально «мобилизацию» до нападения Германии (и по этой же причине не вводил ПП приграничных округов официально до 22 июня) ибо это тут же было бы расценено как подготовка агрессии. И СССР тут же был бы объявлен агрессором теми же США и Англией, которые сегодня то «воюют» с «арабскими террористами», то всячески поддерживают их деньгами и оружием…
И именно так и понимали и оценивали ситуацию в Кремле в те дни. Потому что указанные Солониным страны моли себе это позволить и имели на это законное
87
право, ибо или были в состоянии войны или формально собирались вступить в нее, а мы – НЕТ. СССР был НЕЙТРАЛЬНОЙ страной в Мире, где уже идет Мировая война, и начало мобилизации тут же отменяло этот статус. И делало нас именно агрессором, который в нарушение имеющихся Договоров о ненападении и нейтралитете вдруг начинает мобилизацию, что в те дни приравнивалось к началу войны.
Тем более что та же Япония, имеющая с СССР и Германией договора и пакты, в случае объявления СССР агрессором имела полное право ударить по нашему Дальнему Востоку. А вот перечисленным странам это вполне «разрешалось» т.к. они войну уже вели официально. Опять же – если страна собирается нападать первой – то она и начинает с мобилизации, и именно открытой. И Германия как уже ведущая войну вполне могла себе это позволять, а вот СССР – нет. Но при этом мероприятия по мобилизации под видом «учебных сборов» активно проводились в РККА, и сам Солонин об этом и пишет далее.
И «учебные сборы», при которых призывали по несколько сот тысяч приписных, в СССР проводились каждый год после того как в сентябре 1939 года ввели всеобщую воинскую обязанность и РККА стала расти в численности. И на «сборах» в эти годы, еще при наркоме Ворошилове именно скрытую мобилизацию и отрабатывали – с привлечением из н/х того же автотранспорта и лошадей… С размещением приписных в казармах со срочниками и выдачей им оружия в казармы и даже с «НЗ», что не делается как раз на просто учебных сборах!
Но – если в 1939 и 1940 годах проводили именно БУС (Большие учебные сборы) официально и не особо скрываясь, и это и называлось – частичной мобилизацией, то в 41-м на такое демонстративное отмобилизование пойти уже не могли. Мало того что Германия торчала уже у наших границ, так и политическая ситуация в мире стала другой.
88
Ведь БУС в 1940 году проводились летом, в июне-июле, и даже в 40-м нам не надо было еще особо таиться. А в 41-м, ПОСЛЕ того как в конце сентября 40-го в Берлине подписали Пакт о военной помощи Берлин и Токио – то от «БУС» как аббревиатуры – и ОТКАЗАЛИСЬ.
Понятно, почему БУС не использовали – КАК АББРЕВИАТУРУ – и на Ноты немцев отвечали: СБОРЫ у нас и проверки ж/д транспорта? При том, что в 41-м провели ЧАСТИЧНУЮ мобилизацию – именно БУС под ВИДОМ учебных сборов. Впрочем, исследователь батан, который однозначно лучше маршалов Захарова или Жукова, что называли те «учебные» сборы именно БУСами, вам всегда скажет – «Смотрите аутентичные документы именно на те даты: есть аббревиатура "БУС" (например, в директиве от 12.09.39) – значит, идет скрытая мобилизация; нет таковой до 6.09.39 или перед 22.06.41 – значит, обычные учебные сборы и/или отдельные мероприятия предмобилизационного периода». Для батана все просто – указано в документах – значит, были БУС, не указано – значит, были просто учебные сборы, а значит, нападение Германии не ждали…
Но – ЗАПОМНИТЕ УЖЕ дорогие батаны – в 41-м БЫЛО ТОЧНО также как и на БУС 39-го или 40-го официально введенных. На БУС 39-40-го тоже приписных в роты вводили и экипажи, и оружие им со складов выдавали – КАК и в 41-м. И из народного хозяйства точно также призывали и лошадей, и авто, и трактора.
И любой военный вам скажет, что для просто проверки мобилизационной готовности на 45 суток не собирают. А «на обычные учебные сборы призывают, прежде всего, не тех, кто уже служил. Ведь приписных на учебные сборы призывать бессмысленно, поэтому не бывает учебных сборов приписных. Для того чтобы чему-то научить организуются сборы по специальностям, а если призывают приписных, то это однозначно мобилизационное мероприятие, либо проверка мобготовности в одной или не-
89
скольких дивизиях на один-два-три дня, либо собственно мобилизация».
Боюсь сейчас у батанов мозг закипит… Будут думать как опять повопить – раз БУСами не назвали то это и не БУС, и не мобилизация, а так – просто учебные сборы, и войну не ждали на лето 41-го значится ОДНОЗНАЧНО. Но политическая ситуация после сентября 40-го изменилась – Берлинский Пакт подписан и СССР уже не мог открыто идти на такие мероприятия – как проводить БУС официально. Нам никак нельзя было подставляться – чтоб нас агрессором назвали.
Представьте – в СССР в мае начинаются сборы, которые ОФИЦИАЛЬНО в документах, что легко могут попасть за кордон – называются БУС! Тут же – на Западе начинается истерика – СССР готовит агрессию и нотами, что слали нам в мае немцы, дело могло и не кончится. СССР объявляется агрессором, Германия нападает, имея доказуху на то, что мы агрессор, и НИКТО ЕЕ НЕ СМОЖЕТ (и не станет) ОСУДИТЬ формально. А Япония, верная союзническому долгу минимум, объявляет нам войну. И тут СССР пизнес полный…
Все дело было именно в Берлинском Пакте. По которому если кто будет признан агрессором, нападет на одну из сторон, то остальные обязаны будут ей помочь. Ну а БУС, мобилизация пусть и «скрытая», в стране являюшейся нейтральной в идущей мировой войне выставляет СССР именно агрессором. Или как минимум создает предпосылки обвинять нас в этом, и Гитлер в Ноте от 22 июня 41-го именно в мобилизации нас и обвинил. Поэтому «БУС» как термин не использовали при проведении «учебных сборов», но сами сборы от этого менее серьезными не стали.
Ведь реально эти сборы проводились «по схеме БУС», что является скрытой мобилизацией. А приграничные дивизии, чтобы они вообще не зависели от скрытой мобили-
90
зации и это не вызвало ненужные вопросы и «претензии» у соседей – довели до штатов под 10-11 тысяч, к «штатам приближенным к штатам военного времени» минуя всякие «сборы» вообще. И это было сделано с 1 февраля 41-го, как нач ГШ стал Жуков. И при этом самое важное отличие «учебных» сборов мая-июня 41-го от официально введенных БУС 39-го и 40-го – для тех, кто продолжает верить, что нападение Германии не ждали и поэтому, мол, мобилизацию формально не объявляли, а провели просто «учебные» сборы – на тех «сборах» 39-40 г.г. войска по Планам прикрытия не выводились, в полосы обороны, в УРы. Ни в западных округах, где те БУС проводились, ни тем более из внутренних округов войска в западные не перебрасывались – получая пополнение «дома» перед отправкой, или по прибытии на место. Где они также еще пополнялись ДО 22 июня и приписными, и машинами…
Остальные же войска приграничных округов, уже примерно с начала июня и доотмобилизовывались до «штатов приближенных к штатам военного времени» через те «учебные сборы», и это было именно доотмобилизование. Т.к. приписные не просто в учебные центры при дивизиях отправлялись, как это бывает на обычных сборах, а вводились в состав рот и ставились на должности. И там где имели практически полные штаты по личному составу, и там где не имели, держали на складах дивизий и всю военную технику, и вооружения. Не хватало машин и тракторов (и лошадей) из народного хозяйства, но это можно было получить для частей второй линии в то время пока приграничные дивизии, имеющие все нужное для первых боев, будут сдерживать агрессора (почитайте полевой устав РККА тех лет, там это все четко прописано). Но в те дни и авто из народного хозяйства также дополучали в частях. Т.е. проводилась «скрытая мобилизация» (подробно это рассмотрено по ответам генералов на «вопросы Покровского» в исследовании «Тайна трагедии 22 июня»…).
