(Примечание: Данная статья появилась в далеком 1978 году, ровно 34 года назад. За все эти годы после неё не было ни одной работы по анализу мероприятий по повышению боевой готовности войск западных округов в последние дни перед ВОВ. Но за прошедшие годы все же стало известно намного больше о том, как же приводили в боевую готовность войска этих округов. В различных сборниках документов были опубликованы различные документы предвоенных дней, опубликованы мемуары очевидцев и самое важное – были опубликованы ответы отдельных командиров начинавших войну в западных округах. Также достаточно много находят в архивах и различные любители выкладывающие документы предвоенных дней в интернете.
То, что эта статья полковника А.Г. Хорькова, сегодня генерал-майора, профессора и доктора исторических наук, тогда вышла уже удивительно. Видимо густо сдобренная традиционными фразами о «роли Партии» и прочем, она и смогла опубликоваться. Однако сегодня нет необходимости обращать внимание на традиционные для тех лет фразы и «выводы» и проще внимательно читать именно о самих мероприятиях. При этом А.Г. Хорьков делал все же небольшую статью и много показать не смог. Также он в 1978 году не мог знать того что будет опубликовано позже. Так что по ходу дела стоит дать небольшие примечания в данной статье. Выделено и подчеркнуто наиболее интересное в статье также мною. – Козинкин О.Ю.)
Строительство социализма в Советском Союзе в конце 30-х годов осуществлялось в условиях реальной угрозы империалистического нападения на СССР, резко усилившейся с началом второй мировой войны. Причем главная военная опасность исходила от фашистской Германии, где к тому времени безраздельно господствовала диктатура наиболее реакционных и агрессивных сил империализма. Об этом со всей определенностью было сказано на XVIII съезде партии в марте 1939 года.
Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) И. В. Сталин, выступая 5 мая 1941 года с речью на приеме выпускников военных академий, дал ясно понять, что германская армия является наиболее вероятным противником 1 (См. История второй мировой войны 1939-1945 г. Т. 3. Воениздат, 1974 г., с. 439. – Прим. автора).
В той тревожной обстановке Коммунистическая партия и Советское правительство проявляли огромную заботу о дальнейшем повышении обороноспособности страны, придавая первостепенное значение укреплению западных границ СССР.
Мероприятия, проводившиеся с этой целью в западных приграничных округах накануне Великой Отечественной войны, можно разделить на две основные группы. К первой относятся те из них, которые осуществлялись в соответствии с постановлениями и директивами Коммунистической партии, Советского правительства и руководящих органов Наркомата обороны, ко второй — практические меры по повышению боевой готовности войск, принимавшиеся в округах по инициативе военных советов, командиров и штабов всех степеней.
(Примечание: Вот тут надо немного пояснить – понятно, откуда «растут ноги» про «личную инициативу» окружного командование по приведению в б.г.? Правильно – из установки ЦК КПСС времен уже Брежнева, когда и писалась сегодня известная «официальная» история начала ВОВ. Ведь сказать, что окружное командование всего лишь выполняло приказы НКО и ГШ тогда было нельзя – придется признать, что приказы из Москвы в округа поступали, но по неким причинам они не были выполнены. Сказать такое прямо в те далекие годы было просто невозможно. Но можно было говорить что кузнецовы-павловы-кирпоносы оказывается по «личной инициативе» повышали боевую готовность в последние дни. «Вопреки» политики тирана, опасавшегося дать повод Гитлеру в подготовке войны. – Козинкин О.Ю.)
Решая сложные задачи укрепления обороны страны, Коммунистическая партия заботилась прежде всего о создании мощных вооруженных сил. Этому способствовал окончательный переход к кадровой системе комплектования и организации войск, которая была закреплена законом о всеобщей воинской обязанности.
По новому закону, принятому 1 сентября 1939 года на внеочередной четвертой сессии Верховного Совета СССР, призывной возраст для военнообязанных понизился с 21 до 19 лет, а для окончивших среднюю школу — до 18 лет. Одновременно были увеличены сроки действительной службы в армии и на флоте и продолжительность учебных сборов для граждан, находящихся в запасе. В результате численность Вооруженных Сил в период с 1 сентября 1939 по 21 июня 1941 года возросла более чем в 2,8 раза 2 (История второй мировой войны 1939-1945 г. Т. 3. с. 44. – Прим. автора). Основная масса личного состава направлялась на укомплектование западных военных округов, где развертывались новые части и соединения. В феврале – марте 1941 года по решению правительства там началось дополнительное формирование 6 стрелковых, 13 механизированных и 4 воздушно-десантных корпусов.
