(Или как Сталин «заставлял маршалов считать украинское направление Главным в нападении Гитлера на СССР» и что натворил ГШ и Жуков с предвоенным планированием – о «подмене» утвержденных Сталиным «планов войны»)
(новая глава из новой книги…)
22 июня 1941 года, в 12.00 по радио выступил нарком (министр) иностранных дел СССР В.М. Молотов и объявил о том, что Германия напала на СССР. Перед этим, в 10 часов утра в московских церквях были зачитано обращение местоблюстителя патриаршего престола митрополита Сергия (Страгородского) с посланием к «Пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви». О том, что немцы напали, Сергий мог узнать, конечно, только от Сталина, однако сам Сталин, глава Правительства СССР и фактический Глава страны обратился к народу с речью только 3 июля. Почему? Все просто. Утром 22 июня делались попытки через правительство той же Японии связаться с Германией и попробовать «утрясти» ситуацию превратив ее в «приграничный конфликт». Достаточно быстро выяснилось что «утрясти» ничего не получится но в любом случае лучше будет выступить по радио наркому индел Молотову, а глава правительства Сталин оставляет за собой «последнее слово» – обратится к народу когда ситуация прояснится окончательно. Если не получится остановить войну, переведя ее в плоскость приграничных «недоразумений».
Чего еще ждал Сталин?! Прояснения ситуации на границе-фронтах. Дело в том, что по предвоенным планам врага ожидали наши мощные ответы в виде «войны малой кровью и на чужой территории». В каждом округе были свои ударные мехкорпуса (один или даже два из нескольких имеющихся на округ) укомплектованные танками под тысячу штук! Которые должны были в случае агрессии разнести напавшего врага в пыль. Срок им нужен был для такого удара с последующим неминуемым разгромом противника (по задумке наших военных – несколько дней. Вот эти несколько дней и собирался Сталин выждать, прежде чем обратиться к народу. Сообщить ему о нашей победе над напавшим супостатом.
Т.е., обратиться к народу Сталину 22 июня и в следующие несколько дней было в принципе не с чем. Нарком индел уже сообщил все что надо – враг, нарушив договора о ненападении-нейтралитете, напал вероломно, наши войска ведут бои на границе с целью наказать агрессора – «Враг будет разбит, Победа будет за нами!». О чем нужно и можно было говорить в следующие дни Сталину? Сообщать сводки Совинформбюро вместо Левитана? Нет. Сталин должен был довести до населения окончательно выясненную стратегическую обстановку – как напал враг, что ему удалось совершить и что делает, чего достигла Красная Армия в ответ и т.п.. Т.е., Сталин должен был дать время Армии на выполнение ее задач и планов на случай агрессии. И либо доложить народу о Победе над напавшим врагом либо сообщить о возможных проблемах и неудачах и попытаться объяснить их. Но какие все же «планы войны» были в СССР-РККА, что было в предвоенном планировании на случай войны – агрессии Германии? Попробуем разобраться…
О предвоенном планировании, о двух вариантах Генерального штаба Красной армии по отражения агрессии уже в принципе разбиралось в книгах «Сталин. Кто предал вождя накануне войны?» (М., 2012г.) и «Почему не расстреляли Жукова. В защиту маршала Победы» (М., 2013г.). И если во второй книге пришлось даже заступаться за «маршала Победы» защищая его от «резунов», то тут придется, остановившись подробнее на том, что лично он намудрил с предвоенным планированием, показать и его личную вину за трагедию 22 июня, за трагедию начала войны. Которую он и пытался спрятать враньем, уверяя громче всех, что Сталин заставлял его и других работников НКО и ГШ считать, что Гитлер в первую очередь будет бить по Украине. Что там Гитлер разместит свои главные силы и поэтому в Украину-КОВО надо нагнать побольше наших сил – наши главные силы.
О том, что нарком обороны Советского Союза маршал К.С. Тимошенко и начальник Генерального штаба Красной Армии генерал армии Г.К.Жуков «подменили» единственно утвержденные «Соображения» Шапошникова-Мерецкова, на какие-то свои «планы войны» также не раз и задолго до меня писал историк А.Б. Мартиросян. Однако, к сожалению, он не показал в «деталях» – а что же и как они «подменили», да и в моих предыдущих книгах этому вопросу не было уделено достаточного внимания. И чтобы разобраться с этим, придется более подробно попробовать показать – так что же и как «подменяли» Жуков и Тимошенко, какой «план»?! А для этого надо подробно разобраться, какие «планы войны» были утверждены, что утверждал или с чем был согласен Сталин, и что предлагали или что и вместо чего «подменяли» военные в тех планах?!
Итак….
Красная армия действительно готовилась не к оборонительной войне, а к наступательной. «Резуны» пытаются это назвать «агрессией» – это их дело и проблемы. Но все время все всегда и говорили, что Красная армия готовилась именно к наступательным действиям в случае нападения на СССР агрессора. Собирались ответить немедленным «сталинским» ударом на удар врага. Как говорится, «малой кровью да на чужой земле». Это вообще было в те годы всеобщим «поветрием» – активные наступательные действия в ответ на нападение. Все хорошо помнили кровавую позиционную молотильню Первой Мировой и повторения бесконечной окопной войны никто не хотел. Тем более что военные и политики получили в руки новые виды оружия для таких активных действий – танки, автомашины, самолеты и т.п.
Каждый год по ТВ показывают к/ф Озерова «Битва за Москву», снятый до выхода в свет «открытий и разоблачений» В.Резуна и там, в уста героев именно это и вкладывают – будем воевать на чужой земле, ответим ударом на удар сразу, как только враг нападет, не допуская захвата своей земли. Ни пяди. И все мемуаристы описывают, что все последние месяцы перед Войной в дивизиях западных округов отрабатывались именно наступательные действия войск по прорыву немецких укреплений, а не к обороне от напавшего врага готовились. Это никто особо не скрывал и нечего «резунам» тут «конспирологию» разводить и искать некую «тайну».
Т.е., именно в планах Наркомата обороны и Генштаба на случай начала войны и предусматривалось – нанесение ответных ударов по напавшему врагу. Желательно сразу на его территорию. И для того чтобы говорить о «трагедии 22 июня» в первую очередь надо сначала разобраться – какие предвоенные «планы войны» были у НКО и ГШ к лету 1941 года. А разобравшись с предвоенным планирование и можно будет, сравнив увидеть – что произошло в реальности, как и кто что натворил, чтобы произошла трагедия 22 июня. Т.е. разобраться – была ли произведена «подмена» утвержденных Сталиным «планов войны» и каким образом это произошло.
Смотрим, что пишет исследователь Ю.Г. Веремеев на своем сайте http://army.armor.kiev.ua/hist/stratplan-3-41.shtml , разбирающий как окружные планы так и те же «Соображения от 11 марта» 1941 года:
«… план стратегического развертывания советских Вооруженных Сил, утвержденный в марте 1941 года. Проще говоря, “план войны”.
Собственно, единого документа под названием "План стратегического развертывания Красной Армии" не существует. Под этим понятием подразумевается целый комплекс (пакет) документов. Здесь представлена текстовая часть общих вопросов плана, так сказать резюме.
Вместе с соответствующими картами, графиками, таблицами
этот комплекс документов занимает несколько чемоданов. Плюс к нему по каждому
роду войск, службе (инженерная служба, служба связи, разведка, химическая
служба, автослужба, бронетанковая служба, флот, ВВС, служба артвооружения,
служба снабжения горючим, служба КЭС, вещевая служба, продовольственная служба,
ветеринарная служба, медицинская служба, топографическая, служба военных
сообщений, и т.д. и т.п.) на основе этого общего плана разрабатывались частные
планы родов войск и служб, каждый из которых тоже занимает не один чемодан.
Однако все это разместить в одном или даже нескольких сайтах совершенно
нереально. Да и кто в силах все это прочитать, осмыслить? Это я в ответ на
стенания "правдоискателей", по поводу закрытости архивов, требований
допустить их к тайнам Второй Мировой войны.
Идите в архив, садитесь и читайте… Не вполне понятно, почему не перечислены приложения, которых к этому плану имеется около десятка, карты - 12 карт; и почему план не подписан ни Жуковым, ни Тимошенко, хотя их подписи стоят на картах и на всех картах имеется подпись Сталина синим карандашом…»
Что это значит? Мартовские «Соображения» которые рассматривает Веремеев это не более чем «южный вариант» развития событий. Его изучали и рассматривали. Также должны были разработать и представить Сталину и «северный вариант». И уже исходя из обстановки, – данных разведки о сосредоточении немецкой группировки, политической обстановки и т.п. и был бы запущен либо «южный» либо «северный» вариант подготовки нашей обороны и действий окончательно к исполнению. Должны ли эти ДВА «варианта-Соображения» иметь подписи наркома и нГШ? Должны.
Ю.Г. Веремеев: «при планировании потенциальных боевых действий должно рассматриваться и всегда рассматривается некое МНОЖЕСТВО вариантов, поскольку невозможно однозначно предугадать возможные действия противника. Что и происходило. Сами немцы рассматривали самые различные варианты войны против СССР. Когда в июле 1940 они начали планировать войну, то ОДНОВРЕМЕННО нескольким генералам были поручены разработки независимо друг от друга. Из них наиболее известны планы Маркса, Зоденштерна и Паулюса. Естественно, что и наши планы отражения агрессии должны и были многовариантными.».
Запомните фамилию Зоденштерн – она еще «всплывет» в нашем расследовании…
О чем еще сказал Веремеев? О том что «планы войны» это не только «папка» с самим текстом «Соображений» о стратегическом развертывании, но и огромное количество сопутствующих документов. Без изучения и понимания, которых сложно разобраться и с «Соображениями» будет.
В книге «Сталин. Кто предал вождя накануне войны?» и «Почему не расстреляли Жукова? В защиту маршала Победы» уже сравнивались различные известные на сегодня «мартовские» «Соображения». Все они так или иначе появились в «исторической науке» после публикации в 1998 году и первой в этом была публикация в «малиновке». И везде действительно нет подписей наркома и начГШ. Ни на «Соображениях» из «малиновки», ни в других публикациях. Т.е., Жуков и Тимошенко их (эти конкретные «Соображения») не подписывали, и вариант из «малиновки» это якобы «копия заверенная» Василевским, исполнителем (опять все те же «копии с копий», которым потчевал А. Яковлев, когда потрясал общественность, разоблачая «Пакт Молотова-Риббентропа»…). Как не подписан и вариант «от Веремеева».
Запомните эту дату – 1998 год как год публикации «Соображений от 11 марта» – в которых главный удар немцев ожидается по Украине!
У всех этих планов («Соображений от 11 марта 1941 года») есть различия: тот, что в «малиновке» вроде как написан от руки и «заверен» Василевским, а «вариант Веремеева» – отпечатан на машинке, но имеет подпись Василевского. И как указал автору любитель военной истории (майор танковых войск запаса по службе занимавшийся именно «мобработой») А. Севагин, «На документе Веремеева написано «Особо важно. Совершенно секретно. Только лично. Экземпляр единствен». Вообще-то всегда пишется «Совершенно секретно», а потом «Особой важности». Требования к оформлению документов в армии всегда одинаковы, и любой исполнитель их прекрасно знает. Он не может писать произвольно, как ему хочется. И уж точно нет такого «грифа» – «особо важно». И еще, если экземпляр единственный, то какие могут быть копии заверенные Василевским?».
Смотрим «мартовский вариант от Веремеева»:
«Особо важно
Совершенно секретно
Только лично
Экземпляр единствен
ЦК ВКП(б)
тов. СТАЛИНУ
тов. МОЛОТОВУ
В связи с проводимыми в Красной Армии в 1941 году крупными организационными мероприятиями докладываю на Ваше рассмотрение уточненный план стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на Западе и на Востоке.
<…>
III. ВЕРОЯТНЫЕ ОПЕРАТИВНЫЕ ПЛАНЫ ПРОТИВНИКА
Документальными данными об оперативных планах вероятных противников как по Западу, так и по Востоку Генеральный штаб не располагает.
Наиболее вероятными предположениями стратегического развертывания возможных противников могут быть:
На Западе.
Германия вероятнее всего развернет свои главные силы на юго-востоке от Седлец до Венгрии, с тем чтобы ударом на Бердичев, Киев захватить Украину.
Этот удар, по-видимому, будет сопровождаться вспомогательным ударом на севере из Восточной Пруссии на Двинск и Ригу или концентрическими ударами со стороны Сувалки и Бреста на Волковыск, Барановичи.
<…>
Приложения:
1. Схема развертывания на Западе на карте 40 вер. в 1 дм.;
2.
Народный Комиссар Обороны СССР
Маршал Советского Союза
________С. ТИМОШЕНКО
Начальник Генерального штаба К. А.
генерал армии
________Г. ЖУКОВ
Исполнитель
генерал-майор (подпись) ВАСИЛЕВСКИЙ
11.3.41» (ЦАМО. ф.16, оп.2961, д.24)
Так вот – этот «вариант» «Соображений» – скорее всего липа. Кстати, на «Соображениях» Шапошникова написано «как положено»: «№95. ОБ ОСНОВАХ СТРАТЕГИЧЕСКОГО РАЗВЕРТЫВАНИЯ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ СССР б/н [не позже 19 августа 1940 г.]
Особой важности. Сов. секретно. Только лично.
Докладываю на Ваше рассмотрение соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР на Западе и на Востоке на 1940 и 1941 годы…»
Т.е. не был такого грифа секретности, ни тогда, ни сегодня – «Особо важно». И обратите внимание – где ожидается главный удар Германии в «марте» 41-го – по Украине.
При этом «вариант Веремеева» напечатанный на машинке имеет реквизиты – «ЦАМО, ф.16, оп. 2951, д.24», а текст «от Василевского» написанный им от руки («Рукопись, копия, заверенная А.М.Василевским.») – «ЦАМО РФ. Ф. 16. Оп. 2951. Д.24. Лл. 1-16». Т.е. реквизиты совершенно одинаковые (Веремеев не указал только листы хранения), что в принципе невозможно! Теперь смотрите реквизиты общих «Соображений» Мерецкова от «18 сентября 1940 года» – ЦА МО РФ, ф.16, оп.2951, д.239, лл. 197-244. Похоже, все эти документы хранятся в одной «описи», но в разных делах и при этом то, что хранится в этой «описи» подписей не имеет.
Кстати, вариант Веремеева по его словам имеет не менее полсотни страниц текста. И тот же С.Л. Чекунов указывает что и «копия от Василевского» имеет листы хранения – «1-55». При этом как пишет Ю.Г. Веремеев карты к «мартовским Соображениям» которые он изучал имеют подписи и Тимошенко и Жукова и Сталина.
Но если карты к «мартовскому» варианту завизированы самим Сталиным, то и «Соображения» должны бы иметь его подпись и тем более должны быть хотя бы подписи наркома и нГШ. Ведь военные, получив команду отработать ДВА варианта отражения агрессии, выполнили команду «тирана» и у него просто не было причин не подписать эти варианты. Если они, конечно, выполнены точно по его «рекомендациям» и указаниям. И если их на имеющихся «экземплярах» нет, то данные разные «Соображения от 11 марта» – фальшивки. Состряпанные на основе настоящих, имеющих подписи, как и положено. И которые хранились изначально вообще-то не в ЦАМО и которые явно чем-то отличаются от публикации в «малиновке». Чем? Тем где ожидались главные силы немцев – их главный удар.
Однако авторы исследования «1941 год — уроки и выводы» (а точнее автор главы «2.2 Оперативно-стратегическое планирование» заместитель руководителя кандидат исторических наук, доцент полковник А.А. Кудрявцев) еще в 1992 году указали такие реквизиты хранения («первых») «Соображений» по «южному» варианту» – «ЦАМО, ф. 16А, оп. 2951, д. 242 л. 87». Как видите – «Дело» хранения (№ 242) отличается от того что приводит «малиновка» (№24). Да и фонд не «16» а «16А». При этом «южный» вариант представлялся правительству еще «14 октября 1940 г.». Но это был «вариант» еще Мерецкова (о нем чуть позже).
На всех, на сегодня опубликованных «южных Соображениях» от «марта 1941 года» нет подписей Жукова и Тимошенко, и нет соответственно утверждающих подписей Сталина или Молотова. Для чего нужны эти фальшивки? С одной стороны, ими можно показать что и «Соображения» («план») от 15 мая» не просто черновик, а план, вытекающий из уже «агрессивных» предыдущих «Соображений», от марта 41-го. Мол, РККА изначально и всегда готовилась только к нападению, к агрессии! Такое «объяснение» вполне подходит «резунам», но оно не совсем верно – ведь эти «Соображения» появились тогда когда о «резунах» никто даже не слышал. Тем более что «резуны» видимо не очень соображают что «мартовские Соображения» это не более чем часть общих «Соображений» Шапошникова, вариант отражения агрессии, не отдельные и самостоятельные «Соображения».
С другой стороны, и это более «логичнее» – эти фальшивые «Соображения от 11 марта 1941 года» появились для того чтобы скрыть ту самую «подмену» единственно утвержденных «Соображений» по «южному» варианту, которые одобрил Сталин. Но тут, кстати, не все так просто.
(Примечание: «Есть еще маленький нюанс. «Соображения» – это, примерно, как пояснительная записка к дипломному проекту. Помимо соображений есть еще план. Планы можно писать, какие угодно. Но представьте себя на месте руководителя, которому принесли на утверждение план развертывания. Развесили на стене карты с таблицами, красиво оформленные, доложили четким командным голосом, что это будет так и так. Все вроде хорошо, но у любого руководителя сразу возникает несколько маленьких, простеньких и, даже можно сказать, наивных вопросиков. А как вы, главные мозги нашей армии собираетесь его выполнять. Где вы собираетесь людей-то брать? Как их собираетесь доставлять в части? Где собираетесь технику брать и сколько? А возможности предприятий и колхозов вы учли? Вы вон сколько войск в округа нагнать собираетесь, мехкорпусов развернули. А у вас есть столько специалистов? Ну, с заряжающими понятно, их можно быстро подготовить, стрелков и пулеметчиков тоже, а вот командиров, наводчиков и механиков-водителей? Как вы их готовить собираетесь, в какие сроки, сколько и где? И вообще, как ваш план развертывания соответствует утвержденному мобилизационному плану на 1940-1941 год? (Кстати, мобилизационный план принимается на два года, что тогда, что после войны, это особенность мобилизационного планирования). Что, нужно составлять новый? Ну, и как Вы, на месте руководителя, подпишите новые соображения, которые не обеспечены мобпланом?» – А.Севагин.
Насчет мобплана который принимается на два года. «Резуны» очень переживают что «Соображения» от августа-сентября 1940 года ну никак «не могли» быть «в силе» к июню 41-го. Но как видите, срок «годности» в полгода для «планов войны» вполне нормальное дело…)
Дело в том, что еще осенью 1940 года Генштаб должен был отработать со всей документацией ДВА варианта отражения агрессии – ответный удар из ПрибОВО-ЗапОВО главными силами РККА по главным силам вермахта, и ответный удар из КОВО при главных силах вермахта против Украины. И данные «мартовские Соображения» из «малиновки» вроде бы как раз об этом – главные силы РККА против главных сил Германии. Однако, по «южному» варианту и начали НКО и ГШ действовать в июне 41-го и подготовили те же «планы прикрытия» округов в начале мая, но это был не тот вариант «Соображений» «южного» варианта, что был утвержден Сталиным или с которым он был в принципе точно согласен. И к «Соображениям» из «малиновки» они не имеют отношения. (Кстати, многие исследователи, изучая «Соображения от 11 марта» и считая их подлинными, сравнивая их с тем, что готовилось в округах, замечают одну вещь – нет точного соответствия этих «Соображений» с тем, что делалось вроде как по ним.) Откуда известно что Сталин не одобрял вариант ответного удара из КОВО по неосновным силам врага и мог утвердить только такое размещение войск – главные силы РККА против главных сил немцев?
Попробуем с этим разобраться.
В опубликованных на сегодня «Соображениях» что из «малиновки» (от 1998 года), что «от Веремеева», от «марта 1941 года», указано, что главный удар Гитлера надо ждать по Украине:
«Германия вероятнее всего развернет свои главные силы на юго-востоке от Седлец до Венгрии, с тем чтобы ударом на Бердичев, Киев захватить Украину.
Этот удар, по-видимому, будет сопровождаться вспомогательным ударом на севере из Восточной Пруссии на Двинск и Ригу или концентрическими ударами со стороны Сувалки и Бреста на Волковыск, Барановичи.
<…>
При изложенном предположительном варианте действий Германии можно ожидать следующего развертывания и группировки ее сил:
к северу от нижнего течения р.Западный Буг до Балтийского моря – 30-40 пехотных дивизий, 3-5 танковых дивизий, 2-4 мотодивизий, до 3570 орудий и до 2000 танков;
к югу от р.Западный Буг до границы с Венгрией – до 110 пехотных дивизий, 14 танковых, 10 моторизованных, до 11500 орудий, 7500 танков и большей части авиации».
Южнее от г.Седлец и до Венгрии – это примерно южнее Бреста и до Львова. В этом районе якобы ожидаются главные силы немцев и их союзников. Это южнее «припятских болот».
Однако это вранье. Главный удар немцев по Украине ждали, но не весной 41-го, а по общим «Соображения» Шапошникова-Мерецкова еще осенью 1940 года. Как возможный, но не очень «серьезный» вариант. А весной 1941 года главный удар Германии ждали только севернее припятских болот и пора поцитировать самое серьезное и профессиональное исследование по предвоенному планированию на сегодняшний день – исследование «1941 год — уроки и выводы» еще от 1992 года об этом. А заодно расскажем «резунам», что заявляют сегодня что «Соображения» Шапошникова-Мерецкова от сентября 1940 года были «отменены» к июню 41-го, так как «устарели», что же творилось с предвоенным планирование в Генштабе РККА в те месяцы. Возможно, будут некие «повторы» так как «для Солонина» мы уже разбирали этот вопрос немного выше, но что ж поделаешь…
Ну что ж…
Во-первых – «Соображения» Шапошникова-Мерецкова писались не на 1940 год, а на «1940 и 1941 годы». Т.е. с учетом перспективы. Перед войной «Соображения о стратегическом развертывании РККА» писались в середине года, к осени каждый год, и новые действовали примерно до осени следующего года. Во-вторых, «Соображения» о стратегическом развертывании это документ, прежде всего «общего плана», в котором не расписываются задачи для отдельных дивизий, но показывается главное – кто вероятный противник, где будут размещаться его главные силы, где он попрет этими главными силами и сколько он может выставить своих войск на момент написания этих «Соображений» и вообще исходя из возможностей своей экономики. А также в этих «Соображениях» будет показано – сколько и где будет выставлено на случай войны наших войск.
С учетом изменения обстановки, с учетом изменения количеств войск, направлений главных ударов с вражьей стороны также могут появляться и вноситься изменения в эти «Соображения». И это не есть нечто необычное. И в реальности именно так все и происходило с постоянной корректировкой этих «Соображений». При которых могли вноситься изменения по количеству войск как немецкой (расчет немецких сил и средств делался по возможностям экономики Германии предпринять нападение и вести войну), но прежде всего нашей стороны. Но суть «Соображений» не менялась – в них главное – где будет враг наносить свой главный удар и где надо размещать наши войска. Короче – «Соображения» это вроде «конституции». Она вроде как «незыблема», но после внесенных «поправок» в итоге уже не совсем та, что была принята изначально.
Общие «Соображения» Шапошникова-Мерецкова от сентября 1940 года предусматривали два варианта отражения агрессии и к марту 41-го они были доведены до ума. В мае 41-го в ГШ сочинили предложение нанести превентивный удар («план от 15 мая»), который остался черновиком, а в середине июня 41-го уже Жуков попытался сочинить свои «Соображения о стратегическом развертывании…», которые уже просто не успели даже рассмотреть.
Итак, смотрим, что пишут по предвоенному планированию в исследовании «1941 год — уроки и выводы»:
«Следует также иметь в виду, что разработка планов в предвоенные годы в значительной степени определялась сложными и противоречивыми условиями военно-политической обстановки. Особенно напряженно проходил процесс планирования в Генеральном штабе в последний перед войной год. Резко возросшая опасность нападения на Советский Союз требовала от Генерального штаба большой оперативности, с тем чтобы своевременно вносить необходимые изменения в оперативные и мобилизационные планы. Так, только с лета 1940 г. и до начала войны не менее пяти раз (июль, сентябрь, октябрь 1940 г., март, май 1941 г.) перерабатывались «Соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на Западе и Востоке на 1940-1941 гг.», составлявшие главное звено в оперативных планах войны.» («1941 год — уроки и выводы», М. 1992 г., с. 52)
Перерабатывались – не значит изменялись по сути. Перерабатывались – значит, уточнялись и доводились до ума…
В связи с изменением общей международной обстановки и появления новых границ у СССР «оперативный план, утвержденный правительством в ноябре 1938 г., оказался нереальным. В Генеральном штабе под руководством его начальника Маршала Советского Союза Б. М. Шапошникова после окончания советско-финляндской войны разрабатывался основной документ — «Соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на Западе и Востоке на 1940-1941 гг.». Первый вариант плана был разработан к середине 1940 г. Однако ввод советских войск на территорию Прибалтийских республик, в Северную Буковину и Бессарабию, а также формирование новых соединений потребовали существенной доработки этого документа.