91
Ну а, как и когда ПП официально ввели в действие, мы уже разобрали – это было именно ДО нападения еще.
***
Солонин:
«Бросается в глаза и на удивление бесстрастный тон соответствующего Указа Президиума ВС СССР, отсутствие в тексте малейших упоминаний о вторжении германских войск. Все совершенно буднично: «На основании статьи 49 пункта «Л» Конституции СССР Президиум Верховного Совета объявляет мобилизацию на территории военных округов (следует перечень. – М.С.). Мобилизации подлежат военнообязанные, родившиеся с 1905 по 1918 год включительно. Первым днем мобилизации считать 23 июня 1941 года». И это – все. Ни «беспримерного в истории цивилизованных народов вероломства», которое клеймил позором в своем радиообращении Молотов, ни «неслыханного по наглости нападения», упомянутого в совершенно секретной, для нужд пропаганды отнюдь не предназначенной Директиве № 2 (вышла за подписями Тимошенко, Жукова и Маленкова в 7-15 22 июня).
Рассекреченные в последнее время документы позволяют «подкрутить резкость» и рассмотреть процесс объявления мобилизации в СССР в мелких деталях. Картина при этом открывается в высшей степени странная.
Первой по счету «странностью» следует считать уже то, что в архивном деле «Исходящие шифротелеграммы НКО с 3.1 по 28.12. 1941 г.» (ЦАМО, ф. 48, оп. 3408, д. 3, рассекречено 4.06.2010 г.) нет телеграммы наркома Тимошенко с приказом об объявлении мобилизации, нет вообще никаких следов принятия этого важнейшего решения. Что же касается архивного дела «Исходящие шифротелеграммы начальника Генштаба с 7.1. по 27.6 1941 г.» (ЦАМО, ф. 48, оп. 3408, д. 14), то оно не рассекречено по сей день!»
92
***
И какие тут «странности» нашел Солонин? То, что в указе на мобилизацию нет истерики?
В деле с шифровками ГШ, которое упомянул Солонин, лежат черновики директив и приказов ГШ, за подписью Жукова. Это «Дело №14». А Дело «№3», в котором хранятся «Исходящие шифротелеграммы НКО с 3.1 по 28.12. 1941 г.» (ЦАМО, ф. 48, оп. 3408, д. 3, рассекречено 4.06.2010 г.), там хранятся черновики директив и приказов НКО – за подписью наркома и начГШ. В этом деле хранится и черновик «директивы б/н», которую и сфотографировал Солонин – ЦАМО, ф. 48а, оп. 3408, д. 3, л.л. 257-259.
Солонину не дали для ознакомления «Дело №14» с черновиками шифровок ГШ, но тот же исследователь С.Л. Чекунов, что это дело как он уверяет, читал, заявляет в своих исследованиях, что там нет ни приказа ГШ о выводе приграничных дивизий по ПП «от 18 июня», нет указания вводить Планы прикрытия от 2.30 ночи (или 4 часов утра) 22 июня. И, мол, значит, таких приказов и директив вовсе не было из Москвы в округа. Но, увы, вся проблема в том, что в этих двух «Делах» (№ 3 и 14) в ЦАМО, в Подольске, хранят не сами исходящие шифровки НКО и ГШ написанные на бланках шифрблокнотов и с пометками шифровальщиков с разбивками на группы для шифрования, а только именно черновики этих шифровок. Написанные, чаще всего и на листках рабочих блокнотов жуковых, и на бланках шифрблокнотов, и на тех же тетрадных листках обычных (если конечно эти «тетради» зарегистрированы в секретной части). Но это – именно черновики!
А вот тексты, написанные жуковыми на бланках шифрблокнотов, с которыми и работали шифровальщики при отправке – остались на хранении Оперуправления Генштаба, в архиве шифротдела ГШ в Москве. Которые может, и передавались потом в ЦАМО, но их хранят в своих
93
отдельных «Делах» и их точно никому не дадут для ознакомления без допуска. Если конечно они не были уничтожены по актам через «три дня», как положено.
(Примечание: А.Куликов: «В архив сдаются черновики только секретных документов, а чаще всего они уничтожаются – по акту. Обычный тетрадный ЛИСТ тут исключается: рабочая ТЕТРАДЬ (блокнот) должна быть пронумерована, сшита и сшивка должна быть заверена печатью секретной части. Так же рабочие тетради и сдается в архив – ЦЕЛИКОМ. Или уничтожается – опять же ЦЕЛИКОМ. 3амена листов ИСКЛЮЧЕНА: подсудное дело. Правилам секретного делопроизводства уже добрых две сотни лет...»…)
И вот в этих «Делах» и должна наверняка лежать шифровка-приказ о «мобилизациях» в округах. Т.к. шифровальный отдел Оперуправления Генштаба и отправляет подобные директивы и приказы. И именно в этих «Делах» ОУ ГШ и лежит разгадка всех «тайн» «трагедии 22 июня» – и точный текст «директивы б/н», и возможно и журналы телефонограмм с «текстом» настоящей «Директивы №1». О вводе ПП в 2.30. И все предвоенные директивы, и приказы НКО и ГШ – на вывод тех же приграничных дивизий на их рубежи обороны «от 18 июня». Рассекретьте эти шифровки НКО и ГШ с января по конец июня 1941 года, и все «гипотезы» от «осокиных», «резунов-солониных» и прочих «мельтюховых-исаевых» развалятся как карточные домики. Правда, выяснится, что байки маршалов-мемуаристов о том, что им во всем «виноват» был «тиран Сталин», который не давал им приводить войска в боевую готовность заранее, до 21 июня, что они дату нападения сами не знали в НКО и ГШ и в округа ее не сообщали заранее, могут оказаться просто враньем. И вся «история начала ВОВ» сочиненная в конце 1960-х годов просто развалится. Тем более в этих шифровках и будет видно, что же надумали сделать Тимошенко-
94
Жуковы, когда начали готовить КОВО к немедленному ответному наступлению по «неосновным силам» противника в ответ на нападение Германии в Белоруссии и Прибалтике Главными силами. О чем они прекрасно знали.
По ответам комдивов мы давно уже, с 1989 года, знаем, что 72-я гсд Абрамидзе, в 26-й армии КОВО с 20 июня приводилась в б.г. и выводилась по ПП к своим рубежам обороны. И комдив ссылается именно на приказ ГШ в этом выводе. Тот же Чекунов, уверяя, что читал все шифровки ГШ за те дни, и такого приказа для дивизии Абрамидзе якобы не было, сам же показывает ответ другого командира – начштаба 96-й гсд 12-й армии КОВО, В.Я. Владимирова. Который показал, что его дивизию вообще с 16 июня привели в б.г. и 18-го он повел ее по Плану прикрытия – занимать свою полосу обороны.
Т.е. – отсутствие директивы о выводе приграничных частей по ПП с «18 июня» в архиве опровергается фактом вывода войск в округах с «18 июня». Но об этом выводе приграничных дивизий подробно – в следующих главах..