В результате большого увеличения численности войск и возникшей в связи с этим нехваткой командных кадров в 1940 году было дополнительно открыто 42 военных училища. Всего к началу войны в военно-учебных заведениях и на курсах обучалось свыше 300 тыс. слушателей и курсантов. Весенний выпуск 1941 года позволил направить в войска около 70 тыс. офицеров.
Для прикрытия от фашистской агрессии новых прибалтийских рубежей Советское правительство 11 июля 1940 года приняло решение о создании Прибалтийского Особого военного округа 3 (Штаб нового округа комплектовался из личного состава расформированного Управления Калининского военного округа. ЦГСА, ф. 4, оп. 15, д. 97, л. 172. – Прим. автора).
Армии Прибалтийских республик Эстонии, Латвии и Литвы преобразовывались в стрелковые корпуса: 22, 24 и 29-й соответственно. Всего было сформировано шесть дивизий общей численностью 45 426 человек. Кроме того, в Латвийском и Литовском корпусах имелось по одному кавалерийскому полку численностью 1175 человек каждый 4 (ЦГСА, ф. 22, доп. 32, д. 4278, л. 83. – Прим. автора). В это же время на всем протяжении западной границы по приказанию начальника Генерального штаба была проведена оперативная рекогносцировка с целью определения мест и масштабов строительства оборонительных сооружений и укреплений. А в начале 1941 года прошли войсковые испытания опытные образцы пулеметных установок, сборно-разборных бронеконструкций, орудийных башен, наблюдательных бронеколпаков и т. п.5 (ЦАМО СССР, ф. 133, оп. 522118, д. 1, л. 70. – Прим. автора), предназначенных для оснащения укрепленных районов 6 (Подробно о строительстве укрепрайонов вдоль западной границы см. в «Военно-историческом журнале», 1976, № 5, с. 88-92. – Прим. автора).
Высокими темпами осуществлялся большой комплекс мероприятий по военно-инженерному оборудованию западной приграничной полосы: строились аэродромы, железные и автомобильные дороги, склады, создавались узлы и линии связи.
В феврале 1941 года военным советам приграничных округов были направлены директивы об ускорении оборонительного строительства, а также указания о немедленном оборудовании фронтовых командных пунктов.
Поскольку опасность военного нападения гитлеровской Германии на нашу страну становилась все очевидней, весной 1941 года Советским правительством было дано указание о выдвижении войск на наиболее вероятный театр военных действий. В соответствии с этим, указанием Наркомат обороны и Генеральный штаб начали осуществлять ряд мероприятий по стратегическому развертыванию войск на западном направлении. Так, 26 апреля военные советы Забайкальского округа и Дальневосточного фронта получили приказ подготовить к отправке на запад один механизированный, два стрелковых корпуса и две воздушно-десантные бригады. Военному совету Уральского военного округа было приказано к 10 мая 1941 года передать две дивизии в состав ПрибОВО 7 («Коммунист», 1968. № 12, с. 67. – Прим. автора). 13 мая начальник Генерального штаба подписал директивы о передислокации из внутренних округов в приграничные 28 стрелковых дивизий и 4 армейских управлений. Вновь создаваемые на базе этих соединений четыре армии (16, 19, 21 и 22-я) должны были войти в состав Киевского и Западного особых военных округов. Кроме того, в Могилев прибыло управление 13-й армии 8 (История второй мировой войны 1939-1945 г. Т. 3. с. 440. – Прим. автора).
Общий объем перевозок при передислокации всех пяти армий составлял 939 железнодорожных эшелонов. По состоянию на 22 июня 1941 года оказалось погружено 538, из которых 455 находившись в пути и лишь 83 достигли пунктов назначения 9 (СССР в борьбе против фашистской агрессии. 1939-1945. М., «Наука», 1975., с. 174. – Прим. автора).
Одновременно советское военное руководство по решению ЦК партии и правительства в мае – июне 1941 года в самих западных приграничных округах провело частичную перегруппировку войск с целью приближения их к государственной границе.
10 июня начальник Генерального штаба приказал срочно разработать план подъема по боевой тревоге специальных частей для занятия боевых объектов в укрепленных районах, а полевых войск — для занятия ими оборонительных сооружений предполья.
(Примечание: К сожалению, в статье нет ссылки на документ, которым приказывалось 10 июня разработать данные планы. – Козинкин О.Ю.)