Во исполнение решения Главного военного совета от 16 августа 1940 г. 18 сентября Советскому правительству был представлен доклад «Об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на Западе и Востоке на 1940-1941 гг.». При разработке этого документа прежде всего тщательно изучались наиболее вероятные противники на главных и второстепенных театрах военных действий. Оценивались предполагаемые ими замыслы, количество противостоящих сил и средств на каждом стратегическом направлении.» (с. 53)
Т.е. после решения «финской проблемы» Генштаб Шапошникова вместо устаревших «Соображений» 1939 года разработал к июню-июлю 1940 года новые «Соображения», но к августу40-го ему пришлось готовить еще одни – в связи с присоединением новых территорий – Бессарабии-Молдавии.
А теперь о том, что было «сутью» «Соображений» Шапошникова и что потом оставалось неизменным и до 22 июня 41-го в утвержденных и подписанных как минимум наркомом обороны и начальником Генштаба «планах войны»...
«Наиболее сильным противником на Западе считалась Германия. Всего же на границах Советского Союза, по оценке Генерального штаба, вероятные противники могли сосредоточить 280—290 дивизий, 11750 танков, 30 тыс. орудий и 18 тыс. самолетов. При этом фашистская Германия с сателлитами (Финляндия, Румыния, Венгрия) будет способна выставить 233 дивизии, 10550 танков, 15100 самолетов, а на Востоке Япония — до 50 дивизий, 1200 танков и 3 тыс. самолетов.
Не исключалось, что в сложившейся обстановке нападение фашистской Германии на СССР возможно еще до окончания войны с Англией.
Главным вопросом в оценке оперативно-стратегических замыслов противника являлось определение его главного удара.
Анализ данного доклада и предшествующих планов показывает, что Генеральный штаб достаточно обоснованно определил развертывание главных сил фашистской Германии к северу от устья р. Сан в целях нанесения и последующего развития главного удара в направлении на Ригу, Каунас и далее на Двинск, Полоцк или на Каунас, Вильнюс и далее на Минск. Удар на Ригу мог быть поддержан высадкой морских десантов в районе Либавы и захватом островов Даго и Эзель в целях последующего развития наступления на Ленинград. Вспомогательные удары вероятны из районов Ломжи и Бреста на Барановичи, Минск. Считалось, что одновременно с главным ударом следует ожидать удара из Восточной Пруссии в целях выхода в тыл львовской группировке советских войск и овладения Западной Украиной.
Не исключалась возможность, что противник с целью захвата Украины, может нанести главный удар в общем направлении на Киев. В этих условиях наступление из Восточной Пруссии рассматривалось как вспомогательное.
Однако в докладе подчеркивалось, что «наиболее политически выгодным для Германии, а следовательно, и наиболее вероятным является первый вариант ее действий, т. е. с развертыванием главных сил немецкой армии к северу от устья р. Сан». При этом учитывались удары со стороны Финляндии на Ленинград и наступление из районов Северной Румынии на Жмеринку.
При разработке документов Наркомат обороны и Генеральный штаб в отличие от германского командования руководствовались тем, что будущая война примет продолжительный характер. Это потребует наличия технически хорошо вооруженных массовых армий и огромного напряжения всех материальных и духовных сил народа. При этом признавалось, что война может начаться внезапно. На это указывали как практика осуществления Германией своей военной доктрины, так и состояние армий государств фашистского блока.» (с. 54)
Как видите, сутью «Соображений» является, прежде всего, определение главных ударов противника и наши ответные меры – размещение своих главных сил на эти возможные удары. При этом главный удар противника может быть (предполагается как вероятный) только в одном месте и соответственно наши главные силы должны быть в этом, одном месте. Августовские «Соображения» Шапошникова, в связи с заменой его наркомом обороны Тимошенко на Мерецкова, также «устарели» не успев получить утверждение у Сталина, и в сентябре 1940 года новый начальник Генштаба Мерецков разработал новые «Соображения». Которые, по сути, особо не отличались от «Соображений» Шапошникова. Но если Шапошников главный удар немцев по Украине даже не считал серьезно вероятным и тем более главным, то Мерецков уже сделал этот удар немцев одним из главных. По крайней мере, одинаково вероятным с ударом из Пруссии – по Прибалтике и Белоруссии.
А вот далее совсем интересно…
«Следует подчеркнуть, что несмотря на в общем-то правильную оценку возможного характера войны и действий противника, в Генеральном штабе накануне войны не было выработано цельной и последовательной концепции на начальный период войны в том виде, который вытекал из опыта военных действий на Западе.
Более того, высказываемые мнения дезориентировали военные кадры в отношении возможных действии войск в начале войны. В «Соображенных» указывалось, что противнику для стратегического развертывания главных сил при нападении на СССР потребуется до 15 сут. (ЦАМО, ф. 16А, оп. 2951, д. 239, л. 238)»
Т.е. исходя из опыта действий немцев при нападении на ту же Польшу и другие страны, когда они били по жертве сразу всеми силами и массированно, в Генштабе при Тимошенко-Мерецкове и Жукове пытались насаждать идеи что немцы сначала ударят частью своих сил, ввяжутся в приграничные бои, которые буду вести с немцами наши приграничные дивизии. И только спустя пару недель немцы введут в бой свои основные войска. «Предоставив» таким образом, СССР и РККА время на доведение до ума, на доотмобилиование, и подготовку к войне наших главных сил.
Но почитайте доклады Тимошенко и Жукова на совещаниях декабря 1940 года – они в них прекрасно показывают свою осведомленность о том, как будет совершаться нападение на СССР, если Гитлер начнет войну. Именно массированно и с вводом своих всех сил сразу. Доклад генерала армии Г.К.Жукова мы уже разбирали в книге «Почему не расстреляли Жукова? …», а доклад Тимошенко разберем чуть позже – в следующей главе обязательно, когда доберемся до «непотопляемых» перлов самого В.Резуна. Потерпите.
Однако при разработке наших планов на отражение агрессии уже Жуковыми «Делалось предположение, что боевые действия с обеих сторон могут начаться лишь частью сил. Как отмечал Г. К. Жуков, «Нарком обороны и Генштаб считали, что война... должна начаться по ранее существовавшей схеме: главные силы вступают в сражение через несколько дней после приграничных сражений»{81}. {Жуков Г. К. Воспоминания и размышления, 3-е изд. М., 1978. Т. 1. С. 217.}
Таким образом, в оперативном плане была заложена стратегическая ошибка в оценке сил и способов ведения боевых действий противником в начальном периоде войны. И это случилось, несмотря на выводы советских военных теоретиков, что главной отличительной особенностью военных действии на Западе явилось их внезапное начало полностью развернутыми еще до начала вторжения силами.» (с. 54-55)
Работая над этой главой, дал ее почитать «простому военному пенсионеру» А.Севагину, который (как и положено простому военному «немного» разбирающемуся в таких вопросах) очень «удивился»: «Только вот вопрос, можно ли назвать это стратегической ошибкой? Если, с одной стороны, считали, что можно нанести превентивный удар по отмобилизованным войскам Германии, а с другой стороны, что не учитывали возможность такого удара немцев? По расчетам немецкого штаба мобилизационный ресурс СССР составлял, как минимум 11 миллионов человек. У немцев такого ресурса не было. Какие к черту приграничные сражения. У немцев был единственный вариант, ударить сразу и со страшной силой. Самое главное было для них – сделать все, чтобы сорвать отмобилизование РККА. Т.е. мощными «каннами» прорвать оборону, стремительно прорваться в глубь территории СССР. Окружить и уничтожить как можно больше войск противника. Там, что, в нашем ГШ этого не понимали? Никогда не поверю. В любой армии есть военные теоретики, есть преподаватели военных академий. Любой военный конфликт в мире сразу разбирается и анализируется. Разборы и анализ действия войск в первую очередь поступают в Генеральный штаб армии. Шла мировая война, немцы взяли всю Европу. Как можно не учитывать выводы военных теоретиков? Что Маршал и генерал армии ошиблись в таком вопросе?»
Т.е., несмотря на то, что показал в своих «Соображениях» Шапошников уже жуковы в виду своей военной безграмотности несли чушь всякую о возможном начале войны со стороны немцев?! И эту чушь они протаскивали в различные дополнения к общим «Соображениям» весной 1941 года?!
Тут стоит немного показать, как себе представляли начало войны в РККА… О каких таких «мнениях», которые «дезориентировали военные кадры в отношении возможных действии войск в начале войны» говорится в этом исследовании и почему «В «Соображенных» указывалось, что противнику для стратегического развертывания главных сил при нападении на СССР потребуется до 15 сут.»
«Исследуя все материалы, которые мы имеем непосредственно по операциям Германии и Польши, мы видим одно разительное начало во всех этих действиях. В 16 дней Германия расправилась с Польшей, с ее вооруженными силами, нарушила стратегическое развертывание Польши. Из этого напрашивается один вывод об особых наступательных операциях. Тов. Жуков брал пример операции безотносительно от периода войны. Она могла быть (как нарисовано здесь) одной из последовательных операций. Так вот, я беру пример, когда эта операция начинается в начальный период войны и невольно возникает вопрос о том, как противник будет воздействовать в этот период на мероприятия, связанные со стратегическим развертыванием, т. е. на отмобилизование, подачу по железным дорогам моб-ресурсов, сосредоточение и развертывание. Этот начальный период войны явится наиболее ответственным с точки зрения влияния противника на то, чтобы не дать возможность планомерно его провести.
Я этот вопрос, товарищи, поднимаю потому, что порой сталкиваешься с некоторыми выводами, по-видимому, очень поспешными. Я просмотрел недавно книгу Иссерсона «Новые формы борьбы» {Г.С. Иссерсон, Новые формы борьбы. М.Воениздат, 1940 г.}. Там даются поспешные выводы, базируясь на войне немцев с Польшей, что начального периода войны не будет, что война на сегодня разрешается просто — вторжением готовых сил, как это было проделано немцами в Польше, развернувшими полтора миллиона людей.
Я считаю подобный вывод преждевременным. Он может быть допущен для такого государства, как Польша, которая, зазнавшись, потеряла всякую бдительность и у которой не было никакой разведки того, что делалось у немцев в период многомесячного сосредоточения войск. Каждое уважающее себя государство, конечно, постарается этот начальный период использовать в своих собственных интересах для того, чтобы разведать, что делает противник, как он группируется, каковы его намерения, и помешать ему в этом.
Вопрос о начальном периоде войны должен быть поставлен для организации особого рода наступательных операций. Это будут операции начального периода, когда армии противника не закончили еще сосредоточение и не готовы для развертывания. Это операции вторжения для решения целого ряда особых задач. И на сегодня эти задачи остаются и должны быть разрешены. Это воздействие крупными авиационными и, может быть, механизированными силами, пока противник не подготовился к решительным действиям, на его отмобилизование, сосредоточение и развертывание для того, чтобы сорвать их, отнести сосредоточение вглубь территории, оттянуть время. Этот вид операции будет, конечно, носить особый характер.» (РГВА, ф. 4, оп. 18, д. 56, л. 53-58. Выступление начальника штаба ПрибОВО генерал-лейтенанта П.С. Кленова на совещании в декабре 1940 года. Сайт http://militera.lib.ru/docs/da/sov-new-1940/33.html)
Как видите, агитация за нанесение превентивного удара по немцам шла усердно. Но при этом будущая жертва «сталинских репрессий» Кленов всячески отрицал, что Германия может нанести по СССР удар всеми силами сразу. Ну, прям как «великий стратег» Тухачевский, что считал наступление немцев через Белоруссию на Москву в случае нападения Германии на СССР «фантастикой». Также в своем докладе Кленов всячески прогибается перед докладом Жукова: «Я согласен с теми выводами об основах наступательной операции сегодняшнего дня, которые были предложены генералом армии т. Жуковым. Разрабатывая тему современной наступательной операции, я точно также подходил к расчетам и методам, которые были изложены в докладе генерала армии т. Жукова.».
Т.е., именно о таких «мнениях» и говорится в исследовании «1941 год —уроки и выводы». Именно это и проповедовали будущие «невинные жертвы сталинских репрессий» кленовы на совещаниях перед войной – немцы не станут наносить по СССР массированного удара всеми силами, как они это делали по всей Европе, а начнут войну с вторжения небольших «армий вторжения» (прошу извинить за «масло масленое»).
А ведь при этом находились достаточно грамотные и здравомыслящие командиры, которые пытались противостоять этой дурости кленовых явно вторивших вслед за жуковыми. Который похоже и был главным инициатором игнорирования опыта войны в Европе, того что немцы будут начинать свое нападение всеми силами и сразу, массированно.
«После первой мировой империалистической войны военные специалисты всех стран выдвинули теорию «армии вторжения». По их мнению, «армия вторжения» и должна в начальный период захватить важные объекты и рубежи, разгромить части прикрытия и тем самым усилить действия ВВС. Состав «армии вторжения», по их мнению, должен зависеть от стоящих перед ней задач. «Армия вторжения» должна, опираясь на линию пограничных укреплений, внезапно нанести глубокий удар и создать благоприятные условия для действий главных сил.
Опыт последних войн в Польше и Западной Европе опрокидывает эту теорию. При наступлении на Польшу германское командование не выбрасывает «армию вторжения», а наносит удар всеми силами. Сосредоточив скрытно в течение длительного времени свои армии к польским границам, германское командование внезапно обрушивается с воздуха и на земле всеми армиями одновременно на неотмобилизованную и неподготовленную польскую армию. Таким образом, в данном случае не «армия вторжения», а вся масса вооруженных сил обрушивается на территорию противника.
Таким образом, в данном случае не «армия вторжения», а вся масса вооруженных сил обрушивается на территорию противника. Авиация подавляет ВВС Польши на ее аэродромах, нарушает деятельность железных дорог, срывает мобилизацию и сосредоточение польских армий.
После того как первое сопротивление польских войск было сломлено, германское командование выбрасывает вперед сильные группы мотто-механизированных войск, которые окончательно парализуют всю польскую армию, разбивают ее на отдельные группы и этим создают для главных сил благоприятную обстановку.» (Полковник А.И. Старунин, статья «Оперативная внезапность», журнал «ВОЕННАЯ МЫСЛЬ», 1941, № 3, с. 27-35. Сайт http://zhistory.org.ua/vnezapn.htm)
В этой статье полковник Старунин и о «внезапности» нападения рассказывает…
«Вторжение германских войск в Голландию, Бельгию и Люксембург было проведено также крупными массами войск. В первом эшелоне было сосредоточено не менее 50-60 дивизий. Основной удар наносился южнее Льежа. В ударную группу входило большинство танковых и моторизованных дивизий, которые, сломив сопротивление бельгийской армии, быстро продвигались в направлении Седан, Гиз, а затем последовательно заняли Лаон, Сан-Кантен, Камбре, Аррас. Скрытность сосредоточения и быстрота действий, два основных элемента внезапности, в обоих случаях сыграли решающую роль и обеспечили успех германским армиям!
Как долго можно сохранять в тайне от противника подготовку внезапного удара в начальный период войны? Рассматривая опыт прошлых войн, мы можем найти целый ряд примеров, показывающих, что время и пространство рано или поздно демаскируют все оперативные передвижения. Чтобы внезапность действий в оперативном масштабе дала положительные результаты, необходимо еще иметь и превосходство в силах и средствах на направлении главного удара.
Шлиффен, разрабатывая свой план наступления на Западе, предвидел, что внезапность наступления через Бельгию будет продолжаться только до определенного момента. Шлиффен учитывал, что для того, чтобы преодолеть территорию Северной Бельгии, овладеть ее крепостями и совершить охват левого фланга французов, потребуется несколько недель. Естественно, что при таких условиях не могло быть и речи о внезапности в полном смысле этого слова. Поэтому Шлиффен стремится к тому, чтобы в оперативном плане было обеспечено превосходство сил и средств на правом фланге и после того, как внезапность будет обнаружена; превосходство сил должно быть решительным. Сосредоточение германских сил на Западе против союзников в 1940 г. не было неожиданностью; внезапным оказалось решение в связи с создавшейся обстановкой нанести удар по Голландии и Бельгии.
Наличие громадного превосходства сил и особенно технических средств в сочетании с внезапностью позволило германскому командованию быстро занять территорию Голландии и Бельгии и выйти на их западные границы в тот момент, когда войска союзников не были готовы к отражению, а план, намеченный Вейганом, не мог быть выполнен по времени. Таким образом, внезапность в стратегической подготовке, особенно в начальный период войны, должна достигаться не только скрытностью сосредоточения, но и первоначальным распределением войск, чтобы противник до последнего момента не знал нашего намерения.
Для достижения решающего успеха в начальный период войны необходимо четкое распределение сил при сосредоточении, так как ошибка, допущенная в первоначальном развертывании, едва ли может быть исправлена в течение всей кампании. [3. Прим. ред. журнала «Военная мысль» – При существующем развитии путей сообщения и транспорта возможны любые перегруппировки в ходе кампании, лишь бы эти перегруппировки надежно были прикрыты авиацией. Союзники в 1940 г. не могли собрать достаточных сил не потому, что им помешали – этих сил просто не было, так как Германия имела подавляющее общее превосходство в силах и средствах].»
Насчет французов редакция журнала дала дельное примечание, однако вермахт как раз не имел перед РККА «подавляющее общее превосходство в силах и средствах» в июне 41-го. Скорее наоборот. Силы вторжения Германии по количеству тех же танков или самолетов были меньше чем у СССР в приграничных округах. Немцы это знали и понимали, что только массированный удар сразу всеми силами вторжения и поможет им нанести поражение РККА в приграничных округах в самом начале войны, иначе их «блицкриг» обречен на провал. И немцы «почему-то» смогли создать на участках прорыва многократное преимущество в живой силе и технике…
И далее Старунин показал что такое «внезапность» при нападении как таковая…
«Внезапность,— пишет Клаузевиц, — проявляется в том, что в одном из пунктов противопоставляют неприятелю значительно больше сил, нежели он ожидает». [4. Прим. ред. журнала «Военная мысль» – Клаузевиц. О войне, т. 2. Воениздат, 1937 г., стр. 10].
А затем полковник показал то, что должен был понимать тем более начальник Генерального Штаба РККА. И ведь он и понимал и знал, что так и будет…
«В способы использования танковых войск внесено немцами много нового: массовость, значительный отрыв (150—200 км) от остальных сил наступающих армий, действия по глубоким тылам, совместные действия танков и авиации как на фронте, так и в тылу противника, особенно с пикирующими бомбардировщиками, против артиллерии и танков. Пикирующие бомбардировщики в войне на Западе проявили себя как новый вид авиации, способный действовать более точно не только по неподвижным целям малых размеров, но и против танков противника.
В использовании танков, особенно при массировании их, внезапность является основным фактором успеха действий.»
Как говорится, даже полковники в 1941 году были умнее начштаба ПрибОВО Клёнова. Но были ли они «умнее» начальника Генштаба Жукова? Это вопрос интересный… И ведь именно так и начал войну вермахт – массированно, всеми силами. Жуков этого не знал весной 41-го? Конечно, знал. И в своих докладах на тех же совещаниях он это показывал. Однако когда он в своих мемуарах начал оправдываться за трагедию лета 41-го, он стал врать что от Германии они в НКО и ГШ ожидали мифических «прелюдий»… К докладу на том совещании самого наркома обороны СССР мы еще обратимся, а пока вернемся к «Соображениям» в исследовании «1941 год — уроки и выводы».
Вот что еще прописывалось в общих «Соображениях» Шапошникова-Мерецкова, что оставалось неизменным и к июню 41-го…
«Общий замысел применения основных сил состоял в том, чтобы на первом этапе активной обороной прочно прикрыть наши границы в период сосредоточения советских войск и не допустить вторжения противника в пределы СССР; на втором этапе мощными ударами главных группировок войск фронтов нанести решительное поражение противнику и выйти на р. Висла, в дальнейшем развивать наступление на Краков, Бреслау и выйти к верхнему течению р. Одер.
В соответствии с оценкой противника и общим замыслом отражения его нападения намечалось два варианта стратегического развертывания главной группировки войск на Западе. В одном случае она могла быть развернута к югу от Брест-Литовска, а в другом — к северу от него. Все зависело от политической обстановки, которая могла сложиться непосредственно к началу войны.» (с. 55)
Вот самое важное – по «Соображениям» Мерецкова на один и тот же главный удар немцев – «севернее Полесья», предлагается два варианта отражения агрессии. И то какой вариант будет задействован, зависит от некой «политической обстановки» (связанной видимо с вопросом о союзниках Германии на Балканах). А не в зависимости от того где Гитлер разместит свои главные силы к моменту нападения!
Шапошников предлагал, что именно против главных сил Гитлера должны были выставляться и главные силы РККА! Ведь главный удар мог быть только один – на два главных удара у Германии просто не было сил и средств с возможностями. Но Мерецков тогда же, в сентябре-октябре 1940 года сразу же подготовил «южный» вариант отражения агрессии – если немецкие главные силы выставляются против ПрибОВО-ЗапОВО, то наши главные силы собираются в КОВО.
Но что тогда «Соображения» из «малиновки»? Это, скорее всего, некий черновик («проект») который уже Жуков должен был подготовить наравне с «северным» вариантом отражения агрессии весной 41-го. Пытаясь убедить Сталина, что размещение наших главных сил на Украине оправдлывается именно тем, что там якобы ожидаются главные силы противника. По этим «Соображениям» главные силы немцев выставляются против Украины-КОВО и поэтому там же сосредотачиваются и наши главные силы для отражения нападения и последующего ответного наступления. Ждали ли против Украины главные силы весной 41-го, было ли это «мнением» Сталина – ждать на Украину главный удар немцев? Нет, и дальше мы с этим и будем разбираться…
После того как общие «Соображения» Мерецкова были рассмотрены Молотовым и Сталиным в сентябре 40-го Генштабу была поставлена задача готовить два варианта отражения агрессии Германии. «Южный» был уже Мерецковым отработан, и осталось подготовить еще и «северный» вариант – с размещением наших главных сил в ПрибОВО-ЗапОВО против главных сил Германии сосредотачивающихся в Восточной Пруссии. И срок окончания обоих разработок был – к 1 мая 1941 года максимум:
«Разработку «южного» и «северного» вариантов плана на местах планировалось закончить к 1 мая 1941 г.{ЦГАСА, ф. 37977, оп. 2, д. 328, л. 231.}» (с. 57)
Мерецков «северный» вариант толком не подготовил и этим занялся в феврале 1941 года уже Жуков. Должен был заняться
А теперь внимание!
Смотрите, что было в реально в готовящемся «южном» варианте еще у Мерецкова, и что осталось однозначно и у Жукова весной 41-го, по которому он и собирался воевать на самом деле…
«В первом варианте («южный») с развертыванием главных сил (РККА – К.О.) к югу от Брест-Литовска (приложение 15), была выражена идея создания наступательно-оборонительной группировки.
Основная задача Юго-Западного фронта (6 общевойсковых и конно-механизированная армии, 90 дивизий, 5 танковых бригад и 81 полк авиации) состояла в том, чтобы во взаимодействии с 4-й армией Западного фронта нанести решительное поражение люблин-сандомирской группировке противника и выйти в дальнейшем на р. Пилица и верхнее течение р. Одер.
Таким образом, главную группировку войск Генеральный штаб планировал развернуть к югу от Брест-Литовска, т. е. против неосновных сил противника (!!!! – К.О.), с тем чтобы мощным ударом на люблин-бреславском направлении на первом же этапе войны отрезать Германию от Балканских стран, вывести их из войны, лишив тем самым фашистский рейх важнейших экономических баз.»
Как видите, уже у Мерецкова, в его «южном» варианте появляется идея, что нам надо выставлять наши главные силы на Украине, чтобы ударить по «неосновным силам» врага атакующего «севернее Полесья». Но эта идея нанесения ответного удара нашими главными силами по слабым («неосновным») войскам врага, в то время когда начальником ГШ стал Жуков – стала преобладать и начала реализовываться практически открыто. Ведь к февралю 1941 года основные группировки вермахта против СССР с фамилиями командующих группами армий Генштабу то были известны. И по ним выходило, что Шапошников был прав – по Прибалтике-Белоруссии будет нанесен один удар, Главный, «севернее устья р. Сан», а против Украины – свой отдельный, но все же вспомогательный. Ведь по «теориям военной науки» только дин удар может быть главным. Помните, как Сталин предлагал Рокоссовскому «подумать» в соседнем кабинете несколько раз, когда тот предложил операцию «Багратион» провести не с одним (как «положено») а с двумя главными ударим? (Почему при Мерецкове было именно так – откуда такие идеи нанесения ответных ударов из Украины вообще пошли? А об этом чуть позже – в работе маршала Захарова и поглядим.)
«В основе своей этот замысел следует признать целесообразным. Он позволял в короткие сроки изолировать главного противника от его союзников, что имело важное политическое значение. Наступление на этом направлении проходило бы по слабо подготовленной в оборонительном отношении территории бывшей Польши. Однако замысел, основанный на идее нанесения мощного контрудара, а не отражения агрессии путем ведения обороны, требовал точного учета сил и планов противника. Как признавал Г. К. Жуков, в плане не учитывался возможный объем и «характер самого удара» агрессора.» (с. 55-56)
Действительно, «теоретически», данный замысел, нанесение своего главного удара по слабому фангу нападающего противника вроде как имеет смысл, «целесообразен». Однако в таких масштабах, в масштабе 4-х округов-фронтов это было опасно тем, что при малейшей несогласованности действий, все может кончиться провалом и катастрофой. Что и произошло в реальности. Но обратите внимание, что об этой «идее» написали в этом исследовании – это был «замысел, основанный на идее нанесения мощного контрудара, а не отражения агрессии путем ведения обороны»! Т.е., вместо ведения обороны Жуков и Тимошенко надумали готовить именно ответный контрудар! И удар немедленный, буквально в первые же дни вражеского вторжения. Иначе никак.