***
Солонин:
«Текста телеграммы об объявлении мобилизации (назовем ее «первая телеграмма») у нас нет, но есть ее многозвучное «эхо», зафиксированное во входящих документах НКО и Генштаба (ЦАМО, ф. 48, оп. 3408, д. 47). Листы 20–57 указанного архивного дела занимают телеграммы, в которых начальники штабов военных округов подтверждают получение приказа о мобилизации. «Телеграмма о мобилизации № 2206 по схеме «Обрыв» получена 22 июня в 17-40… Мобилизационная телеграмма № 2206 схема «Тревога» получена 22 июня в 18-28… Телеграмму о мобилизации с наименованием схемы «Молот» получил 22 июня в 18-30… Мобтелеграмма схеме «Гроза» получена штабом округа в 18-30… схема «Победа»… «Буря»… «Звезда»…
Все очень красиво – но что же обозначают эти «Звезда»,
95
«Гроза» и «Буря» с «Молотом»? Какая именно мобилизация была объявлена телеграммой наркома обороны?»
***
Что такое «Гроза» в данном случае, какая именно мобилизация была объявлена, и почему приказ о мобилизации прошел только около 18.00 22 июня, более подробно уже разбиралось в книге «Почему не расстреляли Жукова? В защиту маршала Победы». Но можно кратко повторить – в данном случае «Гроза» это сигнал Москвы на выполнение Мобилизационных планов в округах! Этот сигнал запускал в действие Мобпланы округов и данная конкретная «Гроза» это сигнал только для ЗапОВО – на проведение открытой частичной мобилизации в Белоруссии. Другие округа на это получали свои кодовые слова-сигналы. Но до нападения врага тогда и нельзя было давать такие команды на выполнение подобных «Планов». С. Чекунов, частый гость в ЦАМО, о том какая же мобилизация была объявлена в округах и что такое эти «Звезда», «Гроза» и пр. пишет:
«Всего в СССР в 1941 году было предусмотрено три варианта проведения мобилизации – открытая частичная, открытая всеобщая, скрытая. Каждому варианту присваивалось название. В случае объявления мобилизации в округ поступала телеграмма, в которой упоминалось это название.
Разберем случай ЗапОВО. В случае наличия в мобтелеграмме названия “ГРОЗА” округ проводил открытую частичную мобилизацию, в случае наличия названия “ШТУРМ”, округ проводил бы открытую всеобщую мобилизацию (ШТУРМ был общим для всех округов), в случае наличия названия “ПУШКА”, ЗапОВО проводил бы скрытую мобилизацию.
Вот текст Мобилизационной телеграммы, которую отправили с Центрального телеграфа 22.06.1941:
«Мобилизационная схема ___________ Президиумом Вер-
96
ховного Совета СССР объявлена мобилизация. Первый день мобилизации 23 (двадцать третье) июня. № 2206»
Вместо прочерка при отправке в конкретный округ проставляли свое название схемы. В случае с ЗапОВО отправленный текст был следующий:
«Мобилизационная схема ГРОЗА
Президиумом Верховного Совета СССР объявлена мобилизация. Первый день мобилизации 23 (двадцать третье) июня. № 2206».
Данный текст означал, что на территории Западного Особого Военного Округа объявлялась открытая частичная мобилизация…».
Увы, при всем богатстве русского языка этим словом, похоже, пользовались, что в Москве для оповещения округов, что в округах. Но по разному «поводу». В том же ЗапОВО по такому же, но окружному сигналу вскрывали «красные пакеты» – вводили формально в действие и План прикрытия: «По сигналу „Гроза” вводился с действие „Красный пакет”, содержащий в себе план прикрытия госграницы.» (ЖБД ЗФ от Маландина). И точно такое же «слово» послал из Берлина в Москву утром 22 июня и посол СССР Деканозов – «Гроза». После того как ему министр иностранных дел Германии Шуленбург вручил ноту об объявлении войны.
Увы, Солонин видимо этого не знает. Иначе не писал бы ерунду свою.
***
Солонин:
«Поясняю вопрос. Мобилизационным планом 1941 года («МП-41») было предусмотрено два варианта проведения мобилизации. В одном случае решением правительства (СНК СССР) проводилась скрытая мобилизация отдельных военных округов, соединений и частей. В этом случае призыв военнообязанных запаса производится персональными повестками, без объявления в газетах и по радио.
97
Второй вариант, вариант открытой (с публичным объявлением) мобилизации всех Вооруженных Сил Союза ССР или отдельных военных округов вводился в действие Указом Президиума Верховного Совета СССР.
А теперь внимательно смотрим на телеграмму № М/618, Исх. № 20093, которую заместитель начальника ГШ по мобилизационным вопросам генерал-лейтенант Соколовский направил (сдана в шифровальный отдел 22 июня в 18-00, отправлена адресатам с 20-40 до 23-40) командующим войсками Закавказского, Среднеазиатского, Забайкальского округов и Дальневосточного фронта: «На территории Советского Союза, кроме ЗакВО, САВО, ЗабВО и ДВФ, правительством (подчеркнуто мной. – М.С.) объявлена мобилизация. Нарком обороны приказал: Выполнить имеющиеся для остальных округов внеокружные наряды путем скрытого подъема повестками и направить в части этих округов по разработанному плану».
Генерал Соколовский, «главный по мобилизации», ошибся? Забыл разницу между общей открытой и частичной скрытой мобилизациями, перепутал правительство с Президиумом ВС, то есть, страшно сказать, сравнил Вождя народов тов. Сталина со «всесоюзным старостой» Калининым? Возможно и такое, людям свойственно ошибаться. Но тогда придется признать, что в одной телеграмме Соколовский ошибся дважды. Дело в том, что в Указе Президиума ВС СССР в числе округов, подлежащих мобилизации, был назван и Закавказский!
Далее последовал следующий обмен телеграммами между Тбилиси и Москвой. В 19-20 в шифровальный отдел Генштаба поступает телеграмма, подписанная Военным советом ЗакВО в полном составе (Козлов, Шаманин, Толбухин): «До настоящего момента не имею указаний. Прошу телеграфировать». Телеграмму Соколовского № М/618 они еще не получили, публичного объявления об открытой мобилизации по Указу Президиума, как можно понять, к тому моменту не было.
98
Уже после полуночи (получена в 2-45 23 июня) начальник штаба ЗакВО генерал-майор Толбухин отправляет начальнику Генерального [штаба] следующую телеграмму: «Указом Президиума Верховного Совета СССР объявлена мобилизация ЗАКВО. Телеграмме Вашего заместителя тов. Соколовского № М/618 наоборот указано, что ЗАКВО мобилизацию не проводит. Телеграмма мобилизации не поступала. Попытки выяснить, чем же руководствоваться и будет ли телеграмма мобилизации, не удались ни [по] прямому проводу, ни [по] телефону. Прошу дать окончательное указание».
А вот и «окончательное указание» от Соколовского (телеграмма № М/627, Исх. № 20229, сдана в шифровальный отдел в 3-40 23 июня): «Командующему войсками Закавказского ВО. Копии: командующим СКВО, МВО, ЛВО. На основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 22.6.41 г. объявляется общая открытая мобилизация запасных по МП-41 на территории Закавказского ВО. Первый день мобилизации считать 23 июня 1931 г. Телеграмму № М/618 от 22.6.41 в отношении ЗакВО – отменить. Оповещение произвести распоряжением округа».