С целью дальнейшего повышения боевой готовности западных военных округов Народный комиссар обороны в середине июня дал указание вывести с 21 по 25 июня фронтовые управления на полевые командные пункты, а 19 июня подписал приказ о маскировке аэродромов, воинских частей и военных объектов10 (50 лет Вооруженных Сил СССР. Воениздат, 1968. С. 251. – Прим. автора). Военный совет Одесского военного округа 14 июня получил распоряжение о создании армейского управления в Тирасполе. Военным советам Прибалтийского, Западного и Киевского особых военных округов приказывалось 18 июня выделить управления Северо-Западного, Западного и Юго-Западного фронтов и вывести их к 22—23 июня на основные командные пункты соответственно в Паневежис, Обуз-Лесна и Тернополь.
(Примечание: После 18 июня срок вывода штабов западных округов на полевые КП был изменен и дату указали новую – к 22 июня для КОВО и ПрибОВО и 23 июня для ЗапОВО. Об этом пишет в своей книге «Генеральный штаб в предвоенные годы» маршал М.В. Захаров, М., 2005 г., с. 214: «Несколько позднее (18.6.1941) этот срок по указанию Генштаба был перенесен на 22 июня». – Козинкин О.Ю.)
Деятельность военных советов и политорганов была направлена также на дальнейшее повышение политико-морального состояния войск, на укрепление воинской дисциплины личного состава и воспитание у воинов высокой революционной бдительности и ненависти к врагам социализма. Особое внимание обращалось на перемещение центра партийно-политической работы в подразделения, на обеспечение примерности всех коммунистов и комсомольцев.
Важнейшее значение в укреплении боеспособности войск западных округов имела идеологическая работа, в том числе политическая подготовка личного состава. Советским воинам доходчиво разъяснялись агрессивная сущность политики империализма и ее антисоветская направленность, реакционный антикоммунистический характер фашистской идеологии.
В связи с резким увеличением численности войск в западных военных округах возросла роль партийных организаций в повышении боеспособности и боевой готовности частей и соединений. Усиление партийного влияния обеспечивалось посредством организационного и идейного укрепления парторганизаций в войсках, особенно первичных и ротных, увеличения их численности.
Руководствуясь новым Уставом партии, принятым XVIII съездом, армейские и флотские партийные организации проводили большую работу по приему в ее ряды лучших воинов. Так, в Прибалтийском особом военном округе уже к концу 1940 года имелось 547 партийных организаций, в которых на учете состояло 27837 членов и кандидатов в члены ВКП(б), из них 1662 человека были приняты в четвертом квартале этого года.
В Киевском особом военном округе только за первый квартал 1941 года численность партийных рядов возросла на 2725 членов и 1566 кандидатов в члены партии. С января по апрель 1941 года здесь было создано 457 ротных парторганизаций11 (ЦГСА, ф. 25895, оп. 1, д. 569, лл. 55, 74. – Прим. автора).
В целях укрепления партполитаппарата в войсках ЦК ВКП(б) в начале 1940 года направил на партийно-политическую работу в армию 1500 коммунистов. К ноябрю этого года их было призвано уже 4000 12 (Там же, ф. 25874, оп. 1,д. 224, л.4. – Прим. автора). Всего в 1939—1940 гг. местные партийные организации отправили на укомплектование партполитаппарата Вооруженных Сил 5500 членов партии.
17 июня 1941 года ЦК ВКП(б) вновь принял решение о дополнительной мобилизации в армию 3700 политработников запаса 13 (История КПСС, т. V, кн. 1. М., Политиздат, 1970., с. 133. – Прим. автора).
Учитывая возросшую опасность нападения на СССР фашистской Германии, Коммунистическая партия потребовала от командиров и политорганов реорганизации всей системы боевой подготовки войск с учетом боевого опыта, приобретенного Красной Армией в сражениях с японскими захватчиками и во время финляндско-советского вооруженного конфликта.
Исходя из требования учить войска тому, что необходимо на войне, военные советы, командиры, штабы и политорганы свои главные усилия в ходе боевой подготовки направляли на отработку непрерывности и четкости в управлении войсками в любых условиях современного боя, тесного взаимодействия родов войск в различных видах боевых действий, тренировку солдат: и командиров на выносливость, совершенствование уровня подготовки командиров и штабов.
Одновременно с изменением системы боевой подготовки войск принимались меры по дальнейшему совершенствованию партийно-политической работы. В основу их были положены требования и рекомендации совещания ЦК ВКП(б) по вопросам идеологической работы в армии и на флоте, проведенного весной 1940 года. На совещании были подвергнуты острой критике ошибочные взгляды некоторых руководителей, ориентировавшие бойцов и командиров на легкую победу. На нем подчеркивалось, что надо готовить личный состав к войне с сильным, коварным, технически оснащенным противником, и выдвигалось требование максимально приблизить партийно-политическую работу к боевой подготовке, увязывать ее с задачами, решаемыми в войсках.