А дальше пошло вранье – от Жукова. Повторенное в этом исследовании. Жуков реально продолжил претворять в жизнь идею нанесения ответного удара по не главным силам врага прекрасно понимал, что это именно НЕ ГЛАВНЫЕ силы – «главную группировку войск Генеральный штаб планировал развернуть к югу от Брест-Литовска, т. е. против неосновных сил противника, с тем, чтобы мощным ударом на люблин-бреславском направлении на первом же этапе войны отрезать Германию от Балканских стран, вывести их из войны, лишив тем самым фашистский рейх важнейших экономических баз»!!!
А главные силы противника, Германии, ожидались именно против ПрибОВО-ЗапОВО, но не Украины-КОВО! И при этом сами жуковы прекрасно знали, как и какими силами немцы будут нападать – массировано и сразу. Но почему в «плане не учитывался возможный объем и «характер самого удара» агрессора»? Почему Жуков пытался уверять подчиненных что в «центре», по ПрибОВО-ЗапОВО противник не нанесет свой главный удар так сильно? Почему Жуковым «не учитывался возможный объем и «характер самого удара» агрессора»? Увы, выяснить мотивы Жукова или тех, кто ему писал те явно провальные «планы» схожие по своей сути с «Планом поражения» Тухачевского, сегодня мы вряд ли узнаем.… Многие профессиональные историки и те, кто писал исследование «1941 год — уроки и выводы» считают, что виной всему слабая теоретическая военная подготовка самого Жукова, прежде всего, и той чехарды со сменой начальников ГШ и их подчиненных в Генштабе после назначения наркомом обороны Тимошенко: «Негативно сказывались частая смена руководящих оперативных работников Генерального штаба (особенно начальников ГШ и оперативного управления), недооценка и непонимание роли этого органа в стратегическом руководстве войсками со стороны Верховного Главнокомандующего.». Тут стоит пояснить – «Верховного Главнокомандующего» до июля 1941 года еще не было ни в стране, ни в армии – им в июле 41-го и стал Сталин. А вот Главнокомандующим в случае начала войны был только один человек – нарком обороны СССР. Который и был им несколько первых недель после начала войны. Т.е. это прямая «заслуга» Тимошенко в том что перед Войной в Генштабе меняли начальников через каждые полгода.
Но заметьте, это именно Генштаб, еще времен Мерецкова и предложил, а Жуков продолжил осуществлять идею – нанесение ответного удара главными силами РККА по «не основным» силам Германии. И Сталин тут в принципе не причем. Т.е. уже Жуков – ЗНАЯ к весне 41-го, что против КОВО так и остаются «неосновные» войска противника предлагал именно из КОВО нанести наш ответный удар – «нанесения мощного контрудара, а не отражения агрессии путем ведения обороны»! А в Белоруссии и Прибалтике наши войска как-нибудь удержат и сдержат главные силы немцев. А когда эта авантюра не удалась и страна и армия умылась кровью, Жуков стал врать что войска в КОВО под то наступление немедленное ответное они нагоняли, потому что Салин «заставлял их в НКО и ГШ считать» что немцы главными силами полезут на Украину, и против КОВО они якобы выставляют свои главные силы.
«Предполагалось, что на минском направлении 63 дивизии приграничных округов, ведя активную оборону, могут противостоять удару главных сил противника. Данное предположение не учитывало реально складывавшейся обстановки, когда немецкие войска упреждали Красную Армию в стратегическом и оперативном развертывании.
Это особенно заметно, когда сравниваются перегруппировки и сосредоточение войск. Уступая противнику в пропускной способности железных и шоссейных дорог, советские войска на 5-й день мобилизации могли сосредоточить в планируемых районах только 17 стрелковых дивизий, на 10-е сутки — 24, на 20-е сутки — 46 и лишь на 35-е сутки — 75 дивизий. Таким образом, переход в общее наступление главных сил был возможен только на 35-е сутки. Даже при одновременном начале перегруппировок противник имел все возможности упредить советские войска в выдвижении и создании группировок сил и средств. Это позволяло ему захватить инициативу и создать предпосылки для успешных боевых действий в начальном периоде войны. В реально создавшейся обстановке вермахт завершил развертывание полностью, а советские войска его лишь начали.» (с. 56)
Т.е., Жуков, планируя ответный удар из КОВО по безграмотности или авантюрности своей (предательский умысел пока предполагать мы не можем), не учел, что планируемые им 63 дивизии в Белоруссии просто не успеют быть готовы к войне в случае внезапного нападения врага. И не смогут в реальности «противостоять удару главных сил противника» в которых ожидалось по «Соображениям Мерецкова» чуть не вдвое большие силы! По крайней мере, переходить в немедленное «общее наступление» главными силами из КОВО, когда главные силы врага чуть не двоенного перевеса ударят севернее – это не просто авантюра, это преступление и осознанное преступление. Ведь никто вроде не считал Мерецкова или Жукова и ему подобных тупыми недоучками, назначенных вместо «гениальных» поручиков тухачевских командовать Красной армией? Однако Жуков пошел именно на подмену утвержденного (одобренного как минимум) Сталиным «южного» (и «северного») варианта. Он решил реализовывать дурной «южный» вариант отражения агрессии путем «нанесения мощного контрудара, а не отражения агрессии путем ведения обороны» из КОВО в то время когда враг главными силами попрет севернее «припятских болот»!
Так что «Соображения от 11 марта» что опубликовала «малиновка» в 1998 году это с одной стороны «фальшивка», потому что ею пытаются скрыть мерецковско-жуковский «южный» вариант, который на самом деле и реализовывался. А с другой, это аналог «южного» варианта, который Жуков и должен был отработать к 1 мая 1941 года, и который и был одобрен как «южный» вариант Сталиным, на случай если немцы свой главный удар начнут готовить по Украине. Понятно теперь что это такое опубликовано в «малиновке»?
А что же было расписано по другому варианту – по варианту, который на самом деле и должен был быть основным?
«Во втором варианте («северный») с развертыванием главных сил к северу от Брест-Литовска (приложение 16), замысел сводился к тому, чтобы в течение 20 суток, перегруппировывая и сосредоточивая войска, опираясь на укрепленные районы, активной обороной прочно прикрыть минское и псковское направления и не допустить глубокого вторжения немцев на советскую территорию.
В последующем (на 25-е сутки мобилизации) войсками Западного и Северо-Западного фронтов (около 105 стрелковых дивизий, 5500 танков и 5500 самолетов) перейти в наступление и нанести решительное поражение главным силам противника (около 140 дивизий, из них 10 танковых) и овладеть Восточной Пруссией. Одновременно войсками Юго-Западного фронта, прикрывая частью сил Западную Украину и Бессарабию, нанести поражение ивангородско-люблинской группировке противника и выйти на среднее течение Вислы.
Овладение Восточной Пруссией имело важное экономическое и политическое значение, так как резко снижало возможности Германии в ведении войны. Однако целесообразность нанесения главного удара на этом направлении вызывала большие сомнения Генерального штаба, который вполне резонно считал, что бои в Восточной Пруссии могли принять затяжной характер, а это могло ускорить вступление Балканских стран в войну против Советского Союза. Тем не менее этот (наступательный – К.О.) вариант сохранялся, хотя при более тщательной оценке природных условий, высокой подготовленности театра военных действий, соотношения сил и средств сторон (учитывая и качественные параметры соединений) от него можно было отказаться, заменив оборонительным вариантом.» (с.56)
Как видите, это у Генерального штаба, у Жукова были «сомнения» насчет ответных действий против главных сил немцев по этому варианту. С размещением против этих главных сил Германии своих мощных группировок. И если «при более тщательной оценке природных условий, высокой подготовленности театра военных действий, соотношения сил и средств сторон (учитывая и качественные параметры соединений)» если бы начальником Генштаба был тот же Шапошников (или просто грамотный и умный военный) то «от него можно было отказаться, заменив оборонительным вариантом». Т.е. не планировать еще и из ЗапОВО-ПрибОВО ответные наступления (в случае агрессии Германии) по нападающему главными силами врагу имеющему минимум полуторный перевес над нашими войсками. Ведь смотрите что по «северному» варианту собирались делать «гении» в ГШ – против ожидаемых 130-ти немецких пехотных дивизий и свыше 2 тысяч танков собирались наступать всего 105-ю дивизиями РККА, правда при поддержке вроде как 5,5 тысяч танков и таком же количестве самолетов.
Однако начГШ был Жуков («самородок» с тремя классами церковно-приходской школы («с похвальным листом») и ученик скорняка) и он решил, что гораздо умнее и красившее будет ударить по более слабому участку границы-фронта. А наши войска стоящие против немецких главных сил не только как-нибудь продержаться, но и должны будут еще и отвлекать противника своими частными ударами-контратаками. Дивизиями гораздо еще меньшего количества, чем при «северном» варианте.
К сожалению, составители исследования «1941 год — уроки и выводы» не привели сами тексты этих двух вариантов «Соображений» – «южного» и «северного» утвержденного вариантов отражения агрессии. Но на приведенных в этом исследовании приложениях «15» и «16» хорошо видно все что надо.
По «южному» варианту «от Жукова» в наших западных округах предполагалось иметь:
С-ЗФ – 6 стр. корпусов, 17 стр. дивизий, 4 танк. дивизии, 2 мсд, 2 птбр;
ЗФ – 12 ск, 35 сд, 3 тд, 1 мсд, 3 кав. дивизии, 3 птбр и
Ю-ЗФ с ЮФ – 24 cк, 76 сд, 9 тд, 4 мсд, 5 птбр.
А по «северному»:
С-ЗФ – 8 стр. корпусов, 30 сд, 4 тд, 2 мсд, 2 птбр;
ЗФ – 3 ск, 41 сд, 5 тд, 3 мсд, 5 птбр, 2 кд, и
Ю-ЗФ и ЮФ – 12 ск, 44 сд, 7 тд, 3 мсд, 7 кд, 4 птбр.
Как видите в ПрибОВО-ЗапОВО по «южному» варианту – оставляется около 68 дивизий и 5 противотанковых бригад, а в КОВО-ОдВО 89 дивизий и 5 ПТБр. А по «северному» варианту в ЗапОВО планировалось выставить против немцев не 35, а 41 стр. дивизию, не 3 танковые, а 5 дивизий, не 3 противотанковые, а 5 таких бригад! В ПрибОВО не 17, а 30 сд, при тех же 2-х мехкорпусах и 2-х птбр. Т.е., против главных сил врага выставлялись свои мощные силы – на 19 только стрелковых дивизий в «центре» больше по «северному» варианту, чем по «южному». Т.е, по «северному» варианту в ПрибОВО-ЗапОВО – 85 дивизий и 7 ПТБр, а в КОВО-ОдВО 64 дивизии и 4 ПТБр. Притом, что в КОВО общее количество войск снижалось на 32 стрелковые и 2 танковые с 1 механизированной дивизии, но не становилось меньше немецких намного. Чтобы не иметь возможности противостоять венгерским, румынским и немецким войскам на той стороне, у которых своих танков не так и много.
Но еще раз – Жуков к марту 41-го подготовил «южный» вариант отражения агрессии и он отличался от «южного» варианта, который, скорее всего и одобрил Сталин осенью 40-го! Который в основе был принят к утверждению в сентябре 1940 года, и тогда же Генштабу и была дана команда готовить два варианта отражения агрессии – в зависимости от обстановки наши главные силы выставляются всегда против главных сил врага.
Сборник документов «1941. Документы» («малиновка») сочинялась в 1998 году примерно. И «Соображения от 11 марта» они взяли в ЦАМО. Однако исследование «1941 год — уроки и выводы» писались для военных академий Москвы еще в 1992 году и писались как «закрытое» исследование – «Для служебного пользования». И составители, работая над этим исследованием пользовались именно настоящими, подписанными, по крайней мере, наркомом и начГШ «Соображениями» – «северным» и «южным» вариантами Генштаба Мерецкова-Жукова.
А тот, что выложила «малиновка» в 1998 году – скорее всего некий «проект» этого «южного» варианта, который должен был быть утвержден, но в данном случае он так и остался «черновиком». И он точно не стал бы основным – Генштаб в феврале 41-го уже точно знал даже фамилии командующих группами армий вторжения. Но Жуков, зная уже по донесениям разведки, где и как попрут немцы главными силами, к марту 41-го предложил разместить наши главные силы только против не главных сил противника! И это притом, что к весне 41-го иллюзий, где попрет немец главными силами, действительно не было – главные силы врага ждали только из В. Пруссии и северной Польши!
Откуда это сегодня известно, если данные подлинные и утвержденные «планы» еще ни разу не публиковались, и тем более не публиковался «южный» вариант отражения агрессии «от Жукова» по которому тот и готовил РККА к войне, и вряд ли все они скоро будут опубликованы?! В книге «Почему не расстреляли Жукова? …» об этом уже говорилось и показывалось, откуда я «взял это». Группировки немецких войск и войск союзников Германии против СССР показаны на схемах «Приложений» 15 и 16 исследования «1941 год — уроки и выводы».
Чтобы не быть голословными, и так как не каждый возможно смог почитать книгу «Почему не расстреляли Жукова? …» и тем более простой читатель просто не сможет найти редкое издание исследования Генштаба «1941 год — уроки и выводы» от 1992 года в бумажном варианте, приведем еще раз эти самые приложения на страницах 212-213. Как говорится, сами смотрите и «сравнивайте» – где ожидался удар Главными силами Германии в обоих вариантах «Соображений» нашим Генеральным штабом (впрочем, на момент издания книги, которую читатель сейчас читает, эти «приложения» в мае 2013 года уже добавлены по моей просьбе на сайт «Миллитера» где выложено исследование «1941 год — уроки и выводы»):
Данные схемы практически точно повторяют то, что просчитывал в июле-августе 1940 года еще маршал Шапошников по вероятным главным силам Германии ее союзников. И эти расчеты оставались неизменными и в «Соображениях» Мерецкова сентября-октября 1940 года и это также осталось неизменным и в расчетах ГШ весной 41-го в «Соображениях» «южного» и «северного» вариантов.
Но если Сталин якобы «одобрил» осенью 40-го варианты «Соображений», по которым немецкие главные силы ожидались по разному – или против ПрибОВО-ЗапОВО, или против КОВО, то, что тогда мы видим на этих схемах? «Всего лишь» и именно «варианты» «от Жукова». По которым немецкие главные силы ожидаются только севернее припятских болот (как и просчитывал Шапошников еще), а наши главные силы выставляются либо против главных сил Германии, либо – против слабых и неосновных сил немцев и против их союзников.
(Примечание: Тут возникает интересный вопрос – эти варианты были отработаны весной 41-го или все же еще и только осенью 1940 года, а к весне 41-го немцев все же ждали главными силами на Украину? Данные схемы отражают расчеты наосень 40-го, но они остались неизменными и на весну 1941 года. И дальше мы еще это рассмотрим подробнее – весной 1941 года никто не ожидал главные силы немцев против КОВО. И уж точно Сталин не считал, что главный удар немцев надо ждать на Украине…)
Смотрим еще раз, что писал Шапошников в июле-августе 1940 года:
«На Западе
Германия вероятнее всего развернет свои главные силу к северу от устья р.Сан, с тем чтобы из Восточной Пруссии через Литву нанести и развить главный удар в направлении на Ригу, на Ковно и далее на Двинск, Полоцк или на Ковно, Вильно и далее на Минск.
Одновременно необходимо ожидать ударов на фронт Белосток, Брест, с развитием их в направлении Барановичи, Минск.
<…>
Вполне вероятен также, одновременно с главным ударом немцев из Восточной Пруссии, их удар с фронта Холм, Грубешов, Томашев, Ярослав на Дубно, Броды, с целью выхода в тыл нашей Львовской группировки и овладения Западной Украиной.
<…>
На юге – возможно ожидать одновременного с германской армией перехода в наступление из районов северной Румынии в общем направлении на Жмеринку – румынской армии, поддержанной германскими дивизиями.
При изложенном предположительном варианте действий Германии можно ожидать следующих развертываний и группировки ее сил:
– к северу от устья р.Сан немцы могут иметь на фронте Мемель – Седлец до 123 пехотных и до 10 танковых дивизий и большую часть своих самолетов;
– к югу от устья р.Сан – до 50 пехотных и 5 танковых дивизий, с основной группировкой их в районе Холм, Томашев, Люблин.»
Далее Шапошников сделал допущение что:
«Не исключена возможность, что немцы, с целью захвата Украины, а в дальнейшем и Кавказа, сосредоточат свои главные силы к югу от устья р.Сан в районе Седлец, Люблин с направлением главного удара на Киев.
Этот удар, по-видимому, будет сопровождаться вспомогательным ударом на севере из Восточной Пруссии, как указывалось выше».
И показал коротко, какие силы в этом случае немцы могут выставить против Украины:
«При этом варианте действий Германии надо ожидать, что немцы выделят для действий на юге 110-120 пехотных дивизий, основную массу своих танков и самолетов, оставив для действий на севере 50-60 пехотных дивизий, часть танков и самолетов.»
Однако если, рассматривая удар Германии по ПрибОВО-ЗапОВО как главный, Шапошников подробно расписал какие силы округов должны противостоять этому главному удару, то для возможного удара по Украине маршал не стал даже делать какие либо прикидки для наших войск на этот вариант развития событий и дал заключение что:
«Основным, наиболее политически выгодным для Германии, а следовательно, и наиболее вероятным является 1-й вариант ее действий, т.е. с развертыванием главных сил немецкой армии к северу от устья р.Сан. …» («№95. Записка наркома обороны СССР и начальника Генштаба Красной армии в ЦК ВКП(б) И.В. Сталину и В.М. Молотову об основах стратегического развертывания вооруженных сил СССР на Западе и Востоке на 1940 и 1941 годы б/н [не позже 19 августа 1940 г.] . ЦА МО РФ. Ф. 16. Оп.2951. Д.239. Лл. 1-37. Рукопись на бланке: "Народный комиссар обороны СССР". Имеется помета: "Написано в одном экземпляре. Исполнитель зам. нач. Опер.упр. генерал-майор Василевский". Подлинник, автограф Б.М.Шапошникова». Источник – «1941 год», в 2 кн. М.: МФ «Демократия», 1998г. Есть в интернете.)
Теперь смотрим, что происходило с «планами» войны» коротко еще раз.
После того как маршал Шапошников предложил свои «Соображения» о стратегическом развертывании РККА на случай агрессии Германии, он был снят с должности наркомом Тимошенко («по состоянию здоровья» Шапошникова, похоже, просто «ушли»). И сменивший его Мерецков в сентябре 1940 года представил на рассмотрение Сталину «новые» «Соображения», в которых уже начинает протаскиваться идея нанесения ответного нашего удара из Украины (КОВО) притом, что немецкие главные силы также наиболее вероятно все же будут бить по Прибалтике и Белоруссии, и этот сценарий оставался наиболее вероятным. Однако если формально в «Соображениях» Мерецкова главный удар немцев остается против ПрибОВО-ЗапОВО, то наш ответный удар из Украины становится уже «первым» (главным) вариантом отражения агрессии:
«V. Основы нашего стратегического развертывания на Западе
Главные силы Красной Армии на Западе, в зависимости от обстановки, могут быть развернуты или к югу от Брест-Литовска с тем, чтобы мощным ударом в направлениях Люблин и Краков и далее на Бреслау (Братислав) в первый же этап войны отрезать Германию от Балканских стран, лишить ее важнейших экономических баз и решительно воздействовать на Балканские страны в вопросах участия их в войне; или к северу от Брест-Литовска, с задачей нанести поражение главным силам германской армии в пределах Восточной Пруссии и овладеть последней.
Окончательное решение на развертывание будет зависеть от той политической обстановки, которая сложится к началу войны, в условиях же мирного времени считаю необходимым иметь разработанными оба варианта.
Первый вариант – развертывание к югу от Брест-Литовска. Основами этого развертывания должны быть:
1. Активной обороной прочно прикрывать наши границы в период сосредоточения войск.
2. Во взаимодействии с левофланговой армией Западного фронта силами Юго-Западного фронта нанести решительное поражение Люблин-Сандомирской группировке противника и выйти на р.Висла. В дальнейшем нанести удар в общем направлении на Кельце, Краков и выйти на р.Тилица и верхнее течение р.Одер.
3. В процессе операции прочно прикрывать границы Северной Буковины и Бессарабии.
4. Активными действиями Северо-Западного и Западного фронтов сковать большую часть сил немцев к северу от Брест-Литовска и в Восточной Пруссии, прочно прикрывая при этом Минское и Псковское направления.
Удар наших сил в направлении Краков, Братислав, отрезая Германию от Балканских стран, приобретает исключительное политическое значение.
Кроме того, удар в этом направлении будет проходить по слабо еще подготовленной в оборонном отношении территории бывшей Польши. …» (ЦА МО РФ. Ф. 16. Оп.2951. Д.239. Лл. 197-244. Рукопись на бланке: "Народный комиссар обороны СССР". Исполнитель: зам[еститель] нач[альника] Опер[ативного] упр[авления] генерал-майор Василевский. Подлинник. Автограф.)
И далее подробно расписывается, как какой округ действует, чего на этот вариант Шапошников не делал, не считая это в принципе необходимым. Обратите внимание – у Мерецкова в принципе главные силы немцев ожидаются все же против ПрибОВО и ЗапОВО. Этим округам предписывается – «действиями Северо-Западного и Западного фронтов сковать большую часть сил немцев к северу от Брест-Литовска и в Восточной Пруссии».Т.е. нанесение ответного удара по «неосновным силам» противника начали предлагать уже в сентябре 1940 года. Далее в «плане Мерецкова» дается расчет наших действий и по «второму», «северному» варианту отражения агрессии…
Похоже, Сталина не слишком вдохновили эти «красивые» ответные удары по слабому флангу агрессора и чтобы убедить «тирана» что наш ответный удар из КОВО предпочтителен, Тимошенко подал в начале октября «записку» Сталину.
«№ 134. ЗАПИСКА НАРКОМА ОБОРОНЫ СССР И НАЧАЛЬНИКА ГЕНШТАБА КРАСНОЙ АРМИИ В ЦК ВКП(б) И.В.СТАЛИНУ И В.М.МОЛОТОВУ
№ 103313/сс/ов
[не ранее 5 октября 1940 года]
Особо важно
Совершенно секретно
Только лично
В одном экземпляре
Докладываю на Ваше утверждение основные выводы из Ваших указаний, данных 5 октября 1940 г. при рассмотрении планов стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР на 1941 год.
<…>
2. На Западе основную группировку иметь в составе Юго-Западного фронта с тем, чтобы мощным ударом в направлении Люблин и Краков и далее на Бреслау в первый же этап войны отрезать Германию от Балканских стран, лишить ее важнейших экономических баз и решительно воздействовать на Балканские страны в вопросах участия их в войне.
Одновременно активными действиями Северо-Западного и Западного фронтов сковать силы немцев в Восточной Пруссии.
<…>
4. С учетом указанных мероприятий состав сил Юго-Западного фронта довести до 80 стрелковых дивизий, 5 мотострелковых дивизий, 11 танковых дивизий, 7 кав.дивизий, 20 танковых бригад и 140 полков авиации.
Кроме того, в резерве Главного командования иметь за Западным фронтом – в районе Двинск, Полоцк, Минск не менее 20 стр.дивизий и за ЮгоЗападным фронтом в районе Шепетовка, Проскуров, Бердичев – не менее 23 стрел.дивизий.
5. План стратегического развертывания на Западе с нанесением главного удара силами Юго-Западного фронта считать основным. Признать необходимым одновременно иметь разработанным план развертывания войск на Западе с основной группировкой в составе Западного фронта, с целью – усилиями Западного и Северо-Западного фронтов разбить немцев в Восточной Пруссии, силами Юго-Западного фронта нанести вспомогательный удар на Люблин.
<…>
7. Утвердить представленные соображения по разработке частных планов развертывания для боевых действий против Финляндии, против Румынии и против Турции.
8. Разработку всех планов развертывания и действий войск как по линии Наркомата обороны, так и по линии Наркомата военно-морского флота закончить к 1 мая 1941 г. …» (ЦА МО РФ. Ф. 16. Оп.2951. Д.242. Лл.84-90. Рукопись на бланке: "Народный комиссар обороны СССР". Утверждающая подпись отсутствует. Автограф.)
Данной запиской пытаются «доказать» что мол Сталин и дал указание военным готовить наш ответный главный удар из Украины. Но мало того что эта «записка наркома » не имеет подписей так в ней опять появляется «гриф» – «особо важно». Что дает основание считать ее фальшивкой. Что было на самом деле, какая реакция была у Сталина на «Соображения Мерецкова» от 18 сентября? Это можно попробовать понять по исследованию «1941 год — уроки и выводы». А также по другим «источникам».
После изучения «плана Мерецкова» Сталин в начале октября 40-го дал добро военным на отработку двух вариантов – «северный» и «южный» варианты отражения агрессии. По которым размещение наших главных сил и наш ответный удар будут зависеть от того где немцы разместят свои главные силы. И получив такое «добро» Генштаб и должен был готовить на основе утвержденных общих «Соображений» Мерецкова эти ДВА варианта частных «Соображений». Срок исполнения и готовности этих двух вариантов отражения агрессии и был – к 1 мая 1941 года. И в зависимости от того где Гитлер будет концентрировать свои главные силы туда и будут нагоняться главные силы РККА – против главных немецких войск, на направлениях их главных ударов и будут собираться наши сильные группировки.
Такая реакция Сталина на предложения военных более вероятная, чем та, которую нам все эти годы впихивали «мемуаристы». Мол «тиран заставлял военных считать, что немцы главными силами попрут на Украину» и поэтому там надо наших войск выставить больше (мнение «тирана» по этому поводу мы еще «услышим»…).