Перед телеграммой № М/627 были, само собой, телеграммы Соколовского с номерами 625 и 626. Сданы в шифровальный отдел Генштаба в 3-00 23 июня, адресованы соответственно командующим войсками Северокавказского и Харьковского военных округов. Заметим, что эти округа «первую телеграмму» о какой-то мобилизации получили в 17-30 и 18-00 22 июня. Более того, командующий войсками Харьковского ВО генерал-лейтенант Смирнов – к счастью для будущих историков – свое подтверждение получения сформулировал следующим образом: «Телеграмма [о] проведении частичной (здесь и далее подчеркнуто мной. – М.С.) мобилизации получена мною 22.6 в 18-00». Мало этого, генерал Смирнов отправил в Москву еще одну телеграмму: «В связи с объявлением в Харьковском военном округе частичной мобилизации молнируйте указание по выполнению внеокружного наряда…»
99
И вот уже после этого, в 3 часа утра 23 июня Соколовский телеграфирует в Харьковский и Северокавказский округа: «На территории вашего округа объявлена общая мобилизация. Все войсковые части и учреждения, предусмотренные схемой развертывания, подлежат отмобилизованию». А самое интересное – в мелких деталях. Текст телеграмм М/625 и 626 написан от руки, одним почерком и одними чернилами. В эти готовые «болванки» другими чернилами вписаны: номера телеграмм, пометка «Срочная, вне очереди», подпись Соколовского, число (23) рядом со словом «июня». Причем на телеграмме, отправленной в ХВО, число вписать забыли, так там и осталось «…июня 1941 г.».
Кажущийся хаос телеграмм, номеров и дат достаточно просто выстраивается во вполне четкую картину: мобилизаций было ДВЕ. В 16-00 22 июня Тимошенко и Жуков вышли из кабинета главы правительства СССР тов. Сталина. После этого, где-то в районе 17-00, в округа уходит «первая телеграмма» с объявлением приказа о скрытой мобилизации по решению правительства. Телеграмма получена, подтверждения отправлены в Москву, уточняющие вопросы заданы. Все приступили к работе. После этого и независимо от этого ближе к полуночи появляется Указ Президиума ВС СССР об объявлении общей открытой мобилизации с 23 июня 1941 года. В три часа утра 23 июня заместитель начальника ГШ по мобилизационным вопросам генерал-лейтенант Соколовский начинает рассылку в округа «второй телеграммы», причем использует для этого заранее заготовленные рукописные «болванки», в которых был «забит» месяц июнь.
Хронология понятна. Совершенно непонятна логика: зачем дважды в течение одного дня (точнее говоря, ночи) объявлять две мобилизации?»
***
Не стоит Солонину искать некую «тайну» в этом вопросе.
100
Во-первых, нет ничего «интересного» в том что «Текст телеграмм М/625 и 626 написан от руки, одним почерком и одними чернилами», а «В эти готовые «болванки» другими чернилами вписаны: номера телеграмм, пометка «Срочная, вне очереди», подпись Соколовского, число (23) рядом со словом «июня». Причем на телеграмме, отправленной в ХВО, число вписать забыли, так там и осталось «…июня 1941 г.». Как указывает исследователь А.Куликов, в отличии от Солонина служивший в системе военкоматов, т.е. хорошо знаком с мобработой, «так и бывает с документами, взятыми из красного пакета».
Во-вторых, округа, которые подверглись нападению Германии к вечеру 22 июня и получили команду проводить именно открытую мобилизацию. А округа, в которых не произошло вторжение врага и которые пока не подверглись нападению, получили команду провести именно скрытую мобилизацию и чуть позже. А с полуночи на 23-е июня в СССР объявили уже официально и открыто мобилизацию, но опять не во всех округах – только внутренних. Политика, однако. Ведь то же Закавказье (ЗакВО) граничит с Турцией, которая могла напасть на СССР как союзник Германии, а могла и не нападать. Так чего ж ее провоцировать раньше времени? И как показывает С. Чекунов, в ЗакВО свои ПП тоже ввели 22 июня (а это и означает – начало мобилизации) за что получили по голове от Москвы…
Ну а неумные и никчемные ерничанья Солонина насчет «Вождей и старост» пускай при нем и останутся – видимо сказать уже нечего «историку».
***
Солонин:
«Недостающее звено
Прежде чем сформулировать гипотезу, кратко перечислим то, что сомнений вызывать уже не может.
Первое. В июне 1941 года Красная Армия находилась
101
в состоянии скрытого развертывания. На базе управлений и войск внутренних округов формировались армии Резерва ГК, армии эти грузились в эшелоны и с соблюдением строжайших мер секретности выдвигались на рубеж рек Западная Двина и Днепр. Короткими ночными переходами шли на запад так называемые глубинные дивизии, то есть вторые эшелоны войск приграничных округов. Под видом «учебных сборов» было призвано без малого 800 тысяч резервистов. Начиная с 12–18 июня (в разных округах по-разному) в документах округов появляются оперативные сводки и приказы с номерами 1, 2, 3… По меньшей мере к 20–21 июня на базе приграничных округов сформированы фронты, управления которых переходят на полевые командные пункты. Механизированные корпуса покидают места постоянной дислокации и выдвигаются в замаскированные в лесах районы сосредоточения. Еще раз подчеркнем, что все это происходит ДО немецкого вторжения и до появления пресловутого «фельдфебеля»…»
***
Это и есть скрытая мобилизация «распорядительным порядком» под видом учебных сборов, на языке военных. Как ее назвал бывший полковник ГШ Ходаренок, бывший главный редактор «Военно-промышленного курьера», где Солонин публиковал когда-то свои статьи. Ведь на обычных учебных сборах приписных всегда стараются держать отдельно от «срочников», в отдельных учебных центрах. А на «сборах» мая-июня 1941 года от командиров именно требовали директивами и приказами вводить приписныхв роты дивизий, загонять приписных в казармы к срочникам. Кстати к концу 40-го года в «Акте о приеме наркомата обороны Союза ССР С.К. Тимошенко от К.Е.Ворошилова. 7 декабря 1940 г.» указывалось – в НКО и ГШ не отработана документация по проведению скрытой мобилизации распорядительным порядком: «Нового мобилизационного плана Наркомат обороны не имеет. Мероприятия по отмо-
102
билизованию распорядительным порядком не закончены разработкой [соответствующих документов]».
В мае-июне в западных округах проводилось доотмобилизование дивизий (прежде всего приграничных), доведение их до штатов приближенным к штатам военного времени. За счет местных приписников, за счет даже бывших солдат польской армии из числа украинцев и белорусов бывших «польских» территорий, или «бесарабцев» что призывались на вновь присоединенных к СССР западных территориях. Делалось это через «учебные сборы», по которым призвали и ввели в дивизии всей РККА около 800 тысяч приписных (именно в роты дивизий вводили). Однако в той же Прибалтике местная молодежь призывалась в свои национальные корпуса (да и доверия не было к местному контингенту также) и им приписных для дивизий этих нацкорпусов РККА должны были доставить в эти дни из внутренних округов – около 36 тысяч человек, на «сборы». Это должно было пройти «На основании шифртелеграммы Генерального штаба Красной Армии от 23 мая с.г. № моб/540». После чего штаб ПрибОВО только 12 июня под номером «№ом/оп 1744» , «Командирам стрелковых корпусов и дивизий (по расчету). Командующим армиями» издал приказ «О проведении 45 дневного сбора приписного состава запаса» аж на 24 июня:
«КОМАНДУЮЩИЙ ВОЙСКАМИ ОКРУГА ПРИКАЗАЛ:
- Провести 45-дневные учебные сборы приписного состава в частях в количестве, согласно прилагаемого расчета (приложение №1).
Срок сбора с 24 июня по 7 августа 1941 года.