Большое значение для повышения боевой готовности частей и соединений имела деятельность ЦК Коммунистических партий и СНК союзных республик. Например, Секретариат ЦК Компартии Украины уделял большое внимание состоянию боевой и политической подготовки войск, оказывал конкретную помощь в размещении личного состава вновь формируемых частей.
Только в апреле 1940 года на Политбюро ЦК КП(6)У четыре раза рассматривались вопросы строительства оборонных объектов. Было решено, в частности, направить туда дополнительно 1312 инженерно-технических работников, выделить необходимые стройматериалы, а также средства для организации ремонта строительной техники 14 (ЦАМО, ф. 131, оп. 542204, д. 1, лл. 56, 60. – Прим. автора).
Постановлением ЦК КП(б) и СНК Украины от 26 апреля сокращались сроки строительства командных пунктов и убежищ местной ПВО в Киеве, Львове и Харькове. Сдача этих объектов с 1942 года переносилась на август – ноябрь 1941 года 15 (Там же, ф. 131, оп. 450740, д. 3, л. 527. – Прим. автора)
(Примечание: Как видите, сроки окончания строительства командных пунктов максимально ускорялись и переносились с 1942 года на лето-осень 1941 года. – Козинкин О.Ю.)
Бюро ЦК КП(б) Белоруссии в мае 1941 года заслушало доклад командующего Западным Особым доенным округом генерала армии Д. Г. Павлова «Об обстановке на границе и состоянии войск округа» и потребовало от обкомов принять меры по повышению бдительности, а также мобилизационной готовности предприятий и учреждений. 26 мая ЦК КП(б) Белоруссии принял специальное постановление «Об организации на территории Белоруссии постоянных групп и отрядов по уничтожению авиадесантов противника» 16 (История КПСС, т. V, кн. 1, с. 144-145. – Прим. автора).
Среди принимаемых мер по повышению боевой готовности войск большое место занимали мероприятия военных советов приграничных округов, командиров, штабов и политорганов объединений, соединений и частей.
Так, в целях быстрого выдвижения войск из мест постоянной дислокации в предназначенные им районы штабы округов разработали «Указания по подъему частей по тревоге», на основании которых командиры соединений и частей отрабатывали «План-инструкцию по подъему войск по тревоге». «Систематической тренировкой, путем проведения учебных боевых тревог как войсковой части в целом, так и ее подразделений, — требовал военный совет Одесского военного округа, — районы, пункты сбора и все мероприятия, связанные с выходом к ним, а также инструкции по приведению частей в боевую готовность должны быть изучены всем личным составом, а исполнение доведено до автоматизма» 17 (ЦАМО, ф. 138, оп. 2594, д. 2, л. 399. – Прим. автора).
(Примечание: Данные инструкции, похоже разрабатывались в округах как раз на основании директивы ГШ от 10 июня, которая требовала «срочно разработать план подъема по боевой тревоге специальных частей для занятия боевых объектов в укрепленных районах, а полевых войск — для занятия ими оборонительных сооружений предполья». – Козинкин О.Ю.)
Боевую тревогу предусматривалось объявлять в двух вариантах: без вывода материальной части и с выводом ее на заранее определенные позиции.
(Примечание: А. Хорьков не стал в 1978 году подробно останавливаться на том, как в те годы шло приведение в боевую готовность. Но в приложении № 19 «Система боевой готовности в армии и на флоте накануне Великой Отечественной войны» сборника «1941 – Уроки и выводы» (М. 1992 г.) показано, что в июне 1941 года в РККА были установлены всего две степени боевой готовности: постоянная и полная. При этом переход из постоянной в полную б.г. проводился через систему тревог – учебные и боевые.
Учебная – проводилась для проверки боевой готовности и повышения слаженности подразделений.
Боевая имела два варианта: «вариант № 1 – без вывода всей матчасти», и «вариант № 2 – с выходом в полном составе».
При этом в ВВС, ПВО и на флоте использовали три степени б.г. – «готовность № 3», «№ 2» и «№ 1». Которые сегодня можно классифицировать как «постоянная», «повышенная» и «полная». В РККА же приведение в боевую готовность осуществлялось через то же проведение маршей. – Козинкин О.Ю.)
