Зоя Космодемьянская - Орлеанская Дева России

В конце сентября 1941 года гитлеровцы двинули свои танковые колонны на Москву. Они уже предвкушали скорую победу над, как они считали, уже разбитой ими Красной армией. Да, наши поражения на фронтах Великой Отечественной к тому времени были весьма ощутимы. Однако страна продолжала мобилизовываться и готовить новые удары по ненавистному врагу. Сталин отзывает из Питера Г.К. Жукова. Просит его выехать под Москву, посмотреть, в чём нуждаются отважные защитники столицы.

Прибыв на линию фронта западнее Москвы, полководец с ужасом убедился, что фронт для наступающих гитлеровцев совершенно открыт. Позже в своих мемуарах Георгий Константинович напишет, что самым тяжёлым днём для нашей столицы был день 8 октября, когда фашистские «тигры» чуть ли не в парадном строю двигались на наши позиции.

В тот злосчастный октябрьский день московская комсомолка Зоя Космодемьянская переступила порог кабинета секретаря московского горкома комсомола Саши Шелепина. Она знала от директора своей 201-й московской школы, в которой в канун начала войны успела закончить 9-й класс, что комсомольский секретарь столичного горкома обзванивает все московские школы, интересуясь, кто из старшеклассников делает успехи в изучении немецкого языка. 18-летняя девушка знала, что директор школы рекомендовал её. И вот теперь от «железного Шурика» она узнала о том, что при ЦК ВЛКСМ создаётся Центральная разведывательно-диверсионная школа. Здесь из числа школьников-старшеклассников начинается подготовка профессиональных разведчиков и диверсантов для последующей заброски в тыл к гитлеровцам.

Пройдут десятилетия, и «железный Шурик» станет во главе всего советского КГБ, станет членом всемогущего Политбюро, а в середине 60-х годов в мёртвой схватке сцепится за кресло с только что вступившим на пост Генсека Л.И. Брежневым. Победить Леонида Ильича ему не удалось – был изгнан из Кремля и даже однажды выслан за пределы столицы. Когда, будучи больным и престарелым пенсионером, он закончит свой жизненный путь, пресса обмолвится: он провожал в бессмертье нашу национальную героиню Зою Космодемьянскую…

В разговоре, происходившем в кабинете Шелепина, Зоя уловила, что ей что-то… не доверяют. Безусловно, она знала свой «грех», знала о своём происхождении.

Она родилась в самой глубинке России, в сотне километров северо-восточнее Тамбова. В деревне Осиновые Гаи была церковь. А священником в этом приходе служил её дедушка по отцу – Пётр Иоанович Козьмодемьяновский. За пять лет до рождения внучки он был расстрелян вооружёнными пришельцами, потребовавшими от священнослужителя его лошадей. Сын казнённого (отец Зои) вместе с супругой Любой учительствовали на селе. Когда Зое исполнилось 6 лет, а младшему братишке – 4 года, в Осиновые Гаи пришла коллективизация. На Тамбовщине, как и повсюду в стране, массовый характер приняли искривления в колхозном строительстве. Анатолий Петрович Козьмодемьяновский выступил на одном из собраний с критикой предлагаемых на селе порядков. Так в 1929 году семья сельских интеллигентов вместе с так называемыми «кулаками» была переселена из чернозёмной Тамбовщины в далёкую, затерявшуюся на снежных просторах Иркутской области глухую деревушку Шиткино.

Позже, когда Зоя станет своим подвигом известна всему миру, её мама выпустит знаменитую «Повесть о Зое и Шуре». На этой книге, на примере детей Любови Тимофеевны – двоих Героев Советского Союза – будут воспитываться несколько поколений советских людей. Каждый год в 50-80-е годы прошлого века эта повесть переиздавалась по нескольку сот тысяч экземпляров. Надо было как-то объяснить читателям (и, конечно, отечественную цензуру обойти), каким образом Зоя Космодемьянская с братишкой и родителями оказалась запертой в сибирской глуши. Мама-автор нашла самый простой способ объяснения: «Мы с мужем решили поехать в Сибирь. Людей посмотреть, мир повидать!».

Да, простите, так насмотрелись на мир и столько горя повидали, что уже вскоре после того, как семья возвратилась из Сибири на Большую Землю, скончался подорвавший своё здоровье глава семьи.