- Командирам дивизий:
а) обеспечить своевременную встречу частями прибывающего на сборы приписного состава, учтя, что все команды прибудут в адрес командира дивизии;
б) организовать контроль в частях и обеспечить своевременную подготовку их к приему приписного состава на сборы, его размещению и довольствию;
103
в) прибывающий на сборы личный состав влить в подразделения частей соответственно военно-учетным специальностям приписного состава, обеспечив равномерную укомплектованность частей и подразделений, проводящих сборы, согласно типового расчета (приложение №3)…». (Данный приказ любезно предоставил исследователь ПрибОВО С. Булдыгин – не указав реквизиты архивного хранения к сожалению)
Как видите – именно в роты дивизий («влить в подразделения частей») на их должности и должны были вводить приписных на тех «сборах». С выдачей оружия. Еще раз для «справки» – на обычных учебных сборах приписных держат отдельно от «срочников», в отдельных лагерях и учебных центрах. И оружие им на такие сборы не выдают со складов! Т.е. в предвоенные дни шло именно скрытое отмобилизование дивизий приграничных округов! А Солонин переживает, что во Франции за несколько дней перед нападением Гитлера объявили мобилизацию, а у нас – нет.
***
Солонин:
«Второе. Документальными данными о планах противника советское военно-политическое руководство не располагало; источников информации ни в ближайшем окружении Гитлера, ни среди командующих армиями и Группами армий вермахта, ни среди командиров немецких корпусов, дивизий и полков советская разведка не имеет. Неизбежный результат – вплоть до позднего вечера 21 июня из Москвы в войска не поступило ни одного директивного документа с предупреждением о готовящемся вторжении.»
***
Ох, не стоило лезть Солонину в дебри военной кухни (как и вообще всем «резунам») – он в ней просто ничего
104
не понимает... И тем более нести чушь о том, что там знали в Москве о нападении Германии от разведки. Поэтому он, слишком подробно ознакомившись с предвоенными документами, которые практически все привязаны к «22 июня», в конце концов и договорился до полного бреда – СССР готовил на 22 июня «провокации» чтоб покрасившее напасть первым на Германию – 23 июня... И основаны эти новые бредни от сторонника В.Резуна либо на незнании, либо на «лукавстве» и вранье. При этом Солонин сам же заявил что ему даже «архивного дела «Исходящие шифротелеграммы начальника Генштаба с 7.1. по 27.6 1941 г.» (ЦАМО, ф. 48, оп. 3408, д. 14)» с черновиками шифровок Жукова не дали почитать. А что уж можно «найти» в «Делах» шифровального отдела Оперуправления ГШ….
Так откуда Солонин знает, что сообщалось в округа, а что нет «директивными документами» до 21 июня?!
На своем сайте, на обсуждении своей статьи Солонин так отреагировал на слова оппонента: «Убедительнейше прошу Вас привести ТРИ (можно ДВА) наиболее ярких (на Ваш взгляд и вкус) примера того, как "После 10-го июня ежедневно в донесениях из всех источников 22 июня называлось как дата нападения Германии на Советский Союз." Очень хочется увидеть, наконец, эти сокровенные "донесения разведки, которым Сталин не поверил"…»
Но коли Солонин не в курсе, то можно рассказать, насколько в Москве знали о грядущем нападении Германии...
Например, 12-го июня английская разведка сделала радиоперехват приказа Гитлера о нападении на СССР с 22 июня. Черчилль этим практически похвастал в своих мемуарах, но он, конечно же, Сталину ничего об этом не сообщил – пускай это будет для Сталина и СССР «приятной неожиданностью»... Но в английской разведке работал К. Филби со товарищи и «примкнувший к ним» В. Ротшильд. Чья семья ну очень не была заинтересована в победе нацистов – все ж евреи эти Ротшильды по крови… И Филби
105
в любом случае немедленно сообщил об этом перехвате в Кремль.
3 апреля 2012 года по РТР показали д/ф о советском агенте в министерстве иностранных дел Германии Ильзе Штёбе («Альта») – «Альта против Рейха» (2011 г. – легко находится в интернете). И там показали, что Альта сообщила в Москву дату нападения – 22 июня. При этом в д/ф не сказали, когда она это сделала, но тайны в этом никакой нет – «Альта» 16 июня сообщила в Москву точную дату и время нападения Германии – 3.00 22 июня.
Военный атташе в Берлине капитан 1-го ранга Воронцов 17-го июня сообщил в Москву и дату, и время нападения – 3.00 22 июня. Как видите – найти «три сообщения разведки» вовсе не проблема.
Ну а разведка пограничников тем более отслеживала территорию Германии («Протекторат Польша») на глубину до 400 км (это сегодня у них в уставах забито) и отслеживали сообщения своей агентуры. Которые тут же сообщались в Москву. И там сообщения о дате 22 июня в последнюю неделю зашкаливают... При этом пограничники и отслеживали все перемещения войск немцев на эту глубину.
Солонин просит два-три сообщения разведки о дате нападения после 10 июня? Но таких фактов наберется с полсотни. И Солонину его сторонник также привел ссылку на такой факт:
«Какие же тревожные сообщения поступали от агентуры других точек? Хельсинки. На связи у резидента внешней разведки Е.Т. Синицына находился один из самых ценных источников — «Монах». 11 июня 1941 года «Монах» на срочной встрече с резидентом сообщил следующее: «Сегодня утром в Хельсинки подписано тайное соглашение между Германией и Финляндией об участии финских вооруженных сил в предстоящей войне Германии против Советского Союза, которая начнется 22 июня, то есть всего через 12 дней... Информация достоверная и точная. Мне ее сообщил мой
106
хороший товарищ («Монах» назвал имя), который присутствовал при подписании документа. Он никогда еще меня не подводил, и я верю ему, как себе...» В заключение «Монах» попросил резидента: «Поспешите, пожалуйста, передать эту информацию в Кремль, Сталину. Еще можно что-то предпринять».
В своих воспоминаниях Синицын рассказывает, что начальник внешней разведки Фитин, по его словам, только «17 июня почти текстуально доложил Сталину телеграмму из Хельсинки от 11 июня, добавив, ...что «Монах» — проверенный и надежный источник. Сталин вопросов не задавал... Затем, повернувшись лицом к наркому Меркулову, строго сказал: «Перепроверьте все сведения и доложите!» …» (И.Дамаскин. Сталин и разведка. М. 2004г., с. 241-242. Есть в интернете.)»
Но тут явная ерунда – Фитин никак не мог такое донесение не докладывать аж до 17 июня. Похоже, Фитин Синицыну соврал.… Или в свое время «цензоры» дату изменили.
Также можно вспомнить и Вили Лемана с его сообщением даты и времени нападения, которое он сообщил советскому резиденту 19 июня – война начнется 22 июня в 3 часа утра. Об этом нашем агенте также был д/ф на ТВ. Так что точную дату нападения и даже время нападения в Москву сообщали не один раз.… Но «верить» что Москва при этом не сообщала округам эти даты – можно только от большого недомыслия. Если уж замполиты ВВС округов доводили 19-го июня комдивам САД дату и время готовности – 3.00 22 июня...