Время боевой готовности с момента объявления тревоги устанавливалось: для стрелковых, артиллерийских, кавалерийских соединений и частей – 2 часа (зимой – 3); для механизированных и танковых соединений и частей – 3 часа (зимой – 4) 18 (При наличии теплых гаражей сроки готовности зимой сокращались на 1 час. – Прим. автора).
В ВВС округов согласно степени подготовленности частей и состоянию аэродромов на летний период устанавливалось ориентировочное время подъема частей по боевой тревоге: для полков бомбардировочной авиации – до 1 ч. 40 мин, истребительной – 25--30 мин, штурмовой – от 30 мин до 1 часа 19 (ЦГСА, д. 25895, оп. 1, д. 186, л. 150. – Прим. автора).
(Примечание: Как видите истребительные полки смешанных авиадивизий западных округов, даже стоящие слишком близко от границы при своевременном оповещении и подъеме по тревоге могли в считанные минуты подняться в воздух. Правда, для этого летчики должны были, как минимум ночевать при аэродромах, а не отправляться в массовом порядке на городские квартиры 21 июня. Около 1.00 22 июня во всех округах прошли звонки от Жукова и Тимошенко с предупреждением о том, что в округа ушла «Директива № 1». После них тот же Павлов дал команду командующему ВВС ЗапОВО поднимать авиацию по тревоге и рассредотачивать ее. Но в ЗапОВО это выполнено не было. Кирпонос в КОВО на звонок Жукова также не особо отреагировал. В общем, не все авиадивизии запокругов поднимались по тревоге около 2.00 и начинали рассредоточение самолетов, как требовала «Директива №1». А там где тревогу все же объявили около 2.00, самолеты не рассредотачивали, и даже после первых налетов они в воздух не поднимались. Это было во всех западных округах. Кроме Одесского. – Козинкин О.Ю.)
Военные советы округов, учитывая, что первый удар агрессора придется выдерживать пограничным войскам, заблаговременно позаботились о выделении специальных отрядов поддержки на случай «вторжения или опасности вторжения вооруженных отрядов или групп войск сопредельного государства» 21 (ЦАМО, ф. оп. 7162, д. 10,лл. 19-22. – Прим. автора). Они включали от одной до трех стрелковых рот, усиленных 45-мм и 76-мм орудиями. На подготовку этих подразделений к выступлению с момента объявления тревоги отводилось 45 минут.
(Примечание: Примерно с мая на границе во всех округах осуществлялось «дежурство» стрелковых батальонов усиленных артдивизионами для поддержки пограничников. Замена данных батальонов и рот усиления предусматривалась раз в месяц.– Козинкин О.Ю.)
Нарастание напряженности в полосе приграничных округов вызвало необходимость принять дополнительные меры по повышению боевой готовности войск. В ОдВО с 9 мая 1941 года вооружение, боевая техника и имущество НЗ приводится в состояние, «готовое к немедленному использованию». В КОВО 16 мая заслушивается доклад начальника инженерного управления округа о ходе строительства командного пункта в Тернополе, утверждается ускоренный график работ и принимается решение о сформировании отдельного строительного участка. Тогда же было принято решение о перемещении запасов дизельного топлива в тыловые районы округа22 (ЦАМО, ф. 131, оп. 542204, д. 1, л. 127. – Прим. автора).
6 июня военный совет Одесского округа обратился к начальнику Генерального штаба за разрешением на передислокацию 48-го стрелкового корпуса на наиболее вероятное направление действий противника.
После того как разрешение было получено, 74-я и 30-я стрелковые дивизии и управление корпуса к 15 июня сосредоточились на новых позициях, немного восточнее Бельцы 23 (М. Захаров. Страницы истории Советских вооруженных Сил накануне Великой Отечественной войны. «Вопросы истории», 1970. № 5, с. 45. – Прим. автора).
Штаб ОдВО 15 июня распорядился, чтобы вторая очередь артиллерийских полков и частей зенитной артиллерии не отправлялась на полигоны, а оставалась в местах постоянной дислокации. Благодаря этому значительно увеличивалась огневая мощь артиллерийских и зенитных средств, повышалась боевая готовность войск округа.