И хотя уже Тимошенко-Мерецков и пытались через всякие «записки с предложениями на указания тирана» протащить идею мощного ответного удара силами КОВО, утверждено было только одно – наши главные силы выставляются только против главных сил немцев и должно быть ДВА варианта – «северный» и «южный». Ведь Германия могла себе позволить только один главный удар.
Но что же ожидалось нашим Генштабом на «той стороне» – где ожидался Главный удар и главные силы Гитлера в обоих «вариантах» уже весны 1941 года – «южнее от Седлец и до Венгрии» или в другом месте?! А на картах-схемах этого «Приложения» изготовленных составителями этого исследования на основе оригинальных «Соображений» ГШ (а это исследование вообще-то не для широкой печати издавалось, а «Для служебного пользования»), и по которым Генштаб Жукова и готовился к войне это видно вполне.
По «Северному варианту» против ПрибОВО и ЗапОВО ожидается – «До 120 пех. див. и до 10 танк. див.», а также «До 50-60 пех. див. и до 5 танк. див.» расположенных между ЗапОВО и КОВО, между «Белостокским» и «Львовским» выступами. Далее против КОВО и ОдВО – «До 15 пех. див. (венг.)» и «До 30-35 пех. див. (рум.)».
А по «Южному варианту», по «Соображениям» Мерецкова-Жукова и картам к ним Главные силы вермахта ожидались точно также! Против ПрибОВО и ЗапОВО – «До 120 пех. див. и до 10 танк. див.», а также «До 50-60 пех. див. и до 5 танк. див.» на «стыке» ЗапОВО и КОВО. Против КОВО и ОдВО – те же «До 15 пех. див. (венг.)» и «До 30-35 пех. див. (рум.)». То есть совершенно аналогично тому что предполагалось в общих «Соображениях» Шапошников и повторялось у того же Мерецкова: «При изложенном предположительном варианте действий Германии можно ожидать следующих развертывания и группировки ее сил:
- к северу от устья р.Сан немцы могут иметь на фронте Мемель – Седлец до 123 пехотных и до 10 танковых дивизий и большую часть своей авиации;
- к югу от устья р.Сан – до 50 пехотных и 5 танковых дивизий, с основной группировкой их в районе Холм, Томашев, Люблин. »
И основным в возможном ударе Германии считалось: «Основным, наиболее политически выгодным для Германии, а, следовательно, и наиболее вероятным является 1-й вариант ее действий, т.е. с развертыванием главных сил немецкой армии к северу от устья р.Сан».
Как видите – на схемах, выполненных для исследования «1941 год — уроки и выводы» и показано, что севернее «Седлец» ожидается до 133 дивизий и чуть южнее Бреста «до 50-60 пех. див. и до 5 танк. див.». И в обоих случаях Главные силы Германии (и ее союзников) с большей частью своей авиации ожидаются именно и только против Прибалтики и Белоруссии! И частично в «стыке» между ЗапОВО и КОВО! До 180 пехотных дивизий и до 15 танковых. А против непосредственно КОВО не более чем второстепенные силы, до 50 пехотных, и в основном Венгрии и Румынии! И возможно некоторые силы немцев им в помощь. И пусть сами предполагаемые цифры для немецких войск оказались неверны (завышены – исходя из расчетных возможностей Германии на осень 1940 года) – немцы выставили сил меньше против ПрибОВО и ЗапОВО, а против КОВО немного больше в реальности, но! Направление Главного удара Германии в НКО и ГШ, по обоим вариантам, рассчитано было верно – Главный свой удар немцы наносили именно по Прибалтике и Белоруссии!
(Примечание: «Немцы еще в апреле заметили «шевеление» на Украине.
Из дневника Ф. Гальдера:
«6 апреля 1941 г.
Группировка русских войск. Следует обратить внимание на сосредоточение крупных сил на Украине. Они могли бы быть использованы для вторжения на территории Венгрии и Буковины, однако я уверен, что эту версию можно не принимать во внимание.
<…>
7 апреля 1941 г.
Развертывание русских войск дает пищу для размышлений. Даже если принимать во внимание широко пропагандируемую ими мысль о том, что русские хотят мира и не намерены нападать первыми, и то не трудно понять, что их войска расположены таким образом, чтобы обеспечить возможность быстрого перехода в наступление. Такое развитие событий было бы весьма нежелательно для нас».
Поэтому и выставили немцы чуть больше войск против КОВО.» – А.Севагин.
Во-первых – как видите немцы стали отслеживать увеличение войск в КОВО уже с апреля.
Во-вторых – однако немцы усилили свою группировку не как главную, а как противовес нашим войскам – вдруг русские и, правда, ударят если не первыми, то все равно сильно с юга…)
Но самое интересное, что на самом деле, никаких «вариантов» отражения агрессии к марту 41-го года в Генштабе по большому счету быть не должно было! Ведь главные силы немцев ожидались только по одному «варианту» – севернее припятских болот! Т.е., главным и основным вариантом отражения агрессии мог быть и должен был быть только один вариант – «северный»! Но Жуков продолжил готовить войска округов под «южный» вариант! По которому он собирался нанести мощный контрудар по неосновным войскам врага в то время когда немцы своими главными силами крошат войска ПрибОВО-ЗапОВО чуть не вдвое меньшей численности! И 1 февраля Ватутин по указке видимо наркома (или уже Жукова?) изменил срок готовности обоих вариантов – «южному» оставили готовность к 1 мая, а «северный» сдвинули на 1 июля!
Опубликованные на сегодня «Соображения от 11 марта» хранящиеся в ЦАМО, любые «Соображения» сходные с ними текстом – в том, что главный удар немцев ожидается нашим Генштабом по Украине – фальшивки! Фальшивки по сути. Так как Жуков не по ним готовился воевать! Ну и соответственно фальшивкой является утверждение маршалов о том что «Сталин заставлял их считать украинское направление Главным в ударе Гитлера»! И осенью 1940 года и к марту 41-го главные силы немцев ожидались только против ПрибОВО и ЗапОВО. И наши военные нагоняли войска в Киевский ОВО не для того чтобы противостоять якобы ожидающимся против КОВО «главных» сил Германии и ее союзников, а для того чтобы ударить самим ответным наступлением по слабым союзникам Гитлера. Т.е., нарком и его нГШ пытались именно свой вариант ответного наступления, из КОВО, реализовать любой ценой.
Обратите внимание – Захаров в своей, неизданной при его жизни книге «Генеральный штаб в предвоенные годы» указывает, что Главный удар Гитлера ожидался только и исключительно по ПрибОВО и ЗапОВО, а Тимошенко с Мерецковыми главные силы РККА для ответного удара погнали в КОВО:
«Испокон веков, еще с наполеоновского наступления на Россию, считалось, что главным направлением для действий противника против нас на западе будет смоленско-московское направление, севернее рек Припять и Сан. (Т.е., со стороны Бреста, через Белоруссию – К.О.) Так оно оценивалось и в записках Генерального штаба РККА за подписью Б.М. Шапошникова. При этом предлагалось против основных сил врага выставить и наши главные силы. Но с приходом на должность Наркома обороны тов. C.K. Тимошенко и начальника Генерального штаба тов. К. А. Мерецкова взгляды на стратегическое сосредоточение и развертывание резко меняются, хотя в оценке возможных действий противника расхождений не было. Главная группировка советских войск создается южнее Припяти для выполнения следующей стратегической задачи: “Мощным ударом в направлении Бреслау в первый же этап войны отрезать Германию от Балканских стран, лишить ее важнейших экономических баз и решительно воздействовать на Балканские страны в вопросах участия их в войне”. (Архив ГОУ ГШ, оп. 240-48 г., д. 528-V)
В плане стратегического развертывания указывалось: “Удар наших сил в направлении Краков, Бреслау, отрезая Германию от Балканских стран, приобретает исключительно политическое значение. Кроме того, удар в этом направлении будет проходить по слабо еще подготовленной в оборонном отношении территории бывшей Польши”. (Там же.)
По этому варианту и была развернута Красная Армия к началу Великой Отечественной войны.» ([M1] М.Захаров, Гл. Накануне великих испытаний (М. 1968 г.), Генеральный штаб в предвоенные годы. М. 2005 г., с.421)
Как видите, Захаров не столько Жукова, сколько еще Мерецкова и обвиняет в том, что тот уже в сентябре 1940 года стал протаскивать идею ответного мощного удара из КОВО при том, что главные силы немцев ожидались именно севернее Припяти – «в оценке возможных действий противника расхождений не было». Хотя, возможно Мерецков на тот момент предлагал пока еще наш ответный удар (размещение наших главных сил) из КОВО против главных сил противника которые якобы будут сосредотачиваться против Украины.
Захаров в 1969 году в своей книге ссылается на «Соображения», по которым и начали войну нарком и нГШ и дает их архивные реквизиты хранения – «Архив ГОУ ГШ, оп. 240-48 г., д. 528-V» и это архив Оперативного Управления ГШ. Так вот – «оригинальные» (точнее реальные) «Соображения», что «общие», что «частные варианты», в которых главные силы немцев ожидаются только по Прибалтике и Белоруссии и хранились всегда в этом архиве. Долгое время из архива ГШ в ЦАМО вообще практически ничего не передавалось и уж тем более эти «Соображения». По крайней мере, до конца 1990-х годов. Тем более что формально архив ГШ находящийся в Москве позже стал «отделом» ЦАМО находящегося в Подольске. Так что опубликованные в «малиновке» в 1998 году «Соображения от 11 марта» из ЦАМО именно «фальшивка». И уж тем более различные карты к ним, которые радостно нашел и «опубликовал» в Военно-промышленном курьере в июне 2012 года М.Солонин. «Доказав» ими подготовку агрессии СССР.
А вот теперь, разобравшись, что о «планах войны» написали те, кто работал с подлинными, утвержденными и реальными «Соображениями» в 1992 году (а не с липой из «малиновки» образца 1998 года) стоит посмотреть, что о предвоенном планировании писал маршал М.В.Захаров подробнее. Ведь именно за это его книгу при его жизни так и не издали.
Смотрим полные воспоминания Захарова издания 2005 года. Ведь очень часто различные критики моих книг или работ историка А.Б. Мартиросяна используют слова маршала издания, дай бог 1989 года еще. Вот что М.В. Захаров писал о «Соображениях» Шапошникова и о последующих «вариантах»…
«Предложенный вариант плана обороны СССР, разработанный заместителем начальника Оперативного управления генерал-майором A.M Василевским и одобренный Б.М. Шапошниковым, опираясь на тщательно обоснованный анализ складывающейся стратегической обстановки страны, вероятных группировок противника и ожидаемых его агрессивных действий, верно определял наиболее опасный театр войны и главное направление приложения основных усилий Советских Вооруженных Сил.»
Как видите, по мнению человека работавшего в предвоенные годы, до весны 1941 года в Генштабе, начальник Генерального штаба РККА маршал Шапошников совершенно точно просчитал, где и как попрет в случае нападения Гитлер и вермахт. И где и как надо размещать и наши силы. Далее он критикует Шапошникова за то, что тот ставку сделал все же на то, что немцы более крупными силами пойдут из В.Пруссии на Прибалтику, а не в Белоруссию как оказалось в реальности… И что Шапошников допуская возможность нанесения некоего «главного» удара по КОВО-Украине даже не стал толком прорабатывать меры противодействия на этот случай. Впрочем, Шапошников, совершенно верно не считая, что немцы Главными силами ударят по КОВО, просто не стал заниматься ерундой и делать расчеты на этот вариант агрессии. И в реальности по Прибалтике ударили две танковые группы немцев, а по остальным округам, по ЗапОВО и по КОВО – по одной группе. Одна танковая группа вермахта, ударив в «стык» ПрибОВО с ЗапОВО, где были поставлены некоторые дивизии национальных стрелковых корпусов из ПрибОВО, почти сразу повернула в Белоруссию. Т.е., Шапошников в любом случае не особо ошибся – по ПрибОВО-ЗапОВО и был нанесен главный удар Германии.
«В данном варианте плана имелись, конечно, и свои недостатки. К ним прежде всего следует отнести излишне большое внимание, которое придавалось Северо-Западному стратегическому направлению (в ущерб центральному); допуская возможность нанесения противником главного удара на люблинско-киевском направлении, план не предусматривал необходимых для данного случая противодействий.
В августе 1940 года, когда начальником Генерального штаба стал генерал армии К.А. Мерецков, этот проект плана стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР был пересмотрен. Генерал-майор А.М. Василевский с присущей ему добросовестностью и тщательностью разработал новый план с учетом данных ему указаний и представил его на рассмотрение.
18 сентября 1940 года доклад об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза, скрепленный подписями Наркома обороны Маршала Советского Союза С.К. Тимошенко и начальника Генштаба генерала армии К.А. Мерецкова, был представлен в ЦК ВКП(б) И. В. Сталину и В.М. Молотову для утверждения.»
Захаров четко показывает, как велась работа в ГШ – с приходом нового начальника Генштаба в августе 1940 года – Мерецкова, тот подготовил «новые» «Соображения о стратегическом развертывании РККА» на 1940-1941 годы. Нарком и начГШ свои подписи поставили, а вот утвердили ли Сталин и Молотов этот уточненный «план» – по Захарову вроде как не ясно. Ведь в новом «плане» предлагалось нечто отличное от предложений Шапошникова …
«В докладе, как и в прежнем варианте плана, указывалось, что Советскому Союзу необходимо быть готовым к борьбе на два фронта: на западе — против Германии, поддержанной Италией, Венгрией, Румынией и Финляндией, на востоке — против Японии, занимавшей позицию вооруженного нейтралитета и всегда могущей пойти на открытое столкновение
Западный театр войны определялся основным. На нем и должны быть развернуты наши главные силы. Наиболее мощным и опасным противником Генштаб продолжал считать Германию.
Силы фашистского блока и Японии, которые могли начать свои действия против СССР одновременно на западе и востоке, определялись в значительно больших размерах: 280—290 дивизий, 11 750 танков, 30 000 полевых орудий и 18 000 самолетов.
Генеральный штаб производил эти расчеты, как и прежде, аналитическим методом. Конечно, ошибки при этом были неизбежны, но, как видим, приведенные цифры были недалеки от истины.
При распределении своих сил и средств учитывались степень важности тех или иных стратегических направлений и другие факторы.
Состав войск, выделяемых для обороны северного побережья, берегов Черного моря от Одессы до Сухуми, Закавказья и границы Средней Азии, оставался без изменения в сравнении с предыдущим проектом.
Все внимание обращалось на Западный театр (от Баренцева до Черного моря), где предусматривалось иметь почти такую же группировку войск, как и в первом плане.»
Т.е., «план Мерецкова» на самом деле был не более чем уточненный «план Шапошникова» что касается оценки наших и немецких сил и самое важное – в расчете того где немцы будут наносить свои главные удары. Но если Шапошников, ожидая главные силы немцев севернее Припяти, предлагал размещать там наши главные силы и там же наносить ответные удары после отражения агрессии, и даже не стал заморачиваться и расписывать что будет если враг нападет на КОВО главными силами считая это вариант глупостью, то в новом «плане» Мерецков предложил готовить два равноценных варианта отражения агрессии. Делая ставку больше на наш ответный удар по «неосновным силам» врага.
Также как видите, Захаров показывает, что Генштаб мог просчитать силы Германии на момент сочинения «Соображений» на пару лет только «аналитическим» путем. И этого было вполне достаточно – не важно, что там будет в реальности до последнего солдата у Германии к моменту нападения – расчет для «Соображений» по вероятному противнику и делается только таким способом.
«По сравнению с прежним в новом плане нет каких-либо заметных изменений в оценке противника и своих войск, в распределении наших сил и в постановке им боевых задач, а также избираемых способах борьбы. Но совсем иными стали взгляды на решение коренного вопроса обороны страны на Западном театре.
В представленном плане Генеральный штаб предлагал главные силы Красной Армии в зависимости от обстановки развертывать по двум вариантам: к югу или к северу от Брест-Литовска (Бреста).
Окончательное решение на развертывание, по мнению Генштаба, зависело от той военно-политической обстановки, которая сложится непосредственно к началу войны.
Поэтому в условиях мирного времени считалось необходимым иметь разработанными оба варианта.
Существенно новым моментом в сентябрьском проекте плана являлось признание, что основным его вариантом следует считать развертывание главных сил Красной Армии к югу от Брест-Литовска. Это утверждение вступало в явное противоречие с оценкой предполагаемых намерений противника, приведенной в плане.» (с. 176-178)
Как видите, по утверждению маршала Захарова, который знает, о чем пишет, так как он просто служил в эти дни в Генштабе (и с чем полностью солидарны составители исследования «1941 год — уроки и выводы» которые также работали с подлинными «планам войны» тех месяцев), уже в «плане Мерецкова», в сентябре 1940 года, эти «стратеги» и надумали готовить не один основной вариант отражения агрессии, а два. И выбрать, который из них станет главным, еще надо было успеть в случае угрозы войны и нападения Германии. И если почитаете сами эти «Соображения о стратегическом развертывании…» то и увидите, что на первое место Мерецков в своем «плане» поставил именно ответный удар из КОВО, навязывая идею, что он должен стать основным, хотя, по словам Захарова это «вступало в явное противоречие с оценкой предполагаемых намерений противника, приведенной в плане»:
«V. Основы нашего стратегического развертывания на Западе
Главные силы Красной Армии на Западе, в зависимости от обстановки, могут быть развернуты или к югу от Брест-Литовска с тем, чтобы мощным ударом в направлениях Люблин и Краков и далее на Бреслау (Братислав) в первый же этап войны отрезать Германию от Балканских стран, лишить ее важнейших экономических баз и решительно воздействовать на Балканские страны в вопросах участия их в войне; или к северу от Брест-Литовска, с задачей нанести поражение главным силам германской армии в пределах Восточной Пруссии и овладеть последней.
Окончательное решение на развертывание будет зависеть от той политической обстановки, которая сложится к началу войны, в условиях же мирного времени считаю необходимым иметь разработанными оба варианта».
Как видите, в этих Соображениях и маршал Захаров на это указывает, предполагаемые намерения противника – Германии, не изменились, главные силы немцев ожидаются все там же – по Прибалтике и Белоруссии, но Тимошенко и Мерецков начали пропихивать идею ответного удара по напавшему врагу из КОВО! Ударить по более слабым союзникам Германии в то время пока в Белоруссии и Прибалтике наши войска держат оборону и «сковывают» главные силы напавших немцев. И чтобы убедить Сталина и протащить идею нанесения ответного удара из КОВО, что наносить ответный удар из КОВО для нас более выгодно и «разумно», они (уверяя, что разгром немцев в этом регионе поможет разгромить и Германию) «аргументировали» это тем, что наступать из Прибалтики и Белоруссии на В. Пруссию намного сложнее, чем против союзников Гитлера: «Разгром немцев в Восточной Пруссии и захват последней имеют исключительное экономическое и прежде всего политическое значение для Германии, которое неизбежно скажется на всем дальнейшем ходе борьбы с Германией». Однако «… возникают опасения, что борьба на этом фронте может привести к затяжным боям, свяжет наши главные силы и не даст нужного и быстрого эффекта, что в свою очередь сделает неизбежным и ускорит вступление Балканских стран в войну против нас».
Т.е., ожидая главные силы немцев севернее Припяти, Тимошенко и Мерецков уже в сентябре 40-го начали убеждать Сталина, что ответный удар из Украины для СССР более предпочтителен, чем удар из ПрибОВО-ЗапОВО. В которых против главных сил Германии, можно оставить свои ослабленные силы! Однако Сталин в такие идеи военных не поверил и дал команду отработать ДВА варианта отражения агрессии, в которых против главных немецких сил выставляются и наши главные силы. Не забывайте – в Гражданскую он также мотался по фронтам и его руководство этими фронтами приводило к успеху и победам над «белыми» – т.е. в военной стратегии он не мальчик был.
Но вот чего Захаров не показал так это того что уже в сентябрьских «Соображениях» Мерецкова появляется то что задумывал еще Тухачевский, и на что ему указывал Уборевич как на вредительство и авантюру – нанесение ответных ударов-наступлений не дожидаясь готовности главных сил или даже готовности (окончательного отмобилизования и развертывания) сил округов. Предлагалось нанесение ответного удара немедленно. В этих «Соображениях», еще в период сосредоточения войск для той же 11-я армия ПрибОВО и 3-я армия ЗапОВО указывалось, что они должны были захватить плацдарм и овладеть районами на немецкой территории: «С целью сокращения фронта 11 Армии и занятия ею более выгодного исходного положения для наступления, в период сосредоточения войск, во взаимодействии с 3 Армией Западного фронта, овладеть районом Сейны, Сувалки и выйти на фронт Шиткемен, Филипово, Рачки…».
Данными «планами» некоторые «историки» пытаются доказать что дурные идеи Тухачевских, по нанесению немедленных ответных ударов, до окончания сосредоточения собственных сил якобы были утверждены Сталиным. Мол, Сталин же «утвердил План Мерецкова»! Но это не совсем так. Даже если данные операции этих армий и предусматривались как немедленные действия, то эти операции были все же всего лишь частными операциями двух армий двух округов, а Жуков с наркомом попытались организовать немедленное ответное наступление силами ВСЕХ войск целого округа-фронта – КОВО «23 июня» (практически на следующий день после нападения врага) на гораздо большую глубину. А вот этого Сталин от них как раз не требовал.
Далее Захаров показывает, что «новый» план был рассмотрен Молотовым и Сталиным в начале октября.
«5 октября 1940 года план стратегического развертывания Советских Вооруженных Сил был рассмотрен руководителями партии и правительства. В ходе обсуждения было признано целесообразным несколько рельефнее подчеркнуть, что Западный театр войны является главным и что основная группировка здесь должна быть развернута на Юго-Западном направлении. Исходя из этого, предлагалось еще более усилить состав войск Юго-Западного фронта. Второй вариант развертывания войск (севернее Припяти) хотя и не был открыто отвергнут, однако особой поддержки не получил.»
Вот тут у Захарова вроде не ясно – так кто пропихивал идею ответного удара из КОВО, усиление КОВО войсками, и кто не поддержал идею «развертывания войск (севернее Припяти)» и нашего ответного главного нашего удара из ПрибОВО-ЗапОВО – Сталин с Молотовым или все же военные, что и предлагали этот вариант «Соображений»? Кто «признал целесообразным» что «основная группировка должна быть развернута на Юго-Западном направлении», в КОВО? Сталин, или военные так настаивали? Ведь главные силы немцев все равно ожидаются вероятнее против Прибалтики и Белоруссии, чем против Украины.
Похоже, в данном случае маршал Захаров не стал шибко напрямую «катить бочку» на бывших собратьев по Генштабу…
«Доработанный с учетом полученных замечаний план развертывания Советских Вооруженных Сил был представлен на утверждение правительству и ЦК ВКП(б) 14 октября 1940 года.
Таким образом, произошла полная переориентировка и перенацеливание основных усилий наших войск с Северо-Западного (как предлагал Б.М. Шапошников) на Юго-Западное направление.»
Т.е., 14 октября 1940 года нарком и нГШ представили Сталину окончательный вариант общего «Плана» отражения агрессии, по которому упор в ответных действиях РККА и СССР против напавшего врага переносился с Прибалтики-Белорусии на Украину. Откуда предлагалось наркомом и начГШ наносить ответный удар по врагу, бьющему главными силами по Прибалтике и Белоруссии.
Далее Захаров это не показал, но по исследованию «1941 год — уроки и выводы» хорошо видно, что Стали и дал разрешение военным на разработку ДВУХ вариантов отражения агрессии – отработку двух вариантов «Соображений». Но только в варианте – наши главные силы против главных сил Германии.
«С назначением генерала армии Г.К. Жукова начальником Генерального штаба план стратегического развертывания весной 1941 года вновь стал предметом обсуждения и уточнения. Последняя корректировка его была проведена в мае — начале июня 1941 года. Документ был написан, как и прежде, A.M. Василевским, а затем скорректирован генерал-лейтенантом Н.Ф. Ватутиным. Юго-Западное направление усиливалось 25 дивизиями.»
Похоже, тут Захаров вроде не обвинил военных напрямую, но и не стал тем более утверждать, что это Сталин дал такие указания – нагонять войска на Украину «ожидая там главные силы немцев». Захаров показал все вполне доходчиво – военные предложили, ожидая главные силы по ПрибОВО и ЗапОВО иметь два варианта отражения агрессии – с размещением наших главных сил в ПрибОВО-ЗапОВО и размещением главных сил в КОВО. С ответными действиями РККА либо севернее Припятских болот, либо южнее, по слабо защищенному крылу немцев и их союзников. Утвердил ли эти идеи Сталин (и Молотов)? Нет. Точнее, похоже, он согласился осенью 40-го с предложением военных на разработку этих двух вариантов, но на тот только вариант что, если немцы на самом деле начнут свои главные силы концентрировать против Украины. В конце концов, перебросить несколько десятков дивизий в случае изменения обстановки из округа в округ – посчитал вполне возможным. Ведь это накопление сил Германии и ее союзников против КОВО наша разведка вполне вскроет если надо.
Считали ли они при этом Украину главным в ударе Гитлера?? Как уверяет человек, который в те дни находился рядом – В.М. Молотов – нет. Т.е., Сталин ждал главные силы немцев на Брестско-Смоленско-Московском направлении, но дал военным в октябре 1940 года, когда никаких особых немецких войск на границе с СССР еще не было, разрешение проиграть и вероятность нанесения немцами главного удара и по Украине. На «всякий случай». Но именно с учетом появления главных сил немцев против Украины, а не для нанесения флангового удара по слабой группировке немцев и их союзников в то время когда главные силы немцев будут переть на Москву.