В наши дни часто рассказывают на ТВ что «кембриджская пятерка» К. Филби из Англии, через радиоперехваты немцев, сообщила в Москву о готовящейся операции «Цитадель» – о наступлении немцев под Курском еще весной 43-го. Один из этой группы и готовил для Черчилля сводки тех радиоперехватов и донесений английской разведки. Но почему-то о том, что эти разведчики могли и сообщили
107
в Москву дату нападения Германии, о которой сам Черчилль точно знал, но постарался в мемуарах об этом не сильно хвастать, стараются не говорить…
Т.е., в Москве о дате нападения знали вполне. Доводили ли ее округам? Конечно, доводили. И когда почитаем полные ответы командиров на вопросы Покровского то это и увидим – доводили даже возможные, и как потом оказывалось и более ранние, ошибочные даты возможного нападения. В ОдВО – «12 и 18 июня войска корпуса расположенные на границе ожидали провокационных действий со стороны противника, которые своевременно предупреждались с принятием мер боевой готовности» (нш 35-го СК генерал П.М.Верхолович). В ПрибОВО – «Примерно 16-17 июня в 17.00 командиром 188 сд полковником ИВАНОВЫМ были вызваны командиры частей и зачитана директива не помню чья ПрибОВО или 11 армии, кажется ПрибОВО. Точно всю директиву я перечислить не смогу, но часть пунктов хорошо помню, в которых было указано следующее: Немцы сосредоточили большое количество пехотных и моторизованных дивизий на государственной границе. Переход границы ожидается в ночь с 19 на 20.6.» (бывший командир 523 сп 188 сд 16 ск 11 А генерал-майор Бурлакин И. И.). Далее Бурлакин перечисляет, что требовалось той директивой по ПрибОВО и это – приведение в повышенную б.г. всех войск округа и ВВС.
После этого, кстати, ПрибОВО так и остался в повышенной б.г., привел отдельной директивой в б.г. связь, ПВО, отдавал приказы на минирование участков перед позициями армий. Что очень удивляет Солонина, мол, в Прибалтике «война началась раньше» 22 июня. Ну а сторонники Солонина пытаются доказывать, что директивы в ПрибОВО том же, с указанием войскам и подчиненным даты возможных нападений (и даже точного времени точной даты после 19 июня) – это все «инициатива» командования ПрибОВО. И доказывать таким «спецам», что такие вещи округ без санкции-разрешения Москвы делать не
108
станет и не может, так как не имеет на такое прав, бесполезно...
Достаточно подробно о том, что и как докладывала разведка Сталину, показывает в своей работе по этому вопросу А.Б. Мартиросян – «Сталин и разведка накануне войны» (М., 2014г.). Также это все показывал и исследователь Лотта несколько лет назад. Также об этом были статьи в журнале «Извести ЦК КПССС» задолго до того как Солонин начал свои писанины сочинять по этому вопросу... И «Известия ЦК КПСС» № 24 за 1990 год в статье «НАКАНУНЕ ВОЙНЫ (1940 – 1941 г.г.). О ПОДГОТОВКЕ ГЕРМАНИИ К НАПАДЕНИЮ НА СССР. О разведывательной деятельности органов госбезопасности накануне нападения фашистской Германии на Советский Союз. Справка Комитета государственной безопасности СССР» и показывали, что именно в предвоенные дни в Кремль сообщались данные по сосредоточению немецких войск – по докладам НКГБ той же Белоруссии. После чего НКГБ СССР, Берия, готовил докладные в НКО и ГШ – Тимошенко и Жукову. А также – однозначно Берия такие докладные подавал и Сталину.
***
Солонин:
«Тщательно разработанные и детализированные до уровня дивизий и полков планы прикрытия введены в действие не были. С вероятностью, близкой к ста процентам, можно предположить, что даже информации от перебежчиков в званиях ефрейтора или фельдфебеля на момент составления Директивы № 1 командование Красной Армии не имело.»
***
Если округа получают команду начать вывод дивизий «в районы предусмотренные планом прикрытия» то на языке военных это и означает – фактический ввод ПП в действие. А вывод войск в приграничную зону, что, по
109
словам Г.К.Жукова также проводился в те предвоенные дни, тем более, по его же словам в черновиках (опубликованы в «малиновке», но нет в его мемуарах) обязывал командиров приводить войска в боевую готовность самим фактом такого вывода в запретную зону.
Ну а дату в Кремле знали вообще-то еще в марте, когда первоначальный срок сосредоточения немецких войск для нападения на СССР – с 15 мая, из-за операции «Марита», в Греции (по милости Муссолини), был сорван. Или самое позднее – в конце апреля точно. А после того как Гитлер 10-го июня ее подписал уже официально, то дата сообщалась в Кремль десятки раз. И не показания перебежчиков командование РККА считало главными в таких сообщениях, а разведки.
А ПП были-таки введены – около 3 часов в ЗапОВО и ОдВО и даже в КОВО это пытались сделать до нападения еще. И тем более после 4 часов утра. По факту нападения.… И нечего тут публику вводить в заблуждение. Но интересно – какое «командование Красной Армии» – в округах или в Москве, и какой «информации от перебежчиков в званиях ефрейтора или фельдфебеля на момент составления Директивы № 1 … не имело»? Что нападение произойдет утром 22 июня?
***
Солонин:
«Третье. Начавшееся на рассвете 22 июня 1941 года вторжение германских войск повергло тов. Сталина и его ближайших соратников в состояние крайнего изумления. В старинном смысле русского слова «изумление». Растерянность и неразбериха в высших эшелонах власти были настолько велики, что даже совершенно очевидное и неотложное решение – объявление общей мобилизации – было принято крайне неорганизованно и с недопустимым опозданием.»
110
***
Глупости… причем ничем не подтверждаемые. Отмобилизование через «учебные сборы» (что проводились каждый год, как только в СССР ввели после подписания с Германией «Договора о ненападении» и нападения последней на Польшу, всеобщую воинскую обязанность) в мае-июне 41-го проводилось для приграничных округов с вводом приписных в дивизии, в роты – с выдачей оружия на руки. А с 23 июня ввели мобилизацию официально для оставшихся войск. И начало мобилизации официально не утром 22 июня, а вечером – не есть подтверждении «изумления» Сталина и его окружения по поводу начавшейся войны – «внезапного» нападения Гитлера. А объявление начала мобилизации только вечером 22 июня – не более чем дипломатический ход. Должный показать, что СССР к войне не готовился и – есть жертва агрессии со стороны Германии, а не сам готовил нападение, как заявил Гитлер в своих меморандумах, а вслед за ним пытаются уверять публику в этом адвокаты Гитлера «резуны» вроде Солонина.
Как пишет А.Куликов:
«а) учебные сборы проводились, конечно же, и до 1939 года, только отдельно от кадровых частей РККА. С переходом на новую систему комплектования РККА, кстати, стала КА – в ней действительно перестали воевать рабочие и крестьяне, а стали воевать красные кадровые военные;
б) воинская обязанность для ВСЕХ трудящихся была в СССР и ДО 1939 года, только не все могли в самой армии служить – «лишенцам» вменялась обязанность по обслуживанию обороны СССР;
в) мобилизация КАСАЕТСЯ не только армии – мобилизируется Государство, а не только армия;
г) в штаты КА «бусовцев» не зачисляли в мирное время. Они могли быть в ротах, на сборах, на своих должностях к которым они приписаны в РВК, но в сами штаты дивизий их вписывали только в случае начала войны».
111
А насчет того что в Кремле или НКО и ГШ кто-то был «изумлен» нападению – просто бред… Округа шлют в Москву донесения в ночь с 20-го на 21 июня – немцы снимают проволоку на границе. Москва дает указания округам с вечера 21 июня – ждите нападения. А позже – привести ВСЕ войска в полную б.г. в связи с ожидаемым внезапным нападением Германии – в 1 час ночи. Затем Москва дает команду в 2.30 ввести ПП – вскрывать «красные» пакеты, но когда нападение происходит, все впали в «изумление»?!