(Примечание: В ЗапОВО даже после 15 июня Павлов продолжал отправлять свои артполки на полигоны для плановых занятий. А ведь в его округе в одном из первых и началось уже в 7.00 11 июня выдвижение «глубинных дивизий», дивизий 2-го эшелона, в районы предусмотренные планом прикрытия. Делалось это по директиве НКО и ГШ от 11 июня для ЗапОВО в которой указали – «Для повышения боевой готовности войск округа все глубинные стрелковые дивизии и управления стр. корпусов с корпусными частями вывести в лагеря в районы, предусмотренные для них планом прикрытия (директива НКО № 503859/сс/ов)». Что в переводе на язык штатских означает только одно – «с выходом в полном составе»! Т.е., должна была осуществляться «боевая тревога вариант № 2». Ведь в район предусмотренный «ПП» дивизии не выводят в обычной жизни, а только в угрожаемый период. Т.е. в случае угрозы войны. А это значит что всякие работы, учения и занятия отменяются, и все подразделения находящиеся в отрыве возвращаются в части, с приведением их в боевую готовность.
Когда в директиве НКО и ГШ от 12 июня для КОВО указали – «Для повышения боевой готовности войск округа к 1 июля 1941 г. все глубинные дивизии и управления корпусов с корпусными частями перевести ближе к госгранице в новые лагеря, согласно прилагаемой карты», то в КОВО также должны были возвращать все подразделения в части и приводить части в боевую готовность. Ведь для КОВО вообще прямо указали – «С войсками вывести полностью возимые запасы огнеприпасов» и ГСМ. Что означает именно приведение в боевую готовность «полная». Тем более что далее для КОВО специально указали в этой директиве – «Для охраны зимних квартир оставить строго необходимое минимальное количество военнослужащих, преимущественно малопригодных к походу по состоянию здоровья. Семьи не брать».
А после войны, когда проводилось расследование ГШ командиры и отвечали на такой вопрос Покровского: «Почему большая часть артиллерии находилась в учебных центрах?». – Козинкин О.Ю.)
В тот же день командующий ПрибОВО в своем приказе потребовал от командиров всех степеней и командующих армий резкого повышения боевой готовности подчиненных частей и соединений, рассредоточения самолетов и танков, улучшения управления и нацелил их на готовность в любую минуту дать сокрушительный отпор вражеским войскам в случае нарушения ими государственной границы СССР 24 (ЦАМО, ф. 344, оп. 5554, д. 19, лл. 30-36. – Прим автора). «Сегодня, как никогда, указывалось в приказе,— мы должны быть в полной боевой Готовности» 25 (Там же, ф. 344, оп. 2459, д. 11, л. 31. – Прим. автора).
В ряде соединений выдавались боеприпасы, отменялись отпуска.
(Примечание: Именно это и должны были командиры делать при повышении б.г. – отменять отпуска, выдавать оружие командирам, загружать боеприпасы в боевую технику и т.п.. Но это должно было делаться не по «личной инициативе» отдельных командиров, а согласно директив НКО и ГШ от 11-12 июня, что пришли в ЗапОВО 11 июня и в КОВО с ПрибОВО 15 июня. В ОдВО подобной директивы похоже не было – там вывод войск начали в ночь на 8 июня на основании запроса ВС округа от 6 июня и разрешения ГШ на этот вывод отдельной телеграммой в этот же день. – Козинкин О.Ю.)
18 июня военный совет ПрибОВО отдал приказ о приведении в боевую готовность театра военных действий 27 (Там же, ф. 221, оп. 7833, д. 3, л. 17. – Прим. автора). В нем намечался ряд мероприятий, полное осуществление которых . значительно повысило бы боевые возможности войск округа в целом.
Начальнику зоны противовоздушной обороны было приказано к исходу 20 июня 1941 года привести в полную боевую готовность всю противовоздушную оборону округа, а начальнику войск связи к утру 20 июня — все средства связи. Начальнику военных сообщений округа надлежало к 22 июня подготовить железнодорожный транспорт к работе в боевой обстановке.
Командующим 8-й и 11-й армиями предлагалось определить пункты полевых складов противотанковых мин и взрывчатых веществ на предмет устройства заграждений на направлениях и участках, предусмотренных планом прикрытия. Мины и взрывчатку необходимо было доставить к 21 июня. Для постановки минных полей требовалось выделить команды саперов из дивизий первого эшелона. Начальнику инженерного управления предписывалось к 21 июня сформировать на вероятных направлениях действий противника подвижные отряды минной противотанковой борьбы и создать запасы противотанковых мин 28 (ЦАМО, ф. 221, оп. 7833, д. 3, л. 20. – Прим. автора).
18 июня отдельными директивами военным советам армий и командирам механизированных корпусов округа приказывалось начать выдвижение войск в районы, предназначенные им по плану прикрытия. Все специалисты отзывались из командировок, а личный состав, находившийся на всевозможных работах, возвращался в свои части.