Однако уже Жуков став начальником Генштаба с февраля 1941 года к июню усилил КОВО еще 25-ю дивизиями. Продолжив претворять в жизнь дурные идеи Тимошенко-Мерецкова осени 1940 года. Т.е., с приходом на Генштаб Жукова, усиление КОВО начало проводиться, не обращая внимания на то, где на самом деле ожидаются главные силы Германии. Но в это же время, для оправдания усиления КОВО (и чтобы убедить Сталина в необходимости такого усиления?!) стали собираться по всей Европе слухи и донесения чаще и от анонимных источников, что Гитлер в первую очередь ударит по Украине, с целью ее захвата, выставив против КОВО свои главные силы. И немцы в этом активно помогали нашему Генштабу – слухи распространялись активно об этом.
Похоже, в этот период видимо именно военные и стали на самом деле убеждать Сталина в том, что такое усиление КОВО крайне необходимо – потому что именно там по их утверждениям и будет наносить свой главный удар Гитлер. Не Сталин убеждал в этом военных – Тимошенко и Жукова, что немцы в первую очередь попрут на Украину, а именно они Сталина. Т.е., не имея возможности убедить «тирана» что надо в ответ на вторжение в «центре» ударить фланговым ударом из Украины, они стали убеждать Сталина, что на Украину надо нагнать побольше войск и оттуда готовить ответный удар, так как против КОВО якобы и выставляют немцы свои главные силы. Т.е. со стороны наркома обороны и начальника Генштаба, похоже, пошло откровенное вранье и попытка введения в заблуждение Сталина и правительства – ведь они знали, что немцы главные силы развернут и разворачивают весной 41-го против Прибалтики и Белоруссии, но продолжали «убеждать» Сталина, что главные силы немцев разворачиваются против Украины.
И в этом им стал помогать еще один выходец из КОВО – начальник РУ ГШ генерал Голиков. Который, угождая своим непосредственным начальникам – Тимошенко и Жукову, готовил им разведсводки которые те несли на рассмотрение Сталину, в которых наши агенты, основываясь на сомнительных и часто анонимных источниках, докладывали, что Гитлер главный удар нанесет по Украине, что Гитлер собирается захватить в первую очередь Украину.
Кстати, Голиков собирая по всей Европе слухи и сплетни о том, что Гитлер в первую очередь собирается оттяпать от СССР Украину, или что он против Украины выставит свои главные силы, также указывал и дату немецкого нападения – 15 июня. Но насколько «верил» Сталин в то, что они достоверны?
Список сообщений разведки о дате 15 июня собрал в своей статье исследователь Ю. Житорчук «Была ли трагедия 22 июня 1941 года результатом предательства советских генералов? (Анатомия лжи Арсена Мартиросяна)» (http://samlib.ru/z/zhitorchuk_j_w/jitorchuk23.shtml ). Как уверяет сам Житорчук он «откопал 13 сообщений разведки с указанием даты вероятного нападения немцев – 15 июня». Попробуем немного разобрать «критику» Житорчука «лжи» Мартиросяна. Берем 3-ю часть статьи – «3. Так что же сообщала советская разведка?» (Выжернены «важные» фразы будут мною – К.О.)…
«Начнем с того, что 28 февраля 1941 года советский агент Альта сообщила довольно точные данные о трех группах армий (но не о четырех направлениях главных ударов вермахта), предназначенных для вторжения на территорию СССР: "Сформированы три группы армий, а именно: под командованием маршалов Бока, Рундштедта и Риттера фон Лееба. Группа армий "Кенигсберг" должна наступать в направлении ПЕТЕРБУРГ, группа армий "Варшава" - в направлении МОСКВА, группа армий "Позен" - в направлении КИЕВ. Предполагаемая дата начала действий якобы 20 мая".»
Как видите, к началу марта Генштаб прекрасно знал о немецких группах армий, кто ими командовать будет, и где они попрут на СССР – где будут главные силы вермахта – «севернее устья р. Сан» и пойдут главные силы немцев! После чего Жуков имея на руках «проект» «южного» варианта отражения агрессии («Соображения от 11 марта») начал готовить к реализации свою «южный» вариант – ответный удар из КОВО нашими главными силами по неосновным войскам противника.
(Примечание: «Не знаю, так сильно ли огорчился полковник Мартиросян на замечания кандидата физ.мат. наук Житорчука. Ибо если бы немцы планировали наносить четыре ГЛАВНЫХ удара, как ерничает Житорчук, то они создали бы не три, а четыре группы армий. Однако их было три. ГА «Юг» - по Украине, «Север» - на Ленинград, «Центр» - Минск. А посему наступление на брестском и белостокском направлении это один ГЛАВНЫЙ удар на Минск произведенный по двум направлениям с схождением в одной точке. Так, что военный Мартиросян не ошибся, а вот математик Житорчук…» – А.Севагин)
Ю.Житорчук: «Задним числом понятно, что Альта уже в феврале 1941 года добыла информацию, дающую общее представление о плане Барбаросса. Однако, то, что советская разведчица сообщила данные, которые действительно соответствовали планам немецкого командования, стало очевидным только после начала немецкой агрессии. К сожалению, до начала войны их репрезентативность была совсем неочевидна ни для Разведуправления Генштаба, ни для советского политического руководства. В результате данные Альты так и не были положены в основу предвоенных планов Красной армии.»
Увы, исследователь просто не владеет информацией и не понимает, что именно сообщения таких как «Альта» и были для Москвы наиболее важными и убедительными. Ведь данный агент сообщил в Москву не просто общие фразы о немецких «планах» или сплетни о них. Она сообщала фамилии тех, кто будет командовать группами армий вермахта при вторжении. А такие донесения и оцениваются как наиболее важные и, судя по тому, что направления ударов «по Шапошникову» так и остались в настоящих «вариантах» отражения агрессии РККА, можно как раз утверждать что сообщения «Альты» такого рода не остались неуслышанными!
Далее Житорчук и приводит другие сообщения разведчиков, которые больше похожи на слухи и сплетни по сравнению с сообщениями «Альты». Тем более что в них главной целью Германии объявляется в первую очередь захват Украины – удар главными силами немцев по КОВО.
Ю. Житорчук: «9 марта агент Софокл из Белграда фактически подтверждает сообщение Корсиканца, что главной целью немцев будет Украина и Кавказ:
"Германский генштаб отказался от атаки английских островов, ближайшей задачей поставлено - захват Украины и Баку, которая должна осуществиться в апреле - мае текущего года, к этому сейчас подготавливаются Венгрия, Румыния и Болгария".
13 марта агент Ещенко из Бухареста на основе полученной им новой информации кардинально меняет свою точку зрения на вопрос о сроках войны с СССР с Германией. Со ссылкой на обергруппенфюрер СС он сообщает, что планируется двойной удар на Украину и Прибалтику:
"В разговоре этот немец на мои вопросы: "когда мы идем на Англию?" заявил следующее: о марше на Англию нет и речи. Фюрер теперь не думает об этом. С Англией мы будем продолжать бороться авиацией и подводными лодками. Но мы имеем 10 миллионов парней, которые хотят драться и которые подыхают от скуки. Они жаждут иметь серьезного противника. Наша военная машина не может быть без дела. Более 100 дивизий сосредоточено у нас на восточной границе. Теперь план переменился. Мы идем на Украину и на Балтийский край".
14 марта в РУ ГШ поступило сообщение из Берлина со ссылкой на информацию, полученную им от старшего правительственного советника Лянге-Литке. И опять речь шла об ударе немцев на Украине с последующим захватом Кавказа:
"Заместитель руководителя института по военно-хозяйственной статистике, старший правительственный советник Лянге-Литке, сообщил в разговоре с источником, что, по мнению германского генштаба, Красная Армия сможет оказывать сопротивление только в течение первых 8 дней, а затем будет разгромлена. Оккупация Украины должна лишить СССР его основной производственной базы, от которой, как показывают вычисления, СССР целиком и полностью зависит. После этого немцы якобы предполагают продвижением войск на восток отторгнуть Кавказ от Советского Союза и двинуться на Урал, который, по расчетам немцев, может быть достигнут в течение 25 дней".
15 марта агент Ещенко из Бухареста вновь подтверждает информацию о нападении немцев на Украину:
"14 марта Корф имел встречу с адвокатом Сокор, который сообщил:
1) Один немецкий майор, который живет на квартире друга Сокора, в беседе с этим другом заявил: "Мы полностью меняем наш план. Мы направляемся на восток, на СССР. Мы заберем у СССР хлеб, уголь, нефть. Тогда мы будем непобедимыми и можем продолжать войну с Англией и Америкой".
2) Полковник Риошану, бывший товарищ министра, друг Антонеску, в личной беседе с Сокором заявил: "Главштаб румынской армии вместе с немцами занят сейчас разработкой плана войны с СССР. Что эту войну следует ожидать через три месяца".
3) Из ряда мнений Сокор делает следующий вывод: "Немцы опасаются выступления СССР в тот момент, когда они пойдут в Турцию. Желая предупредить опасность со стороны СССР, немцы хотят проявить инициативу и первыми нанести удар, захватить наиболее важные экономические районы СССР, и прежде всего Украину".»
В этих сообщениях дата нападения на СССР и прежде всего «на Украину» пока – середина-конец мая 41-го.»
Как видите, данные сообщения о главном ударе по Украине шли в СССР чаще от балканской и румынской агентуры… Но не из Берлина, от таких как «Альта».
20 марта начальник РУ ГШ генерал Голиков подготовил доклад, в котором перечислил имеющиеся на 20 марта возможные удары Германии по СССР.
Ю. Житорчук приводит этот доклад: «"Из наиболее вероятных вариантов действий, намечаемых против СССР, заслуживают внимания следующие:
1. Вариант N 1 по данным анонимного письма, полученного нашим полпредом в Берлине от 15 декабря 1940 года:
"...основное направление удара: а) от Люблина по Припяти до Киева; б) из Румынии между Яссы и Буковиной в направлении Тетерев, и в) из Восточной Пруссии на Мемель, Виллинг, река Березина и далее вдоль Днепра на Киев";
2. Вариант N 2 по данным КОВО от декабря 1940 года:
"...Три главных направления удара: а) из Восточной Пруссии в направлении Литвы, Латвии и Эстонии. Этот удар имеет те преимущества, что Литва, Латвия и Эстония сразу же становятся союзниками Германии. Кроме того, Финляндия сразу же присоединяется к Германии, чтобы отнять забранную территорию; б) через Галицию и Волынь. Эта группа войск будет иметь поддержку украинцев и войск из Румынии, которая будет стремиться захватить отобранную у нее территорию.
Группа войск 2-го и 3-го направлений окружает войска противника в Мало-Польше. На остальном участке наносятся вспомогательные удары на фронтальном направлении с целью очищения всей остальной территории".
На Востоке СССР будет связан с Японией, что является для Германии плюсом, так как противник должен создать сразу два фронта, а поэтому концентрация его сил против Германии невозможна".
3. Вариант N 3 по данным нашего агентурного донесения на февраль 1941 года:
"Для наступления на СССР создаются три армейские группы: 1-я группа под командованием генерал-фельдмаршала Бок наносит удар в направлении Петрограда, 2-я группа под командованием генерал-фельдмаршала Рунштудт - в направлении Москвы, и 3-я группа под командованием генерал-фельдмаршала Лееб - в направлении Киева.
Начало наступления на СССР ориентировочно 20 мая"".»
Как видите, Голиков показывает эти варианты и показывает – от каких источников он дает свои «прогнозы» – какие были сделаны на основе данных агентуры в Берлине, а какие на основе анонимных писем подброшенных в посольства или разведки Киевского ОВО.
Ю.Житорчук: «26 марта агент Ещенко из Бухареста вновь сообщает о подготовке двойного удара по СССР:
"Мои приятели, бывшие офицеры, имеющие связи в румынском генеральном штабе, мне сообщили: Румынский генеральный штаб имеет точные сведения о том, что готовится в Восточной Пруссии и на территории бывшей Польши 80 дивизий для наступления на Украину через 2-3 месяца. Немцы одновременно вступят и в Балтийские страны, где они надеются на восстания против СССР".
27 марта НКГБ Белоруссии сообщает о готовящемся нападении немцев на Украину:
"Среди немцев - жителей Генерал-Губернаторства ходят слухи о том, что Германия готова напасть на Советский Союз, имея целью захватить Украину. Кроме того, среди них идут разговоры, что СССР якобы предъявил ультиматум Германскому правительству по вопросу ввода германских войск в Болгарию.
По данным закордонной агентуры и из опроса перебежчиков, весь транспорт занят перевозкой войск к линии советско-германской границы, в районе гг. Демблин, Хелм и Люблин (т.е. направлены против КОВО,- Ю.Ж.). Войска подвозятся в полном боевом снаряжении".
4 апреля агент Старшина сообщает, что немцы готовят два удара. Первый из Восточной Пруссии, а второй Южной Польши на Украину:
"Выступление Германии против Советского Союза решено окончательно и последует в скором времени. Оперативный план наступления предусматривает якобы молниеносный удар на Украину и дальнейшее продвижение на восток. Одновременно с этим с севера немецкие войска, продвигающиеся из Восточной Пруссии, пойдут на соединение с армией, двигающейся с юга, и отрезают советские армии, находящиеся между этими двумя направлениями, замыкая их с флангов, оставляя незащищенной по примеру операций в Польше и во Франции, центральную часть фронта".»
Как видите, большинство приведенных «сообщений» – дай бог на слухах и сплетнях основаны, или на анонимных источниках из той же Румынии. И вообще-то агент «Старшина» не настаивает на том, что удар по Украине («якобы») будет главным…
Ю. Житорчук: «26 апреля РУ ГШ сообщает данные о восточной группировке немецких войск. Самая крупная группировка немецких войск от 40 до 44 дивизий направлена против войск ЮЗФ:
"1. В приграничной зоне с СССР:
Общее количество германских войск на нашей западной границе с Германией и Румынией (включая Молдавию) - 95 - 100 дивизий (без кав.частей), из них:
а) на Восточно-Прусском направлении (против ПрибОВО) 21- 22 дивизии, из них: 17-18 пехотных дивизий, 3 моторизованных, одна танковая дивизия и семь кав.полков.
б) На Варшавском направлении (против ЗапОВО) - 28 дивизий, из них: 23 пехотных, 1 моторизованная и 4 танковых дивизии. Кроме этого, одна мотокавдивизия.
в) В Люблинско-Краковском районе (против КОВО) 29 - 32 дивизии, из них: 22 - 25 пехотных, 3 моторизованных, 4 танковых дивизии и три кав.полка.
г) В районе Данциг, Познань, Торн - 6 пех.дивизий, один кав.полк.
д) На Ужгородском направлении (против КОВО) - общее количество немецких войск в районе Прикарпатской Украины составляет три дивизии предположительно в районе Ужгород, Мукачев, из них две пехотных и одна горнострелковая.
е) На Молдавском направлении (против ОдВО) - 8 - 9 дивизий, из них: 7-8 пехотных и горнострелковая".»
Вообще-то в данном случае РУ ГШ показало все верно – против Украины, южнее припятских болот, одни дивизии и на тот момент это были более-менее точные цифры. А против ПрибОВО-ЗапОВО, севернее Припяти – гораздо большие силы – главные. Как и было просчитано у Шапошникова-Мерецкова. И в данном случае более важно не то, сколько дивизий против какого округа выставляется-сосредотачивается, а сколько на каких направлениях от «устья р. Сан». И если рассматривать этот вопрос по сути «Соображений» Шапошникова-Мерецкова, то главный удар немцы готовят явно против Прибалтики-Белоруссии. Как Шапошников и предвидел.
Смотрим далее как Житорчук «критикует» Мартиросяна…
Ю. Житорчук: «В апреле 1941 года Генштаб и НКО направляют в ЗапОВО директиву на разработку плана оперативного развертывания армий Западного особого военного округа. В этой директиве Генштаб определил, что главное направление удара вермахта вероятнее всего будет нацелено на Украину:
"Развертывание главных сил немецкой армии наиболее вероятно на Юго-Востоке, с тем чтобы ударом на Бердичев, Киев захватить Украину.
Этот удар, по-видимому, будет сопротивляться вспомогательным ударом из Восточной Пруссии на Двинск и Ригу, или концентрическими ударами со стороны Сувалки и Бреста на Волковыск, Барановичи".
Такое решение Генштаба вызвало у Мартиросяна неподдельную ярость, причем именно это решение представляется им в качестве доказательства предательства Тимошенко и Жукова:
"Прежде всего, и, во-первых, на каком основании НКО (Тимошенко) и ГШ (Жуков) по состоянию на 10 апреля 1941 г. сделали вывод о том, что развертывание главных сил немецкой армии наиболее вероятно на Юго-Востоке (для СССР -- Юго-Западе)?"
Мартиросяну невдомек, что подавляющее большинство разведсводок, которые он в своих книгах упорно игнорирует, на тот момент времени указывали, что главный удар немцы нанесут на Украине. Именно на этом основании Генштабом и был сделан соответствующий вывод, что вызвало недовольство Мартиросяна:
"Директива апрельская, то есть она была составлена уже после знаменитого доклада ГРУ от 20 марта 1941 г., в котором достаточно ясно были показаны все три направления грядущих ударов вермахта".»
Во-первых, Мартиросян ничего не «игнорирует», а во-вторых, это сам Житорчук не понимает, что в апреле 41-го Генштаб никак не мог ожидать нападение на Украину главным, ибо главный удар Генштабом РККА по их же различным «планам войны» разрабатываемых в феврале–марте ожидался только по Прибалтике-Белоруссии. Что подтверждается теми «вариантами» отражения агрессии, что остались на июнь 41-го в силе и по которым Жуков и ГШ и готовили реально свой «южный» вариант ответного удара. И это показано в исследовании профессиональных военных историков в 1992 году работавших именно с настоящими «планами войны». И поэтому когда Тимошенко с Жуковым в апреле стали пудрить мозги командующему ЗапОВО Павлову, что главные силы будут не против него, а против Кирпоноса в КОВО, то это именно и должно вызвать как минимум удивление…
Ю. Житорчук: «А это уже явная ложь, многократно повторяемая Мартиросяном на протяжении всей его книги. Ни к какому определенному выводу по поводу два или три главных удара немцы будут наносить Голиков в докладе 20 марта не пришел. Для того чтобы в этом убедиться достаточно взглянуть на выводы доклада.»
Вообще-то не дело начальника РУ ГШ, делать какие либо выводы. Для этого есть начальник Генштаба и нарком обороны. И прочитав внимательно исследование «1941 год — уроки и выводы» и мемуары маршала М.В.Захарова мы точно знаем, что там Генштаб ожидал и какие выводы делал – главный удар немцев по ДВУМ вариантам «Соображений» февраля-марта 41-го, окончательно отработанных и оставшихся без изменений к 22 июня, ожидался только по Прибалтике-Белоруссии.
Далее Житорчук приводит и такие «записки» говорящие якобы о том, что по Украине будет главный удар вермахта:
«1 мая на стол Сталина легла записка наркома государственной безопасности Меркулова:
"Хлебные запасы Германии к осени будут исчерпаны. Новый урожай не сможет обеспечить потребление 1942 года, поэтому разрабатываются планы предстоящей операции против СССР с целью отторжения Украины".»
Вообще-то если Германия победит СССР, то Украина и так отвалится ей в руки. И в данном сообщении Меркулова вряд ли стоит искать направления главных ударов немецких войск…
«5 мая Меркулов вновь докладывал Сталину:
"Военное приготовление в Варшаве и на территории Генерал-Губернаторства проводится открыто, и о предстоящей войне между Германией и Советским Союзом немецкие офицеры и солдаты говорят совершенно откровенно, как о деле уже решенном. Война якобы должна начаться после окончания весенних полевых работ. Немецкие солдаты, со слов своих офицеров, утверждают, что захват Украины немецкой армией якобы обеспечен изнутри хорошо работающей на территории СССР пятой колонной".»
Однозначно грамотное сообщение – именно на Украине и имелось больше всего продажных тварей потом в лице бандеровцев и прочего отребья. Но причем тут «главные удары» вермахта при нападении на СССР и где о них в этом сообщении, если тут говорится о будущей «пятой колонне»?
«9 мая агент Зевс сообщает из Софии:
"Германия готовится начать военные действия против СССР летом 1941 года до сбора урожая. Через 2 месяца должны начаться инциденты на советско-польской границе. Удар будет нанесен одновременно с территории Польши, с моря на Одессу и с Турции на Баку".»
Данное сообщение, увы, ложное в плане даты нападения, но в плане определения «главных ударов» совершенно «точное» – нападения произошло именно с территории Польши на СССР. Правда с моря по нашему побережью Черного моря активных действий не было, и по Баку из Турции никто не рискнул ударить…
Ю.Житорчук: «15 мая РУ ГШ сообщает новые данные о восточной группировке немецких войск:
"Германские вооруженные силы на нашей границе распределяются
а) в Восточной Пруссии - 23 - 24 дивизии, в том числе 18-19 пехотных, 3 моторизованных, 2 танковых и 7 кавалерийских полков;
б) на Варшавском направлении против ЗапОВО - 30 дивизий, в том числе 24 пехотные, 4 танковые, 1 моторизованная, 1 кавалерийская и 8 кавалерийских полков;
в) в Люблинско-Краковском районе против КОВО - 33-36 дивизий, в том числе 22 - 25 пехотных, 5 моторизованных, 6 танковых дивизий и 5 кавалерийских полков;
г) в районе Данциг, Познань, Торн - 6 пехотных дивизий и 1 кавалерийский полк;
д) в Словакии (район Зборов, Прешов, Вранов) - пять горных дивизий;
е) в Прикарпатской Украине - 4 дивизии;
ж) в Молдавии и Северной Добрудже - 13 - 14 дивизий, в том числе 3 моторизованные, 1 горная, 1 танковая.
Таким образом, против СЗФ по данным РУ ГШ на 15 мая было сосредоточено 29-30 дивизий, против ЗФ - 30 дивизий; против ЮЗФ - 55-59 дивизий. За 19 дней с 26 апреля по 15 мая против СЗФ число немецких дивизий увеличилось на 2 дивизии. Против ЗФ число немецких дивизий осталось неизменным, а против ЮЗФ увеличилось аж на 15 дивизий.»
А вот тут Житорчук помогает сделать интересное наблюдение – на середину мая РУ ГШ завышает общее количество войск противника против КОВО, чтобы оправдать нагнетание наших войск в этом округе для ответного удара. Но в любом случае главные то силы немцев все равно в «планах» ГШ обозначаются севернее припятских болот, против ПрибОВО-ЗапОВО. И это проблемы Житорчуков, что они не понимают что суть «Соображений» Шапошникова-Мерецкова, о которой писал и Захаров и написано в исследовании «1941 год — уроки и выводы», никак не изменилась к «15 мая» 41-го – главные силы врага ожидаются и это подтверждает разведка – против Прибалтики и Белоруссии, а не Украины. В конце концов, плотность тех «60» дивизий севернее «устья р. Сан» на границе в примерно 500 км повыше будет, чем плотность «55-59» дивизий против Украины-Молдавии с границей в примерно 800 км. Т.е., главный удар все равно обозначается совершенно верно – по Прибалтике-Белоруссии. Как Шапошников и просчитал.
Далее Ю.Житорчук приводит донесения, которые точно в Москве иначе как «дезу» воспринимать не могли...
«19 мая из Софии агент Коста сообщил, что против Украины немцы начнут военные действия в начале июля 1941 года:
"Одно близкое нам лицо имеет возможность часто беседовать с компетентными германскими военными и гражданскими лицами. Из собранных сведений можно установить, что в настоящее время Германия сосредоточила в Польше 120 дивизий, а к концу июня на советской границе будет 200 дивизий. В начале июля намечаются серьезные военные действия против Украины. При этом исходят из соображений, что без ресурсов Украины войну невозможно выиграть, т.к. заключают германские компетентные лица, Европа не в состоянии обеспечить продовольствием народы разоренных стран и областей".
В этот же день агент Дора сообщил новые данные о намерениях вермахта вторгнуться в пределы Украины:
"По сообщению швейцарского военного атташе в Берлине от 5 мая, сведения о предполагаемом походе немцев на Украину происходят из самых достоверных немецких кругов и отвечают действительности. Выступление произойдет, только когда английский флот не сможет войти в Черное море и когда немецкая армия закрепится в Малой Азии".»
Сам Житорчук видимо либо не читал воспоминания маршала Захарова и исследование ИВИ от 1992 года либо читал их не внимательно, иначе не «удивлялся» бы так тому, что в Кремль приходили сведения, которые не особо беспокоили Сталина.
Увы. После того как немцы завязли по милости Муссолини в Греции а потом и в Югославии Гитлеру пришлось войска использовать, срок нападения на СССР с «15-20 мая» в донесениях с середины апреля переносится на «15 июня». Точнее такая «дата нападения» появляется в донесениях разведки, на которые Сталин также не особо реагировал. Ю.Житорчук и показывает эти сообщения, считая, что им должны были «верить» в Кремле. А заодно он удивляется – почему Сталин не принимал мер на сообщения об этой дате?
Ю. Житорчук: «5 апреля 1941 года. Сообщение агента советской разведки "Х": "в связи с событиями на Балканах срок выступления перенесен на 15 июня 1941 г.".
22 апреля 1941 года. Цюрих, сообщение агента советской разведки Дора: "берлинские правительственные круги называют 15 июня как дату похода на Украину".
5 мая 1941 года. Бухарест, сообщение Ещенко для разведуправление Генштаба РККА: «раньше для начала немецких военных акций против СССР предусматривалась дата 15 мая, но в связи с Югославией срок перенесен на середину июня".»
23 мая 1941 года. Будапешт сообщение агента советской разведки Марса: "Американский военный атташе в Румынии сказал словаку, что немцы выступят против СССР не позднее 15 июня".