***
Солонин:
«И вот теперь нам остается добавить только одно «недостающее звено», чтобы все эти разнородные, а порой и взаимоисключающие факты сложились в единую стройную систему. Предположим, что на 22 июня Сталин запланировал проведение важного мероприятия. Одного из самых важных в общей последовательности мероприятий скрытого стратегического развертывания Вооруженных Сил. Предположим, что на 22 июня было запланировано осуществление провокации (серии провокаций), которые должны были инсценировать агрессивные действия Германии против СССР. Это мог быть артиллерийский обстрел пограничной заставы, бомбардировка советских городов, «вторжение» группы переодетых в немецкую форму «диверсантов» и т. п. После проведения запланированной инсценировки, на следующий день (23 июня) или в один из ближайших к этой дате дней должна была быть объявлена открытая мобилизация».
***
Ну, вот мы и дошли, наконец, до раскрытия страшной тайны о «22 июня» – и далее пошел просто бред безграмотного и повернутого на антисоветизме и фактически русофобии человека. Сталин, наверное, давал команду нарисовать
112
немецкие крестики и свастики на советских бомбардировщиках, чтобы их приняли утром 22 июня за немецкие? Или использовал бы те немецкие самолеты, что закупили с 1939 года после подписания торговых договоров?
***
Солонин:
«В рамках такой гипотезы все известные факты «встают на свои места», как патроны в обойме. Для чего развертывались Вооруженные Силы? Для проведения крупномасштабной наступательной операции к западу от границ СССР. Почему не была проведена открытая общая мобилизация? Чтобы не спугнуть Гитлера. Почему не был введен в действие план прикрытия? А потому, что вечером 21 июня Сталин все еще не верил в возможность перехода немцев в наступление в ближайшие часы. Для чего была выпущена так называемая Директива № 1? Для того, чтобы жестко пресечь возможный несанкционированный «ответ» на провокацию со стороны ничего о ней не знающих командиров приграничных дивизий, корпусов и армий. Именно навязчиво проходящая через всю директиву идея «не поддаваться на провокации» и является ее (директивы) главным содержанием.
Утром 22 июня, получив сообщение о том, что вместо заказанной инсценировки началось реальное немецкое вторжение, Сталин впал в состояние временной невменяемости. И было от чего! Такого совпадения не могло быть, потому что не могло быть никогда… Примерно 12 часов потребовалось для того, чтобы «коллективный сталин» пришел в себя и начал предпринимать некие осмысленные действия, в частности было оформлено решение правительства СССР об объявлении частичной мобилизации. Одновременно и параллельно с этим продолжали крутиться «шестеренки часового механизма» первоначального плана развязывания войны. В ночь с 22 на 23 июня нужные зубчики пришли в зацепление и появился заранее (то есть
113
еще до германского вторжения) составленный Указ Президиума ВС о всеобщей открытой мобилизации.
Прямых документальных подтверждений эта гипотеза не имеет и никогда иметь не будет.»
***
Ну почему же – надо только рассекретить «Исходящие шифротелеграммы начальника Генштаба с 7.1. по 27.6 1941 г.» (ЦАМО, ф. 48, оп. 3408, д. 14)» , которые «не рассекречены по сей день!». А точнее, лучше исходящие шифровки в Делах Шифровального отдела Оперуправления Генштаба. Или поднимать входящие шифровки по округам в полном объеме. И всё всем станет ясно и понятно – что и как там планировалось в Москве. Вот только специально для Солонина сами эти шифровки из архива ГШ точно не рассекретят. Даже чтобы высмеять его фантазии о «готовящихся на 22 июня провокациях Сталина». Увы. А жаль…
Почему мобилизацию не проводили скрытую в нужном и полном объеме? Так для приграничных дивизий, которые должны принять на себя первый удар и в это время и будет проходить отмобилизовнаие у остальных войск, ее особо проводить и не надо было – с начала 41-го было принято решение держать эти дивизии в более высокой степени моб и боеготовности чем остальные войска. Для чего всю весну эти дивизии доукомплектовывали личным составом, как призывниками, так и приписными. До 10-11 тысяч в среднем и выше. И этим дивизиям нужна была не мобилизация, а доукомплектование в лучшем случае. А это несколько разные вещи и нехватка личного состава в их случае вполне позволяла им вступить в бой и выполнить свои задачи – при своевременном выводе к районам обороны по планам прикрытия, конечно же. И при условии, что им нарезали бы по ПП полосы обороны на границе согласно устава – не боле 10 км.
Мехкорпуса которые спешно создавали с весны 41-го,
114
и которые по «планам войны» должны были контрударами уничтожать прорвавшиеся войска противника – вообще сразу были в штатах военного времени по личному составу и «мирного» у них просто не было изначально. За исключением машин и тракторов.
Ну а объявлять официально мобилизацию в стране до начала войны (нападения Гитлера) просто нельзя было политически – в тех условиях это тут же было бы расценено как акт агрессии со стороны СССР в сторону Германии, с которой у СССР имеются договоры о ненападении, о дружбе и границах. Опять же – начинать открытую и полную мобилизацию с весны – это еще и экономически затратно. Для того и нужны войска в приграничных округах чтобы встретить возможное нападение противника и предоставить стране и армии время на проведение полной мобилизации. И чтобы эти войска были в более высокой степени моб и боеготовности и провели с мая те самые «учебные сборы» в РККА.
Не ввели в действие ПП заранее, за несколько дней до 22 июня – официально? Так если вы выводите войска по планам прикрытия – вы уже по факту ПП «ввели»…
Ну и – у т.н. директивы «№1» нет никакого «номера». Номер есть у «дир. №2» от 7.15 утра 22 июня – на уничтожение врага, перешедшего границу и бомбардировку целей на его стороне. Есть у «дир. №3» от примерно 16.00-21.15 22 июня – на нанесение своего удара по напавшему врагу с разрешением уже переходить границу. И это «номера» военного уже времени. Но у директивы от 22.20 21 июня – номера не было. Точне у нее свой номер, но мирного времени еще, пятизначный. Директивой под номером «№1» должна была быть некая директива НКО и ГШ о введении в действие Планов прикрытия приграничных округов официально, на вскрытие «красных» пакетов, отправленная в округа около 2.30-3.30 ночи 22 июня – до нападения Германии…
Ну и «навязчиво проходящая через всю директиву идея «не поддаваться на провокации»» как раз и не «является ее (ди-
115
рективы) главным содержанием». Глупости это. НЕ ВАЖНО в принципе – КАК ПОНИМАЮТ что-то в военных директивах наши солонины и пр. «диванные стратеги». ВАЖНО как ИХ ПОНИМАЛИ в ТЕ ДНИ получавшие их командиры. Вот на это и надо ориентироваться исследователям, а не свои понималки читателям навязывать…
И в округах данную директиву «б/н» поняли, так как и было задумано, и что и было ее «главным содержанием». Это – директива о приведении в полную боевую готовность. А указание «не поддаваться на провокации», с которых возможно нападение Германии в эти сутки это как раз – второстепенная указивка в этой директиве. Лирика…
***
Солонин:
«Если и существовали записанные на бумаге решения на проведение провокационной инсценировки (что само по себе весьма сомнительно), то они были уничтожены еще в июне 41-го. Через несколько дней или даже часов после того, как инсценировать гитлеровское вторжение стало уже поздно.»
***
Какая удобная отговорка – архивы уничтожены и «страшную тайну» никто не узнает. Особенно смешно это выглядит когда и не шарясь в ЦАМО в еще не рассекреченных «Делах» можно найти все что надо – например, о той же директиве «№1» от 2.30. Надо только хотеть искать не то что тебе хочется, а то – что было на самом деле. Просто собирая и изучаю ВСЮ возможную информацию по нужному периоду истории. И найдя новые факты и доки уметь признать, что до этого ты имел не совсем точное понимание и представление о событиях той ночи. И появляющиеся новые данные по исследуемым событиям надо не отбрасывать, делая вид, что их нет, если они неудобны, а вставлять в общую мозаику тех событий. А уж, какие за-
116
тем придется делать «выводы» – не важно. Там поглядим. Но – надо собирать и изучать ВСЮ возможную информацию по нужному периоду истории.