В ВВС округа 19 июня был отдан приказ о приведении авиационных частей в боевую готовность и рассредоточении авиационной техники с базовых на оперативные аэродромы 29 (Там же, оп. 142687, д. 1, л. 13. – Прим. автора).
(Примечание: Несмотря на то, что ПВО, а 19 июня и ВВС ПрибОВО получили приказ о приведении в повышенную боевую готовность, это не дало особого положительного результата. После этого командующий ВВС ПрибОВО Ионов был расстрелян.
Приграничные дивизии 8-й армии ПрибОВО заняли свои рубежи на границе. Части 11-й армии также это делали однако тот же член ВС ПрибОВО комиссар Диброва умудрялся отдавать в эти же дни и приказы на изъятие патронов у личного состава, и пытался давать команды разминировать уже заминированные участки. – Козинкин О.Ю.)
Рассмотренные Мероприятия свидетельствуют о том, что накануне Великой Отечественной войны Коммунистической партией, Советским правительством и военным командованием была проделана огромная работа по укреплению обороноспособности страны и повышению боевой готовности войск приграничных военных округов.
Однако, как показал ход дальнейших событий, многие мероприятия начали проводиться с большим опозданием и не были доведены до конца, особенно по приведению войск западных военных округов в полную боевую готовность.
В то время считалось, что такой шаг может быть использован как предлог для войны против СССР. В результате «войска, находившиеся в приграничных районах, оказались недостаточно подготовленными к отражению мощного удара немецко-фашистской военной машины» 30 (История КПСС, т. V, кН. 1. С. 153. –« Прим. автора).
(Примечание: В целом, полковник в 1978 году, военный историк А.Г. Хорьков смог сделать достаточно объективный вывод. Действительно «многие мероприятия начали проводиться с большим опозданием, и не были доведены до конца, особенно по приведению войск западных военных округов в полную боевую готовность». Дальше он «отделался» традиционным в те годы «выводом», мол, Руководство страны в лице Сталина настолько боялось быть обвиненными в провоцировании войны что само и мешало приведению войск в боевую готовность.
Или А.Г. Хорькову пришлось бы показывать на примере каждого округа, каждой армии и вплоть до дивизии, почему шло запаздывание и кто же в этом виноват. Однако в 1978 году никто бы ему не позволил подобное. И поэтому он отписался достаточно общими фразами в духе «решений партии» времен Хрущева-Брежнева. Ведь персонально виновные за трагедию 1941 года в середине 1950-х, после смерти «тирана Сталина» были реабилитированы. А «Решениями ХХ съезда» был назван единственно виновный – И.В. Сталин.
А в реальности Кузнецовы-Павловы-Кирпоносы проводили нечто среднее между «учебной боевой тревогой» и боевой с «вариантом № 1». И это хорошо видно по ответам генералов на вопросы Покровского № 2 и 3: «С какого времени и на основании какого распоряжения войска прикрытия начали выход на государственную границу и какое количество из них было развернуто до начала боевых действий?» и «Когда было получено распоряжение о приведении войск в боевую готовность в связи с ожидавшимся нападением фашистской Германии с утра 22 июня; какие и когда были отданы указания по выполнению этого распоряжения и что было сделано войсками?». Отвечая на которые генералы и писали, что тащили на эти «учения» с собой всякий хлам, в виде мишеней, перегружая транспорт. А всё потому что им просто не довели суть тех директив. Не довели, что идут они «в районы, предусмотренные ПП», или что они должны брать с собой «полностью возимые запасы огнеприпасов» и ГСМ и оставить «на зимних квартирах» только больных и слабых.
Из Доклада командира 7-й танковой дивизии генерал-майора С.В. Борзилова в Главное автобронетанковое управление РККА от 4 августа 1941 г.: «…4. 20 июня 1941 г. командиром корпуса было проведено совещание с командованием дивизий, на котором была поставлена задача о повышении боевой готовности, т.е. было приказано окончательно снарядить снаряды и магазины, уложить в танки, усилить охрану парков и складов, проверить еще раз районы сбора частей по боевой тревоге, установить радиосвязь со штабом корпуса. Причем командир корпуса предупредил, что эти мероприятия проводить без шумихи, никому об этом не говорить, учебу продолжать по плану. Все эти указания были выполнены в срок….».( Военно-исторический журнал, № 11/1988) Т.е., даже в ЗапОВО у Павлова приводили в «повышенную б.г.» отдельные дивизии именно после 19 июня, до 21-го.– Козинкин О.Ю.)