«Большой Землёй» стала для Козьмодемьяновских Москва. Как же ссыльные поселенцы могли попасть аж в самую Белокаменную? Для них оказалось это довольно простым делом. В столице в своё время прочно сумела осесть Ольга, старшая сестра Любови Тимофеевна. В момент «раскулачивания» её тамбовской родни она работала в аппарате Нарком-проса, где замом наркома работала
Н.К. Крупская. После очередной слёзной мольбы своей сотрудницы вдова Ильича вызволила семью из Сибири и помогла прописать её в Москве.

Но об этом в знаменитой «Повести о Зое и Шуре», естественно, нет ни единой строчки…

Но в Москву из Сибири Козьмодемьяновские уже возвратились Космодемьянскими. Вскоре Зоя пойдёт в первый класс 201-й столичной школы. В одном классе и за одну парту с сестрой сядет и её младший братишка Шурик. В этом маме-учительнице пошли навстречу её московские коллеги.

В дни моего недавнего пребывания на родине героини, когда, стряхнув архивную пыль с толстенных фолиантов, удалось наконец-то выяснить подлинную фамилию Героя Советского Союза, её подлинный день рождения – 8 сентября, а не 13-е, как недавно в этот день Россия отмечала 80-летие со дня её рождения, довелось услышать множество нареканий, преимущественно от очень пожилых ветеранов. Дескать, «чем вы занимаетесь, журналист? Прекратите это гробокопательство! Разве не всё равно, какого числа родилась героиня?». И всё прочее в подобном же стиле и духе…

Нет, Россия ДОЛЖНА ЗНАТЬ ВСЮ ПРАВДУ о своей национальной героине, о нашей РОССИЙСКОЙ ОРЛЕАНСКОЙ ДЕВЕ!

…«Железный Шурик» задал Зое ряд вопросов:

- Согласна пойти в тыл к гитлеровцам, чтобы убивать их?

- Да, согласна!

- Попадёшь к ним в лапы – сумеешь сохранить военную тайну?

- Да, сумею!

Шелепина продолжали смущать и исправления в фамилии абитуриентки, и расстрел деда-священника представителями Советской власти, а не белыми, как сегодня хотят доказать это тамбовские ветераны, и высылка родителей вместе с кулаками из родной деревни. И будущий главный чекист страны принял решение: пускай судьбу этой десятиклассницы решает сам начальник Центральной разведывательно-диверсионной школы при ЦК ВЛКСМ майор Спрогис.

Из воспоминаний Артура Карловича Спрогиса в послевоенные годы: «Нам следовало набрать две тысячи добровольцев, а к кинотеатру «Колизей» (теперь в этом помещении театр «Современник») пришли три тысячи. Зоя была слишком юной, хрупкой и… красивой. Представьте: появляется такая в населённом пункте, занятом врагами. Естественно, у немцев сразу проснётся интерес. В наши планы такое не входит. Но Зоя оказалась настойчивой – она осталась на ночь возле нашего кабинета. Твёрдо мне заявляет: «Хочу воевать за Родину».

И вот курсант Зоя Космодемьянская получает своё первое боевое задание…

…Группа мальчишек и девчонок, в основном того же возраста, что и Зоя, – правда, некоторые могли быть года на два постарше, - была выстроена в коридоре разведшколы. Официально это сверхсекретное заведение именовалось войсковой частью 9903. На курсантах – тёплая гражданская одежда. Зоя – в своём домашнем пальто. За плечами мальчишек и девчонок – вещевые мешки с продовольствием, толом, боеприпасами, бензином. У мальчишек они достигали в весе 19 килограммов, у девчонок – поменьше. У девочек на армейских ремнях под пальто и ватниками – пистолеты.

Каждый курсант-разведчик выходил из строя, подходил к столу и расписывался в том, что ознакомлен с текстом боевого задания для всей группы.

Вот дословный текст первого задания группы, в которую входила Космодемьянская: «Вам надлежит воспрепятствовать подвозу боеприпасов, горючего, продовольствия и живой силы путём взрыва и поджога мостов, минирования дорог, устройства засад в районе дороги Шаховская-Княжьи Горы. Задача считается выполненной, если: а) уничтожить 5-7 автомашин и мотоциклов; б) уничтожить 2-3 моста; в) сжечь 1-2 склада с горючим и боеприпасами; г) уничтожить 15-20 офицеров».

Из воспоминаний одного из бывших начальников разведшколы, полковника в отставке Афанасия Мегеры:

А вот какую инициативу проявила Зоя в своём первом походе. В лесу, под деревьями, вблизи большой дороги, по которой то и дело в сторону Москвы мчались немецкие мотоциклы, валялся проржавевший металлический трос. Зоя предложила его протянуть поперёк дороги. Вскоре в темноте на него наткнулся вражеский мотоциклист. Девчонки подбежали к нему, свалили на землю, придушили, забрали с собой его полевую сумку. Уже после возвращения в Москву узнали от начальника майора Спрогиса о том, что в сумке у гитлеровца были ценные карты и планы предстоящих немецких боевых действий на подступах к столице.

