В июле 1942 года прибыли два офицера–кавказца для прохождения службы: Дзыба Абдулах Кайматович, коммунист, национальность абазинец (всего один аул), исключительно трудолюбивый, отлично знающий свое дело, впоследствии был начальником штаба 192-го отдельного батальона связи, и лейтенант, коммунист Гутиев Хазби Темболатович, он был учителем, национальность осетин, тоже отличный специалист.
18 августа 1942 г. отмечался «День авиации», по этому случаю из дивизионных складов предупредили, что будет выдано по 100 граммов водки. Чем руководствовались начальник связи дивизии майор Малафеев С.А. и командир 43-го отдельного батальона связи капитан Бабаев Г.П.? Они верхом на лошадях поехали на склады, встретили подводу батальона связи, на которой везлась водка, остановили, сначала выпили немного, а потом… вообще водка до нас не дошла.
Офицерский состав решил смыть с себя этот позор. Были собраны деньги и лейтенант Цыганов, сам из города Боровичи, направился на полуторке за водкой, достал ее, и все солдаты (около 160 человек) были удовлетворены, но комиссар Скворцов Н.М. раздул дело, в результате чего Малафеев С.А. и Бабаев Г.П. были отстранены от должностей и из дивизии переведены в другие дивизии.
10 сентября 1942 г. прибыл вновь назначенный начальник связи 2-й стрелковой дивизии, кадровый офицер майор Куликов М.С., он так и остался майором до конца войны. Авторитетом как в штабе дивизии, так и в полках у связистов и в батальоне связи не пользовался, прозвище - «гнусавый».
Завистлив, жаден, подозрителен и труслив. Как-то раз зашел он в продуктовый склад, взял у кладовщика Никитина (из Ладоги) банку консервов. Когда Никитин мне доложил, я пошел, чтобы отобрать ее, но он уже пожирал, мне пришлось без обиняков его предупредить, что если я его еще раз застану на складе, – пристрелю. Через некоторое время он направил на склад с той же целью своего заместителя капитана Левченко — тут я вытащил наган и выпроводил гостя. Вот таким языком мне приходилось разговаривать со своим начальством.
Куликов полагал, что повар для меня готовит разносолы, и поэтому питался с кухни батальона связи. Я всю войну ел с общего солдатского котла. Были дни, когда из продуктов оставалась только соевая мука (американская). Приходит повар Шеметенко В.Н. и говорит, что его будут ругать, так как обед никудышный. Иду на кухню снимать пробу, Шеметенко наливает, стоит очередь за обедом, ем обед с видимым удовольствием, со словами «наелся хорошо», солдаты хохочут, да делать нечего, таков выдался денёк с обедом.
Майор Куликов однажды собрал начальников связи 13-го, 200-го и 261-го стрелковых полков и 164-го артиллерийского полка и объявил нам, что пока он не получит звания подполковника, никто из нас не будет майором, а также не будет и награждён. Он тормозил с награждениями всем и во всем. После войны его, кадрового офицера, демобилизовали, видимо, и в глазах начальства он был «хорош».
Могут заметить, что я много пишу о питании, но это вопрос не праздный, особенно если учесть, что когда люди находятся в длительной обороне (с 17.06.1942г. по 14.01.1944г,), изучение винтовки и телефонного аппарата набивает оскомину: болото и лес, эта однообразная жизнь для молодых и сильных людей была испытанием весьма трудным. Если еще ухудшить питание, тут, конечно, не избежать ЧП, но их у связистов не было.
Линия обороны для дивизии была установлена 25-27 км. Это очень много, т.к. людей было мало, правда, была проведена раза 3-4 смена участков, т.е. две дивизии менялись местами, тут было отвлекающее дело, связанное с переездом, – работа, но это ненадолго. Условий для наступления не было ни для нас, ни для немцев, местечко было отчаянно скверное.
В 1943 году начало поступать пополнение — девушки 1920-22 года рождения, все со средним образованием. Заменили мужчин на коммутаторе, телеграфе, пункте сбора донесений, прачечной, радиостанциях и кухне, а все мужчины пошли на пополнение кабельной роты. Единственно и, как это ни странно, девушки-повара плохо готовили, всегда был слышен ропот солдат, пришлось этих поваров сдать в 3-й отдел штаба дивизии (отдел кадров рядового и сержантского состава) и вернуть повара Шеметенко В.Н. А у него с грязным котелком к кухне лучше не подходи - забросит котелок, неряхам приходилось быть начеку. Шеметенко В.Н. умудрялся готовить биточки и делать другие сюрпризы, он всегда сожалел, что нет сметаны или еще каких продуктов, которые не положены «по штату». Отличный повар! Но, кроме того, он сам брал топор и делал сначала навес, а потом и помещение для кухни, брил и подстригал весь батальон, шил фуражки, переделывал гимнастерки и шинели, изготовлял сапоги, одним словом человек с «золотыми руками.»
…03.09.1943г. дивизия отдохнула и приступила к занятию участка обороны 65-й стрелковой дивизии, правее дороги Селищи – Спасская Полисть. Селищенские казармы были построены во времена Екатерины II, и там тогда размещались кавалерийские части.