Буржуазные историки Запада вот уже длительное время распространяют версию о том, что СССР в начале 40-х годов будто бы вел активную подготовку к захватнической войне против стран Восточной и Центральной Европы. А вероломное нападение гитлеровской Германии на нашу страну изображается ими как «превентивный» шаг, сделанный с целью предупреждения «советской агрессии». Именно об этом идет речь, например, в книге бывшего начальника разведки 4-й немецкой армии Э. Хельмдаха «Нападение?» 30а (E. Helmdach. Uberfall? Die Sowietisch – deutsche Aufmarsch 1941. Nekargemund. 1976. Ss. 50-52, 58. – Прим автора), трижды изданной в ФРГ в течение 1975-1976 гг.
Фальсифицируя и подтасовывая факты, автор пытается доказать, что мероприятия по повышению боевой готовности советских войск в западных военных округах проводились на с целью усиления обороны страны, а якобы для нападения на Германию в августе 1941 года.
(Примечание: Как видите, сочинитель баек о том, что «злодей Сталин» готовился напасть первым, но Гитлер его опередил, В. Резун не является первым в этом деле. Резун не более чем перепевает сочинения недобитых нацистов. Правда чтобы совсем уж не выглядеть холуем и адвокатом Гитлера Резун не на август 41-го «планирует» нападение СССР на Германию, а на «6 июля». При этом Резун поумнее немецких генералов оказался – он в принципе даже не пытается мероприятии по повышение б.г. и по приведению войск западных округов в боевую готовность перед 22 июня, использовать для доказательства подготовки агрессии СССР. Отделывается общими фразами, но подробно данные директивы и мероприятия не разбирает. Иначе вся его дурная «версия» просто развалится. – Козинкин О.Ю.)
Все эти домыслы империалистической пропаганды, опровергаемые приведенными выше фактами и документами, призваны опорочить справедливый освободительный характер Великой Отечественной войны Советского Союза, его миролюбивую внешнюю политику и вместе с тем оправдать захватническую войну фашистской Германии против СССР. Тщательно подготовленная заправилами третьего рейха, она была главным пунктом их программы завоевания мирового господства и являлась войной на уничтожение первого в мире социалистического государства.
Для нападения на Советский Союз немецко-фашистское командование создало три крупные группировки войск, нацеленные на Ленинград, Москву и Киев. Всего в их составе насчитывалось 181 дивизия и 18 бригад общей численностью более 5,5 млн. личного состава, до 4000 танков и штурмовых орудий, свыше 47 тыс. орудий и минометов, 4950 самолетов. В целом вражеские войска к моменту их вторжения на территорию нашей страны имели численное превосходство над войсками советских приграничных округов и флотов в людях — в 1,8 раза, по средним танкам — в 1,5, по самолетам новых типов — в 3,2, по орудиям и минометам — в 1,25 раза 31 (50 лет Вооруженных Сил СССР, с. 252. – Прим. автора)
Однако, несмотря на внезапность нападения фашистской Германии на Советский Союз и на то, что общее соотношение сил сложилось не в нашу пользу, невиданная стойкость и героизм Советской Армии в борьбе с захватчиками сорвали их план «молниеносной войны».
«...Уже начальный период войны показал, что авантюра гитлеровцев обречена на провал» 32 (50 лет Великой октябрьской социалистической революции. Постановление Пленума ЦК КПССС. Тезисы ЦК КПССС. М., Политиздат, 1967, с. 19. – Прим. автора).
Потери немецко-фашистских войск только в живой силе к концу июля 1941 года достигли 213 тыс. человек 33 (История второй мировой войны, т. 3. С. 59. – Прим. автора).
В ходе Великой Отечественной войны Советские Вооруженные Силы, опираясь на созданное под руководством партии в предвоенные годы экономическое и военное могущество Советского государства, смогли в упорных оборонительных сражениях и боях обескровить гитлеровскую военную машину, добиться коренного перелома и одержать всемирно-историческую победу над фашистской Германией.
ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ 1978 г., № 4.
Доцент, кандидат исторических наук полковник А. Хорьков. Апрель 1978 г.
(Примечание: К сожалению А.Г. Хорьков после этого так и не сделал книги с хорошим разбором предвоенных дней. С книгой о именно «Мероприятиях по повышению боевой готовности войск западных округов накануне войны». В 1991 году вышла его книга «Грозовой июнь: Трагедия и подвиг войск приграничных военных округов в начальном периоде Великой Отечественной войны» (Воениздат, 1991г.). Однако ее даже в интернете не найти… – Козинкин О.Ю.)