1 июня 1941 года. Токио, сообщение советского агента Рихарда Зорге: "Ожидание начала германо-советской войны около 15 июня базируется исключительно на информации, которую подполковник Шолл".
3 июня 1941 года. По сообщению советского агента Маэсиба Какудзо: "По некоторым слухам, начало военных действий ожидается 15 или 20 июня".»
Житорчук насчитал таких «сообщений» около 15-ти и разброс по времени у них – с начала апреля по чуть не 12 июня, и это замечательно. А Мартиросян сообщений с датой «22 июня» с 11 июня по 21 июня, за десять дней, насчитал свыше полусотни.
Ю.Житорчук: «12 июня 1941 года. Киев, сообщение НКВД УССР "О военных мероприятиях Германии": "Среди немецких солдат идут разговоры, что 14 июня 1941 г. Германия якобы должна начать войну с СССР".
12 июня 1941 года. Стокгольм, сообщение внешней разведки НКГБ СССР из Швеции:"Германия начнет военные действия против СССР около 15 июня".»
В общем, немцы эту дату, «15 июня», подбрасывали, чтобы запутать нашу разведку, но Сталин на эту дату не реагировал. Точнее вывод войск по ПП начали с 8-11 июня в ОдВО и ЗапОВО, но в том же КОВО подписанные директивы НКО 12 июня о выводе 2-х эшелонов начали выводить только с 15-16 июня. После того как Гитлер не отреагировал, не ответил на «Сообщение ТАСС» от 13-14 июня. И историки с исследователями-житорчуками задаются удивленным вопросом – а почему Сталин не реагировал на сообщения разведки о дате 15 июня?!
(Примечание: «Я считаю, что Мартиросян не заметил еще одного события. Читаем Ф. Гальдера:
«14 июня 1941 г.
Большое совещание в ставке фюрера.
Доклады командующих группами армий, армиями и танковыми группами о действиях по плану «Барбаросса».
11.00. Доклад фон Фалькенхорста и Штумпфа (ВВС) о готовности к операции «Серебряная лиса». Северная группа – «Б +7», южная – «Б + 9».
13.00 – 14.00. Доклады командующих армиями и танковой группой группы армий «Юг». Был уточнен вопрос о подчинении румынской армии. Вплоть до начала наступления формально Румынией будет руководить Антонеску. Штаб 11-й армии придается ему в качестве «рабочего органа», который и будет осуществлять фактическое командование. При этом все приказы румынским войскам будут поступать через Антонеску. Задача «миссии сухопутных войск» будет состоять в том, чтобы играть координирующую роль между 11-й армией и Антонеску.
Венгрия не будет посвящена в наши планы. До нее просто будет доведено, что в связи с увеличением численности русских войск на границе необходимо принять ряд оборонительных мер.
Словакия пока тоже не будет оповещена о надвигающихся событиях. После начала боевых действий мы предупредим командование ее армии о необходимости подготовить войска к отражению вторжения русских. (Желательно, чтобы словацкие войска использовались южнее полосы 17-й армии.)
После завтрака фюрер обратился к присутствующим с длинной речью, в которой объяснил причины нападения на Россию и обосновал выводы о том, что поражение последней принудит Англию к капитуляции.
16.30 – 18.30. Доклад о мероприятиях на Балтике (адмирал Шмундт). После этого – доклады высшего командного состава групп армий «Север» и «Центр».
Долго обсуждали те опасности, которые таит для нас Белостокский выступ. Минные поля!
Приняли решение о переносе часа 0 с 3.30 на 3.00.»
«Большое собрание» – это буквальный перевод с немецкого. Смысловой перевод – расширенное совещание. Если кто-нибудь присутствовал на подобных мероприятиях, то он знает, что на эти мероприятия приглашаются не только военные, но и МИД, пропаганда и т.д. Не будет же Гитлер выступать с длинной речью перед каждым в отдельности. Я полагаю, что именно после этого сроки и время нападения на СССР перестало быть тайной. Именно уже 15 июня дип. представительства всех стран в Москве и стали отправлять свои семьи на родину» – А.Севагин.
Уважаемый А.Севагин несколько неправ. В своих работах А.Б. Мартиросян именно с этим совещанием и связывает вал донесений разведки о дате нападения – 22 июня. Озвученное на этом совещании Гитлером стало известно и Москве. И именно после него, 16 июня «Альта» и сообщила в Москву точную дату и время нападения…)
Ю.Житорчук: «12 июня 1941 года Генштаб издает директивы о выдвижении глубинных дивизий в КОВО и ПрибОВО. При этом обращает на себя внимание явная несоразмерность принимаемых Генштабом мер по отношению к угрозе, которая следовала из донесений разведки. Ведь более десятка сообщений советской разведки утверждали, что 15 июня Германия нападет на СССР и в этот день начнется война, но при этом военно-политическое руководство страны не объявляет мобилизации РККА, не приводит в действие планов прикрытия и стратегического развертывания и даже не объявляет боевой тревоги.»
Ответ простой – Сталин прекрасно знал, что сведения о том, что по Украине будет нанесен главный удар – вранье, «деза». Ибо он сам, лично, так просто не считал – потому что разведка показывала другое и НКО с ГШ в утвержденных и оставшихся в силе к 22 июня планах также знали, где попрут главные силы немцев. Поэтому и дата 15 июня применительно к этим «сведениям» и тем более о нанесении главного удара по Украине и воспринималась как «деза». Тем более что эта дата шла вперемежку с датой настоящего нападения – 22 июня.
В общем, житорчукам, прежде чем пытаться критиковать «мартиросянов» стоит для начала немного самим разобраться в предмете «критики». А пока вернемся к маршалу М.В. Захарову…
Далее Захаров и показал – «откуда ноги растут» у этой дурной идеи – что немцы ударят главными силами по югу страны, по Украине, или нанесения флангового удара как основного, с юга по напавшему севернее врагу, что проповедовал позже Тухачевский…
«Возникает вопрос почему в конце 1940 года и особенно в первой половине 1941 года у советского стратегического руководства укоренился взгляд, что гитлеровская Германия при столкновении с СССР направит свой главный стратегический удар именно на юг нашей страны?
Этот вопрос, при окончательном решении которого нашли свое отражение различные мнения как объективного, так и субъективного порядка, имеет свою историю. Еще в начале 30-х годов один из теоретиков в области стратегии А.А. Свечин, исходя из того что против СССР должна была выступить коалиция во главе с Англией и Францией, предлагал Штабу РККА южный вариант обороны страны. По расчетам Свечина, главные силы интервентов могли вторгнуться со стороны моря на Черноморское побережье, а частью сил — через западные границы на Украину. Вспомогательный удар ожидался севернее реки Припять и со стороны Прибалтики. На мышление А.А. Свечина большое влияние оказывала теория «стратегии измора», его стратегические концепции не шли дальше эпохи Крымской войны. Не учитывался им и опыт гражданской войны 1918—1920 годов. Следовательно, Штабу РККА навязывалась давно скомпрометировавшая себя идея периферийной стратегии и кружных путей к достижению цели. Предложения А.А. Свечина в свое время после тщательного изучения были отклонены обоснованными аргументами Б.М. Шапошникова, а в последующем и А. И. Егорова.»
(Примечание: Свечин А.А. Первый раз арестовывался еще в 1930 г. по делу «Национального центра», но был отпущен. Повторно арестован в феврале 1931 г. по «Делу Весна» и осужден в июле на 5 лет лагерей. Однако уже в феврале 1932 г. был освобожден и вернулся на службу в РККА: сначала в Разведуправлении Генштаба, затем — во вновь образованной в 1936 г. Академии Генерального штаба РККА. Последнее воинское звание в РККА — комдив. Еще один арест произошел 30 декабря 1937 г. Уже по «Делу Тухачевского». В ходе следствия Свечин как уверяет в своем исследовании «1937. Трагедия Красной Армии» (М., 2009г.) О.Ф. Сувениров, якобы ни в чём не сознался и никого не оговорил.
Подписан к репрессии по первой категории (расстрел) в списке «Москва-центр» от 26 июля 1938 г. на 139 чел., № 107, по представлению И.Шапиро. Подписи: «За расстрел всех 138 человек» поставили Сталин и Молотов. Приговорен Военной коллегией Верховного Суда СССР 29.07.1938 года по обвинению в участии в контрреволюционной организации, подготовке террористов. Расстрелян 29.07. 1938 г. Реабилитирован 8 сентября 1956 г. …)
Как видите, устарелая дурость Свечина о «стратегии измора» которую некоторые путают со «стратегической обороной», нашла своих последователей. Т.е. идея, что немцы могут ударить по СССР главными силами не напрямую, на Москву через Белоруссию и Прибалтику, а кружным путем, через Украину, в мозгах вроде как Тимошенко-Мерецкова укоренилась на основе идей «невинно репрессированного» генерала и очередного «великого стратега» комдива Свечина. Но комдив А.А. Свечин (1878-1938 годы), русский и советский военачальник из «бывших», «выдающийся военный теоретик» как его пытаются преподносить сегодня, публицист и педагог, автор «классического труда» «Стратегия» (1927), считал, что враг нападет с «юга». А вот в оценке НКО и ГШ к весне 41-го никто не ждал врага на «юге» – против КОВО. И Захаров это и подтвердил чуть позже в своей книге. И вот уже эта идея – нанесение флангового удара по напавшему врагу – шла уже от дурных идей Тухачевского. И нарком со своими начальниками Генштаба от идеи Свечина – ждать главные силы врага на юге и там поставить свои главные силы, перешли к идее Тухачевского – выставить наши главные силы «на юге» ожидая главные силы противника «на севере». А пока Захаров показал, что это вранье – что Сталин заставлял военных ждать удара по КОВО и поэтому там столько войск нагнали, как после в своих мемуарах утверждал тот же Жуков…
«Эта проблема возникла вновь в начале 1940 года. “И. В. Сталин был убежден, что гитлеровцы в войне с Советским Союзом будут стремиться в первую очередь овладеть Украиной, Донецким бассейном” (Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. М., 1969. С. 220). Он считал, что без важнейших жизненных ресурсов, которыми обладали Украина и Северный Кавказ, фашистская Германия не сможет вести длительную и большую войну (См. там же).»
Захаров в первом случае процитировал слова Жукова, а дальше пересказал аргументацию якобы Сталина из мемуаров же Жукова. Дословно Жуков утверждал так: «И.В. Сталин был убежден, что гитлеровцы в войне с Советским Союзом будут стремиться в первую очередь овладеть Украиной, Донецким бассейном, чтобы лишить нашу страну важнейших экономических районов и захватить украинский хлеб, донецкий уголь, а затем и кавказскую нефть». (М., с.220)
На что В.М. Молотов и реагировал очень остро:
«– Жуков упрекает Сталина, – говорит Молотов. – Я не думаю, чтобы Сталин считал так, как Жуков пишет, что главное направление будто бы на Украину. Я этого не думаю. И не думаю, чтобы ссылка на Сталина у Жукова была правильная. Я ведь не меньше Жукова знал о том, что Сталин говорит, а об этом я не помню. Я этого не помню. Я это не могу подтвердить. А факты говорят о том, что немцы шли, действительно, прежде всего, на Москву. Они споткнулись около Смоленска, и, хочешь не хочешь, пришлось поворачивать на Украину…
Главное – Москва, а не Украина, но Сталин при этом, конечно, считался и с тем, чтобы не дать им возможности толкнуться к Донбассу и к Днепропетровску.
– Жуков пишет, что Донбасс и Киев на три месяца отодвинули Московскую битву.
– Потому что немцы уперлись в Москву. Не сумели. С этим надо считаться… Поэтому тем более на Жукова надо осторожно ссылаться… Вы сейчас можете что угодно говорить, я немножко ближе к этому делу стоял, чем вы, но вы считаете, что я забыл все…
14.01.1975, 04.10.1985» (Чуев Ф. «Сто сорок бесед с Молотовым: Из дневника Ф. Чуева», М.: ТЕРРА, 1991г., с.58)
Как видите, Сталин никогда особо не считал, что Гитлер в первую очередь пойдет на Украину и против неё выставит главные силы соответственно. И рассмотренные выше схемы из исследования «1941 год — уроки и выводы» изготовленные на основе подлинных вариантов отражения агрессии осени 1940 года, которые остались в силе и к весне 41-го это подтверждают. Поэтому следующие слова Захарова больше похожи на «лукавство» в «угоду линии партии», в надежде, что его книга увидит свет. Впрочем, его книгу так и не дали издать в те годы, при его жизни…
«Это убеждение И.В. Сталина постепенно окрепло. Особенно упрочилось оно весной 1941 года, когда гитлеровская Германия двинула свои вооруженные силы для овладения странами Балканского полуострова.»
Что уж там «упрочилось» у Сталина – сложно сказать, но сам же Захаров и писал потом, что главные силы немцев по утвержденным планам так и ожидались только против Прибалтики и Белоруссии. Т.е., «тиран» вроде как заставляет военных считать Украину главной целью Гитлера, но сами наши военные, планы, в которых главные силы Гитлера ожидаются по Прибалтике и Белоруссии – в ГШ не меняют. Что как минимум «странно». Так что это только Жуков и мог утверждать в своих мемуарах, что «Сталин заставлял военных считать Украину главной целью Гитлера», и именно на него тут Захаров, по сути, и «сослался», на жуковские фантазии о «мнении тирана»… А не на Сталина. Так что это именно военные убеждали «тирана» в том, что Гитлер попрет в первую очередь на Украину, а не наоборот. А когда авантюра с тем ответным наступлением из КОВО «23 июня» накрылась, то чтобы скрыть свою вину и ответственность, такие как Жуков и стали обвинять Сталина в том, чего не было – что «тиран заставлял их считать, что именно на Украине Гитлер нанесет свой главный удар». И, мол, поэтому они там столько войск нагнали.
«Можно предположить, что частая смена начальников Генерального штаба в тот период (в течение шести месяцев на этот ответственный пост был назначен третий начальник – в середине августа 1940 г. вместо Б.М. Шапошникова был назначен К.А. Мерецков, а в феврале 1941 г. его сменил Г.К. Жуков) кроется именно в той позиции, которую они вынуждены были отстаивать при решении коренного вопроса плана обороны страны.
Объяснения, что перемещение с поста начальника Генерального штаба Б.М. Шапошникова произошло якобы из-за того, что он стал «часто прибаливать», а К.А. Мерецкова — якобы потому, что его доклад на декабрьском расширенном совещании Главного военного совета в 1940 году не понравился С.К. Тимошенко, а разбор январской оперативной игры в 1941 году — И.В. Сталину, конечно, нельзя принять всерьез.
Перенацеливанию основных усилий Красной Армии на Юго-Западное направление в плане стратегического развертывания способствовали и другие обстоятельства. Отчасти это можно объяснить и тем, что ключевые посты в Генеральном штабе начиная с лета 1940 года постепенно заняли специалисты по Юго-Западному направлению. С назначением Народным комиссаром обороны маршала С. К. Тимошенко, до этого командовавшего Киевским Особым военным округом, произошли крупные перестановки в Генштабе.»
Вот тут Захаров и показал, что именно для протаскивания дурной идеи ответного удара из КОВО при ожидании главных сил Германии против ПрибОВО-ЗапОВО Тимошенко и поубирал из Генштаба тех, кто с этой идей согласен не был – маршала Шапошникова и его сторонников.
«В июле 1940 года из Киевского Особого военного округа в Генеральный штаб были назначены: генерал-лейтенант Н.Ф. Ватутин (начальник штаба округа) — сначала на должность начальника Оперативного управления, затем первого заместителя начальника Генштаба; генерал-майор Н.Л. Никитин — начальником мобилизационного управления; корпусной комиссар С.К. Кожевников (член Военного совета КОВО) — военным комиссаром Генштаба.
В феврале 1941 года командующий КОВО генерал армии Г.К. Жуков выдвигается на пост начальника Генштаба. В марте этого года на должность начальника Оперативного управления Генштаба переводится заместитель начальника штаба КОВО генерал-майор Г.К. Маландин, а начальник отдела укрепленных районов штаба КОВО генерал-майор С.И. Ширяев — на должность начальника укрепленных районов.
Сотрудники, выдвинутые на ответственную работу в Генштаб из Киевского Особого военного округа, в силу своей прежней службы продолжали придавать более важное значение Юго-Западному направлению.»
После выхода в свет двухтомного исследования А.Б. Мартиросяна «22 июня: Блицкриг предательства…» некоторые его критики попытались опровергать Мартиросяна в том, что тот на «киевскую мафию» грешит. Но прежде чем критиковать Мартиросяна им стоило бы Захарова, и почитать – тот тоже на это указывает как на одну из причин появления и протаскивания идеи нанесения ответного удара из КОВО.… Точнее эти «люди Тимошенко», бывшие сослуживцы наркома по КОВО («киевская мафия» куда входил и Жуков, командующий КОВО до назначения на Генштаб) и должны были эту идею претворить «в жизнь».
«При оценке общей военно-стратегической обстановки на Западном театре воины их внимание, на наш взгляд, невольно приковывалось к тому, что было более знакомо, тщательно изучено и проверено, что «прикипело к сердцу», длительно владело сознанием и, естественно, заслоняло собой и отодвигало на второй план наиболее весомые факты и обстоятельства, без которых нельзя было воспроизвести верную картину надвигавшихся событий.
Подобный метод подбора руководящих работников Генерального штаба нельзя признать удачным. Никакого повода или веских оснований к широкому обновлению его состава в условиях приближавшейся войны, да к тому же лицами, тяготевшими но опыту своей прежней деятельности к оценке обстановки с позиций интересов командования Юго-Западного направления, не было.»
А вот этим как раз и занимался лично нарком обороны, а не Сталин!!! И именно наркома Тимошенко в данном случае и критикует Захаров за насаждение в НКО и ГШ «своих» людей. И на деле показывает как штаб КОВО, в котором в это время и рулил командующим Киевским ОВО Жуков, и предлагал дурные идеи нанесения ответного удара из КОВО. Пытаясь уверить Сталина, что именно против КОВО немцы и выставят свои главные силы.
«Характер оперативно-стратегических взглядов работников, прибывших из КОВО, достаточно рельефно выражает представленная в Генштаб в декабре 1940 года «Записка по решению Военного совета Юго-Западного фронта по плану развертывания на 1940 год» за подписью начальника штаба Киевского военного округа генерал-лейтенанта M.A. Пуркаева.
В разделе «Военно-политическая обстановка и оценка противника» указывалось, что «ввод немецких войск в Румынию и Финляндию, сосредоточение к границам СССР более 100 дивизий и направление политических и стратегических усилий на Балканы (группа генерала Бласковеца и группа генерала Рейхенау), наличие германо-итало-японского союза и появление итальянских (видимо, имелось в виду немецких — М. 3ахаров) дивизий в Румынии следует рассматривать не только как мероприятия, направленные против Англии, но и как мероприятия, которые могут обратиться своим острием против СССР... Такое положение на Балканах создает для Германии благоприятные условия: а) использование взаимодействия с европейским союзником — Италией; б) использование военно-экономических ресурсов Балканских государств (в первую очередь нефти) и их вооруженных сил (в первую очередь Венгрии и Румынии); в) использование плацдарма для вторжения на богатую сельским хозяйством и промышленностью территорию УССР». Отсюда делается вывод, что основные усилия Германии будут нацелены против Юго-Западного фронта, а значит, «здесь следует ожидать главный удар объединенных сил противника».
Возможность наступления немцев из Восточной Пруссии и района Брест-Литовска не отвергалась, но считалась маловероятной, поскольку Германия будет держать значительные силы против Юго-Западного фронта, чтобы не допустить его наступления на юге с целью разорвать связи гитлеровцев с Балканскими государствами.
Таким образом, оценивая сложившуюся к тому времени группировку германской армии и не приняв во внимание имевшиеся сведения о ее временном характере, Военный совет Киевского военного округа (на военное время округ становился Юго-Западным фронтом) приходил к заключению, что «на ближайший отрезок времени группировка против СССР будет создаваться из существующей, характерной наличием крупных сил на Балканах и на юге Германии». Считалось, что против Юго-Западного фронта фашистский блок выставит 135—160 пехотных дивизий, 14 танковых соединений, 14—16 тыс. самолетов и 15 тыс. орудий». (с. 178-181)
Данная «записка Пуркаева» это не боле чем «записка Жукова», командующего Киевского ОВО в те дни. Т.е., это Жуков, будучи командующим КОВО и начал пропихивать идею, что немцы главные силы выставят против Украины и поэтому туда и надо нагнать побольше наших сил, выставить в КОВО наши главные силы! Похоже, Сталина к декабрю 40-го никак не могли убедить в необходимости нашего ответного флангового удара из КОВО по неосновным силам врага…
Далее Захаров опять вроде как на Сталина указал как на инициатора идеи, что Гитлер попрет, прежде всего, на Украину…
«С такой устоявшейся точкой зрения на военно-стратегическую обстановку на Западном театре войны, которая не расходилась со взглядами И.В. Сталина, надо думать, и вступил в должность начальника Генштаба генерал армии Г.К. Жуков. Тем более что эта идея получила веское подтверждение военными событиями, разыгравшимися весной 1941 года на Балканах при вторжении фашистской Германии в Югославию и Грецию».
Но как видите – Захаров не взял на себя смелости утверждать «на все сто» что именно Сталин так думал и тем более «заставлял военных» так считать – Украина будет главной в ударе Гитлера. Не стал он напрямую в этом обвинять и Жукова, книга которого выходила как раз в то время, когда сам Захаров писал свою и Захарову, похоже, не хотелось обвинять своего «заклятого друга» в этом напрямую. Захаров обвинил Тимошенко и Мерецкова в идее протаскивания плана удара из КОВО при том, что главные силы немцев будут бить севернее.
Далее Захаров показал, что немцы также не сразу определились с направлением главного удара. И при этом он показывает, что наш Генштаб также учитывал все возможности такого удара…
Захаров не хочет напрямую обвинить Тимошенко и его начальников ГШ в подлоге и подмене имеющихся планов, но произошло скорее всего вот что – под видом того что якобы ожидаются немецкие главные силы против Украины-КОВО и протаскивалась идея ответного удара с юга в то время когда враг ударит севернее. Но это и есть «подмена» существующих «планов войны» и тот, кто это делал, ну никак идиотом не был, и делалось это именно с целью организовать поражение СССР в войне. Ведь если против главных сил немцев оставить меньшие наши силы, а потом, в момент нападения оставить спящие казармы и разоруженные дивизии Бреста, и истребительные полки с отмененной боевой готовностью, без оружия и с распущенными по домам в ночь нападения летчиками, то разгром вам обеспечен. Даже если соседний КОВО и сможет ударить по союзникам Гитлера и даже чего-то достичь – придется его останавливать и отбирать у него резервы в помощь терпящих поражение Белоруссии и Прибалтике. Что и произошло в реальности.
Одно дело ждать главные силы немцев по Украине и там для отражения держать свои главные силы, а другое – ждать главный удар по Прибалтике и Белоруссии и все равно готовить ответное наступление из КОВО. Т.е. это военные пытались убедить Сталина, что главные силы немцев попрут на Украину, и под это дело пытались туда больше войск загнать! И военные, прекрасно понимая и зная, что немцы попрут севернее Припяти, все равно пытались из КОВО нанести ответный удар, хотя как раз на этот вариант им указания от Сталина не было!
«Кстати сказать, вариант приложения основных усилий Германии против СССР на Южном стратегическом направлении одно время был вполне допустим. Как стало известно позднее, при разработке фашистского плана нападения на Советский Союз немецкое верховное командование рассматривало подобное предложение, представленное в оперативной разработке генерала фон Зоденштерна 7 декабря 1940 года (Филиппи А. Припятская проблема. М., 1959. С. 40-44, – в начале Великой Отечественной войны он был начальником штаба группы армий «Юг»).
План Зоденштерна не нашел поддержки у немецкого верховного командования главным образом потому, что Южный театр военных действий, ограниченный Карпатами и припятскими болотами, имел малую оперативную емкость. Состояние коммуникаций в Венгрии и Румынии не позволяло осуществить своевременное сосредоточение достаточно мощной ударной группировкой внезапное вторжение в пределы СССР, а также обеспечить ее всем необходимым. Пугали Гитлера и ненадежный балканский тыл, а также необходимость преодолевать в ходе наступления многочисленные реки, протекавшие в этом районе с северо-запада на юго-восток. Приведенные мотивы заставили немецко-фашистское руководство придерживаться северного варианта при нападении на СССР, который по всем предъявляемым требованиям имел существенный перевес по отношению к южному.»
Т.е., немцы делали прикидки о возможности нанесения главного удара по Украине, но в силу объективных причин от этого отказались. В декабре 1940 года Гитлеру были представлены на рассмотрение «Вариант Барбаросса» Паулюса, по которому главные силы немцев бьют по Прибалтике и Белоруссии, при вспомогательном ударе по Украине. И «План» Зоденштерна, с главным ударом как раз по Украине (кстати, вот почему точное название «План Барбаросса» – «Fall Barbarossa» в точном переводе и звучит как именно «Вариант Барбаросса»). И далее Захаров и показывает, что в нашем ГШ тоже не бараны сидели. И понимали, насколько велика вероятность, что Гитлер полезет для нападения на СССР на юг. Однако сторонники дурных идей Тимошенко уже преобладали в НКО и ГШ – «киевская мафия». А немцы им еще и дезу вовремя подкидывали… Скорее всего и используя «Вариант» Зоденштерна.