Задание было успешно выполнено. Однако не всё так гладко было у курсантов.

«Несколько дней мы двигались вперёд, разбрасывали колючки, ребята ходили минировать большак, - писала в своём рапорте после выполнения заданий Валя Зоричева. – Продукты подходили к концу, остатки сухарей стали горькими от неосторожного обращения с толом. В группе появились больные (Зоя простыла, у неё заболели уши), и командир принял решение возвращаться. Но Зоя заявила, что несмотря ни на что, мы должны были ещё лучше выполнить задание. На базу вернулись 11 ноября».

Второе боевое крещение для Зои оказалось и последним. И связано оно было с известным секретным приказом Сталина №0428, который вождь подписал совместно с тогдашним начальником Генштаба Маршалом Советского Союза Б.М. Шапошниковым 17 ноября 1941 года.

Что это был за день в истории Великой Отечественной? Шли вторые сутки мощнейшего, второго по счёту генерального гитлеровского наступления на сердце нашей Родины. Не только над Москвой – над всей нашей страной нависла смертельная опасность. Конечно, трагедию того дня хорошо видели те, кто сражался на передовой. Гражданское же население страны об опасности нового генерального наступления фашистских захватчиков совершенно не было осведомлено. Конечно, ничего не могли знать и наши соотечественники, оказавшиеся на временно оккупированной врагом территории Подмосковья. А непосредственное исполнение секретного сталинского приказа касалось в первую очередь их.

Начинался этот приказ необычно. Вместо вступительного обращения к тем, кому надлежало непосредственно исполнять сей приказ, вождь брал, что называется, быка за рога: «Самонадеянный до наглости противник собирался зимовать в тёплых домах Москвы и Ленинграда… Лишить германскую армию возможности располагаться в сёлах и городах, выгнать немецких захватчиков из всех населённых пунктов на холод в поле, выкурить их из всех помещений и тёплых убежищ и заставить мёрзнуть под открытым небом – такова неотложная задача».

Кроме поджога жилищ, в которых располагались наступавшие на Москву фашисты, нужно было ещё уничтожить в деревне Петрищево и аппаратуру германской армейской радиоразведки, умело замаскированной в этой глухомани. Об этом факте в советские времена вообще умалчивалось. Нам почему-то не сообщали, что нацистские асы-радиоперехватчики в наушниках в Петрищеве круглосуточно умело прослушивали наши армейские штабы, глушили переговоры советских командиров с войсками.

Жуков готовил в те дни наше знаменитое контрнаступление под Москвой. Он настоятельно требовал от Главного Разведывательного управления хотя бы на какое-то время вывести из строя этот германский армейский радиоцентр. С этой задачей умело справилась наша национальная героиня Зоя Космодемьянская! Она же спалила дотла и армейскую конюшню врага, в которой на момент пожара в стойле были на привязи 17 боевых коней, которых оккупанты доставили аж из самой Германии, запас фуража для лошадей и большое количество оружия.

…Поздним вечером 28 ноября 1941 года разведчиков оставалось только трое: Зоя, комсорг всей разведшколы Вася Клубков и Борис Крайнов. Распределили между собой участки поджогов в Петрищеве. Условились, что после того, как загорится вся деревня, курсанты соберутся в лесу (ребята знали, что немцы туда нос сунуть боятся) и уйдут вместе к Москве. Но к лесу подошёл лишь один Борис. Долго ждал товарищей. Не дождавшись, один возвратился в свою войсковую альма-матер.

Лишь через несколько месяцев в разведшколе узнали о трагедии, произошедшей 28-29 ноября в Петрищеве. В Кунцеве, где размещалась разведшкола, нежданно-негаданно появился… её бывший комсорг. Объяснял начальству, что, дескать, попав в плен, бежал. Но чекисты сумели его вывести на чистую воду. Признался, что перешёл на сторону врага, выдал Зою, рассказал немцам всё о разведшколе, перевербовался и возвратился, чтобы работать на врага. Он дал подробные ответы на вопросы следствия, поведал о нечеловеческих пытках, коим была подвергнута великая дочь России, оставшаяся верной воинской присяге. Пойманный после освобождения деревни Красной армией местный мерзавец Свиридов признался смершникам, что именно он, узнав от немцев, что в деревне скрывается советская военная разведчица, выследил её и доставил к врагу. На вопрос нашего военного дознавателя, как оккупанты отблагодарили его за такое усердие, этот урод ответил: «Налили стакан вина»…