Во время смены дивизий противник, использовав этот момент, внезапно ворвался в наш передний край, заняв 16 ДОТ-ов, и положение создалось крайне напряженное, так как противник теснил нас к реке Волхов.
К месту сражения прибыл командующий 59-й армией Коровников И.Т. и два полка артиллерии РГК (резерва главного командования), на марше находились еще две резервные пехотные дивизии, но они были далеко, за 40 км. Артиллерия помочь не могла, так как бои шли в окопах, а в них перемешались наши и вражеские подразделения. В бой были брошены все наличные силы 2-й и 65-й стрелковых дивизий: повара, кладовщики и писари, - а противник проявлял все нарастающую активность. В резерве стояла снайперская рота из 99 человек, но у командира дивизии она в памяти почему-то тогда не уложилась и была забыта.
В любом бою мозгом должен являться начальник штаба части или соединения, но тут получилось наоборот.
Бывший начальник штаба нашей дивизии полковник Крицын убыл в академию Генерального штаба 15.08.1943г., вновь назначенный полковник, фамилии которого не помню, оказался человеком «с чином», но неподходящим для роли начальника штаба дивизии (10.04.1944г. снят с должности за трусость). Командир дивизии генерал-майор Лукьянов покрывал его, о чём я тогда не знал. Как только на передовой началось сражение, Лукьянов вызывает меня и ставит задачу, не соответствующую моей должности и званию: «Здесь ты на КП дивизии остаешься старшим и должен всё предусмотреть». Я заявил, что у нас имеется начальник штаба и много майоров, а я только капитан. Но он приказал: «Выполняй!», - и отбыл в полки.
Прежде всего я проверил боевую связь, и всё оказалось на месте - связь работала отлично. Не оставил без внимания и оперативную сторону дела, раз оставлен за «старшего»: переговорил с командирами и начальниками полков, со складами, с медсанбатом. Картина была ясной - враг теснил нас. Я вызвал обоз штаба дивизии для погрузки штабных документов, приказал подготовить верховых лошадей для командования, прошел по штабным землянкам и приказал уложить все бумаги в сундуки и быть готовыми к эвакуации за реку Волхов, но самовольно никто не должен покидать штаб.
Неожиданно меня вызывает начальник штаба дивизии, бегу и думаю: наверное прибыл из полков или где-то проводил проверку, а возможно был в штабе армии. Захожу и не верю своим глазам - этот мерзавец сидит голый — в чём мать родила, пьяный до последнего предела и требует выдать ему аттестат - он-де уже получил 5 литров водки на складах и ему нужно теперь отчитаться. И не подумал, что я за разбазаривание водки пойду под суд Военного Трибунала. О сражении он даже не помышлял. Его ординарец заявил, что он теперь свободен, берёт винтовку и идёт в бой. И ушёл…
Так вот причина, почему меня комдив оставил за старшего!
Командир и оперативный отдел дивизии наконец-то вспомнили о снайперской женской роте. Снайперская женская рота была численностью 99 человек. Командир роты, политрук и старшина по возрасту были женщинами, остальные все девушки. Снайперская рота представляла из себя отлично сколоченную боевую единицу. Девушки обладали исключительной выдержкой, хладнокровием, мужеством, великолепно владели оружием, были прекрасно натренированные физически и хорошо обучены снайперскому делу. Эту роту выдвинули на участок, за который командование дивизии больше всего боялось, так как с него могли вклиниться нам в тыл фашисты, но и для нас этот участок также имел огромное значение, посколько был весьма удобный для развития успеха.
Только маленькие фигурки девушек успели занять в складках местности свой участок, фашисты, не заметив этой роты, бросили в атаку батальон головорезов. На наших маленьких женщин неслась лавина фашистов и, как впоследствии говорили очевидцы, было страшно смотреть, как всех этих наших женщин сметет немецкая атака.
Враг был подпущен на 50-100 метров, и началось его уничтожение, девушки расстреливали немцев чуть ли не в упор, не выпуская зря ни одной пули. Фашистский батальон был немедленно парализован, большинство немцев было сразу же уничтожено, оставшиеся побежали обратно, но девушки бросились за ними в контратаку, уничтожая по пути минометчиков, пулеметчиков и др., и ворвались на плечах фашистов в их окопы. Этот момент дал возможность нашей дивизии резко изменить обстановку, враг дрогнул, боясь окружения, и начал повсеместно очищать наши позиции и даже сдал часть своей обороны. Захвачено было много пленных и оружия.
Женская снайперская рота в этом бою убитыми не потеряла ни одного человека, легко раненых было четверо. Командующий армией генерал-лейтенант Коровников И.Т. наградил всех участниц боя, 99 человек, орденами «Красной Звезды».
Этой страницей минувших дней мы отдаем дань глубокого уважения храбрости и отваге Советской женщины.
Об авторе: Александр Васильевич Невский во время войны был командиром 192 отдельного батальона связи 2-ой стрелковой Мазурской ордена Кутузова дивизии. После войны написал воспоминания и оставил их своему сыну Вячеславу. Вячеслав Александрович набрал на компьютере воспоминания умершего в 1982 г. отца и прислал в «Дуэль». Мы будем публиковать из них отрывки в подборках «Только один бой». И этот текст тоже нужно было бы дать в эту рубрику, но уж больно уникален описываемый Невским бой. «Дуэль»