И Захаров и показал, почему немцы «тупо» не могли нападать главными силами по Украине. Ведь это на нашей стороне границы была возможность на Украине собирать большие силы. А вот немцам как раз на их стороне это было сделать проблематично. С одной стороны Карпатские горы, с другой – те же «припятские болота» и таким образом – «Южный театр военных действий … имел малую оперативную емкость». Там много рек, но мало как ни странно сетей железных дорог и поэтому это «не позволяло осуществить своевременное сосредоточение достаточно мощной ударной группировкой внезапное вторжение в пределы СССР, а также обеспечить ее всем необходимым». А также Гитлер достаточно обосновнно опасался за свои тылы в этом регионе – та же непокоренная Югославия чего стоила…
Если еще раз почитаете разведсводки РУ ГШ под командованием генерала Ф.И. Голикова, то и увидите что весной 41-го все возможные сведения и часто слухи и сплетни о том, что немцы собираются в первую очередь ударить по Украине – Голиковым усердно собирались и докладывались в НКО с ГШ, а те доводили их до Сталина. А потом Тимошенко и Жуков в мемуарах да в рассказах для «пионеров» «дурочку включали» – переводили стрелки на Голикова, мол, они понятия не имели, что там докладывал «тирану» начальник РУ. Что якобы Голиков лично носил «тирану» разведсводки и донесения, минуя их, и это он, видите ли, убеждал Сталина, что Гитлер в первую очередь попрет на Украину, чтобы ее захватить.
«Было бы наивным утверждать, что указанные негативные стороны Юго-Западного театра военных действий оставались неизвестными нашему Генеральному штабу. Скорее всего, их отнесли в то время к числу второстепенных и при оценке обстановки в расчет не приняли. Убеждение в «правильности» принятых стратегических решений дополнительно подтверждалось информацией, полученной по каналам Наркомата государственной безопасности СССР в начале апреля 1941 года. В сообщении указывалось, что «выступление Германии против Советского Союза решено окончательно и последует в скором времени. Оперативный план наступления предусматривает... молниеносный удар на Украину и дальнейшее продвижение на восток.» (с. 182)
Захаров очень тактично отозвался о «спецах» в Генштабе, что просто отбросили объективные факторы, что не позволяли немцам планировать нанесение главного удара по Украине. В конце концов, к сожалению никто этих «умников» не раскручивал на предмет умышленного саботажа и сочинения явно предательских «Планов поражения» на случай нападения Германии. А жаль.
А далее Захаров и высказался в своей книге, в главе «Накануне великий испытаний» о том, что же ждал наш ГШ от противника. И где на самом деле НКО и ГШ ждали главные силы немцев, какое к этому имел отношение Сталин и насколько военные его «слушались», думаю, читатель и сам решит. Придется эти слова Захарова повторить, но что поделаешь…
«ВЫВОДЫ
В этой книге приведены документальные данные по основным вопросам работы Генерального штаба за предвоенные 1938—1941 годы. Эти документальные данные, а также личная служба в Генеральном штабе позволяют мне сделать определенные выводы о деятельности Генерального штаба, его месте и роли в системе управления Вооруженными Силами, о трудностях в работе и просчетах в подготовке к войне.
Непосредственное личное участие при решении целого ряда вопросов в Наркомате обороны позволяет также дать некоторым событиям новые оценки, которые по ряду причин не нашли отражения в нашей печати, например о событиях на озере Хасан и реке Халхин-Гол; о событиях, связанных с мюнхенским соглашением, о походе Красной Армии в Западную Украину и Западную Белоруссию; о событиях, связанных с установлением Советской власти в Эстонии, Латвии, Литве и Молдавии; о военных действиях в Финляндии; об организации и развитии Красной Армии; о планах стратегического развертывания Вооруженных Сил; об итогах декабрьского 1940 года совещания Главного Военного Совета и оперативных игр; о состоянии материально-технического оснащения РККА.
<…>
7. При анализе планов стратегического развертывания Красной Армии на случай войны бросается в глаза резкое изменение в определении направления нашего главного удара на Западном фронте. Испокон веков, еще с наполеоновского наступления на Россию, считалось, что главным направлением для действий противника против нас на западе будет смоленско-московское направление, севернее рек Припять и Сан.
Так оно оценивалось и в записках Генерального штаба РККА за подписью Б.М. Шапошникова. При этом предлагалось против основных сил врага выставить и наши главные силы.
Но с приходом на должность Наркома обороны тоа CK. Тимошенко и начальника Генерального штаба тов. К А. Мерецкова взгляды на стратегическое сосредоточение и развертывание резко меняются, хотя в оценке возможных действий противника расхождений не было.
Главная группировка советских войск создается южнее Припяти для выполнения следующей стратегической задачи: «Мощным ударом в направлении Бреслау в первый же этап войны отрезать Германию от Балканских стран, лишить ее важнейших экономических баз и решительно воздействовать на Балканские страны в вопросах участия их в войне» (Архив ГОУ ГШ, он. 240-48 г, д. 528-V).
В плане стратегического развертывания указывалось: «Удар наших сил в направлении Краков, Бреслау, отрезая Германию от Балканских стран, приобретает исключительно политическое значение. Кроме того, удар в этом направлении будет проходить по слабо еще подготовленной в оборонном отношении территории бывшей Польши» (Там же.).
По этому варианту и была развернута Красная Армия к началу Великой Отечественной войны. В приложении 10 приводится справка заместителя начальника Генерального штаба Н. Ф. Ватутина от 13 июня 1941 года о стратегическом развертывании наших Вооруженных Сил.
Из плана видно, что главная группировка советских войск к югу от Брест-Литовска состояла из 120 дивизий, а севернее Брест-Литовска (на Северо-Западном и Западном фронтах) — из 76 дивизий, причем непосредственно на Западном фронте, прикрывающем смоленско-московское направление, выставлялось 44 дивизии.» (Гл. Накануне великих испытаний. Генеральный штаб в предвоенные годы, с.415-422,М. 2005г.)
Как видите, по жуковскому «южному» варианту отражения агрессии, архивные реквизиты которого и указал Захаров в своей книге (архив ГШ) – по «Соображениями» Жукова от марта 1941 года вполне «разумно» предлагалось кроме нанесения мощного удара по врагу из КОВО, на Брестском направлении, против напавшего главными силами врага по ПрибОВО и ЗапОВО, в Белоруссии оставить не более 44 наших дивизий. Которые и должны были активными действиями сковать главные силы немцев, которые ударят по ЗапОВО-ПрибОВО.
Примерно так и показали это в исследовании «1941 год — уроки и выводы» военные историки по «южному» и «северному» вариантам отражении агрессии...
Далее Захаров показывает, что произошло потом…
«Резерв Главного Командования в составе 19 дивизий сосредоточивался северо-западнее Москвы (8 дивизий) и юго-западнее Москвы (11 дивизий).
В дальнейшем ход событий показал, что такое стратегическое развертывание Красной Армии не вполне отвечало конкретно складывающейся обстановке на наших Западных границах к лету 1941 года. В первые же дни войны потребовалась переброска с киевского направления войск 19-й и 16-й армий и отдельных корпусов на смоленское направление.
Боевая практика еще раз подтвердила, что успех в войне зависит от решительного разгрома основных вооруженных сил врага. Поэтому выбор направления главного удара (своего ответного удара – К.О.) должен быть подчинен прежде всего этой цели.
8. ….»
Т.е, расписал Шапошников – ставить свои главные силы надо против главных сил врага – исполняй и не выдумывай ничего «оригинального» и «гениального»…
Но откуда и почему вообще могли появиться «Соображения от 11 марта», в которых указывается, что главные силы немцев будут бить по Украине, если мы точно знаем, что главный удар ожидался по Прибалтике и Белоруссии?! Зачем и кому они могли в принципе понадобиться?! Ответ – Жукову и прочему военному «официозу» в момент написания его мемуаров, а также и после, и в наши дни в том числе. Чтобы скрыть вину «маршалов победы» за трагедию 22 июня. Ведь если убедить всех что главные силы немцев ожидаются на Украине, да еще и по «указке тирана», то тогда проще объяснить, зачем в КОВО столько войск нагнали. А если уверять что так «Сталин приказал» – «заставил считать» что немцев интересует, прежде всего, Украина как главная цель, то можно под этими байками и скрыть то, что произошло – попытка нанести ответный немедленный фланговый удар силами всего КОВО «на Люблин», оставив против главных сил немцев ослабленные ЗапОВО и ПрибОВО. Который и привел к катастрофе, за которую хоть и расстреляли павловых и прочих командующих ВВС всех округов кроме ОдВО (ведь в центре, в ЗапОВО, где Гитлер и наносил свой главный удар, немцев ждали еще и спящие казармы и разоруженные истребительные полки) нести свою ответственность должны были и Тимошенко с Мерецковым и Жуковым.
Т.е., Тимошенко-Мерецков и Жуков и должны были отвечать за свои авантюрные «планы» в первую очередь. Но ведь павловы, что не «сковали» своими армиями главные силы Германии, были «реабилитированы» и значит писать правду о трагедии 22 июня ну никак нельзя. Осталось только одно – свалить все на Сталина. Мол, это по его указаниям нагонялись войска в КОВО, якобы по его указаниям там и ожидались главные силы немцев. И якобы Сталин заставил жуковых подписывать «директиву №3» вечером 22 июня – о немедленном ответном ударе из КОВО. А «указки» из Кремля реабилитировать Сталина пока еще не было…
Таким образом, Захаров показал, что натворили нарком и его начальники Генштаба – они реализовывали свои дурные идеи начала войны. Которые сам Тимошенко потом и назвал «бездарным сценарием начала войны». А также Захаров показал и место хранения настоящих «южных Соображений» на конец 1960-х, на основании которых и разворачивалась РККА к 22 июня – архив Генерального штаба. Т.е. оригинальные и подлинные «Соображения» «южного», по которому начал воевать Жуков, (и «северного») варианта изначально хранились в архиве ГШ, а в ЦАМО хранят фальшивки-«проекты» «Соображений от 11 марта».
В январе-феврале 2013 года, в №№ 8, 13 и 16 газеты «Красная звезда» один из критиков двухтомника А.Б. Мартиросяна «22 июня: блицкриг предательства. От истоков до кануна» и «22 июня: детальная анатомия предательства» (М. 20012г.) некто В.Булатов (больше похоже на псевдоним) выдал следующее:
«Воспоминания маршала Захарова, по мнению большинства историков, весьма достоверны, и нет оснований ставить под сомнение его рассказ о том, как и под влиянием каких факторов происходила корректировка плана стратегического развёртывания Красной Армии в 1940–1941 годах. Переориентация РККА на Юго-Западное направление произошла, как представляется, вследствие комплекса объективных и субъективных причин, и фактор заговора, если даже кто-то из военачальников в глубине души и не разделял коммунистических убеждений, никак не прослеживается и документально не подтверждён.»
Увы, странным образом выдергивая цитаты из слов Захарова данный критик себя только неучем и выставил. А ведь Захаров четко показал, что именно Тимошенко и Мерецков, а также Жуков и являются инициаторами дурной идеи нанесения ответного удара по напавшему врагу из КОВО и размещения там главных сил вместо размещения главных сил приграничных округов против главных сил немцев – в ПрибОВО и ЗапОВО.
А вот делалось ли это по дурости и военной безграмотности наркома и его начальников Генштаба или по злому умыслу – верили ли сами нарком и его нГШ в то что немцы главными силами будут нападать через Украину, понимали ли они что наносить такой ответный удар такими масштабами не реально и преступно – действительно сложно пока установить… Хотя лично я думаю – не верили и точно знали, где враг ударит в первую очередь. Однако им не терпелось именно свои идеи дурные реализовать. А было ли это по злому умыслу или из-за общей безграмотности данных «товарищей» – вот это действительно сложно установить…
(Примечание: «В мирное время вооруженные силы государств содержатся по штатам мирного времени. Это обусловлено не только экономическими причинами, но и политическими. Дело в том, что войска, содержащиеся по штатам мирного времени вести наступательные боевые действия против отмобилизованных войск противника не могут, они могут только обороняться. Знал об этом Сталин? Безусловно, знал. Знали об этом Тимошенко и Жуков? Даже к бабке не ходи. Поэтому немцы, зная о передислокации наших войск в западные округа сильно не беспокоились о возможности превентивного удара и не видели в этом агрессивных устремлений. Любое государство должно реагировать на внешнюю угрозу адекватно. Сопредельное государство сосредоточило на границе мощнейшую группировку войск, и что Советский Союз должен был на это смотреть? Передвижение войск в сторону границы не является агрессивными намерениями. Агрессивными намерениями является их отмобилизование!
Помните, немцы подняли шум по поводу передислокации на Запад 16-й армии? 16-я армия передислоцировалась из ЗабВО и входила в состав ДВ фронта. Она была полностью отмобилизована, боеспособна и содержалась по штатам военного времени. Именно поэтому немцы так завопили и только по поводу 16-й армии.
Очень хорошую оценку боеспособности своего мехкорпуса дал Рокоссовский. Он ясно сказал, что его мехкорпус был не боеспособен. И это относилось не только к его мехкорпусу.
Меня, например, очень умиляют резуноиды, которые практически на всех исторических форумах с тупой упертостью считают общее количество танков, дивизий, самолетов, орудий и т.д. абсолютно не понимая, что воюют не количеством. Воюют отделения, взвода, роты, батальоны, полки, дивизии.
Так, вот, напрашивается вопрос. Если Сталин, зная об этом, подписал бы он Директиву № 3? Ответ однозначен – никогда. Второй вопрос. Почему Жуков, зная, что войска КОВО неспособны наступать на отмобилизованного противника, тем не менее, организовал контрнаступление, угробив все мехкорпуса? Ответ однозначен – он осознано подставил войска округа под разгром. Ибо итог этого наступления был известен заранее» – А.Севагин.
А вот тут уважаемый исследователь не совсем прав. Дело в том, что отмобилизоваиие под видом «учебных сборов» шло активно и те же ударные мехкорпуса, которые по замыслу Жукова и по «Директиве №3» были брошены в бой сразу же, были полностью отмобилизованы по личному составу. У них не хватало автомобилей, но эту проблему они должны были решить в первые же сутки войны. А «всеобщее» ответное наступление по «Директиве №3» планировалось начинать с 24 июня... Также мехкорпуса эти уже с 19 июня поднимались и выводились в «Районы сбора» минимум, с приведением в полную боевую готовность. Также и приграничные дивизии были доукомплетованы личным составом до «штатов приближенных к штатам военного времени» и по ответам комдивов Покровскому это видно вполне…)
Напоследок еще раз глянем, что еще писали о тех событиях в исследовании «1941 год — уроки и выводы», и как доводились до ума общие «Соображения» Шапошникова-Мерецкова к июню 41-го. Комментарии вряд ли понадобятся…
«5 октября 1940 г. доклад «Об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на Западе и Востоке в 1940-1941 гг.» обсуждался руководителями партии и правительства. В ходе обсуждения Генеральному штабу было поручено доработать план с учетом развертывания еще более сильной главной группировки в составе Юго-Западного фронта.»
Однако уже «14 октября 1940 г. доработанный вариант плана («южный») был представлен правительству на утверждение. В нем главной группировке в составе Юго-Западного фронта ставилась задача по нанесению более мощного удара в направлении Люблин, Краков и далее на Бреслау{Там же, ЦАМО, ф. 16А, оп. 2951, д. 242, л. 87}.
Боевой состав фронта с учетом резерва планировалось довести до 103 дивизий, 20 танковых бригад и 140 авиационных полков. Одновременно в тылу фронта должен был развернуться резерв Главного Командования в составе до 23 дивизий. Задачи Западного и Северо-Западного фронтов в основном оставались прежними.
Планом предусматривалось к 1 октября 1941 г. развернуть два фронтовых и два армейских управления, довести численность авиации до 20 тыс. самолетов, сформировав 100 авиационных полков.
Одновременно было решено разработать и другой вариант («северный»). По нему основная группировка войск развертывалась в полосе Западного и Северо-Западного фронтов.
Разработку «южного» и «северного» вариантов плана на местах планировалось закончить к 1 мая 1941 г.{ЦГАСА, ф. 37977, оп. 2, д. 328, л. 231}.» (с. 57)
Т.е., решение на разработку «северного» варианта было принято также в октябре 1940 года еще. С размещением наших главных сил против главных немецких – в Прибалтике и Белоруссии. И оба варианта должны были быть готовы к 1 мая 1941 года. Однако работы по «северному» варианту, основному и главному в планировании ответных действий РККА на случай агрессии по общим «Соображениям» Шапошникова-Мерецкова от сентября 1940 года, Жуков с Тимошенко в феврале 41-го отодвинули на июль 1941 года.
«С октября 1940 г. по февраль 1941 г. Генеральный штаб вносил отдельные, непринципиальные изменения в оперативные планы использования Вооруженных Сил. С поступлением сведений о непосредственной подготовке агрессии фашистской Германией против СССР и в связи с проводимыми в Красной Армии крупными организационными мероприятиями пришлось резко ускорить процесс доработки «Соображений об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на Западе и Востоке на 1940-1941 гг.».
Февраль 1941 г. явился переломным моментом в строительстве Советских Вооруженных Сил и в оперативно-стратегическом планировании их применения. В Генеральном штабе разрабатывалась крупнейшая программа по разработке новых оперативно-мобилизационных планов. В частности, в докладах начальников управлений Генерального штаба его начальнику генералу армии Г.К. Жукову излагались планы решения вопросов стратегического планирования. На основе указаний начальника Генерального штаба генерал-лейтенант Н.Ф. Ватутин составил «План разработки оперативных планов», в соответствии с которым в феврале был разработан ряд важнейших оперативных документов. В марте — мае 1941 г. Н.Ф. Ватутин совместно с генерал-майором Л.М. Василевским на основе указании начальника Генерального штаба и новых разведывательных данных вносили существенные уточнения в план стратегического развертывания Вооруженных Сил.
По оценке Генерального штаба, на наших западных границах в марте 1941 г. противник сосредоточил до 76 дивизий (в том числе 6 танковых и 7 моторизованных), в мае — до 120 дивизий (в том числе 13 танковых и 12 моторизованных){ЦАМО, ф. 16А, оп. 2951, д. 237, л. 3.}.» (с. 58)
В это время и стали нарком и начГШ пропихивать Сталину, через разведсводки, что им готовил начальник РУ ГШ Голиков, идею, что немцы в первую очередь попытаются захватить Украину. И поэтому надо готовить наши главные силы в КОВО для ответного удара. Жуков такую идею протаскивал еще в декабре 40-го через «записку Пуркаева» .
(Примечание: Кстати, очень показательно для Жукова – подставлять вместо себя в таких делах подчиненных. Осенью 41-го он пытался предложить Сталину перенести штаб своего Западного фронта оборонявшего Москву из Перхушково, что западнее Москвы, за Москву. Сталину, по видимо «просьбе» Жукова, звонил с такой просьбой член Военного совета ВВС фронта… Как потом сказал В.М.Молотов – Жуков фактически пытался сдать Москву Гитлеру…)
А далее в исследовании показывается как ГШ, Жуков, пришел к идее нанести и «упреждающий удар»…
«Данные сведения позволили руководству Генерального штаба прийти к выводу о том, что против Советского Союза противник на данном театре сможет иметь до 284 дивизий.
15 мая руководство Генерального штаба отмечало, что главный противник — фашистская Германия содержит свою армию полностью отмобилизованной, имея развернутые тылы. Был сделан вывод, что «в этих условиях она имеет возможность упредить советские войска в развертывании и нанесении внезапного удара»{ЦАМО, ф. 16А, оп. 2951, д. 237, л. 3-4.}»
Если почитать «план от15 мая», «Соображения» о превентивном ударе первыми по Германии, то там также пропихивается идея, что Гитлер ударит главными силами по Украине и там надо выставлять свои главные силы для превентивного удара:
«Вероятнее всего главные силы немецкой армии в составе
75 [M2] 6 пехотных, 101
танковых, 10 8 моторизованных, 2 кавалерийских и 5 воздушных, а всего до
100 дивизий будут развернуты к югу от линии Брест- Демблин для нанесения
главного удара в направлении – Ковель, Ровно, Киев.
Этот удар, по видимому, будет
сопровождаться ударом Одновременно надо ожидать удара на севере из
Восточной Пруссии на Вильно, Витебск и Ригу, а также короткимих,
концентрическимих ударамиов со стороны Сувалки и Бреста на Волковыск,
Барановичи. » (ЦАМО, ф. 16а, оп. 2951, д. 237, л.л. 1-15)
«Данный вывод Генерального штаба следует признать не совсем правильным. Обстановка указывала, что развертывание немецко-фашистской армии для нападения на Советский Союз в основном уже завершалось и противник упредил Советские Вооруженные Силы в развертывании своих войск. Таким образом, наступил критический момент в определении характера действий советских войск.
Руководство Генерального штаба считало, что ни в коем случае нельзя отдавать инициативу действий германскому командованию. В рабочих вариантах «Соображений» предлагалось «упредить противника в развертывании и атаковать германскую армию в тот момент, когда она будет находиться в стадии развертывания и не успеет еще организовать фронт и взаимодействие родов войск» ЦАМО, ф. 16А. оп. 2951, д. 236, л. 63-69.}» («1941 год — уроки и выводы», с. 58)
Это и есть «план от 15 мая», который так обожают «резуны» «доказывая» им подготовку «агрессии» СССР.
Однако он в принципе был нереальным… В том числе из-за общей безграмотности жуковых. («Генерал армии, да еще и начальник ГШ безграмотным быть не может» – А.Севагин. Увы… авантюризм и военная безграмотность не далеко друг от друга отстоят. Тем более, Жуков на самом деле не имел «классического» и тем боле «академического» военного образования. Он даже в «средней» школе не обучался….)
«Однако в тот момент для осуществления такого замысла время было упущено. Следовало предпринимать кардинальные меры по отражению готовящегося удара противника и обеспечению в этих условиях стратегического развертывания Красной Армии. Однако этого сделано не было. В расчетах по-прежнему определялись решительные цели и глубокие задачи войскам. Прорабатывались действия войск по нанесению двух ударов: одного, главного — на Краков, Катовице и другого — на Варшаву, Дембшин с выходом к 30-му дню операции на рубеж Лодзь, Оппельн.
Для решения этих задач намечался вариант развертывания на Западе 258 дивизии (в тон числе 58 танковых, 30 моторизованных, 7 кавалерийских), 53 артиллерийских полков РГК, 165 авиационных полков. Главные силы в составе 122 дивизий и 91 авиационного полка выделялись Юго-Западному фронту, а Западный фронт получал 45 дивизий, 21 авиационный полк.» (с. 58-59)
Т.е. предлагался превентивный удар из КОВО… А под него, чтобы убедить Сталина, что нанести такой удар крайне необходимо, Жуков пытается и в этом плане показать, что немцы именно по Украине собираются наносить свой главный удар.
«Что касается противника, то для достижения ближайших целей войны он намечал в соответствии с планом «Барбаросса» развернуть свои главные силы (190 дивизий) в целях уничтожения основных сил «русских сухопутных войск, находящихся в Западной России». (Т.е., в Белоруссии, а не на Украине, в основном. – К.О.)
Таким образом, каждая сторона, исходя из содержания своих оперативных планов, стремилась в короткие сроки достичь ближайших стратегических целей войны наступлением развернутых к определенному сроку ударных группировок. Это и должно было явиться основным содержанием начального периода войны.
Чтобы обеспечить Вооруженные Силы от возможного внезапного удара противника, руководство Генерального штаба предлагало заблаговременно провести ряд мероприятий по скрытному отмобилизованию войск, особенно армий резерва Главного Командования. Подтверждением служат рабочие материалы, разработанные 15 мая 1941 г. по оперативному использованию Вооруженных Сил. В них кроме всего прочего предлагалось нанести по противнику упреждающий удар.
Однако рекомендации по нанесению упреждающего удара, даже в условиях непосредственной подготовки противника к агрессии, противоречили характеру советской военной доктрины и той политике, которую проводил Советский Союз непосредственно накануне войны. Кроме того, Советские Вооруженные Силы не были готовы к столь решительным действиям. Чтобы повысить готовность к войне, учитывая возрастание угрозы фашистской агрессии и увеличение состава Вооруженных Сил, Генеральный штаб постоянно вносил уточнения в документы по стратегическому развертыванию {ЦАМО, ф. 16А, оп. 2951, д. 259, л. 1-17, д. 262, л. 1-135.}». (с. 59)
Т.е., РККА чисто технически не была готова к практически немедленному превентивному удару по готовящемуся к нападения на СССР вермахту. Поэтому видимо поняв, что превентивный удар не осуществим Жуков от этой идеи отказался, продолжил «претворять в жизнь» свой «южный» вариант отражения агрессии и к середине июня попытался разработать свои новые «Соображения». И опять с размещением наших главных сил на Украине, в КОВО… Не получится нанести упреждающий удар – врежем в ответ фланговым ударом по слабому крылу напавшего врага.
«К середине июня 1941 г. в записке по стратегическому развертыванию Вооруженных Сил предусматривалось первый стратегический эшелон развернуть уже на основе существующих военных округов в составе 4 фронтов (189 дивизий и 2 бригады с учетом войск, расположенных в Крыму), что составляло более 60% всех соединений Красной Армии.
Наиболее сильная группировка предусматривалась в полосе Юго-Западного фронта (100 дивизий, в том числе 20 танковых и 10 моторизованных), который должен был формироваться на базе Киевского особого и Одесского военных округов (приложение 17).
Второй стратегический эшелон — резерв Главного Командования — предполагалось создать из 5 армий (16, 19, 22, 24, 28-я) в составе 51 дивизии. Из них на Юго-Западном фронте сосредоточивались 23 дивизии, на Западном фронте — 9. В районе Москвы предусматривалось развернуть 2 армии — 24-ю и 28-ю в составе 19 дивизий.