И Клубков, и Свиридов, и петрищевская старушка, бросившаяся скалкой избивать девушку-героя, когда оккупанты подводили её к виселице, дескать, зачем она поджигала, - все они получили сполна от советского правосудия. Как получили своё и те оккупанты, что истязали и вешали Зою Космодемьянскую. А помогли их изобличить их же фотоснимки, сделанные ими в Петрищеве 29 ноября 1941 года, когда подвергали девушку нечеловеческим пыткам, а затем вешали. Эти фотоснимки – а знающие люди говорят, что их 13, – не все опубликованы в печати или находятся в музейных экспозициях. Только пять из них общеизвестны. Остальные же вот уже 62 года хранятся в секретных фондах. Они настолько страшны, что даже матери девушки-героя, ныне покойной, так и не были показаны. Хозяйка избы, в которой пытали героиню, рассказала, что четыре гитлеровца, раздев догола девушку, опрокинули её на скамейку и одновременно пороли ремнями и резиновыми дубинками. Когда взятого в плен одного из германских садистов спросили, зачем он носил в своей сумке эти страшные фотографии, он ответил: «Не успел послать своей невесте в Германию».

Зоя Космодемьянская – первая в СССР девушка, получившая ещё в феврале 1942 года высокое звание Героя Советского Союза. Сталин проявил повышенный интерес к её подвигу, считая, что нужно всё сделать, чтобы этот подвиг стал примером для советской молодёжи. Вождь поручил М.И. Калинину подготовить указ. Но «Всесоюзный староста» не мог присвоить геройское звание некоей «Тане из Москвы», как назвала себя во время пыток разведчица. Калинин перепоручил установление личности героини руководителю московских большевиков и члену всемогущего Политбюро А.С. Щербакову. Последний, естественно, вышел на начальника разведшколы майора А.К. Спрогиса. Майор сделал подробное письменное представление на присвоение Космодемьянской столь высокого звания. Предварительно им был сделан телефонный запрос на Тамбовщину. На противоположном конце провода оказался сельский недотёпа, который либо по своей неграмотности, либо из-за лени не сумел правильно прочитать документ, который был выписан родителям при рождении ребёнка. Он принял дату регистрации акта записи 13 сентября за день рождения Зои.

Так и по сей день во всех справочниках, энциклопедиях и учебниках искажён день рождения Зои Космодемьянской. Её мать в своей «Повести о Зое и Шуре» тоже обозначила 13 сентября днём рождения дочери. А что ей оставалось делать? Ведь первым читателем этой повести был сам Сталин. А он бы «вздёрнул» сельского недотёпу за такую неточность…

Факт потрясающий. Четыре раза раскапывалась могила нашей героини. И пять раз закапывали Космодемьянскую вновь. Это было связано с тем, что дважды она захоранивалась за деревенской околицей, а затем её останки переносились сначала в центр восстановленного после войны Петрищева, а потом в последний раз, после кремации, на правительственное Новодевичье кладбище в Москве.

Но об одном случае вскрытия могилы девушки-героини хочется сказать особо, ибо он стал предметом многолетних спекуляций в некоторых печатных изданиях определённой политической ориентации. Так, на закате «перестройки» вдруг стала гулять по стране байка, будто однажды на могиле Зои собралось несколько женщин, устроивших между собой потасовку, в попытке доказать друг другу, будто труп принадлежит именно её дочери.

Брехня! На самом же деле одна авантюристка, получившая впоследствии всё, что она заслужила, от советского правосудия, прослышав, что из Москвы приезжает комиссия для эксгумации трупа девушки, назвавшейся Таней, подкупила бутылкой самогона местных мужиков. Под покровом ночи гробокопатели выкопали труп с целью ознакомления с приметами на теле покойной. Делалось это, чтобы ввести в заблуждение членов предстоящей комиссии. Авантюристка была изобличена Шелепиным…

P.S. «Молитвенная память и вечная слава бессмертному подвигу великой дочери земли Тамбовской Зое Космодемьянской, отдавшей бесценный дар – свою жизнь - за ВЕЛИКУЮ РУСЬ СВЯТУЮ и её народ». Такую запись оставил архиепископ Тамбовский и Мичуринский Евгений в книге отзывов в музее в Осиновых Гаях.