***
Солонин:
«Тем не менее я смею напомнить образованным читателям, что никто, ни один человек на Земле не видел протоны, нейтроны и вращающиеся вокруг ядра электроны. Гипотеза о существовании и взаимодействии этих объектов приобрела характер общепризнанной научной истины только потому, что в рамках такой гипотезы удается дать непротиворечивое объяснение некоторым реально наблюдаемым в макромире явлениям.
Марк Солонин. Опубликовано в выпуске № 16 (433) за 25 апреля 2012 года.»
***
Видишь суслика в поле? Нет. И я не вижу. А он – есть…
Вот такая вот очередная «сенсация» – «смелый исследователь» М.С. Солонин, видимо уже отошедший от протухшей идеи В.Резуна о том, что Сталин собирался (наслушавшись лозунгов Троцких о «мировой революции» и песен красноармейских со стишками Коганов о том, что мы будем еще мыть ноги в водах Ганга и Ла-Манша) напасть первым на Гитлера, да Гитлер, узнав об этом напал первым, наконец узнал всю тайную правду о трагедии 22 июня и поведал о ней миру. Правда забыл представить доказательства этой ахинеи и показал свое неумение или нежелание разбираться в тех документах и фактах что давно опубликованы и известны. И что сам находит.
Также вся очередная глупость М.Солонина держится на основных байках («китах») о «трагедии 22 июня» – никто в СССР не знал до ночи 21 июня дату нападения и поэтому к дате нападения Германии на СССР, к 22 июня, никто в Кремле и РККА не готовился к отражению нападения.
117
А если что и делалось, то для подготовки нападения первыми в «июле». А другая неумная байка, это то, что до 21 июня соответственно никто не давал военным разрешения-приказа приводить войска западных округов в боевую готовность (не давал вводить ПП заранее и т.п.).
Но сегодня продолжать нести подобную чушь уже просто неприлично…
Ну а существование «протонов» и всего прочего вообще-то именно доказывается в физике. И именно четкими фактами и законами физики, пониманием физики как науки, а не голословными фантазиями. Голословными фантазиями оперировали о физике средневековые «алхимики». Но сегодня таким образом выдавать «гипотезы» не стоит – уж больно на бред похоже.
Но самое интересное, что Солонин вообще-то не «автор» этой бредятины. Как и принято у многих «исследователей», изящно использующих чужие наработки или идеи, и выдающих их как свои, он также «забыл» указать кто же подлинный, настоящий «автор» этого перла в «исторической науке». Т.е. Солонин просто «присвоил» себе первенство в этой дурости. И как уверяет «исследователь» «Кейстут Свентовинтович Закорецкий» (это псевдоним такой у исследователя и ярого поклонника В.Резуна, из Киева), именно он и является «автором» у которого Солонин и прихватил эту идейку, скомуниздил.
Когда «Закорецкого» спросили на обсуждении статьи Солонина в ВПК: «Вы всё же сподобитесь ответить на многократно повторённый вопрос: а зачем это надо было "затевать" именно в эти дни, 22-23 июня?», тот ответил так:
«Подозреваю, что "так получилось" по логике планирования. Судя по текстам письма Гитлера Сталину, тот намекнул именно на эту дату как на такую, что в эти дни он начнет "двигать" свои войска куда-то "на свои фронты против англичан". Судя по опыту войны с Польшей, РККА двинула на нее где-то через 2 недели после немцев. "Двинуть" на немцев было бы полезно где-то тоже через
118
недели 2 после того, как войска Вермахта "истратятся" "где-то там". Но "двинуть" надо было бы после проведения мобилизации и развертывания по полному штату. А для объявления мобилизации полезен повод "посерьезнее". Гитлер написан Сталину, что он не может на 100% ручаться за своих генералов. Ну вот Сталин и мог как бы воспользоваться этим намеком - организовать "нечто" на границе или еще где. Под это дело начать полу-скрытно мобилизацию листовками. И еще начать войнушку с Финляндией (с 25 июня). Немцы могли поднять вопрос - что это у вас? Сталин создает комиссию по расследованию, пока то да се - время ушло. А мобилизация проведена. Где-то так. …»
Т.е., произошла такая вот «накладка» планов Гитлера и Сталина друг на друга – ведь они ж «близнецы-братья»! Поэтому и неудивительно, что даты нападения у Гитлера и «провокаций» у Сталина «совпали». Ведь у злодеев это сплошь и рядом в Мировой истории происходило и происходит. С Польшей пара недель вышло разницы по времени нашего «наступления», ответных действий после нападения Гитлера на неё 1 сентября 1939 года, и с нападением Сталина на Германию после «провокаций» «22 июня» тоже пара недель должна быть…
При этом получается, что немцы вроде как наивно спрашивают – а чой то там у вас произошло? А в ответ им, что – тишина? Но тогда вообще все не в дугу выходит – Сталин переодевает «гэбню» в немецкую форму, вроде как собирается обвинить Германию в нападении, этих «немецких» нападающих, и уж тем более «их» самолеты все вроде как видели, но вместо того чтобы немедленно «покарать» Гитлера Сталин создает комиссии для разбирательств на пару недель?
«Закорецкому» вопрос:
«Зачем устраивать какие-то провокации до того, как Гитлер двинул свои войска? К чему торопить события в си-
119
туации, когда время работает на Москву, а не на Берлин?»
Ответ «Закорецкого»:
«А что, те "провокации" можно подготовить за пару минут? Например, для того, чтобы рано утром 22 июня выполнить некую "демонстрацию" над Киевом, уже вечером 21 июня должны быть готовы самолеты, летчики, в состоянии ожидания ПВО, СМИ и т.д. Чтобы в 6-00 утра открыть огонь, я должен был знать об этом уже в предшествующий вечер и успеть подготовить ОП и батарею. А с той бомбежкой Киева сплошные странности: немецкие самолеты появились из ниоткуда, пролетев "незамеченными" сотни км над кучей советских аэродрома (в том же Житомире) и исчезли в никуда. Да позвонить в Житомир и сообщить, что к ним летит группа "Юнкерсов", только что бомбившая Киев, и приказать перехватить в "ноль". И перехватили бы те же "Ишаки-16" "только так". А какой "Хейнкель" прорвался бы, так его встретили бы самолеты САД в соседних областях. Это "по-взрослому". … А для чего именно "демонстрировать" 22 июня? Так плановое начало мобилизации - 23 июня. Под это дело надо тоже много чего подготовить (напечатать те же листовки - а это не один день). Поэтому в идеале дни надо спланировать заранее. Кроме того, надо учесть пару недель на развертывание. И если планировать "День-Д" на 6 июля, а начало мобилизации на 23 июня, то вот и оказывается крайний срок для "демонстраций" - 22-23 июня 1941 г. А коль в реале выполнялась и масса других мероприятий по развертыванию, то "КАРТИНКА СКЛАДЫВАЕТСЯ". И только в таком варианте. В других вариантах главковерхи НКО и ГШ становятся в вариант "не в своем уме".»
Т.е., Сталин устраивает «провокации» 22 июня, а потом, объявив мобилизацию 23 июня (которую он видимо подло замыслил против друга Гитлера черте когда еще) к «6 июля» уже готов нападать первым… При этом, конечно же (по «резунам»), в Москве «понятия не имели» что