Всего на Запад вместе с резервом Главного Командования предназначалось 240 дивизий (с учетом войск, расположенных в Крыму), 159 авиационных полков, 5 воздушно-десантных корпусов, 10 противотанковых бригад.» («1941 год — уроки и выводы», с. 59)
«Приложение 17» в данном исследовании, это «СПРАВКА от 13.06 1941 г. О Развертывании вооруженных сил СССР на случай войны на Западе». Подготовил ее заместитель Жукова по оперативным вопросам генерал Ватутин, и она также опубликована и в «малиновке». В ней показано по факту, сколько каких дивизий РККА имеется в каких округах за 10 дней до нападения Германии, на 13 июня:
«I. СУХОПУТНЫЕ ВОЙСКА
Всего в СССР имеется 303 дивизии: сд — 198, тд — 61, мд — 31, кд — 13, кап — 94, ап РГК — 74, ВДК — 5, пртбр — 10.
Для развертывания на западных границах
В составе фронтов (без соединений, находящихся в Крыму) — 186 дивизий, из них: сд — 120, тд — 40, мд — 20, кд — 6, ап РГК — 53, ВДК — 5, пртбр — 10.
Северный фронт — 22 дивизии, из них: сд — 16, тд — 4, мд — 2 и осбр — 1.
Северо-Западный фронт (ПрибОВО – К.О.) — 23 дивизии, из них: сд — 17, тд — 4, мд — 2 и осбр — 1.
Западный фронт (ЗапОВО – К.О.) — 44 дивизии, из них: сд — 24, тд — 12, мд — б, кд — 2.
Юго-Западный фронт (КОВО и ОдВО – К.О.) — 97 дивизий, из них: сд — 63, тд — 20, мд — 10, кд — 4 (без соединений, находящихся в Крыму).
В состав Юго-Западного фронта включаются:
— КОВО — 58 дивизий, из них: сд — 32, тд — 16, мд — 8, кд — 2;
— ОДВО (без соединений, находящихся в Крыму) — 19 дивизий, из них: сд — 11, тд — 4, мд — 2, кд — 2; <….>
Заместитель Начальника
Генерального Штаба
Красной Армии
генерал-лейтенант (Н. Ватутин )». (ЦАМО, ф. 16А, оп. 2951, д. 236, л. 65-69)
Итого в ПрибОВО-ЗапОВО на 13.06.41 г. имеется 67 дивизий, а в КОВО-ОдВО – 97 дивизий. А теперь сами сравните их с количеством дивизий в западных округах по «южному» варианту на март 41-го…
По «южному» варианту предполагалось иметь:
С-ЗФ–ЗФ — 52 стр. дивизий, 7 танк. дивизий, 3 мсд, 5 птбр. — итого около 62 дивизий и 5 ПТБР, и
Ю-ЗФ с ЮФ — 76 сд, 9 тд, 4 мсд, 5 птбр. — 89 дивизий и 5 ПТБр.
Как видите, к 13 июня в КОВО-ОдВО нагнали дали больше дивизий, чем планировали по «южному» варианту. При этом против главных сил Германии, против ее танковых «клиньев» в ПрибОВО-ЗапОВО по «северному» варианту отражения агрессии планировалось выставить тех же противотанковых бригад аж 7 штук. Но в реальности оставили только 5 ПТБр.
К сожалению, в справке Ватутина нет ничего о том, где и какие силы ожидаются у Германии на случай нападения. По крайней мере, ни в этом исследовании, ни в «малиновке» этого нет. Не совсем ясно по этой справке – кому она представлялась, наркому, начГш или в Правительство Сталину (как уверяет исследователь С.Л. Чекунов – Сталину). Но если в оригинале Ватутин, представляя данную справку, не указал, где и как ожидаются немецкие удары то это уже «странно».
«Соображения» Жукова от середины июня 1941 года, тесно связанные со «Справкой Ватутина» «должны были составить основу оперативного плана по использованию Вооруженных Сил, но разработать детальный план Генеральный, штаб так и не успел, так как началась война.» (с.60) И, судя по всему этими «Соображениями» середины июня 41-го Жуков и пытался «узаконить» именно свою идею нанесения флангового удара из КОВО по противнику, наносящему свой главный удар по ПрибОВО-ЗапОВО, к которому он и готовил армию к нападению Германии уже с весны. Ему оставалось только подсунуть это Сталину на утверждение, но он не успел…
Вот такие вот «планы» сочинял будущий «маршал Победы» Г.К. Жуков весной-летом 1941 года готовясь к войне с Германией, будучи начальником Генерального штаба. А ведь они в ГШ точно знали уже на начало июня, где какие силы немцев концентрируются. И тот же «инициатор реабилитации павловых-коробковых» начштаба 4-й армии ЗапОВО Сандалов и показывал потом в своих «мемуарах» что5 июня 1941 года они точно знали, что против 4-й армии, против Бреста у немцев находится до 15 пехотных, 5 танковых и 2 моторизованные дивизии!
«Сведения о сосредоточении у нашей границы немецких войск и вероятности скорого их вторжения в Белоруссию доходили до нас разными путями. Время от времени мы получали информацию сверху (В последней такой информации, поступившей к нам из штаба округа 5 июня, сообщалось, что на границе Белоруссии сосредоточилось около 40 немецких дивизии, из них на брестском направлении поставлены 15 пехотных, 5 танковых, 2 моторизованные и 2 кавалерийские).» (Сандалов Л.М. Пережитое. — М.: Воениздат, 1961г. «Часть первая. Годы предвоенные. 4. Брестское направление». Есть в интернете.)
Примерно тоже самое описывал и заместитель Павлова генерал Болдин в своих воспоминаниях в том же 1961 году. Он писал, что разведка сообщала о «30-ти пехотных дивизиях» и о «5-ти танковых и 2-х моторизованных» дивизиях немцев против ЗапОВО. И у него это разведка сообщила-подтвердила утром 22 июня. Однако Сандалов эти силы немцев (танковый «клин» Гудериана), показанные нашей разведкой, относит аж на 5 июня! И только против Бреста – 5-ть танковых и 2-е моторизованные. А это больше тысячи танков! Тот же М.Мельтюхов показывает, что немецкая группа «Центр» насчитывала около 2250 танков, против всей Белоруссии и соседней 11-й армии ПрибОВО. Сосредоточенных под основаниями «Белостокского выступа», с ударами на Гродно и Брест. Т.е. на Брест нацеливалась половина танков группы «Центр». При этом под Гродно поставили две ПТБр из трех на округ-фронт, а вот у 4-й армии своей ПТБр, на брестском направлении не было…
В связи с тем, что меня уже «критикуют» за то, что я слишком якобы «агрессивно наезжаю» на Маршала Победы Г.К. Жукова фактически обвиняя его в злом умысле с подменой утвержденных планов отражения агрессии на свои «гениальные», попробую «объясниться».
Дело в том, что если бы Жуков работая в Генштабе несколько лет с «нуля» занимался разработкой подобных планов и, имея перед собой эти варианты отражения агрессии, выбрал красивый, «передовой» (идеи фланговых ударов были в то время ну очень популярны среди «теоретиков» военной науки) но который привел в силу «объективных» обстоятельств к трагедии и поражению, то можно было бы как-то «помягче критиковать» Жукова за это. Тем более если бы он потом как порядочный человек посыпал голову пеплом и признал свою личную вину за эту авантюру кровавую для армии и страны – мол, простите люди добрые, бес попутал, хотелось, как лучше сделать да вот те же павловы подгадили. Но ведь Жуков, от которого требовалось лишь тупо исполнить к 1 мая те утвержденные-одобренные Сталиным варианты отражения агрессии, да начать реализовывать тот из них, который реально и должен был стать основным – «северный», начал «стратега» из себя изображать. От него требовалось подготовить «северный» и «южный» варианты «Соображений» и, получив еще зимой 41-го данные разведки с фамилиями командующих немецкими группами армий, в первую очередь начать реализацию именно «северного» варианта. Однако амбиции не позволили ему остаться простым исполнителем разработок Шапошникова, подполковника царской армии и офицера царского Генштаба и бывшему унтеру захотелось прославиться – он решил показать всем, что лучше знает, как надо воевать, лихо побеждая супостата. А после того как его авантюра кончилась трагедией, спустя годы он еще и начал валить свою личную вину на других. На Сталина. И чаще всего за язык его никто не тянул в тех «обвинениях тирана», когда маршал на Верховного, своего старшего начальника, вешал свои личные «ошибки».
Ведь что произошло – фланговый ответный удар по слабому участку противника сам по себе не та уж и плох и вовсе не безграмотен в принципе. Но если в масштабах отдельного фронта, армии, такой ответный удар по слабому флангу атакующего вас противника еще может что-то дать в смысле успеха, то подобная операция в масштабах трех-четырех округов-фронтов чрезвычайно опасна своей непредсказуемостью. А точнее как раз «предсказуемостью» точного расчета. Повторим то, что указали в исследовании «1941 год — уроки и выводы»:
«В основе своей этот замысел следует признать целесообразным. Он позволял в короткие сроки изолировать главного противника от его союзников, что имело важное политическое значение. Наступление на этом направлении проходило бы по слабо подготовленной в оборонительном отношении территории бывшей Польши. Однако замысел, основанный на идее нанесения мощного контрудара, а не отражения агрессии путем ведения обороны, требовал точного учета сил и планов противника. Как признавал Г. К. Жуков, в плане не учитывался возможный объем и «характер самого удара» агрессора.» (с. 55-56)
И далее – «Предполагалось, что на минском направлении 63 дивизии приграничных округов, ведя активную оборону, могут противостоять удару главных сил противника. Данное предположение не учитывало реально складывавшейся обстановки, когда немецкие войска упреждали Красную Армию в стратегическом и оперативном развертывании.
Это особенно заметно, когда сравниваются перегруппировки и сосредоточение войск. Уступая противнику в пропускной способности железных и шоссейных дорог, советские войска на 5-й день мобилизации могли сосредоточить в планируемых районах только 17 стрелковых дивизий, на 10-е сутки — 24, на 20-е сутки — 46 и лишь на 35-е сутки — 75 дивизий. Таким образом, переход в общее наступление главных сил был возможен только на 35-е сутки. Даже при одновременном начале перегруппировок противник имел все возможности упредить советские войска в выдвижении и создании группировок сил и средств. Это позволяло ему захватить инициативу и создать предпосылки для успешных боевых действий в начальном периоде войны. В реально создавшейся обстановке вермахт завершил развертывание полностью, а советские войска его лишь начали.» (с. 56)
Т.е. ну никак нельзя было исходя из «простого» расчета сроков и возможностей Германии и СССР на развертывание и сосредоточение войск в те конкретные месяцы надеяться, что мы сможем к моменту нападения врага немедленно ответить ударом на удар. Как ни крути, но на подготовку этого ответного удара требовалось время для полной готовности своих сил – на ответное контрнаступление. По всем правилам военной науки, как потом писал и тот же К.К. Рокоссовский, требовалось, пропустив удар уйти в оборону, выждать и, измотав противника отвечать. Но жуковы видимо решили, что военная наука и расчеты «всякие» им не указ.
Понятное дело что Жуков «образца» весны 41-го не был настолько грамотен в военных науках, каким он стал к концу Войны, но опять же – ну не требовалось от него ничего выдумывать. Получил на руки одобренные свыше «планы войны» – выполняй и не изображай из себя «стратега». Не требовалось это от Жукова в принципе и это и называется в армии – «дурак с инициативой». Но еще раз – обвинять потом других и того же Сталина в личной вине за такую трагедию как «22 июня» – это не просто непорядочность… Тем более врать потом что якобы «в плане не учитывался возможный объем и «характер самого удара» агрессора».
Самое «забавное» что о том, как Жуков (Генштаб) намудрили с предвоенным планированием, пытались реализовать авантюру с нанесением ответного удара из КОВО по неосновным силам противника наносящего свой главный удар в другом месте, по ПрибОВО-ЗапОВО, писал всегда генерал армии и военный историк М.Гареев (данные слова генерала мы рассматривали не раз, но несколько с другого «ракурса»)
«Упомянутый вариант выбора направления сосредоточения основных усилий на Юго-Западном направлении (нанесения удара через Украину и через Польшу, которым отрезаются основные армии Германии в Польше, что и пытался осуществить Жуков 23 июня – К.О.) был вполне обоснован и более выгоден, чем на Западном направлении... пролегал на более выгодной местности, отрезал Германию от основных союзников, нефти, выводил наши войска во фланг и тыл главной группировки противника». «Главный (же) удар на Западном направлении приводил к лобовому столкновению с основными силами германской армии, требовал прорыва укреплённых районов на очень сложной местности...» ( М. А. Гареев «Правду о войне нельзя брать или отдавать. Её надо вместе искать» — «Красная звезда» от 27 июля 1991 г.)
«Нанесение главного удара на
краковском направлении во фланг основной группировки противника
позволяло в самом начале войны отрезать Германию от балканских стран, лишить ее
румынской нефти и разобщить союзников. Нанесение же главного удара на
смежных флангах Западного и Северо-Западного фронтов приводило к лобовому
наступлению в сложных условиях местности против сильно укрепленных
оборонительных позиций в Восточной Пруссии, где германская армия могла оказать
более ожесточенное сопротивление.
И совсем другие условия, а, следовательно, и соображения могли возникнуть, если
бы стратегическим замыслом предусматривалось проведение в начале войны
оборонительных операций по отражению агрессии. В этом случае, безусловно, было
выгоднее основные усилия иметь в полосе Западного фронта. Но такой способ
стратегических действий тогда не предполагался». ( Гареев М. А.
«Неоднозначные страницы войны. (Очерки о проблемных вопросах Великой
Отечественной войны)». М., 1995. С. 125–126.)
Жаль не сказал генерал, почему «такой способ стратегических действий тогда не предполагался» и какие же тогда «способы действий» предполагались, и кто автор этих «способов»? Также не «напомнил» генерал, так какие всё же «способы действий» предусматривались официально утвержденным «планом от окт. 1940 года»?
И совершенно прав старый генерал М. А. Гареев, что стратегическая оборонительная операция не предусматривалась и не планировалась начальником ГШ Г.К. Жуковым и наркомом обороны С.К. Тимошенко. Что именно немедленное наступление на вторгшегося врага и планировал Жуков, когда директивой от 12 июня, для войск того же КОВО, сначала вывел их не в районы согласно «ПП» (вывести войска «в районы, предусмотренные для них планом прикрытия» как для ЗапОВО), а стал выводить их «в новые лагеря согласно прилагаемой карты»! А потом устроил это самое «фланговое» наступление 23 июня.
Но стратегическая оборонительная операция предусматривалась «планом от октября 1940 года», разрабатывавшемся ещё маршалом Б. М. Шапошниковым. И этот план никто не отменял. И именно самодеятельность Жукова и Тимошенко (который скромно не оставил после себя мемуаров и над которым, по мемуарам переводчика Бережкова, недобро потом шутил «злой Сталин», мол, «почему вас не расстреляли ещё в 37-м?», и «вас ещё не расстреляли?») и привела к катастрофе 41-го.
Некоторые не шибко грамотные «исследователи» делают «вывод»: «Оборона на западном направлении даже не рассматривалась». Мол, собирались нападать первыми и данные слова Гареева это якобы «подтверждают». Но Гареев пишет именно о том, какой вариант отражения агрессии был принят в итоге – ответный удар во фланг основных, главных сил врага, расположенных севернее припятских болот. По неосновным силам противника. Надо было ставить свои главные силы напротив главных сил немцев – в ПрибОВО и ЗапВо, и готовиться к стратегической обороне, а не к ответному удару по слабому флангу нападающего противника, но это и не было сделано. Решили наступать из КОВО, а в ПрибОВО-ЗапОВО надумали сковывать врага частными контрударами, а не обороной.
Вот что еще писал в другой статье М.Гареев:
«Применительно к обстановке 1941 г. такие действия советских Вооруженных сил могли потребоваться после начала германской операции по форсированию Ла-Манша. Несмотря на существовавшие разногласия, Советскому Союзу нельзя было допустить поражения Англии. В такой ситуации пришлось бы оказать ей помощь. Кстати, в ряде публикаций приводится директива Генштаба приграничным округам от 11 мая 1941 г. (через 6 дней после известной "наступательной" речи Сталина - В. Р.) о готовности к наступлению в случае начала массированного вторжения немецких войск на Британские острова. Об этом говорил Тимошенко на учении в Белоруссии в 1957 г. Но подлинник этого документа в архивах пока не удается найти".»
На этих словах Гареева «резуны» строят радостные «гипотезы» – мол, раз готовы были ударить по Германии, если та высадится в Англии (а Гитлер это также опасался и поэтому не собирался высаживаться на «острове» пока не разобьет СССР), то значит, готовы были нападать первыми на Гитлера в любом случае.
М. Гареев:
«В случае агрессии фашистской Германии на СССР стратегическим планом предусматривалось вначале силами армий прикрытия отразить нападение противника, обеспечить развертывание главных сил и затем переходить в решительное нacтyпление ».
А вот здесь Гареев объясняет, почему не отразили, не обеспечили и не перешли:
«На военных играх 1941 г. действия в начале войны вообще не отрабатывались. Обстановка создана на 15-й день гипотетического конфликта, когда "Западные" (германская армия), развязав агрессию, продвинулись на глубину до 100-150 км, а наши войска, перейдя в контрнаступление, восстановили положение. Иначе говоря, "война" уже шла, и ни о каких упреждающих ударах не могло быть и речи. Решения на наступательные действия по ходу игры по условно созданной учебной обстановке принимались, таким образом, уже как бы в разгар развернувшихся "сражений".» (М.Гареев, «Независимое военное обозрение», 23.06.2000г. «Правда и ложь о начале войны».)
Гареев все верно показал – как было спланировано. На учениях действовали сразу по вводной – первые сражения нами уже выиграны и пора наступать в ответ… Но при надлежащей подготовке и правильном выполнении предвоенных указаний – могло бы и получиться (теоретически) то что было расписано в предвоенных планах и что отработали на учениях в начале 41-го. Хотя именно это и было авантюрой с непредсказуемым результатом – планировать такое в масштабах всей границы – 4-х фронтов. В таком масштабе такое сложно в принципе организовать четко – «тупо нереально». Хотя в масштабах одного фронта такое вполне и работает чаще всего – бить по неосновным силам врага, пока его основные силы сковывают другие наши части….
В связи с этим возникает интересный вопрос – так, когда же на самом деле приняли решение применить «южный» вариант? Как уверяет «архивный копатель» «Сергей ст.» (С.Л. Чекунов): «Существует майская карта "накопления сил на Западе", согласно которой и шло сосредоточение до 10.06». И, по его «мнению» «До 10 июня РККА разворачивалась "по среднему варианту", т.е. когда в любой момент можно было бы идти по любому варианту (карты есть), 10 июня (ориентировочно) было принято решение на "южный вариант" (карты есть)».
Но, увы… По указанию Сталина и по планам отработки этих вариантов, Генштаб должен был подготовить варианты отражения агрессии – «северный» и «южный» варианты «Соображений» к 1 мая. Точно известно (спасибо М.Солонину) что всю необходимую документацию по «южному» варианту к 1 мая собирались подготовить, а вот отработку документации по «северному» перенесли на 1 июля. Т.е. 10 июня ну никак не могли бы, даже если и захотели бы запустить к исполнению «северный» вариант. Запускать нечего было. Нельзя запустить то, чего нет на тех же картах. И не перебросишь дивизии западных округов из одного округа в другой 10 июня. В тот момент, когда округа на 9-10 июня уже подготовили свои запросы в Генштаб на вывод войск по Планам прикрытия (ОдВО свой вывод уже начал в ночь на 8 июня).
Да и не собирались в ГШ делать «Северный» вариант в принципе – в феврале примерно срок исполнения всей документации «Северного» варианта они перенесли аж на 1 июля. Так что Сергей ст. говорит ерунду – 10 июня никаких решений по вводу нужного варианта не было и быть не могло принято! Не был «тупо» готов «Северный» вариант и тех же ПП по этому варианту в округах не было. Там даже по новому, южному от мая месяца в дивизиях не было и комдивы о нем не слышали на 22 июня. Тем более что варианты те должны были работать так – там где главный удар немцев ожидается там и разместят наши главные силы. А в ГШ главный удар всегда ожидали, как мы уже выяснили – не по КОВО.
Выше уже приводилось – какие (сколько) дивизии размещались бы по разным вариантам. Т.е. 10 июня такую махину уже нельзя было переместить никаким образом тем более что запросы ВС округов на начало вывода по ПП уже в Москву ушли. В ПрибОВО-ЗапОВО по «южному» варианту должно было быть – около 68 дивизий и 5 ПТБр, а в КОВО-ОдВО 89 дивизий и 5 ПТБр. А по «северному» варианту в ПрибОВО-ЗапОВО – 85 дивизий и 7 ПТБр, а в КОВО-ОдВО 64 дивизии и 4 ПТБр. И как, по мнению таких «специалистов» можно было после 10 июня так изменить состав и количество войск округов чтобы перекинуть из КОВО в ПрибОВО-ЗапОВО чуть не 30 дивизий? Которые на 10 июня уже были в КОВО, и это соответствовало именно «южному» варианту отражения агрессии? Поглядите «справку Ватутина» – в ней именно это количество войск по округам и расписано на 13 июня (и даже больше). И эти дивизии там не после 10 июня появились, за три дня.
Перебрасывать (переадресовывать) если и могли после 10 июня, то только те войска что шли из внутренних округов. Это их еще можно было вместо КОВО отправить в ПрибОВ-ЗапОВО, или, наоборот – в усиление конкретного округа по разным вариантам отражения агрессии. А вот войска приграничных округов, что и должны были быть разными по количеству по разным вариантам, никак не могли переместиться после 10 июня между округами. И не собирались их перемещать. Не было на 10 июня готово «Северного» варианта. Так что – ерунду «Сергей ст.» сказал на форуме «Миллитера» в мае 2013 года, что 10 июня собирались принимать решение – какой вариант вводить в действие. Нельзя ввести то чего нет – того что не отработано тем более на картах.
Так что, ничего кроме «южного» варианта на 10 июня и не готовили и не собирались. Но не утвержденного (одобренного) Сталиным «южного» варианта, а варианта Жукова. С ответным ударом из КОВО по неосновным силам врага. И решение на подготовку такого «южного» варианта было принято в ГШ даже не Жуковым, а как уверяет маршал М.В. Захаров – еще Тимошенко-Мерецковым…
Вот такой вот «экскурс» в военную кухню тех лет, прежде чем продолжим рассматривать, что творят В.Резун и прочие Солонины. Хотя уверен – «резунам» и прочим Солониным в принципе то, что разобрано выше, не важно (точнее боюсь «резуны» просто не поняли, что тут было показано). Им не важно, что они используют – фальшивки или настоящие документы и карты. Ведь тот же М.Солонин даже черновые наброски Василевского известные как «план от 15 мая» в своих книгах выдает именно как утвержденные «Соображения» – планом напасть первыми.
«Резуны» (поголовно) уверяют окружающих что и «План от 15 мая», и «Соображения от 11 марта» 1941 года это документы и планы Сталина и СССР на нанесения удара первыми по Германии. Т.е. это «Планы нападения»! Правда они, похоже, до сих пор не понимают, что из себя представляли «общие» Соображения для РККА и что представляли «частные» варианты – «северный» и «южный». Какой из них должен был стать основным, а какой реализовывался на самом деле.
К этой компании в этом также примыкает и «историк» М.Мельтюхов и его сторонники-поклонники. Хотя Мельтюхов в своей книге «Упущенный шанс Сталина» (М. 2008г., с. 352-353) и приводит «варианты» отражения агрессии – те «северный» и «южный» варианты, что показаны в исследовании «1941 год — уроки и выводы». Но он их видоизменил. При этом Мельтюхов указал что это – «Северный» вариант (1940г.)» и «Южный» вариант (1940 — 1941гг.)». И Мельтюхов не показал самое важное из этих схем – так, где же ожидаются, и какие силы немцев? Т.е. Мельтюхов так и не разобрался с тем, что натворили Нарком и его начальники Генштаба в те месяцы. И не понял что приведенные им схемы это схемы к частным вариантам общих «Соображений» на отражение агрессии, а не схемы к отдельным и самостоятельным «Соображениям». При этом Мельтюхов убрав цифры предполагаемых группировок немцев и их союзников с их размещением, вполне грамотно «дорисовал» то чего в тех схемах от 1992 года не было – стрелки наших наступлений.
Мельтюхов в своей книге хотя бы несколько лет назад считал «Соображения» Шапошникова-Мерецкова от августа-октября 1940 года ещё вроде как оборонительными. Однако19 июня 2011 года, в д/ф Пивоварова с НТВ «22 июня. Роковые решения», Мельтюхов сподобился на пару с М.Солониным заявить что «агрессивная» политика Сталина, по нанесению «превентивного удара» (нападению первыми на Гитлера) началась уже с «Соображений» Шапошникова, от августа 1940 года!
Но как видите – это не так. И «Соображения» что хранятся в ЦАМО и коими размахивают «резуны», и «карты» к ним оказались не более чем липой. При этом оригинальные «Соображения» по обоим вариантам отражения агрессии, и карты к ним, такие же оригинальные и утвержденные, на самом деле не так уж легко доступны для исследователей. Особенно тот самый «настоящий южный» вариант по которому готовился к войне и начал воевать Г.К. Жуков.
Но прежде чем перейдем к творчеству В.Резуна посмотрим, как ему подкузьмил М.Солонин. Данный вопрос также уже рассматривался в книге «Почему не расстреляли Жукова? …», но уж больно он замечателен…
.
О.Козинкин, 27.05.2013 г.